"Да, - подумал Бен, - здесь не то место, где мы с тобой можем
найти поддержку. Здесь с кошмарами борются лизолом, скальпелями и
химиотерапией, не признавая ни Библии, ни дикого чебреца. Если в колонне
истины обнаружится отверстие - здесь его не заметят".
Он подошел к изголовью и осторожно коснулся шеи Мэтта пальцами. На
коже не виднелось никаких следов, никаких шрамов.
Бен минуту колебался, потом подошел к шкафчику и открыл его. Одежда
лежала внутри, а на крючке с обратной стороны двери висело распятие - то,
которое видела у Мэтта Сьюзен. В приглушенном свете больничной палаты оно
слабо мерцало.
Бен отнес его к постели и одел Мэтту на шею.
- Послушайте, что вы делаете?
Это вошла сестра с кувшином воды и деликатно прикрытой полотенцем
уткой.
- Одеваю на него крест, - пояснил Бен.
- А... он что, католик?
- Теперь - да.

Уже спустилась ночь, когда в кухонную дверь дома Сойеров тихо
постучали. Бонни, чуть улыбаясь, пошла открывать. На ней был коротенький
передник с оборочками, высокие каблуки и больше ничего.
Дверь открылась, глаза Кори Брайанта расширились, челюсть отвалилась.
- Бо... Бо... Бонни?
- В чем дело, Кори? - она взялась рукой за верхний край двери,
намеренно придавая обнаженной груди самое пикантное положение.
Одновременно она скрестила ноги, демонстрируя их во всей красе.
- Боже, Бонни, а вдруг бы это был?..
- Телефонный мастер? - она хихикнула и положила его руку на свою
правую грудь. - Хочешь измерить мое сопротивление?
Ей не пришлось вести его в спальню. Он знал дорогу.
- Ты уверена, что он не вернется домой?
Ее глаза сверкнули в темноте.
- О ком это вы, мистер телефонщик? Не о моем же милом муженьке... Он
в Берлингтоне, штат Вермонт. Включи свет. Я хочу тебя видеть.
- Сними эту штуку.
- Сними сам. Ты должен уметь обращаться с узлами, телефонный мастер.
Он наклонился к ней. Она всегда заставляла его чувствовать себя
подростком, впервые приступающим к делу; его руки всегда дрожали, когда он
приближался к ней, будто ее плоть порождала сильное электрическое поле.
Мысль о ней никогда не оставляла его в покое - как заноза между зубами,
которую невозможно достать и выкинуть и невозможно не трогать поминутно
языком. Ее изобретательность не знала границ.
- Нет, на колени. На колени передо мной.
Он неуклюже подчинился и потянулся к завязкам передника. Она, сидя на
краешке кровати, поставила обе ноги с высокими каблуками ему на плечи. Он
наклонил голову, чтобы поцеловать с внутренней стороны ее бедро; упругая
плоть была чуть теплее губ.
- Отлично, Кори, вира помалу...
- Как остроумно, а?
Бонни Сойер завизжала.
Кори Брайан повернулся в смятении.
Рэджи Сойер стоял, прислонившись к дверному косяку. Короткоствольное
ружье в его руках смотрело дулом в пол.
Кори ощутил горячую струю внутри брюк.
- Так значит в самом деле! - изумление Рэджи не знало границ. - Черт
возьми, я проиграл Мики Сильвестру пачку папирос.
Бонни опомнилась первая:
- Рэджи, послушай. Это вовсе не то, что ты думаешь. Он вломился сюда,
он был как сумасшедший, он, он...
- Заткнись, стерва, - он все еще улыбался. Приятной улыбкой. Он
пришел в том самом костюме стального цвета, в котором целовался с ней на
прощание два часа назад.
- Послушайте, - слабым голосом проговорил Кори. Рот его наполнился
слюной. - Пожалуйста. Пожалуйста, не убивайте меня. Пусть я этого
заслуживаю. Вы же не хотите сесть в тюрьму. Чего ради? Ну избейте меня -
заработал. Но, пожалуйста...
