— спросил Тревис у Даржа.Рыцарь покачал головой. Моди постучала ладонью по столу.— Я же говорила, что не стану терпеть эту мерзость в своем доме!Несколько дней назад Моди собрала все газеты, скопившиеся в «Голубом колокольчике», и сожгла их на заднем дворе. Однако один из старателей оставил свежий номер на столе, и Тревис успел его прочитать до того, как он попался на глаза Моди. Он сбегал в свою комнату и вернулся с газетой. Моди отвернулась, но остальные склонились над первой страницей. ШЕРИФ ПРОДОЛЖАЕТ ПОКРЫВАТЬ УБИЙЦУ Мы получили еще одно доказательство того, что в нашем городе некому вершить правосудие — во всяком случае, среди представителей Закона таких людей нет: наш собственный шериф, давший клятву служить нам и защищать нас, озабочен лишь тем, чтобы прятать от народного гнева известного преступника в тюрьме, построенной на деньги налогоплательщиков. Преступник — речь идет о мистере Сэмсоне, весьма сомнительного происхождения, — на глазах у множества свидетелей хладнокровно убил Четвертого июля одного из лучших молодых людей города, мистера Кэлвина Мюррея.И хотя законы Колорадо гласят, что преступника следует содержать в тюрьме до прибытия окружного судьи — а его нужно ждать две недели, — не вызывает сомнений, что столь ужасное преступление не предполагает роскошного содержания, достойного богатого бизнесмена в «Серебряном дворце».Однако, по свидетельству заслуживающего доверия источника, нам стало известно, что мистер Сэмсон спит на мягкой постели, пьет отличное виски, и стоит ему щелкнуть пальцами, как один из помощников шерифа приносит ему лучшие блюда из ресторана Скажите нам, горожане, можете ли вы похвастать, что обедаете так каждый день? Редакция.
Тревис вздохнул.— Пожалуй, теперь ясно, почему в тебя швыряют бутылки, Дарж. Кажется, ты нес Сарету ужин, когда на тебя напали?— Человек должен есть, — ответил Дарж. — В тюрьме нет кухни, поэтому мы покупаем еду в ресторане миссис Виккери, поскольку она дает нам приличные скидки. Однако я не стал бы утверждать, что миссис Виккери хорошо готовит. Она умеет делать только бифштекс с картошкой.Тревис посмотрел на Моди.— Кажется, это вы послали мягкий матрас в тюрьму?— Он очень старый, к тому же все перья давно вылезли, — сказала Моди. — Я беспокоилась, что мистеру Сэмсону придется спать на голой деревянной скамье. Он еще не совсем поправился.— И ты дала Даржу виски для него, не так ли, Лирит?Карие глаза колдуньи сверкнули.— Я передала ему лекарственную настойку, чтобы облегчить дыхание. Алкоголь необходим для ее приготовления — вот и все.— Значит, все правда. — Тревис сложил газету. — И кто-то сообщил эти сведения в газету.Лирит сжала руки в кулаки.— Как им удается делать правду такой… отвратительной?— Они хорошо знают свое дело, — ответил Тревис. — И у них одна задача: продавать газету.Дарж пригладил усы.— Интересно, как они узнали такие подробности. Мне бы хотелось поговорить с владельцем газеты.