Привычно оглядев покидаемый объём, найдя его безопасным, Бейлиф Герц вошёл в блокпост. Сразу же Кемеров включил большой свет с плеча.
Да, это был монтажный пост вертикального хода. Работы прервались действительно на полуслове: сварочный кибер-пасс висел под потолком, обвешанный исходниками и баллонами. Посредине круглой подвижной камеры стояла самоходная консоль-контролёр, бронекабель от неё тянулся, исчезая в открытом навесном квадратном тамбуре. А перед дверью, взломанной Бейлифами, стояла на коленях большегрудая, остриженная почти наголо мёртвая женщина. Тело её спереди покрывала клеистая слизь, копившаяся в паху и стекающая с бёдер. От головы мёртвой шёл слабый, но хорошо заметный пар.
- С неделю как SOC дала, - бесстрастно сказал Герц, по второй гражданской специальности - походный фельдшер.
- Предлагаю на неё не отвлекаться, - сказал Кемеров.
- Мы можем себе это позволить? - спросил Герц.
Кемеров промолчал.
- Приступаю к осмотру объекта. На контроль помещения.
- Принял, взял на контроль, работай. Только говори со мной.
Герц, став перед мёртвой фронтально на колени, осторожно взял её за макушку, поднял голову, увидел лицо мёртвой и шею, отдёрнул руку. Голова как-то неправильно поникла снова, одного движения оказалось достаточно, чтобы труп потерял равновесие и осел на бок. Рука описала в воздухе полукруг и, громко шлёпнув по настилу, упала. Кемеров не шевельнулся.
- Так, - сказал сильно севшим голосом Герц. - Я, конечно, мертвец, но действует очень сильно. Операция разогревается. Я собираю скорчер. Контроль, Номо.
- Скажи мне что-нибудь!
- Конечно. Но сначала соберу скорчер, прикрою тебя, и скорчер соберёшь ты, - сказал Герц, расшпиливая первый под руку попавший рюкзак. Не часто приходилось ему готовить к бою скорчер. Но и без тренировок он собрал его за считанные секунды, навернул на муфту обойника свой большой фонарь, переступил через несчастную слю и взял пост на контроль.
- Собирай пушку, Бейлиф, я сказал!
Кемеров справился со сборкой не медленнее, чем напарник. Взявши скорчер наизготовку, он принял место в двух шагах от Герца. Он полностью исключил слю из своего внимания.
- Предполагаю, это "третья" пресловутого десанта, - сказал Герц, на слух убедившийся в готовности напарника.
- Но тело не повреждено.
- Да, кожа чистая. Ни отслоений кожного покрова, ни обво-лошения. Я не успел глянуть на ногти, но, думаю, ногти тоже целы. Только кровь трансформирована. Неделя, с гарантией. А пропали они - две недели назад. Уже загадка. И кто перерезал горло? И почему не отделил голову?
- Я не помню, как её звали, но она ли это точно? Нам надо знать наверняка.
Герц поколебался.
- Ты прав. Мы узнаем. Контроль твой весь.
Он повернулся к трупу, наклонился, держа скорчер одной рукой на локте, снял с пояса сканер и провёл им по плечу женщины, где был штрих-код. Сканер зажёг зелёную лампочку. Неловко открыв "персонал", Герц провёл контактом сканера по дисплею, сканер вернул в зажим на поясе, девайс из мокрых от сока сли пальцев едва не выскользнул. Досье пошло на экран. Герц увидел файл, прочитал заголовок страницы, пробежал рулон.
- Да, она. Лодия Скариус, оперативный работник, десантник, главный специалист, БТ-оператор. Рождена здесь, в Пал-ладине, шестнадцати лет по рождению. Тому год назад, первая партия. Участник известного десанта. Резерв SOC на начало десанта - шестьдесят полных, пять резервных средних часов.
- Две недели назад.
- Два недели назад.
- Она должна была уже…
- Должна была… Всуе не называй. Не проснулся ли в тебе исследователь, Номо? Не забыл ли ты, что ты, и своё задание?
- У неё перерезано горло. Тело тёплое, парит и течёт. Кто?
- Вот именно. Кто?
Они помолчали.
- Надо идти.
- Я иду первый.
- Хочу теперь получить свою долю неожиданностей.
- Будь я космачом, я бы возражал. Поскольку я не космач, я бы хотел поговорить со своими Существующими. Но я не могу с ними поговорить. Их здесь нет. Остаётся быть космачом. Я возражаю. Внимание, десант. Я ведущий. Начинаю движение.
- Я ведомый… Погоди секунду, Спэб. Она была БТ-оператор. Они могли работать с БТ на грунте. Значит, в поле операции всё-таки могут быть активные БТ. Я советовал бы тебе стрелять на поражение. Сразу.
Герц кивнул.
- Согласен, Номо. И - двигаемся.
- Ты забыл?…
- Я не забыл.
И Бейлиф Номо Кемеров проверил, на предохранителе ли инструмент, и положил его, вытащил из крепления на бедре стропорез и, осторожно прижав ногой голову бывшей Лодии Скариус к полу, принялся отрезать её, продолжая уже имевшуюся рану. Когда клинок визгнул по позвонку, Бейлиф Спэб Герц произнёс:
- Я сделаю крест.
- Да уж, будь так любезен, мертвец, - сквозь зубы проговорил Кемеров. - А то я уже закончил почти.
Сообща, они завершили все отношения с миром Лодии "Метелицы" Скариус. Надели рюкзаки, перехватили оружие поудобней. Покинули монтажный пост: противоположная взрезанной дверь не была заперта. Прошли открывшимся неосвещённым коридором до ограничника с маркой "РАСПРЕДЕЛИТЕЛЬ 03-ГЛАВНЫЙ". Бейлифы не обсуждали положение. Кто-то кроме них был в комплексе, и оставалось лишь надеяться, что этот кто-то - не Судья, а мертвец Нюмуцце и его роботы БТ. Но пути назад - не было, а надежды обманули. Встреча с Судьёй произошла через несколько минут после нашей победы над дверью под маркой "РАСПРЕДЕЛИТЕЛЬ 09-ГЛАВНЫЙ". И это всё, что я, бывший Вик Кемеров, могу рассказать о том, как я был жив во второй раз.
subfile 4.10
subject: свидетельство Байно
audio-txt:


