Руководитель БСИ разработал для этого целую операцию, опасную и рискованную, – как раз того типа, на которых специализировался Саккорсо. И именно то, что Лебуол играл ва-банк, воодушевило тогда Ника. Однако сейчас он мог направить этот план против Хэши и всей чёртовой полиции.
Ник не знал, что ответили копы на его последнее сообщение. Возможно, вообще ничего не ответили. Но если ответ был послан, Ник докажет Биллу, что полиция угрожает амнионам и Малому Танатосу больше, чем он. А чтобы копы простили его прегрешения, ему достаточно будет сослаться на Морн. Он всегда сможет сказать, что пытался спасти её. Если же эти бараны из полиции не ответили, то они не смогут вмешаться в его дела.
Впрочем, всего не учтёшь. И это не было проблемой Ника. Пусть Лебуол разбирается с последствиями. Или Диос. За что боролись, на то и напоролись. А его задумка могла получиться.
Какое-то время он стоял в проходе между пультами, оценивая собственные возможности, и поток мыслей возвращал его к утерянному самообладанию. Затем он отвернулся от Мики, словно её сомнения больше не беспокоили его.
– Аркенхилл, как далеко амнионские корабли? – спросил он прежним беззаботным тоном.
Оператор сканера тут же ответил:
– «Штиль» в получасе лета. С тех пор, как мы проскочили мимо амнионов, и после того, как капсула изменила курс, крейсер направился к планетоиду. Но когда мы начали спускаться на верфях «Купюра», он остановился на приличной дистанции.
Ник молча кивнул. Амнионы давали понять, что их манёвры не являются угрозой космопорту.
– «Затишье» гнался за нами до последнего Он начал торможение на критическом рубеже и выполнили его лучше нас. Это удалось ему только потому, что их крейсер двигался медленнее «Мечты капитана» – почти на девять десятых скорости света.
Аркенхилл взглянул на экран и добавил:
– Они могут совершить посадку примерно через восемь часов.
Ник покачал головой. Второй крейсер не пойдёт на посадку. Он будет висеть на орбите и угрожать своим сверхсветовым протонным излучателем, напоминая ему и Биллу, что любой человек, обманувший их, не улетит с верфей «Купюра» живым.
– Значит, у меня есть примерно полчаса на беседу с Биллом, – сказал он, размышляя вслух. – До того как «Штиль» совершит посадку. И пройдёт ещё четыре-пять часов, прежде чем «Затишье» займёт позицию для огневой поддержки первого крейсера. За это время я постараюсь так или иначе вытащить нас из переделки.
Он осмотрел людей на мостике. Никто не стал с ним спорить, и только Мика и Рэнсам посмели выдержать его взгляд. Лицо штурмана выражало тревогу и страх. Но взор Мики был хмурым и вызывающим – почти открыто скептическим. С каждой минутой она все явственнее демонстрировала своё недоверие.
– Скорц, – бросил Ник через плечо с наигранной небрежностью, которой на самом деле ещё не чувствовал, – позови меня, когда мы окажемся в десяти минутах от дока. Я буду у себя в каюте.
– Сделаем, капитан.
Саккорсо подошёл к командному пульту и склонился к Мике. Возможно, именно она и предала его. Мика отстранилась, словно не желала терпеть его прикосновения и чувствовать дыхание на своей щеке. Не обращая внимания на отчуждённость помощницы, Ник вкрадчиво прошептал:
– Я собираюсь делать свою работу. А ты делай свою. И в следующий раз, когда ты посмотришь на меня так, как сейчас, приготовься к худшему, – и, высказав эту угрозу, он с достоинством покинул мостик.

* * *

Когда «Мечта капитана» входила в док, Ник находился около воздушного шлюза, с нетерпением ожидая разрешения на открытие люков.
Он убеждал себя в том, что уже восстановил свой талант победителя, однако его новый всплеск энергии казался таким же искусственным, как возбуждение Морн, дарованное зонным имплантом.
Почему амнионы так упорно хотели завладеть сё ребёнком? Что мальчишка представлял собой для них? Неужели он был нужен им только для того, чтобы разоблачить предательство Ника? Или Дэйвис имел какую-то ценность, о которой Ник пока не догадывался? Не зная ответов на эти вопросы, Саккорсо не мог оценить свою позицию и преимущества противника. Сколько Билл хотел получить, отдав мальчишку амнионам? И сколько он согласен потерять, отказывая в помощи Нику?
Саккорсо почти убедил себя в том, что готов ко всему. Но несмотря на это, в его кишках продолжалось гадкое ощущение, что Морн нанесла ему непоправимый вред – гораздо больший, чем он мог вынести.
– Через две минуты входим в док, – объявил по интеркому Скорц. – Приготовиться к невесомости.
Вот к невесомости Ник был готов. Сжав пальцами аварийные поручни, он ожидал окончания центробежного вращения «Мечты капитана» и перехода к притяжению Малого Танатоса.
