Они были объяты яростным огнем. Да он просто счастливчик, сказал он себе, если он ухитрился здесь выжить.
Темный фигура в плаще приближалась сквозь пламя. Мистер Клит уставился на нее. Он никогда не верил в такие вещи. Он вообще никогда ни во что не верил. Но уж если этого не избежать, он предпочел бы поверить в кого-нибудь… побольше.
Он глянул вниз, на то, что он считал своим телом и обнаружил, что видит сквозь него и что оно постепенно истаивает.
– О боги, – проговорил он. – Хат. Хат. Хат.
Темная фигура ухмыльнулась и взмахнула крохотной косой.
– СНИХ, СНИХ, СНИХ.

Много позже люди спустились на дно каньона и отсортировали останки мистера Клита от всех остальных останков. Получилось не очень много. Были высказаны предположения, что это какой-то музыкант… какой-то музыкант, удравший из города или вроде того. Так или иначе, теперь он был мертв, разве нет?
Никто не обратил никакого внимания на кое-что еще. В сухом речном русле скопился всякий хлам. Тут был и лошадиный череп, и какие-то перья, и бусины. И несколько обломков гитары, расколотой как яичная скорлупа.
В любом случае, нельзя было понять, что из этой скорлупы выпорхнуло.

Сьюзан открыла глаза. Ее лицо овевал ветер. Она сидела в кольце рук, держащих поводья белой лошади.
Она посмотрела вперед. Облака клубились далеко внизу.
– Ну хорошо, – сказала она. – И что же произошло?
Смерть чуть помолчал.
– ИСТОРИЯ СТРЕМИТСЯ РАСКРУТИТЬСЯ В ПЕРВОНАЧАЛЬНОЕ СОСТОЯНИЕ. ОНИ КАК ВСЕГДА ЗАЛАТАЮТ ЕЕ НА СКОРУЮ РУКУ. ОСТАНЕТСЯ НЕСКОЛЬКО ПОТЕРЯННЫХ НИТЕЙ… ПОЛАГАЮ, У НЕКОТОРЫХ ЛЮДЕЙ ОСТАНУТСЯ СМУЩАЮЩИЕ ВОСПОМИНАНИЯ О КАКОМ-ТО КОНЦЕРТЕ В ПАРКЕ. НО ЧТО С ТОГО? ЭТИ ВОСПОМИНАНИЯ БУДУТ КАСАТЬСЯ СОБЫТИЙ, НИКОГДА НЕ ПРОИСХОДИВШИХ.
– Но они происходили!
– В ТОЙ ЖЕ СТЕПЕНИ.
Сьюзан уставилась вниз, на расстилающийся под ними темный ландшафт. Там и сям помигивали огоньками фермы и деревеньки, в которых жили люди, не задумывающиеся ни на секунду о том, что проносится мимо, высоко над ними.
– Ну а… – произсла она. – Просто к примеру, ты понимаешь… Что будет с Бандой?
– О, ОНИ МОГУТ БЫТЬ ГДЕ УГОДНО, – Смерть смотрел в затылок Сьюзан. – ВОЗЬМЕМ, НАПРИМЕР, ЭТОГО ПАРНЯ. МОЖЕТ БЫТЬ, ОН ВЕРНУЛСЯ В БОЛЬШОЙ ГОРОД. А МОЖЕТ, ОТПРАВИЛСЯ КУДА-ТО ЕЩЕ. РАБОТАЕТ, ТОЛЬКО ЧТОБЫ СВЕСТИ КОНЦЫ С КОНЦАМИ. ПРЕТЕРПЕВАЕТ НЕВЗГОДЫ. ДВИЖЕТСЯ СВОИМ ПУТЕМ.
– Но той ночью он должен был оказаться в «Барабане»!
– НЕТ, ЕСЛИ САМ НЕ ПОЙДЕТ ТУДА.
– Так ты можешь сделать это? Его жизнь должна окончиться! Ты же говорил, что не способен дать жизнь!
– Я – НЕТ. ЭТО ТЫ МОЖЕШЬ.
– Что ты имеешь в виду?
– ЖИЗНЬЮ МОЖНО ПОДЕЛИТЬСЯ.
– Но он же… исчез. Наверное, я даже никогда его не увижу.
– ТЫ ЖЕ ЗНАЕШЬ, ЧТО УВИДИШЬ.
– Почему ты так решил?
– ТЫ ВСЕГДА ЭТО ЗНАЛА. ТЫ ПОМНИШЬ ВСЕ. КАК И Я. НО ТЫ ЧЕЛОВЕК И ТВОЙ РАЗУМ БУНТУЕТ ПРОТИВ ЭТОГО – РАДИ ТЕБЯ САМОЙ. НО КОЕ-ЧТО ВСЕ ЖЕ ПРОСАЧИВАЕТСЯ. СНЫ, МОЖЕТ БЫТЬ. ПРЕДЧУВСТВИЯ. ОЩУЩЕНИЯ. НЕКОТОРЫЕ ТЕНИ СТОЛЬ ДЛИННЫ, ЧТО ПОЯВЛЯЮТСЯ ДО СВЕТА.
