Из-за чёрных дыр в памяти он не понимал, что обязан этим странному и плодотворному взаимодействию генов его родителей и зонного импланта матери. Он не мог вообразить, с какой непостижимой дилеммой столкнулся в момент своего рождения.
Энгус Термопайл передал сыну стойкость и упорство – мрачное и злобное нежелание ломаться. А Морн Хайленд месяцами терпела сексуальное, психологическое и физическое насилие, которое не перенесла бы без искусственного контроля её зонного импланта В каком-то смысле Дэйвис был приучен к стрессам ещё в сё утробе. Каждая клетка его крохотного тела развивалась и привыкала к таким уровням стимуляции, от которых у любого другого человека случился бы сердечный приступ. Фактически он стал адреналиновым наркоманом, и эта зависимость сохраняла его рассудок там, где другие давно бы сошли с ума.
Дэйвис мерил шагами камеру и больше походил на заточенного в клетку хищника, чем на шестнадцатилетнего юношу. Не обращая внимания на видеокамеры и серый бетон, он шагал от стены к стене, напрягал свои странные мышцы и постепенно привыкал к мощной силе, дарованной ему отцом. Он укреплял свой торс гимнастикой: прыжками, приседаниями и стойкой на руках. Дэйвис повторял упражнения, заученные Морн в Академии, до тех пор, пока его костюм не набух от пота. Руки начинали понимать, как использовать блоки и наносить боковые удары. Ноги осваивали приёмы ближнего боя. А потом он снова шагал.
Дэйвис пытался понять логику событий. С упорством, доставшимся от родителей, он заставлял себя вспоминать. Он проводил своё сознание через бреши памяти к тому, что знал и мог анализировать.
Итак, он сказал Биллу, что Морн и Саккорсо работали вместе на полицию Концерна. Теперь Билл держал его здесь, не желая возвращать амнионам и Нику. Была ли здесь связь? Какие планы он вынашивал? Может, хотел подыграть Морн и тем самым нанести коварный и скрытый удар по амнионам? И если Билл верен только самому себе, как он будет защищать колонию от опасности? Одно дело – получать прибыль от амнионов, и совсем другое – иметь отношение к лекарству против их мутагенов.
Билл явно не хотел превращаться в амниона. Этот хитрый тип без колебаний продал бы своего пленника, но себя он продавать не стал бы. А значит, он прибережёт для себя все возможности.
Билл попытается узнать, какая ставка на кону.
«Кое-кто очень дорожит тобой, и я собираюсь узнать причину этого, прежде чем приму какое-то решение».
Но, будучи пленником, Дэйвис находился в относительной безопасности. Он понимал, что это не продлится долго. Вскоре ему устроят допрос, и Билл потребует от него дополнительную информацию о Морн и Нике. Дэйвису хотелось, чтобы это случилось скорей. Прямо сейчас. Пока выносливость и остатки сил защищали его от стрессов.
Его камера не имела санузла. А Дэйвис уже скучал о чистоте – и особенно о свежем человеческом комбинезоне. Очевидно, амнионы не потели. Комбинезон, который ему дали на Станции Всех Свобод, не впитывал влагу. После физических упражнений ткань настолько промокла, что стала натирать его кожу.
Дэйвис продолжал угрюмо ходить перед линзами видеокамер, словно не нуждался в отдыхе.
«Давай, ублюдок. Допроси меня. Потребуй рассказать о планах Ника. Дай мне ещё один шанс, пока не поздно».
И всё же ему нужно было отдохнуть. Несмотря на необычный способ развития, он был всего лишь человеком.
Наверное, Билл ждал этого момента. Потому что, как только Дэйвис уснул, дверь его камеры открылась. Сквозь сон об амнионах он услышал насмешливый голос:
– Ах, невинный сон юности.
Сначала ему показалось, что с ним заговорила амниони. Но от вошедшего исходил кисловато-мускусный запах грязного тела.
– Какое счастье уметь так засыпать и видеть светлые сны.
Адреналин, словно разряд электрошока, вернул его к сознанию. Однако Дэйвис решил не показывать, что насторожён. Нарочито медленно он открыл глаза.
В дверном проёме стоял Билл, высокий и тощий, как труп. Его сопровождала женщина, которая была с ним раньше, – красивая, грациозная, среднего возраста, с мелодичным голосом. На поясе у нёс висел штык-парализатор, и она поглаживала его ладонью, как будто была уверена, что он ей понадобится.
Дэйвис ничего не знал о ней – даже имени. Но она была союзницей Билла. На Малом Танатосе, в амнионском космосе, любой человек, имевший союзника, был уязвим.
По-прежнему разыгрывая из себя неуклюжего и испуганного пацана, Дэйвис сел на краю кровати. Потирая глаза и щёки, словно пытаясь проснуться, он проворчал:
– Что вам от меня нужно?
– Я хочу задать тебе несколько вопросов, – с притворным добродушием ответил Билл. – Будь хорошим мальчиком и ответь мне на них.
Дэйвис попытался выглядеть туповатым.