Сила тяжести на планетоиде составляла примерно 0, 8 g. Сам по себе Малый Танатос не имел нужной массы для создания такой силы притяжения. Однако одним из побочных эффектов генератора плазмы, питавшего верфи «Купюра» электричеством, было увеличение результирующей плотности планетоида. И этого почти хватало для удобства.
Когда ботинки Ника оторвались от палубы, Скорц произнёс:
– Одна минута до стыковки.
Ник сжал зубы, отметая привычный страх перед заходом в док. Он был нелегалом: его выживание зависело от движения – его и «Мечты капитана». Даже когда он прилетал в безопасное место, ему не нравилось ограничивать свой корабль зажимами якорной стоянки. Но теперь Ник мог столкнуться с реальной возможностью, что его судно и он сам навсегда лишатся свободы.
Корпус передал толчок от соприкосновения. Через переборки донёсся лязг сцеплений и чмоканье присосок. Из воздуховодов верфей «Купюра» с шипением вырвался воздух. Ботинки Ника прилипли к полу, словно два магнита
– Ник, док готов для приёма пассажиров.
Сердитый голос в интеркоме принадлежал его помощнице.
– Мы переключаемся на их силовую установку.
Зная каждый звук и освещённость корабля, Ник уловил почти незаметное дрожание света – это изменились цепи подводки электропитания.
– Ник, нам держать двигатель на холостом ходу?
Чёрт бы её побрал! Ещё одно указание, которое он забыл дать экипажу. С трудом сдержав проклятье, Ник невозмутимо ответил:
– Хорошая идея. Будем действовать так, словно ожидаем разрешения на перелёт в ремонтный док.
И, помолчав, добавил:
– Закрой за мной шлюз. Никого не впускать и не выпускать, пока я не вернусь.
– Будет сделано, – с готовностью отозвалась она. Ник проверил показания внешних датчиков и набрал
на контрольной панели код для открытия двери воздушного шлюза. Его пальцы с силой вдавливали кнопки клавиатуры, словно он спешил – или чего-то боялся.
Как только Саккорсо вошёл в шлюз, внутренняя дверь за ним закрылась. Индикатор сообщил, что Мика задраила её. Добравшись до внешнего люка, он услышал по интеркому голос Сиба Макерна:
– Ник?
Нажав большим пальцем на тангенту микрофона, Саккорсо отозвался:
– Что?
– Я выяснил опознавательный код «Планёра» – того корабля, который подобрал Дэйвиса. Мы можем ошибаться – информация была намеренно запутана, – но, похоже, код тебя заинтересует.
Ник отогнал внезапное раздражение.
– Расскажешь позже. Сейчас нет времени.
Он спешил. Таймер оставил ему только полчаса. Ник знал, что амнионы, прилетев на верфи «Купюра», начнут влиять на ситуацию своим авторитетом. Отключив интерком, Саккорсо открыл внешний люк «Мечты капитана».
Всё было как на Станции Всех Свобод. Воздушный шлюз выходил на площадку с подковой сканера, который проверял визитёров на наличие оружия и радиоактивных веществ. Дальше, в конце прохода, ожидали двое охранников. Единственным отличием от амнионской станции было то, что охранники являлись людьми. Они уже нацелили на него своё оружие. Оба выглядели так, словно их доктора забыли – или, возможно, ничего не знали – о разнице между биопротезирующей и биокарающей хирургией. Ник привык к таким картинам, но они по-прежнему вызывали у него отвращение. Любой мужчина, которому оружие встраивалось в руку и который мог стрелять только по приказу, переданному Башней в его мозг, был чем-то хуже обычного человека – независимо от того, что он думал о своём усовершенствовании. Но в данном случае доктора не остановились на протезном оружии и встроенных в мозг передатчиках. В дополнение к этому каждый охранник имел вместо глаза оптический монитор. Фактически оба парня были живыми машинами – кусками снаряжения, называвшими себя людьми.
Ник подумал, что для восстановления сил они, возможно, суют пальцы в розетки, и усмехнулся.
– Капитан Саккорсо? – спросил один из них.
Его голос звучал как из испорченного динамика. Ник злобно оскалился.
– А вы кого ждали? Уордена Диоса?
И, проходя мимо охранников, добавил:
– Я должен встретиться с Биллом. Будьте хорошими мальчиками и оставайтесь здесь. Присмотрите, чтобы никто не украл мой корабль.
Он знал дорогу, но охранники не позволили ему уйти одному. После минутной паузы, выслушав приказ из Башни, они, передвигаясь плавными прыжками, нагнали Ника и, подпирая его с обеих сторон плечами, направились в приёмную зону для посетителей верфей «Купюра».