– Не думаю, что я хоть что-то поняла.
– НУ, СЕГОДНЯ БЫЛ ТЯЖЕЛЫЙ ДЕНЬ.
Облака под ними сгущались.
– Дедушка…
– ДА?
– Ты вернулся?
– ПОХОЖЕ НА ТО. ДЕЛА, ДЕЛА, ДЕЛА.
– Значит, я… мне больше не надо этим заниматься? По-моему, я была не слишком хороша на этом месте.
– ДА.
– Но… ты же нарушаешь целую кучу законов.
– ВЕРОЯТНО, ЭТО ПРОСТО ПОЖЕЛАНИЯ.
– Но мои родители все еще мертвы.
– Я БЫ НЕ СМОГ ДАТЬ ИМ ЖИЗНЬ. ВСЕ ЧТО Я МОГ ДАТЬ ИМ – ЭТО БЕССМЕРТИЕ. НА ИХ ВЗГЛЯД, ЭТО БЫЛ НЕРАВНОЦЕННЫЙ ОБМЕН.
– Я думаю, тебе лучше знать, чего им хотелось.
– КОНЕЧНО, ТЫ МОЖЕШЬ ПРИХОДИТЬ И ГОСТИТЬ У МЕНЯ.
– Спасибо.
– ЭТО ТВОЙ ДОМ, ЕСЛИ УГОДНО.
– Правда?
– ТВОЮ КОМНАТУ Я ОСТАВЛЮ В ТОМ ВИДЕ, В КАКОМ ТЫ ЕЕ ПОКИНУЛА.
– Спасибо.
– В ПОЛНОМ РАЗГРОМЕ.
– Извини.
– Я ДАЖЕ ПОЛА НЕ СМОГ РАЗГЛЯДЕТЬ. ТЫ МОГЛА БЫ СЛЕГКА ПРИБРАТЬСЯ.
– Извини.
Внизу замерцали огни Квирма. Бинки мягко коснулась земли.
Сьюзан посмотрела на окружающие ее школьные здания.
– Значит, я… кроме всего прочего… была здесь все время? – спросила она.
– ДА. ИСТОРИЯ ПОСЛЕДНИХ НЕСКОЛЬКИХ ДНЕЙ БЫЛА… ДРУГОЙ. НА ЭКЗАМЕНАХ ТЫ БЫЛА НЕПЛОХА.
– Да? А кто их сдавал?
– ТЫ.
– О… – Сьюзан смешалась. – А что у меня по логике?
– ПЯТЬ.
– О, брось. По логике я всегда получала пять с плюсом.
– ПРИДЕТСЯ ПОДТЯНУТЬСЯ.
Смерть вскочил в седло.
– Погоди секундочку, – быстро сказала Сьюзан. Она знала, ей обязательно нужно это спросить.
– ДА?
– А как насчет… ну, ты понимаешь… изменение судьбы отдельной личности изменяет весь мир?
– ИНОГДА МИР НУЖДАЕТСЯ В ИЗМЕНЕНИЯХ.
– О. Э-э-э… дедушка…
– ДА?
– Э-э-э… качели, – сказала Сьюзан. – Ну те, в саду. Я хотела сказать – они очень хороши. Отличные качели.
– ПРАВДА?
– Я просто была слишком мала, чтобы оценить их.
– ОНИ ДЕЙСТВИТЕЛЬНО ТЕБЕ НРАВЯТСЯ?
– В них есть… стиль. Не думаю, что кому-нибудь другому удалось бы построить что-то подобное.
– СПАСИБО.
– Но… все, что случилось, ничуть не изменило мир. Он по-прежнему полон идиотов. Они не пользуются мозгами. И, кажется, им и не хочется попробовать думать.
– В ОТЛИЧИЕ ОТ ТЕБЯ?
– Я хотя бы пытаюсь. Ну например… если я все время здесь была, кто сейчас спит в моей постели?
– Я ПОЛАГАЮ, ТЫ ПРОСТО ВЫШЛА ПРОГУЛЯТЬСЯ ПОД ЛУННЫМ СВЕТОМ.
– А. Тогда все в порядке.
Смерть откашлялся.
– Я ПОЛАГАЮ…
– Извини?
– Я ПОНИМАЮ, ЧТО ЭТО НЕЛЕПО, КОНЕЧНО…
– О чем ты?
– Я ПОЛАГАЮ, ТЫ НЕ ХОЧЕШЬ РАЗОК ПОЦЕЛОВАТЬ СВОЕГО СТАРОГО ДЕДА?
Сьюзан уставилась на него.
Голубое свечение в глазах Смерти постепенно угасало, одновременно засасывая ее взгляд вглубь его глазниц, во тьму, которая находилась за ними… – и которая длилась и длилась – всегда. Для нее не существовало слов. Даже вечность – это человеческое понятие. Дать тьме имя – это значит дать ей протяженность; вероятно, весьма большую. Но эта тьма была тем, что останется после того, как вечность окончится. И в ней и жил Смерть. Совершенно один.