- Встань с колен, Перри Мэйсон, - Рэджи все так же улыбался. -
Ширинку проверь.
- Послушайте, мистер Сойер...
- Зови меня Рэджи. Мы ведь первые дружки. Я даже посвящен в твои
интимные моменты - ведь так?
- Рэджи, это не то, что ты думаешь, он меня изнасиловал...
Улыбка Рэджи сделалась благосклонной:
- Если ты не заткнешься, я тебе отправлю кое-что заказной авиапочтой.
Бонни застонала. Лицо ее приобрело свет йогурта.
- Мистер Сойер... Рэджи...
- Тебя зовут Брайант? Твой папаша - Пит Брайант, правда? Он знает,
что ты здесь?
- Нет, сэр, это разобьет ему сердце. Избейте меня, но если вы меня
убьете, папа узнает и, клянусь, это его прикончит, и на вашей совести
будут двое...
- Нет, держу пари, не узнает. Выйди-ка на минутку в гостиную. Это
надо обсудить. Идем, - он приятно улыбнулся Кори, чтобы показать, что
ничего плохого ему не сделает, потом взгляд его метнулся к Бонни. -
Оставайся тут, киска, а то никогда не выяснишь, чем дело кончится.
Повинуясь жесту ружьем, Кори отправился впереди Рэджа в гостиную.
Ноги его стали резиновыми. Спина между лопатками безумно зудела. Вот туда
он и влепит пулю, точно посредине. Интересно, проживу я достаточно долго,
чтоб увидеть, как мои потроха врежутся в стену?..
- Повернись, - велел Рэджи.
Кори послушался. Он начал всхлипывать. Он не хотел всхлипывать, но
ничего не мог поделать. Пожалуй, это совершенно неважно: будет он
всхлипывать или нет. Он уже подмочил свою репутацию.
Ружье больше не покачивалось небрежно в руках Рэджи. Два ствола
смотрели Кори прямо в лицо.
- Ты знаешь, что ты делал? Ты спал с чужой женой, Кори. Тебя ведь так
зовут?
Кори кивнул, по щекам его струились слезы.
- Ты знаешь, что делают с такими, как ты, если их ловят?
Кори кивнул.
- Возьмись за ствол ружья, Кори. Легонько возьмись. Вообрази... ну,
например, что это грудь моей жены.
Кори протянул дрожащую руку и повиновался. Холодный металл лег на
ладонь.
- Положи ствол себе в рот, Кори. Оба дула. Вот так. Засунь поглубже.
Ты ведь умеешь засовывать, Кори, правда?
Челюсти Кори раздвинулись до крайнего предела. Дуло уперлось в небо,
вызывая тошноту.
- Закрой глаза, Кори.
Кори только таращился на него глазами, большими, как чайные блюдца.
Рэджи улыбнулся еще приятнее:
- Закрой свои милые голубые глазки, Кори.
Кори закрыл.
Рэджи нажал оба курка. Они щелкнули по пустым патронникам двойным
"клик-клик".
Кори свалился на пол в глубоком обмороке.
Рэджи смотрел на него несколько секунд, приятно улыбаясь, потом
перехватил ружье за дуло, поднял прикладом вверх. Повернулся к спальне:
- Я иду, Бонни. Ты готова?
Бонни Сойер начала визжать. Похоже, это входило у нее в привычку.

Кори ковылял, спотыкаясь, по улице туда, где он оставил грузовичок
своей фирмы. Глаза Кори налились кровью и остекленели. На затылке росла
шишка - падая, он ударился об пол. Ноги с шуршанием волочились по земле.
Он старался думать об этом шуршании, и больше ни о чем. Было четверть
девятого.