В приёмной зоне рядом с блокпостом охраны располагались пульты коммерческих систем. Они могли предоставить Нику безопасное жильё, обеспечить местный кредит, нанять женщин для сопровождения или создать особый опознавательный код на основе спектра его голоса или узора папиллярных линий большого пальца. Саккорсо эти услуги не интересовали. Двигаясь плавными, скользящими прыжками, он и его конвоиры приблизились к лифту, который мог спустить их в глубь космической скалы – в сердце планетоида, где находилась твердыня Билла.
Тысячи метров бетона, стали и камня обеспечивали Биллу и его казне надёжную защиту от любой атаки сверхсветового протонного излучателя. Конечно, «Затишье» и «Штиль» могли уничтожить пиратскую колонию, но для этого им пришлось бы взорвать весь Малый Танатос, превратить планетоид в шлак и расплавить термоядерный реактор.
Многие считали Билла простоватым. Но он был достаточно умён, чтобы позаботиться о собственной безопасности. А иначе он не выжил бы. И отмена кредитного модуля Ника также являлась защитной мерой.
Спускаясь в кабине лифта, Саккорсо на миг пожалел, что не взял с собой передатчик. Сейчас он мог бы соединиться с «Мечтой капитана». Но здесь даже нервобиперы вызывали подозрение, хотя Ник запросто использовал их на Рудной станции. К тому же за толщей скального камня и стали передатчик вряд ли работал бы устойчиво.
Охранники стояли перед ним и целились Нику в рёбра. Похоже, они думали, что Саккорсо в любой момент может совершить какой-то безумный поступок.
– Ну, как у вас идут дела? – спросил он, будто хотел завести беседу. – Чем вы, придурки, спасаетесь тут от скуки?
Один из охранников беззубо ощерился. Его воспалённые десны почернели от ника и гипа. Другой ответил:
– Да вот отстреливаем таких козлов, как ты. А когда убьём тебя, то будем просто счастливы.
Ник пожал плечами.
– Мне жаль разочаровывать тебя. Ты не можешь застрелить меня сейчас. Билл хочет побеседовать со мной. А когда мы поговорим, он поймёт, что живой я полезнее, чем мёртвый.
– Тебе сначала придётся расплатиться с ним, – с усмешкой произнёс беззубый охранник. – А твой кредит заморожен.
– Об этом можешь не тревожиться, – ответил Ник.
Лифт пошёл вниз, и от скорости у него заломило в груди.
– Некоторые сведения стоят больше любого кредита. Хотя парни типа вас, перенёсших БК-операцию, уже не понимают таких простых вещей.
– Что ты на это скажешь? – спросил второй охранник у первого. – Мне кажется, он пытается обидеть нас.
– Не думай, – посоветовал Ник. – А то собьёшься с мысли.
Когда лифт начал останавливаться, он непроизвольно задержал дыхание.
Ещё одна подкова сканера. Ещё охранники. Ник почти не обращал на них внимания. Никогда прежде масса скалы, нависавшая над ним, не ощущалась так тяжело и болезненно. Она пригибала его вниз, заставляя горбиться и спотыкаться. Когда у него заболели челюсти, он вдруг осознал, что свирепо сжимает зубы. Ему нужен был поток энергии, кураж, чувство превосходства. О проблемах, которые он оставил на борту «Мечты капитана», можно было временно забыть. Одна-две победы восстановят доверие команды. И он постепенно выявит предателей. Но проблемы с Биллом могли погубить его за несколько минут. Если он не подтвердит свою репутацию, то распрощается с жизнью.
«Ты думаешь, я не справлюсь, Морн?» – спросил он у образа перед глазами.
Эхо шагов в коридоре напоминало тихий смех.
«Ты думаешь, я перестану унижать тебя? Да ты просто спятила, сучка! Я ведь ещё и не начинал!»
Он решил предложить сё Биллу, а предательство копов оставить на крайний случай.
Расправив плечи, Ник прошёл последние метры к бронированной двери, за которой находился командный центр Билла. На его губах играла язвительная усмешка. Охранник у двери, в отличие от сопровождающих Ника, держал лучевое оружие в руках. Однако и он не выглядел нормальным. Большая часть его лица была заменена сканирующей аппаратурой. На висках загадочно мигали жёлтые и красные светодиоды. Билл не доверял свою безопасность человеческому зрению. Все верфи «Купюра» просматривался и прослушивался видеокамерами и живыми «жучками».
Над дверью висела табличка. Надпись гласила: «Я Билл, которому ты должен. Если ты не заплатишь мне, то не уйдёшь». Никто из охранников не докладывал о появлении Ника вслух. Их передатчики работали неслышно. После минутной консультации сканер-охранник открыл дверь и впустил Ника в святая святых верфей «Купюра». Конвоиры остались в коридоре. Саккорсо собрался с духом и медленно переступил порог, как человек, который никому не должен.
Огромная комната походила на грузовой трюм. Биллу нравился простор – возможно, это облегчало ощущение боязни замкнутого пространства, навеянное глубиной убежища. Плоские стены были пусты и едва освещались. Большая часть ламп располагалась в центре помещения. Свет изливался прямо на Билла.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70