– А вы отпустите меня, если я окажу вам содействие?
Билл рассмеялся.
– Конечно, нет.
Дэйвис вздохнул и лёг на кровать.
– Тогда зачем мне отвечать?
– А чтобы было не так больно, – с усмешкой ответил Билл. – Если я сжалюсь над тобой – хотя с чего бы? – тебе введут наркотик, и ты обо всём нам расскажешь. Или я вставлю в твою упрямую башку зонный имплант, и ты потеряешь контроль над собой. Или с тобой проведут сеанс карающей хирургии, во время которого ты будешь умолять меня о пощаде.
Дэйвис оставил его угрозы без внимания.
– Конечно, вы все это можете. Но я нужен вам для продажи – вы сами так сказали. Вам невыгодно портить товарный вид продукта.
С минуту Билл пристально рассматривал Дэйвиса. Затем он обратился к своей спутнице:
– Какой злой жучок! Может, ты объяснишь, зачем ему надо «сотрудничать» с нами?
Женщина кивнула.
– Дэйвис, ты достаточно умён, чтобы оценить своё положение. Твоего отца никогда не обвиняли в глупости, да и мать не страдала слабоумием – иначе её не приняли бы в Академию. Конечно, для нас ты товар. Но тебе не мешало бы побеспокоиться о покупателе. Поверь мне, это очень важно.
– Я знаю, для чего нужны ваши вопросы, – перебил её Дэйвис. – Вы хотите понять, каких денег я стою. И вы в любом случае не разрешите мне выбрать того, кому меня продадут.
– Не все так просто, – резко произнёс Билл, хотя тон его и не был сердитым. – События развиваются в разных направлениях. А ставки велики. Я волнуюсь не о прибыли, которую мне принесёт твоя продажа, а о том, чтобы не продать тебя тому, кому не нужно. Не выяснив сути происходящего, я не могу решить, с кем мне иметь дело, – с капитаном Ником или с амнионами.
– Если продать тебя Саккорсо, – вставила женщина, – ты попадёшь в руки своих любимых копов. Ты же сам сказал, что Саккорсо и Морн Хайленд работают на них. А если продать тебя амнионам, ты закончишь свои дни как Марк Вестабуль.
Дэйвис помнил Вестабуля. От страха у него зашумело в ушах. Он был так возбуждён, что не мог оставаться в горизонтальном положении. Он вскочил с койки и отступил к дальней стене. Прижавшись к бетону, юноша посмотрел на своих мучителей. Саккорсо хотел отдать его амнионам. Чтобы ослабить позицию Ника и помочь своей матери, Дэйвис солгал Биллу. В то время его не тревожил вопрос, кому он достанется. Но если события «развивались в разных направлениях», Билл должен был прийти к какому-то решению. То есть относительная безопасность Дэйвиса подходила к концу.
И ему действительно было о чём беспокоиться. Путь к Нику тоже вёл в конечном счёте к амнионам. Но при этом Дэйвис получал отсрочку. И главное, у него появлялась возможность снова навредить Саккорсо.
Проглотив комок в горле, он спросил:
– Что вы хотите знать?
Билл одобрительно улыбнулся.
– Вот так-то лучше. Мне нравится сотрудничество. Расскажи нам, зачем капитан Ник летал на Станцию Всех Свобод?
Сердце Дэйвиса запрыгало в груди. Наполненный страхом и воодушевлением, он ответил:
– Мне кажется, для того, чтобы Морн родила меня. Она была беременна, но знала, что не вырастит меня естественным образом. Поэтому они полетели на Станцию Всех Свобод, и там я подвергся методике насильственного роста.
– Но почему? – спросил Билл. – Что в тебе такого особенного?
– Я не знаю.
Дэйвис уже не притворялся.
– Они мне не сказали. Скорее всего я тут ни при чём – то есть дело не во мне. Наверное, Морн хотела сохранить меня, но она не имела возможности рожать в нормальных условиях. У неё не было времени заботиться о ребёнке. Или она отчаянно нуждалась в союзнике – настолько, что решила скопировать мне свой разум, не дожидаясь, пока у меня разовьётся собственный. Она не могла ждать шестнадцать лет. Ей срочно требовалась моя помощь. Возможно, они с Ником не могли позволить себе, чтобы грудной младенец связал Морн по рукам и ногам.
Билл криво усмехнулся.
– Это провокационное замечание, юный Дэйвис. Ты хочешь сказать, что твоя мать могла толкнуть капитана Ника на подобный риск? Но, видимо, она действительно была какой-то особенной, если копы согласились отпустить её к амнионам. И, судя по всему, её «особенность» заключалась в беременности. Морн получила повод для полёта на Станцию Всех Свобод. А значит, сё туда послали копы – по каким-то своим причинам. И вместе с ней отправился Саккорсо.
– Это только моя догадка, – заметил Дэйвис.
Глаза Билла блеснули.
– Ты способен на большее, чем просто строить догадки.
– Я понял, о чём вы говорите. Но, к сожалению, ваше предположение неверно.
Дэйвис больше не боялся. Все получалось само собой.