Она бросилась к нему, наклонила к себе его голову и поцеловала его в макушку. Она была цвета слоновой кости и гладкая, как бильярдный шар.
Она отвернулась и уставилась смутно виднеющиеся вокруг здания в попытке скрыть смущение.
– Я только надеюсь, что не забыла оставить окно открытым, когда уходила… – нет, она не о том. Она должна спросить, хотя уже и сама злится на себя за эти вопросы. – Слушай, а те… э-э-э… те люди, с которыми я встречалась… если я когда-нибудь их увижу…
Повернувшись, она обнаружила, что с ней никого нет – только пара отпечатков копыт истаивала на булыжниках.
Оказалось, что все окна закрыты. Она проскользнула в двери и нащупала во тьме первую ступеньку.
– Сьюзан!
Сьюзан поймала себя на том, что по привычке пытается раствориться. Она одернула себя. В этом нет нужды. В этом никогда больше не будет нужды.
В конце коридора, в круге света от лампы, маячила знакомая фигура.
– Да, мисс Буттс?
Директриса смотрела на нее так, как будто ожидала от нее какого-то определенного действия.
– С вами все в порядке, мисс Буттс?
Учительница собралась с мыслями.
– Ты знаешь, что уже заполночь? Как не стыдно! А ты не в своей постели! И это безусловно не школьная форма!
Сьюзан окинула себя взглядом. Да, за всем не уследишь. Она все еще была в черном с кружевами одеянии.
– Да, – сказала она, одарив мисс Буттс ослепительно дружелюбной улыбкой. – Точно.
– Ты же знаешь, что существуют школьные законы, – начала мисс Буттс, но уже как-то неуверенно.
Сьюзан похлопала ее по руке.
– Я всегда думала, что это скорее пожелания. А вы, Эулалия?
Рот мисс Буттс открылся и захлопнулся. И Сьюзан заметила, что она довольно маленькая. Она носила голову выско поднятой, ее голос был высок, она выражалась высоким слогом – все в ней было высоким, за исключением роста. Удивительно, как она ухитрялась держать эту деталь в тайне от окружающих.
– Но мне лучше отправиться в постель, – добавила Сьюзан. Ее рассудок отплясывал под аккомпанемент адреналина. – Да и вам тоже. В вашем возрасте не следует скитаться по этим холодным коридорам в такое позднее время, как вы полагаете? Да к тому же завтра выпускной. Вы же не хотите выглядеть усталой, когда приедут родители?
– Э-э-э… да. Да. Благодарю тебя, Сьюзан.
Сьюзан подарила полностью сбитой с толку учительнице еще одну горячую улыбку и направилась в спальню, разделась в полной темноте и укрылась простыней.
В комнате царила тишина, нарушаемая лишь тихим дыханием девяти девочек и ритмическое бурчание, исторгаемое принцессой Жадеитой. Через некоторое время к этим звукам присоединились сдавленные рыдания – и долго не умолкали. И еще так много оставалось наверстать.
Смерть, находящийся далеко за пределами мира, покивал. Или ты выбираешь бессмертие, или человечность.
Каждый должен выбрать сам.