Рэджи Сойер все еще приятно улыбался, выпроваживая Кори через заднюю
дверь. Равномерные рыдания Бонни доносились из спальни рефреном словам
мужа: "Сейчас иди, как хороший мальчик, садись в машину и отправляйся в
город. Есть такой автобус Льюистон-Бостон, он отправляется в четверть
десятого. Он от Спенсера отправляется. Вот на нем ты уедешь. Потому что,
если я когда-нибудь тебя увижу снова, я убью тебя. А с ней теперь все
будет славно. Она теперь будет хорошая девочка. Она начнет новую жизнь
теперь. Ей придется пару недель носить брючки и блузки с длинными
рукавами, но вуали ей носить не придется. А ты только успей умотать из
Салема Лота раньше, чем вымоешься и вообразишь опять, что ты мужчина".
И вот теперь он плелся по дороге, чтобы поступить в точности так, как
велел Рэджи. Из Бостона можно отправиться... куда-нибудь. У него в банке
больше тысячи долларов. Мать всегда хвалила его за бережливость. Деньги
можно вытребовать по телеграфу. Их хватит продержаться, пока он не найдет
работу и не выполнит другую тяжелую обязанность: забудет эту ночь. Вкус
ружейного дула, запах собственного дерьма.
- Здравствуйте, мистер Брайант.
Кори взвизгнул и уставился в темноту, не увидав поначалу ничего.
Ветер шевелил деревья, заставляя тени на дороге подпрыгивать и танцевать.
Кори различил более плотную тень у каменной стены пастбища Карла Смита.
Тень как будто имела человеческую форму, но что-то... что-то...
- Кто вы?
- Друг, который многое видит, мистер Брайант.
Тень зашевелилась и выскользнула из густой темноты. В слабом свете
Кори увидел мужчину среднего возраста с черными усами и глубокими ярко
блестящими глазами.
- С вами плохо обошлись, мистер Брайант.
- Откуда вы знаете?
- Я знаю многое. Это моя работа - знать. Курите?
- Спасибо. - Он с удовольствием взял предложенную сигарету.
Незнакомец подал ему огонь, и в свете деревянной спички Кори разглядел
по-славянски высокие скулы, бледный лоб и прямые черные волосы. Сигарета
оказалась дрянная, но это лучше, чем ничего. Кори стал понемногу
успокаиваться.
- Кто вы? - спросил он опять.
Незнакомец рассмеялся - удивительно глубокие и полные звуки вились в
воздухе, как дым только что зажженной сигареты.
- Имена! - произнес незнакомец. - О, Америка настаивает на именах.
Позвольте мне продать вам автомобиль только потому, что мое имя Билл Смит.
Ешьте у такого-то! Смотрите такого-то по телевизору! Мое имя Барлоу, если
вам от этого легче. - Он опять рассмеялся, глаза его мерцали. Кори ощутил
улыбку на собственных губах и едва мог этому поверить. Его заботы
отдалились, сделались неважными по сравнению с хорошим настроением в этих
черных глазах.
- Вы ведь иностранец? - спросил Кори.
- Я житель многих стран, но мне эта страна... этот город кажется
полным иностранцев. Вы понимаете? А? - Он смеялся опять, и на этот раз
Кори присоединился к нему, давая выход несколько замедленной истерии.
- Да, иностранцы, - продолжал мужчина, - но красивые, живые,
полнокровные. Вы знаете, какие красивые люди в вашей стране и в вашем
городе, мистер Брайант? - Кори хохотнул, слегка сбитый с толку. Он не мог
оторвать взгляда от лица незнакомца. Казалось, тот удерживал его силой. -
Они не знают ни голода, ни нужды, люди этой страны. Уже два поколения, как
не знают - да и раньше знали весьма отдаленно. Они думают, что знают
печали - но это печали ребенка, уронившего мороженое в день своего
рождения. Они проливают кровь друг друга с величайшей энергией. Вы мне
верите? Вы понимаете?