– Наверное, вы знаете об амнионской технологии насильственного выращивания детей. И вам известно, что я получил свой разум от Морн. Вот почему вы думаете, что я могу ответить на любой ваш вопрос. Но у меня блокированы воспоминания. Возможно, это амнезия. Или данная часть памяти вообще никогда не объединится с моим сознанием. Я помню жизнь Морн до момента гибели её корабля – «Повелителя звёзд». На этом все кончается. Остальное мне известно только по её рассказам. А у неё не было времени общаться со мной. За нами гнались амнионы. Мы полетели сюда, надеясь спасти свою жизнь.
Билл облизал тонкие губы.
– Значит, ты говоришь, что капитан Саккорсо, набравшись колоссальной наглости, обманул амнионов на их же станции?
– Более того, – прервала его женщина, – чтобы уговорить амнионов принудительно вырастить ребёнка, Саккорсо предложил им что-то ценное, но потом обманул их и не сдержал обещания.
– Это правда, малыш? – спросил Билл.
Его глаза отражали свет, как полированная сталь.
Дэйвис почувствовал уверенность в себе. Очевидно, Билл не догадывался, как на самом деле были обмануты амнионы и, главное, кем. Пряча страх под туповатой грубостью, он ответил:
– Я не знаю. Когда они совершали сделку с амнионами, меня ещё не было на свете. Мои собственные воспоминания начинаются с погони. Несколько дней назад амнионы попытались взорвать «Мечту капитана», но Саккорсо ускользнул от них.
– Похоже на правду, – сказала женщина, обращаясь к Биллу. – Возможно, принудительное выращивание действительно оставляет дыры в памяти. Мы почти ничего не знаем об этом процессе и не можем судить о нём наверняка. Но ты сам говорил, что я своим появлением помешала капитану Саккорсо сделать тебе какое-то важное предложение.
Она иронически улыбнулась.
– При виде меня он обо всём забыл.
– Да, – подтвердил Билл. – Он что-то хотел предложить. Возможно, ту самую вещь, которую обещал амнионам. Однако ему помешала не ты Я не приуменьшаю твоего влияния на капитана Ника, но должен заметить, что он реагировал на другие факторы.
Женщина пожала плечами.
– Я так не считаю. Ты же видел его взгляд – у него чуть инфаркт не случился. Мне кажется, ты делаешь ошибку, полагая, что Саккорсо сейчас думает о чём-то другом, кроме мести.
Они говорили друг с другом так, словно Дэйвиса здесь не было.
– Значит, ты веришь, что он работает на копов и прикрывает Морн Хайленд?
– Конечно, верю, – ответила она. – В этом нет ничего странного. Он должен был умереть после того, что я с ним сделала. Но Саккорсо выжил. Возможно, ему просто повезло. Тем не менее он привлёк к себе внимание копов. Они, вероятно, завербовали его, подучили, снабдили кораблём и прикрытием. Бросали ему подачки за выполненные поручения. Однако теперь его приоритеты изменились. Это делает Ника очень опасным для нас.
– Тут я с тобой согласен, – с усмешкой сказал Билл. – Капитан Саккорсо стал опасным. Если бы я этого не понимал, то не относился бы серьёзно к его требованиям вернуть мальчишку.
Его продолговатая голова повернулась к Дэйвису.
– В твоей интригующей теории имеется один небольшой изъян. Ты говоришь, что капитан Саккорсо и Морн Хайленд работали вместе. Якобы они побывали на Станцию Всех Свобод, обманули амнионов и вернулись сюда. И при всём при том провернули какую-то коварную хитрость для полиции. Мы пока не будем касаться вопроса, на кого рассчитана эта хитрость – на меня или на амнионов. Возможно, это просто способ поимки капитана Энгуса. Неважно. Изъян в твоей теории таков. Несколько часов назад капитан Саккорсо навестил меня и, намереваясь выкупить тебя, едва не сделал мне какое-то таинственное предложение. Затем он лично отвёл Морн Хайленд в амнионский сектор. И с того времени, как за ней закрылась дверь воздушного шлюза, мои охранники её больше не видели. Как ты это объяснишь?
Подобно Нику, но совершенно по иным причинам, Дэйвис тоже чуть не получил инфаркт. Пытаясь скрыть своё состояние, он наклонил голову, но этого было недостаточно. Он попытался расслабить мышцы рук и ног, подавить в себе желание вцепиться в длинную шею Билла…
Морн Хайленд…
… вырваться из удушающих объятий паники и сдержать дикий крик, который раздирал его горло, в то время как нервы звенели, как стальные тросы, и фонтанировали искрами высокого напряжения…
… у амнионов.
Если бы он хоть на миг поддался душевному порыву, то превратился бы в безумного убийцу. Выкрикивая имя матери, он бросался бы на Билла и женщину до тех пор, пока они его не убили бы.
– Я не в курсе их планов, – ответил он натужно, словно его горло было забито песком. – Как я уже говорил, мы с ней мало общались И у меня нет её воспоминаний с момента гибели «Повелителя звёзд».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70