ии развития ме-
тода изучения документов имеется довольно разнообразный опыт его
использования для психодиагностических целей.
Начиная с 20-х годов нашего века, в социолог.ии и психологии по-
мимо интуитивно-качественйого подхода в изучении документов все
чаще стали применяться количественные методы. Следует заметить,
что документы в социальных науках понимаются достаточно широко,
к ним, как показывает .исследовательская практика, относятся офици-
альная и личная документация в собственном смысле слова, в том чис-
ле письма, автобиографии, дневники, фотографии и т. п" материалы
массовой коммуникации, литературы и искусства и т. д.
В СССР еще в 20-х годах количественные методы при изучении до-
кументов использовали психологи И. А. Рыбников, И. Н. Шстильрейн,
П. П. Блонский, социолог В. А. Кузьмичев и др.
В США тогда же квантификацию в исследования материалов мас-
совой коммуникации вводили М. Уилли, Г. Лассуэлл и другие. В 40-
50-е годы в США формируется специальный междисциплинарный ме-
тод изучения документов - контент== анализ (content analysis).
Позднее он проникает в европейские страны. В нашей стране с конца
<60-х годов этот метод также получает распространение в социологи-
ческих и социально-психологических исследованиях (подробнее
-см.: Семенов В. Е., 1983).
Сущность контент-анализа заключается в систематической надеж-
ной фиксации заданных единиц изучаемого содержания и в .их кван-
тификации. Делаться это может в самых 1разнообразных целях в рус-
ле той или иной концептуальной схемы или теории, в том числе и для
нужд псходиагностики, для исследования межличностных и меж-
групповых различий и специфики, их динамики во времени. Остано-
вимся на исследовательском опыте качественно-количественного из-
учения документов, либо имеющем прямое отношение к традиционной
психодиагностике, а также к социально-шсихологической диагностике,
либо близком к психодиагностическому опыту.
Качественно-количественный анализ содержания в 20-е годы .ис-
пользовал в своих работах известный русский советский исследова-
тель биографических материалов Н. А. Рыбников, который, в частно-
сти, рассматривал автобиографии как психологические документы,
документирующие личность и ее историю. Он разделял автобиогра-
фии <а спонтанные и провоцированные, понимая под последними при-
ем побуждения испытуемого говорить о себе, причем говорить по оп-
ределенному плану. Такой прием, по мнению Н. А. Рыбникова, <гаран-
тирует однообразие собираемого материала, что имеет огромные пре-
имущества, давая возможность сравнивать, объединять, обобщать со-
бираемые факты и т. д.> (Рыбников Н. А., 1930, с. 40). Подобным
образом им были, например, проанализированы более 500 автобиогра-
фических сочинений детей рабочих, написанных в 1926-1928 гг. При
этом .исследователь предлагал школьникам описать свою жизнь, да-
вая тему: <Как я живу теперь>. В ходе анализа сочинений, в частно-
сти, прослеживалось, как распределяются положительные и отрица-
тельные оценки школьниками своей жизни в зависимости от возраста
и пола.
Автор делает вывод, что в среднем девочки дают более высокий
процент положительных оценок, но этот перевес над мальчиками у
них приходится на младшие группы. В старших же группах они усту-
пают мальчикам. Причиной этого является возрастание нагрузки по
работе в семье у девочек старшего возраста.
47
STR.48
Далее Н. А. Рыбников анализирует <мотивы того или иного собы-
тия, мотивы общего жизненного процесса, встречающиеся в детских
автобиографиях>. Эти мотивы он разбивает на три группы: матери-
альные, психологические и неопределенные. Чаще всего встречаются
мотивы материального характера (53%), мотивы психологического
характера дает около одной трети ребят (31%). Исследователь отме-
чает, что <хорошее житье чаще всего мотивируется причинами психо-
логического характера (67% против 25%); наоборот, плохое житье-
бытье вдвое чаще обосновывается мотивами материального характеры
(31% против 16%)>. Автор также констатирует, что большинство дет
ских высказываний носит описательный характер, таковых высказы
ваний встречается 63,7% (<учусь в школе, хожу гулять на улицу, иг
раю с товарищами> и т. д.) (Рыбников Н. А., 1930, с. 42).
Н. А. Рыбников не ограничивается только анализом документом
<Поскольку детские жизнеописания носят по преимуществу фактиче
ский характер, представляется возможным сравнить их с фактически]
времяпрепровождением ребенка. Одновременно с собиранием детски
жизнеописаний мы вели собирания бюджета времени ребенка. Эт
сравнение объективных данных о бюджете времени с субъективны
описанием времяпрепровождения показывает, что целый ряд моме;
тов, как неинтересных и неважных, ребята совершенно обходят, др
гие, наоборот, оттеняют. Так, школа и все связанное с ней оказывае
ся особенно действенной для ребенка, она занимает 39% его высказ1
ваний, тогда как в бюджете времени ее удельный вес не так вели)
(РыбниковН. А., 1930).