ГЛАВА 23. В КОГО СТРЕЛЯЛИ, ИЛИ МЕРСШАЙР УЖАСАЕТСЯ

ГЛАВА 23.1. ПРИМЕЧАНИЕ, ИЛИ ФЛЭШИНГ ОСОБОГО РОДА

Сделаны съёмки к отчёту, установлена акустическая система на капоте ровера. Проверяют оружие, проверяют короткую связь. Хан отдаёт распоряжения, сидя на борту кузова и разглядывая Крестовую гору. Сколько он о ней слышал, все уши ему прожужжали, а вот теперь видит её, нюхает её и готов уже осязать. Крестовая, старая каменная гора, невысока, всего триста метров в холке. На карте она напоминает равнокрылый крест с большими перепонками у перекрестия (или на крест, тысячу лет беспрерывно оплетаемый пауками).
Загадочное ущелье, куда несколько лет назад грохнулся зародыш ЭТАЦ, рассекает поросшее смешанным лесом западное крыло креста. Даже в болезненной хмари хладного осеннего полудня Хан видит вышку рудного комплекса, торчащую над скалами-воротами, пыльный матовый блик на её фонаре, и на камнях - бурые ожоги, оставленные выхлопом посадочных бустеров зародыша, бурые ожоги с резкими белыми протре-щинами в мёртвых зонах. Всё на планете бурое, кроме скал-ворот… Скалы-ворота, действительно, как нарочно поставлены. Круглая острая белая башня слева, метров пятнадцать высотой, и квадратная белая башня с плоской верхушкой, десятиметровая, - справа. Глубокая тень между.
Кто-то чихает. Хан отрывается от созерцания ущелья и сверяется с бликом. Половина двенадцатого. Красиво будет - что начнём в полдень, думает он.
- Итак, хана. Крайний раз повторяю, - говорит Хан сипло, закладывая блик в пояс. Хан осип дорогой. Всё время лил ледяной дождь, заливал забрало, и, чтобы выбирать путь среди холмов и оврагов, пришлось раскрыть шлем. Бремя лидера. - Слушают все. Я хочу начать в полдень. Как раз успеваем. Софья Василиковна, медленно, шагом, ведёшь за мной машину к ущелью. Будь готова включить запись. Я махну тебе. За приком нашим посматривай… - Морячок перебивает его с возражениями: она, мол, (…) (…) (мтрн.)