— Нет, мистер Дирк! — Моди испуганно покачала головой. — Мортимер Хейл владеет половиной города. Он самый могущественный человек в Касл-Сити и один из самых жестоких. Я знаю это на личном опыте. Даже не приближайтесь к нему. Обещайте мне, что не станете с ним связываться.Но Дарж опустил глаза и промолчал. Моди прижала руку ко рту и поспешно ушла на кухню.— Я хочу повидать Сарета, — заявила Лирит, вставая. — Сейчас.Дарж покачал головой.— Может быть, завтра, если в газете не появится новой истории. Сейчас идти туда слишком опасно, миледи.— А как насчет самого Сарета? — дрожа, спросила Лирит. — Не грозит ли опасность ему?— За ним присматривает сэр Тэннер. Кроме того, в тюрьме находится Вилсон, другой помощник шерифа. Сейчас тюрьма самое безопасное место для Сарета, миледи.Лирит тяжело вздохнула.— Я знаю, Дарж. — Она понизила голос. — Я все понимаю. Спасибо тебе.Рыцарь кивнул, подхватил стопку тарелок и направился на кухню вслед за Моди.Тревис встал и коснулся плеча Лирит.— Нам пора в «Шахтный ствол».— Я только умоюсь.Чтобы скоротать время, Тревис принялся листать газету. Кроме истории про Сарета, он не нашел ничего интересного. В «Утренних увечьях» сообщалось, что в окрестностях города появились волки — к югу от города, на одной из ферм пропали две овцы. Однако Тревиса беспокоили вовсе не четвероногие хищники.Вернулась Лирит, на лице ее читалась решимость. Тревис взял ее под руку, и они вместе направились на Лосиную улицу.Тревис чувствовал, что прохожие бросают в их сторону любопытные взгляды. В этом не было ничего удивительного: они с Лирит выделялись из толпы. Но об их дружбе с Саретом мало кто знал. Кое для кого это не просто дружба, Тревис. — Ты любишь его, не так ли? — спросил он на ходу. — Я имею в виду Сарета.Лирит споткнулась, но тут же уверенно зашагала вперед, глядя перед собой.— Не имеет значения, люблю я его или нет. Мы не можем быть вместе. Морнишам запрещено жениться на женщинах, не принадлежащих к их клану.Тревис ощутил, как в нем вспыхнул гнев. Он ненавидел подобные вещи: деспотичные правила, предписываемые обществом и заставляющие людей подчиняться определенным законам без всяких на то разумных причин — с какой стати ты должен жить так, как того хотят другие?— Почему бы ему не покинуть свой клан?— Если он перестанет быть морнишем, останется ли он Саретом? — Лирит покачала головой. — Возможно, он способен ради меня принести такую жертву. Но я себе этого никогда не прощу. Я не смогу смотреть ему в глаза, понимая, что заставила отказаться от себя, от своей крови.— Быть может, он именно этого и хочет.— Возможно, он так думает. Во всяком случае, сейчас. Но, в конце концов, сомнения, точно змеи, проникнут в его сердце. — Лирит тяжело вздохнула. — Нет, я слишком его люблю, чтобы причинить ему такую боль.— Его клан остался в другом мире, Лирит.— А он стал другим человеком? Изменилась ли я? Нас разделяет не только его принадлежность к клану. Дело в том…Она стиснула зубы и прижала руку к животу. Что хотела сказать Лирит? Тревис не решился спросить. Он лишь сжал ее руку, и она ответила ему тем же.