- Да, - сказал Кори. Глядя в глаза незнакомца, он видел множество
разных вещей - и все чудесные.
- Вся страна - изумительный парадокс. В других землях, где люди
досыта едят день за днем, они жиреют... делаются сонными... походят на
свиней. Но на этой земле... кажется, чем больше вы едите, тем агрессивней
становитесь. Понимаете? Как мистер Сойер. Такой богатый - он жалеет вам
крох со своего стола. Разве нет?
- Да, - сказал Кори. Глаза Барлоу были до того большие и до того
понимающие. - Все это вопрос...
- Все это вопрос перспективы, правда?
- Да! - воскликнул Кори. Этот человек нашел правильное, точное,
великолепное слово. Кори не заметил, как сигарета выпала из пальцев и
легла, дымя, на дорогу.
- Я мог бы обойти стороной вашу глушь, - задумчиво говорил
незнакомец, - предпочесть один из ваших грандиозных городов. Ба! - глаза
его вдруг сверкнули. - Что я знаю о городах? Меня собьет машина на
перекрестке, отравит смог, доконают глупые дилетанты, чье общество мне...
как вы говорите - неблагоприятно. Что такая деревенщина, как я, поделает с
умствованиями большого города... даже американского? Ничего! Ничего,
ничего и ничего! Я плюю на ваши города!
- О, конечно, - прошептал Кори.
- Поэтому я и прибыл сюда, в городок, о котором услышал от
замечательного человека, здешнего уроженца, ныне, к сожалению, покойного.
Здешний народ богат и полнокровен, он обладает огромным запасом агрессии и
темноты - таким необходимым... кому? Нет английского слова. Полтеник,
вурдалак, бхут... Вы слушаете?
- Да, - прошептал Кори.
- Людям не следует отгораживаться от жизненной силы земли оболочкой
из дерева и цемента. Погрузить руки в самые воды жизни! Извлечь жизнь из
земли - цельную, пульсирующую! Разве это не верный путь?
- Да!
Незнакомец добродушно рассмеялся и положил Кори руку на плечо:
- Ты хороший парень. Хороший, сильный парень. Тебе не хочется
покидать столь замечательный город, правда?
- Не хочется, - прошептал Кори, но вдруг засомневался. Страх вернулся
к нему. Но, конечно, это неважно. Этот человек не допустит, чтобы с Кори
случилось что-нибудь плохое.
- Ты не покинешь его. Никогда.
Дрожащий Кори словно прирос к месту, а Барлоу наклонил к нему голову:
- И ты еще отомстишь тем, кто купается в роскоши, когда другие
нуждаются.
Кори Брайант погрузился в великую реку забвения, и река эта звалась
время, и воды ее были красны.

В девять часов вечера, когда больничный телевизор, прикрепленный к
стене, показывал вечерний фильм, у изголовья Бена зазвонил телефон. Это
была Сьюзен, она едва владела собой.
- Бен, Флойд Тиббитс умер. В камере, прошлой ночью. Доктор Коди
говорит - острая анемия, но я же знаю! У Флойда была гипертония, его из-за
этого не взяли в армию!
- Спокойнее.
- Мало того. У Макдугласов из Угла умер десятимесячный младенец. Мать
увезли в больницу.
- Ты не слышала, отчего он умер?
- Миссис Эванс, которая вызвала туда доктора Плоумена, сказала моей
маме, что у ребенка не смогли найти абсолютно ничего неладного... кроме
того, что он мертв.
- А мы с Мэттом оба валяемся здесь, - Бен говорил скорее сам с собой,
чем со Сьюзен. - Как будто нарочно подстроено.
- Это еще не все. Пропал Карл Формен. И тело Майка Райсона.
- Я думаю, это оно, - услышал Бен свой собственный голос. - Должно
быть, так. Я выбираюсь отсюда завтра же.
- А тебя выпустят?
- Им не придется, - Бен говорил машинально, он думал уже о другом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43