Морячок, от (…) (…) (мтрн.)

воплей прика дорогой устала как (…) (…) (мтрн.)

, а теперь даже и (…) (…) (мтрн.)

Долли ты, Маркуша, со мной оставить не хочешь?… Да отбросим мальчишку вон хоть с лошадьми, я не знаю… Хан ласково треплет Морячка по мощному плечу. - Обсудили уже, хватит. А усыплять прика нельзя, Софья Василиковна, сама знаешь. Его шанс, не наш, - говорит он. - А связан он хорошо. Поедешь ты тихо. Ну и оглядывайся в кузов раз в две минуты, что это тебе, перед бельё руками отжимать? Лады, Морячок?
- (…), - буркает Морячок.
- Не бурчи, Софья Власиковна. Юпи. Ты старшая справа, двести метров, - Хан тычет большим пальцем себе за спину. - Оттуда идёте. С тобой Лей-бер. Начеку, всем ясно? Оружие на виду не держать, но начеку! Долли и мистер Трицепс слева, те же двести метров. - Указательный палец вперёд. - Ну а я и наши чаровницы - прямо по центру, впереди ровера. Метров сто держи дистанцию, Софья Василиковна. Начеку, хана! Тут могут быть два обсли, самец и самка, и они вооружены.
- Плохо, если они выскочат в момент переговоров, - замечает Блэк-Блэк. - Очень неприятная вводная.
- Ну а (…) (…ли) (мтрн.)

, - говорит Хан, спрыгивая с ровера. Под тонкой коркой подмёрзшей земли грязь. Лошади по ноздри ей уделаны, а ровер из анилиново-красного превратился в бурый - в тон небу. Всё бурое… - Мало у нас нынче неприятных вводных? Вся наша жизнь - неприятная вводная. Будем как-то смотреть… Всё, пятиминутная готовность. Морячок, заводи. Прхалова, Усто-ца, раздевайтесь. Долли, Колдсмит, помогите им. Мистер Хендс, инъектор приготовьте… Борис, лошадей привязал? Боря, Бля!
- Базара-нет-батя.
- А питание вколол?
- Обидел-батя.
- А чего ты здесь?
- Пришёл-кино-посмотреть.
Кино, да, начинается. Прхалова уже топлесс.
- Не завидую я вам, девчонки, - воркует над ними Салло, поочерёдно беря у марсианок, стучащих зубами, части спецкостюмов, поддёвок, конфекции и бросая их, части, в кузов ровера. - Софья Василиковна, вы сложите аккуратно пока, хорошо? - (Морячок буркает матом, но весело, и подчиняется). - Мадла, да ты ботинки-то оставь! Оботри только, на тряпочку.
- П-пы-пыривычка, - пискает Прхалова. - Я в обуви никогда не работала - тяни-носочек не виден… З-зы-знаете, ха-хана, я снималась на Кавказе, но там, ха-хана, т-ты-тепло было… С-снег, а з-зы-загорать можно… Ой, материчка моя…
- Долли, да давай ты гель! - орёт уже совершенно голая Устоца. - Исмаэл, миленький, коли, коли, коли!
Блэк-Блэк наготове. Дважды свистит инъектор. Мадла Прха-лова взвизгивает в лад.
- Надо было до колоть, - авторитетно говорит Колдсмит.
- Ты очень умна, Юпи, - отвечает Хендс как ни в чём не бывало.
Никополов хохочет. Тётушка Софья дотягивается до него из кузова - врезает по назатыльнику.
- (…)! - говорит она грозно. - Тебе на жизнь девчонки сиськами по морозу зарабатывают!
- Всё-молчу-молчу! - сдаётся Боря-Бля, сложив на лице благодушие и понимание.
Устоца и Прхалова, лихорадочно уже спеша, обмазываются гелем. Салло указывает, где ещё надо ляпнуть, где осталось голое, загодя идёт к прицепу, приносит ещё одну банку. "Не жалейте, дамы, не жалейте… - приговаривает она. - Вы нам обратно здоровые нужны, без сопливых носов… без воспаления придатков…" Устоца отругивается дрожащим голосом.
- Между ног больше клади! - гаркает вдруг Морячок на весь Эдем.
- Всё хана, я больше не могу, - говорит Хан и начинает ржать, трясясь всем своим жирным телом. Хана подхватывает сразу - все сдерживались. Действительно, острие атаки, апофеоз Галактической Миссии называется: две голые девки, густо покрытые теплосберегающим гелем. За двести парсек от Земли. Смеётся, покашливая, даже Блэк-Блэк, даже Морячок широко улыбается рябым лицом. У Мадлы Прхаловой текут слёзы, и Валерия Салло бросается к ней с салфеткой.
- Зеркало бы, - выговаривает Прхалова. - Ой-ёй, Долли, щиплет!
- Ага, и съёмочную группу, девочка моя, - подхватывает Салло воркующе. - А потом О-о-оскар тебе Три Икса твой третий, ви-илла тебе в Италии…
- Четвёртая, - говорит Устоца.
- А без вопросов получили бы, - серьёзно говорит Колдсмит. - Лесби-шоу в холмах планеты Эдем. Реалити. Никаких спецэффектов. Имели бы Оскар, нет проблем.
- У меня есть Оскар за Космос, вы все что, забыли? - говорит Прхалова с обидой. - За Луну. "Первые люди на Луне". (…) утомились (мтрн.)