Как и всегда по вечерам в пятницу, на улицах было много народу, но сегодня люди казались какими-то притихшими, на многих лицах лежала печать неудовольствия. Быть может, горожане все еще недовольны тем, что шериф Тэннер не позволил им расправиться с Саретом.Или они чего-то боятся?Сначала Тревис заметил собравшуюся на тротуаре толпу. Люди о чем-то громко спорили, слышались язвительные замечания. Затем раздался сдавленный крик, и какой-то мужчина торопливо повел прочь женщину, которая прижимала руку ко рту.— Что здесь происходит? — спросила Лирит.Тревис почувствовал, как его охватывают неприятные предчувствия.— Не знаю, пойду, посмотрю.Он отпустил руку Лирит и начал протискиваться вперед, чувствуя, что колдунья следует за ним. Толпа собралась у входа в переулок. Люди вглядывались в промежуток между домами. С ограды свисали какие-то тряпки.— Поделом ему! — крикнул мужчина.— Грешник! — прошипела женщина, лицо которой раскраснелось от возбуждения.Они повернулись и зашагали прочь. Тревис и Лирит продолжали проталкиваться вперед. Наконец им удалось увидеть, на что глазела толпа. В землю кто-то забил грубо сколоченный крест, к которому привязали Найлса Барретта.Руки англичанина были широко раскинуты и привязаны к поперечной стороне креста, голова свисала на грудь, и Тревис не мог разглядеть его лица. Он не двигался. На лбу запеклась кровь, пальцы торчали в стороны под неестественными углами — они были сломаны.— Кто это сделал? — задыхаясь, спросил Тревис.Стоящий рядом с ним мужчина показал на лист бумаги, приколотый булавкой к куртке Барретта. На нем было аккуратно написано:
ЧТИ ОТЦА И МАТЬ СВОИХ
И ниже, более мелкими буквами:
ТЕПЕРЬ В ЭТОМ ГОРОДЕ НОВЫЙ ЗАКОН. ТАК БУДЕТ С КАЖДЫМ, КТО СТАНЕТ ПРОТИВИТЬСЯ КРЕСТОВОМУ ПОХОДУ ЗА ЧИСТОТУ
— Тревис! — Лирит схватила его за руку. — Он еще жив.Барретт повернул голову. С окровавленных губ слетел стон. Стоящий рядом с Тревисом мужчина рассмеялся. Тревис повернулся и бросил на него яростный взор.— Позовите шерифа Тэннера, — прорычал он. — Немедленно!Должно быть в голосе Тревиса чувствовалась сила, поскольку смех застрял в горле у мужчины, и он быстро побежал по улице, призывая шерифа.— Уходите отсюда, — громко сказал Тревис. — Повторяю, уходите!Удар грома потряс воздух, и Тревис почувствовал покалывание в правой руке. Зеваки начали торопливо расходиться. Впрочем, часть из них остановилась неподалеку, продолжая наблюдать за происходящим жесткими глазами. Энергия клокотала внутри Тревиса, пытаясь вырваться наружу. Оставалось лишь произнести руну.Нет, он не станет причинять этим людям вред; он не такой, как они. Тревис стиснул зубы, и они вместе с Лирит принялись отвязывать Барретта. ГЛАВА 34 Лирит закрыла дверь ванной — осторожно, хотя лорд Барретт не мог ее услышать — и спустилась вниз. Жаль, что она не обладает целительскими способностями Грейс, или хотя бы не прирученной, но бездонной силой Эйрин. Однако талант Лирит состоял в способности к предвидению. И все же она не видела, выживет Барретт или нет. Лирит сделала все, что могла; теперь оставалось только ждать.Она нашла своих друзей в гостиной «Голубого колокольчика».— Как он? — спросил Тревис, поставив на стол фарфоровую чашку с кофе.Лирит открыла рот, чтобы ответить, но у нее получился зевок. Только что рассвело, она не спала всю ночь.— Его раны больше не кровоточат; кроме того, я вправила сломанные пальцы и наложила на них шины. Несколько раз он едва не пришел в сознание, словно во сне бормотал что-то, а потом вновь замолкал. Мне удалось разобрать только одно слово. Кажется, он сказал «золото».Дарж мрачно кивнул.— Не удивлюсь, если люди, которые совершили это насилие, забрали его золото.Тревис посмотрел на рыцаря.— Неужели ты думаешь, что обычные грабители способны на такое, Дарж?Дарж лишь провел рукой по усам.Лирит села и с благодарностью взяла из рук Тревиса чашку горячего кофе. Конечно, кофе не мэддок — он более горький, и ему не хватает пряного аромата, — но она не могла не признать его достоинств. После нескольких глотков Лирит почувствовала, как по телу растекается приятное тепло.