Это был последний день семестра, и оттого он проходил в совершенном беспорядке. Некоторые девушки уехали пораньше, родители всевозможных рас прибывали потоком и об учебе не могло быть и речи. Все молчаливо согласились с тем, что сегодня правила школы могут и отдохнуть.
Сьюзан, Глория и принцесса Жадеита медленно шли в сторону цветочных часов. Было где-то без пятнадцати ромашкового.
Сьюзан была спокойна, но внутри натянута, как струна. Она удивлялась, отчего искры не сыпятся с кончиков ее пальцев.
Глория купила в лавке на улице Трех Роз пакет вяленой рыбы. Из нее исходил едкий уксусно-холестериновый аромат, но без оттенка сушеной гнили, которую в лавке обыкновенно добавляли для остроты.
– Отец говорит, что я вернусь домой и выйду замуж за какого-то тролля, – сообщила Жадеита. – Эй, если тебе попадутся приличные рыбьи кости, отдай их мне.
– А ты его видела? – спросила Сьюзан.
– Нет. Но отец говорит, что у него великолепная большая гора.
– А я бы на твоем месте не согласилась, – заявила Глория с полным ртом рыбы. – Я бы топнула ногой и сказала «нет». А, Сьюзан?
– Что? – переспросила Сьюзан, которая задумалась о чем-то своем. Когда ей все повторили, она сказала:
– Нет. Я бы сначала посмотрела, на что он похож. Может быть, он симпатичный. Да вдобавок с горой.
– Да, это логично. Твой папаша не присылал тебе картинку? – спросила Глория.
– О, да, – сказала Жадеита.
– И…?
– Ну… на ней есть несколько прекрасных расщелин, – ответила Жадеита задумчиво. – И ледник – папаша говорит, он и летом не тает.
Глория одобрительно покивала.
– Да, вроде симпатичный парень.
– Но мне всегда нравился Утес из соседний долины. Отец его ненавидит. Но он все время трудится и откладывает, и скоро скопит на свой собственный мост.
Глория вздохнула.
– Иногда так трудно быть женщиной, – заметила она, пихая Сьюзан. – Хочешь рыбки?
– Я не голодна, спасибо.
– Она на самом деле неплоха. Не то несвежее дерьмо, которым они торгуют обычно.
– Нет, благодарю.
Глория опять толкнула ее.
– Хочешь найти и себе парня? – спросила она, лукаво улыбаясь в бороду.
– С чего бы мне хотелось?
– О, порядочно девушек набежит туда сегодня, – сообщила гном. Она придвинулась поближе. – Там у них работает новенький. Готова поклясться, что он из эльфов.
У Сьюзан внутри словно взяли аккорд.
Она остановилась, как вкопанная.
– Так вот он о чем! То, чего еще не случилось!
– Что? Кто? – спросила Глория.
– Лавка на аллее Трех Роз?
– Точно.
Дверь в дом волшебника была распахнута. Волшебник вытащил кресло-качалку на порог и теперь почивал на солнышке. Ворон устроился у него на шляпе. Сьюзан остановилась и уставилась на него.
– Не желаешь ли сделать какое-нибудь заявление?
– Кар-кар, – ответил ворон и встопорщил перья.
– Отлично, – сказала Сьюзан.
Она отправилась дальше, опасаясь покраснеть. За ее спиной чей-то голос произнес:
– Ха! Она проигнорировала его.
Среди всякого хлама в сточной канаве возникло стремительное движение, и из-под клока оберточной бумаги донеслось:
– СНИХ-СНИХ-СНИХ.
– О да, страшно смешно, – отозвалась Сьюзан.
Она двинулась дальше.
И бросилась бежать.