лунную эту пыль потом вымывать. А ребята такое воспаление получили!
Матерные слова у Мадлы выходят какими-то невинными. Не матерными. Боря-Бля монотонно плачет на заднем плане, держась за живот.
- Мадлинка, ты вся комками намазалась, - говорит Устоца ехидно. Она тоже смеётся, стоит вроде и свободно, но (как бы случайно) прикрываясь руками. Она погибнет через пять минут первой.
- Да зеркала же нет! - говорит Прхалова с отчаяньем, пытаясь заглянуть себе за спину. Тут смеётся в голос даже тётушка Софья (уых-уыхухых!). Она погибнет третьей, через семь минут.
Веселье прервать берёт на себя Блэк-Блэк.
- Представляете, лидер, мы тут, а за нами обсли наблюдают, - напоминает он. - Может быть, пора, лидер? Без пятнадцати полдень.
- Ваша правда, мистер Хендс, - отвечает Хан. - Пора. Девушки, вы согрелись?
Мадла кивает, Устоца говорит: "Да вроде".
- Тогда уж не кукожьтесь, девки, - совершенно серьёзным голосом приказывает Хан. - Бля, заткнись! Софья Василиковна, что им посоветуешь?
- Сиськи вперёд, жопки назад - и бедром, (…), бедром! - гаркает Морячок.
- Бля, заткнись! Ясно, девушки? Ну, тебе, Мадла, ясно что ясно. А ты, Слава, дорогая, надо себя как-то заставить. Короче, смотри на Мадлинку. Она у нас профи. Что ты ёжишься? Ты же согрелась.
- Психологически - нет! - развернувшись к боссу грудью и подбоченившись, заявляет Устоца.
- Уже лучше, - отмечает Хан. - А дам тебе по морде - так и вовсе будет хорошо. Приди в себя, Слава наша общая, ты на работе. Ну, всё. Значит, вы идёте впереди, я за вами - отпущу вас шагов на семьдесят. Полутанк приковский обходим слева. Метрах в двадцати от ворот останавливаетесь и начинаете… Мадла, как это у вас называлось?
- Флэшинг, - мгновенно реагирует Прхалова. Она погибнет через несколько секунд после Устоцы, второй. - Это флэшинг.
- ОК. Как только вы это вот слово начинаете, я командую тётушке Софье, и она заводит пластинку. Я прикрываю вас - от полутанка. Группа Блэк-Блэка слева, группа Юпи справа. Мистер Хендс, Юпи, ближе чем на тридцать метров не приближаться! И ничего без моей команды! Смотрим на… это вот слово, ждём Порохова. Выходит - дальше по плану.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71