Применял количественный анализ документов и крупный психол
П. П. Блонский, который проанализировал 190 собранных им <перв1
воспоминаний> учителей и студентов, а также 83 письменные рабо
школьников (в основном II-13 лет) на тему <Мое самое раннее в(
поминание детства>, в целях выявления характера "первых воспомш
ний (Блонский П. П" 1930).
Исследователь делает вывод, что содержанием 68% воспоминай
взрослых и 74% воспоминаний школьников является несчастье. <1
счастье и страх - таковы основные мнемонические факторы>, что П]
тиворечит фрейдовской теории забывания как вытеснения непри
ного. Как видим, простой количественный анализ содержания поз
лил П. П. Блонскому сделать весьма важное заключение. Однако п
цедура этого анализа, как и у Н. А. Рыбникова, не была изложе
При этом вопросы процедуры и надежности полученных данных в з
чительной мере снимаются тем, что все исследование, включая ci
первичной информации, в те годы обычно проводил сам исследс
тель, крупный ученый, подобный П. П. Блонскому или Н. А. РыС
кову. Тем не менее качественно-количественное изучение содержа
документов, проводимое в 20-х годах в нашей стране, в целом HCJ
назвать безусловно строгим. Таковым оно тогда и не могло еще б
в силу объективного положения в эмпирических социальных иссл
ваниях, методология которых только начинала складываться.
Тогда же в социолого-журналистских целях В. А. Кузьмичев
вел тематический анализ 12 еженедельных советских газет, испол
вав ту же группировку содержания, что и известный исследова
американской прессы тех лет М. Уилли: <1) политика, 2) эконом
3) культура, 4) сенсации (уголовщина, разоблачения и т.
5) спорт, 6) персоналии (об отдельных людях и т. д.), 7) мнения
дакционные статьи, карикатуры), 8) просто интересный материал,
развлечения, 9) журнальный материал (рассказы, моды, кулинг
STR.49
фотография и т. д.), 10) смесь> (Кузьмичев В. А., 1930, с. 37-38).
Как видим, в этом случае своеобразная пиходиагностика осуществля-
ется уже на уровне общественного сознания в различных социальных
системах.
Данные, полученные автором, показывают, что в советских газетах
на первых местах находятся темы экономики и политики, а в амери-
канских - журнальный материал и персоналии. Это красноречиво
свидетельствует о различиях в направленности советских и американ-
ских еженедельников. Как пишет В. А. Кузьмичев, <важнейшие для
воспитания широких масс материалы (политика и экономика) в аме-
риканской газете отходят на задний план перед оглушающим, развле-
кающим читателя материалом (сенсации, моды, описание отдельных
персон и т. д.)> (Кузьмичев В. А., 1930).
В качестве примера более позднего медико-психодиагностического
изучения документов моно привести тематический анализ содержа-
ния 4000 записанных сновидений здоровых и больных людей, который-
осуществлялся В. Н. Касаткиным на протяжении 30-50-х годов (Ка-
саткин В. Н., 1967). При этом учитывались основные особенности ка-
честви условий жизни людей, сновидения которых Изучались: возраст>
пол, образование, специальность, состояние здоровья, семейное поло-
жение, родной язык и владение другими языками, местожительство,
биографические сведения, дата, содержание дня, предшествующего
сновидению, и состояние испытуемого при пробуждении.
Автор, в частности, нашел, что в <сновидениях взрослых людей
встречались элементы, связанные с работой, трудовой деятельностью
(специальностью), в 62,5% всех сновидений; элементы быта, как-то:
жилище, одежда, пища и т. п. - в 41,4% всех сновидений; элементы,.
связанные со здоровьем, - в 44,3%; эпизоды из семейной жизни -
в 38,6%, сексуальные - в 8,0% всех сновидений> (Касаткин В. Н."
1967). Эти и другие данные позволили автору оспаривать фрейдист-
скую теорию сновидений.
Американскими исследователями с 40-х годов контент-анализ ста
использоваться и для определения психологических осо.бенностей, пси-
хических состояний личности и групп. Например, психологическую
структуру отдельной конкретной личности на основе анализа коллек-
ции личностных документов исследовали Г. Оллпорт (Allport G."
1942) и А. Болдуин (Baldwin А., 1942). Психическую напряженность,.