Смерть, улыбаясь, сложил увеличительное стекло и отвернулся от Плоского Мира, чтобы натолкнуться на внимательный взгляд Альберта.
– ПРОСТО ПРОВЕРИЛ, – обяснил он.
– Да-да, хозяин, – сказал Альберт. – Я оседлал Бинки.
– ТЫ ПОНЯЛ – Я ПРОСТО ПРОВЕРИЛ?
– Как скажете, хозяин.
– КАК ТЫ СЕБЯ ЧУВСТВУЕШЬ?
– Прекрасно, Хозяин.
– БУТЫЛКУ НЕ ПОТЕРЯЛ?
– Нет, хозяин, – она была спрятана в шкафу у Альберта в комнате.
Он проводил Смерть во двор конюшни, помог взобраться в седло и подал косу.
– А СЕЙЧАС Я ДОЛЖЕН ОТЛУЧИТЬСЯ, – сказал Смерть.
– В увольнительную, хозяин?
– И ПЕРЕСТАНЬ ЛЫБИТЬСЯ.
– Да, хозяин.
Смерть поскакал прочь, но неожиданно для себя поворотил лошадь в сад.
Он остановил ее перед совершенно обыкновенным деревом и какое-то время разглядывал его.
– ПО-МОЕМУ, ВЫГЛЯДИТ АБСОЛЮТНО ЛОГИЧНО, – наконец изрек он он.
Бинки послушно повернула прочь и порысила в сторону мира.
Его земли и города замелькали под ним. Голубое пламя замерцало на лезвии косы.
Смерть вдруг ощутил, что кто-то обратил на него внимание. Он поднял глаза и посмотрел на вселенную, которая наблюдала за ним с живым интересом.
Голос, который слышал только он, вопросил: «Так ты бунтарь, маленький Смерть? Против чего?»
Смерть обдумал вопрос. Если на него и существовал ответ, он не пришел ему в голову. И Смерть проигнорировал его. Он скакал к живым людям.
Они нуждались в нем.

А где-то, в каком-то совсем ином мире, далеко-далеко от Диска, некто берет в руки инструмент, эхом отзывающийся на ритм его души.
Этот ритм никогда не затихнет.
Он вечен.

notes

Note 1

По причине квантового эффекта.


Note 2

Редко задаваемый вопрос – а где именно у Медузы были эти змеи? Волосы под мышками становятся действительно стесняющим обстоятельством, когда они набрасываются на флакон с дезодорантом и норовят его укусить.


Note 3

Капуста.


Note 4

Капуста.


Note 5

Всякое существо, которое питается капустой и не собирается обзаводиться друзьями.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41