— Как прошел вечер в салуне? — спросила она у Тревиса.После того как они с шерифом Тэннером и его помощником Вилсоном принесли Найлса Барретта в пансион — Дарж остался с Саретом в тюрьме, — Тревис пошел в «Шахтный ствол», чтобы сообщить Мэнипенни о несчастье с Барреттом, а также предупредить, что Лирит сегодня останется дома.Тревис вздохнул и провел рукой по бритой голове.— Мне там было нечего делать. Почти никто не пришел. Даже старый Иезекиль Фрост.— Возможно, решили, что такой вечер лучше провести дома, — предположил Дарж, который осторожно держал в руке тонкую фарфоровую чашку, смешно отставив в сторону мизинец.Наверное, Дарж прав, подумала Лирит. Как только по городу распространилась новость о том, что случилось с Барреттом, жители поспешили разойтись по домам. Тревис рассказал ей, что заповедь, прикрепленная к груди Барретта, является одним из десяти напутствий, оставленных Богом этому миру. А кто в Касл-Сити не нарушает хотя бы одной из них?Лирит поставила чашку на стол.— Я не уверена, что сделала для лорда Барретта все, что возможно. Может быть, следует вызвать врача?— Нет, мисс Лили, — возразила Моди, входя в гостиную. Она поставила на стол кофейник со свежезаваренным кофе. — Уж лучше вы лечите мистера Барретта, не стоит звать доктора Свенссона.Дарж бросил на нее пристальный взгляд.— Почему нам не следует посылать за доктором, леди Моди?— Вот почему, мистер Дирк. — И она бросила на стол свежий номер «Вестника Касл-Сити». — Доктор Свенссон женат на Берте Хейл Свенссон, сестре Мортимера Хейла.Лирит поняла, что имела в виду Моди. Мортимер Хейл является издателем единственной местной газеты, а Тревис считал, что именно Хейл возглавляет Комитет бдительности — или «Крестовый поход за Чистоту», как они назвали себя сегодня вечером. Конечно, то, что произошло с Бельтаном, скорее всего дело рук Лайонела Джентри, который вполне может работать на Хейла. А брак связывает доктора с Хейлом.Тревис посмотрел на газету.— Я думал, вы запретили «Вестнику Касл-Сити» появляться в пансионе, Моди.— Запретила. Я нашла газету в одной из комнат во время уборки. Сейчас она отправится в камин.И она подхватила газету, но Лирит успела прочитать заголовок:
НАКОНЕЦ ВОСТОРЖЕСТВОВАЛА СПРАВЕДЛИВОСТЬ
Дарж встал и надел шляпу. Пришло время сменить в тюрьме шерифа Тэннера. Тревис зевнул — он тоже почти не спал предыдущей ночью — и отправился наверх, чтобы немного отдохнуть. Лирит понимала, что ей следует последовать примеру Тревиса; она ужасно устала. Однако кофе сделал свое дело, и ее переполняла энергия. Что ж, нужно ее использовать. Она собрала пустые чашки и пошла на кухню, чтобы помочь Моди вымыть посуду после завтрака.Лирит надела передник, и Моди улыбнулась своей добровольной помощнице. Они молча мыли посуду, и простая работа помогла Лирит немного успокоиться. Когда вся посуда была вымыта, Моди зажарила в камине несколько ломтей хлеба и положила их на стол рядом с баночкой земляничного джема.— Ранним птичкам положено два завтрака, — заявила она.Желудок Лирит заурчал, и она не стала спорить.— Какой позор. Как они могли сотворить такое с мистером Барреттом, — вздохнув, проговорила Моди. — После того, что он пережил.Лирит приподняла бровь.— Что вы имеете в виду?— Вы же знаете, его изгнали в Америку, — ответила Моди, бросив на Лирит выразительный взгляд. — Его отец английский граф, а Найлс — как старший сын — должен был унаследовать титул. Но несколько лет назад отец лишил Найлса всех прав наследства и посадил на отплывающий в Нью-Йорк корабль, приказав никогда не возвращаться обратно.Лирит вспомнила о записке, приколотой к куртке Барретта. «Чти отца и мать своих». — Почему отец изгнал его?— Очень немногим горожанам известна история Барретта. Конечно, почти все знают, что он не любитель женщин.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78