предсуицидные состояния и мотивацию посредством анализа содержа-
ния писем, записок, дневников пытались измерить Дж. Доллард и
О.Маурер (Dollard J., Mowrer О., 1947), Ч.Осгуд и Е. Уолкер (0s-
good Ch., Walker E., 1959).
В целях специфическей психолого-политической диагностики изуча-
ли различия асоциальных ценностях у представителей США и Герма-
нии К. Левин и X. Себалд (Lewin Н., 1947; Sebald Н" 1962). Первый
исследователь анализировал американскую и немецко-фашистскую /ли-
тературу для юношества, а второй - песенники этих же стран, издан
ные в 1940 г. В обоих исследованиях были обнаружены явные разли-
чия в ценностных ориентациях, которые пропагандировались амери-
канскими и немецкими изданиями тех лет.
К подобного же рода анализу относится исследование использова-
ния эмоциональных стереотипов в газете <Чикаго Трибюн>, оппозици-
онно настроенной к президенту Рузвельту и его политике, проведённое
в 30-х годах С.Сарджентом (Sargent S., 1939). Для выражения отно-
шения к политике и практике рузвельтовского направления газета ис-
пользовала негативные стереотипы типа <диктатура, инквизитор, ре-
4
STR.50
гламентация, подачка> и т. д., тогда как в газете <Нью-Йорк тайме>
в аналогичных случаях употреблялись термины: <контроль, расследо-
ватель, регуляция, помощь> и т. д. Множественное сопоставление со-
ответствующих выражений и понятий в газетах выявило отношение
стоящих за газетами групп к определенным политическим лидерам,
партиям и явлениям.
Л. Лоуэнталь на основе количественного анализа биографий, пуб-
ликуемых в популярных журналах, показал, как изменялись ценно-
сти и кумиры американского общества на протяжении первых четы-
рех десятилетий нашего века от <идолов производства> (бизнесмены,
менеджеры, банкиры и т. д.) к <идолам потребления> (певцы, кино-
звезды, сйюртсмены и т. п.) (Lowenthal L., 1950).
Многочисленные, зачастую спекулятивные исследования были про-
ведены западными психологами и психоаналитиками для изучения
личностных особенностей авторов-писателей на основе контент-анали-
за их литературных произведений (особенно часто анализировались
сочинения В. Шекспира и Ф. М. Достоевского).
Вместе с тем контент-анализ репрезентативных выборок произве-
дений художественной литературы и искусства может позволить вы-
явить обобщенные характеристики и особенности авторов в зависи-
мости, например, от социально-демографических признаков. Подоб-
ные статистические закономерности особенностей отражения людей и
социальной среды писателями были обнаружены нами при изучении
художественной прозы и портретной живописи (Семенов В. Е., 1983).
Сошлемся и на контент-анализ эпизодов жестокости и агрессии в за-
падных и отечественных кинофильмах, выполненный под нашим ру-
ководством Н. Н. Лепехиным и Ч. А. Шакеевой. Анализ выявил коли-
чественное преобладание и более жестокий характер подобных эпи-
зодов в западных фильмах (Социально-психологические проблемы
нравственного воспитания личности. Л., 1984).
С 50-х годов получает распространение качественно-количествен-
ный анализ вербальной коммуникации в малых группах, начатый
Р. Бейлсом (следует отметить, что обычно такие исследования принято
относить к наблюдению, хотя речь, зафиксированная, например, на
магнитной ленте, становится уже документом). Посредством анализа
диалогов, деловых бесед, дискуссий в малых группах и первичных кол-
лективах можно диагностировать стиль руководства, социально-психо-
логический климат, конфликтность и т. п. (см., напр.: Обозов Н. Н.,
1979). Аналогичные возможности открываются для психодиагностики
массовидных процессов и состояний при изучении массового вербаль-
ного поведения на улице, в транспорте, магазинах и т. д. (Semenov V.,
1984).
Таким образом, опыт применения качественно-количественного ана-
лиза различных документов демонстрирует его значительные возмож-
ности для психодиагностики, причем как на уровне личности, так и на
уровне малых и больших групп. В качестве эмпирических объектов
изучения могут быть использованы личные документы (письма, фото-
графии, дневники, автобиографии и т. п.), материалы групповой, кол-
лективной и массовой коммуникации (т. е. записи разговоров, дискус-
сий, совещаний, всевозможные уставы, приказы, объявления, газеты.
радиопередачи, реклама и т. п.), а также продукты деятельности лю-
дей, включая литературу и искусство.
Помимо самостоятельного или равноправного применения в ком
плексе с другими методами контент-анализ может выступать -и в ка
честве вспомогательной техники для обработки данных, полученных
STR.51
посредством прожективных методик (например, ТАТ, тест Роршаха),,
нестандартизованного интервью, открытых вопросов анкет и т.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70