Голос Ансельма слы-
шался в тишине: он нараспев читал писание.
Келсон тоже опустился на колени и, слушая знакомые слова, вспомнил,
как он стоял и слушал их у тела своего отца в полях Кандор Ри. Его отец,
король Брион, пал жертвой злой магии. И сейчас он ощущал то же самое -
потерю близких ему людей.
Пусть они пребывают в вечном покое, о боже,
И пусть вечный свет сияет над ними...
Келсон с трудом сдержал печальный вздох, поднялся на ноги и вышел из
комнаты, не в силах больше выносить этого шепота смерти. Келсон подумал,
сможет ли он когда-нибудь привыкнуть к этим словам и спокойно слушать
их.
Глава 17
Уже близился вечер этого рокового дня: когда Келсон оплакивал погиб-
ших, Морган и Дункан скакали к месту гибели своих близких, а Гвинедская
Курия в Джассе все заседала. Лорис собрал епископов в большом холле
епископского дворца, недалеко от того места, где прошлой ночью его кол-
леги собирались на церемонию отлучения. И хотя заседание началось утром
и продолжалось весь день с небольшим перерывом на обед, дискуссия все
еще шла и епископы были не ближе к принятию решения, чем в момент откры-
тия заседания.
И главную роль во всем этом сыграли два человека: Ральф Толливер и
Больфрам де Блент, один из двенадцати Гвинедских епископов, не имеющих
собственной епархии. Толливер сразу после открытия заседания выразил
свое несогласие - ведь это его пастве угрожал интердикт. И затем в его
поддержку решительно выступил Больфрам.
Грубый старый прелат прибыл на это заседание днем вместе с семью сво-
ими коллегами, и был очень удивлен, узнав, что вопрос о интердикте расс-
матривается серьезно. Он вошел в холл с шумом и грохотом и тут же зая-
вил, что в корне не согласен с предложенными Лорисом санкциями против
Корвина. Дюк Корвина, несомненно, заслуживает наказания за свои действия
в Святом Торине, а его кузен - Дерини - за то, что изображая доброго
слугу церкви, столько лет скрывал свое происхождение. Но наказывать це-
лый народ за грехи его господина, особенно после того, как господин уже
наказан - это просто глупо и бессмысленно.
А после этого разгорелись споры. Кардиель и Корриган надеялись
что-нибудь выиграть и держались очень осторожно во время дискуссии, ста-
раясь раньше времени не сказать чего-нибудь лишнего, что могло бы выдать
их намерения. Они оба понимали, что старый желчный Больфрам просто ката-
лизатор всех споров, и они теперь выжидали, слушая, что говорили другие.
Арлиан, рассматривая присутствующих, сцепил свои тонкие пальцы и по-
ложил руки на стол. А в это время старый епископ Карстен бубнил о неко-
торых темных сторонах этого дела и как все это соотнести с церковными
канонами.
Больфрам, несомненно, поддержит любого, кто выступит против интердик-
та. Так что его можно спокойно считать в числе тех, кто последует за
Кардиелем, когда придет время. Из семи коллег Больфрама Вивард и тупова-
тый Джильберт поддержат его. Следующие трое явно на стороне Лориса, а
оставшаяся пара еще не решила, кого им поддержать. Из старых епископов
двое - Браден и Ифор - останутся нейтральными. Это можно прочесть по их
лицам: они с такой скукой, с таким безразличием слушают споры! Но вот
Лейси и Креода поддержат Лориса, и этот старый зануда Карстен - тоже.
Корриган, конечно, человек Лориса с самого начала. Значит, среди старых
епископов, которые выступают против интердикта, остается только Толли-
вер. К счастью, уж в нем-то можно не сомневаться.
Итого: восемь за интердикт, четверо нейтральных и шесть против. Но
эти четверо нейтральных могут изменить свое мнение - вряд ли у кого-ни-
будь из них хватит мужества остаться действительно нейтральным и порвать
с курией. И, значит, в худшем случае будет двенадцать против шести. Эти
шестеро могут сплотиться и отделиться от церкви - самоотлучение - может,
и к лучшему.
Арлиан снова осмотрел всех сидящих за огромным, в форме подковы, сто-
лом, с Лорисом во главе. Он заметил взгляд Кардиеля, который кивнул ему
почти незаметно. Затем он снова стал слушать старого Карстена. Когда тот
закончил и сел на место, встал Кардиель. Пора было начинать.
- Можно слова?
Тихий голос Кардиеля, тем не менее, был услышан всеми теми, кто шепо-
том обсуждал предыдущее выступление, и все головы повернулись к нему.
Кардиель спокойно ждал, пока все спорящие займут свои места и успокоят-
ся. Его руки спокойно лежали на столе. Затем он повернулся к Лорису:
- Могу я начать, Ваше сиятельство?
- Конечно.
Кардиель поклонился ему.
- Благодарю. Я выслушал все доводы моих братьев-христиан и как хозяин
этого собрания хочу сделать заявление.
Лорис нахмурился.
- Мы слушаем тебя, епископ Кардиель. - В его голосе послышалось разд-
ражение.
Кардиель сдержал улыбку, пробежал взглядом по лицам епископов и
встретился глазами с Арлианом и Толливером. Секретарь Корригана отец Хью
поднял голову от блокнотов с записями, а затем снова склонился над ними,
когда заметил, что Кардиель готовится начать.
- Лорды, епископы, братья, - начал Кардиель спокойно, - сегодня я го-
ворю с вами как брат, как друг, но также и как хозяин сегодняшней курии.
Я весь день молчал, так как епископ Джассы по традиции должен оставаться
нейтральным, но дело уже зашло так далеко, что я не могу больше молчать.
Я должен сказать, потому что если промолчу, я не выполню все обеты, ко-
торые давал, принимая сан епископа.
Он помолчал, глядя на епископов и чувствуя сверлящий подозрительный
взгляд Лориса. Хью что-то строчил в свой блокнот. Прядь жидких волос
упала ему на глаза и он, не отрываясь от работы, поправил ее. Все глаза
были устремлены на Кардиеля. Одни - с надеждой, другие - с недоверием.
- Позвольте мне заявить официально, и я надеюсь, что наш брат Хью ак-
куратно зафиксирует это в протоколе, что я тоже против интердикта, кото-
рый наш брат из Валорета предлагает наложить на Корвин.
- Что?
- Ты с ума сошел, Кардиель!
- Он сумасшедший!
Кардиель терпеливо ждал, пока все возмущенные не утихнут и не займут
свои места. Пальцы Лориса судорожно сжали ручки кресла, хотя выражение
его лица почти не изменилось. Кардиель поднял руки, прося тишины, дож-
дался ее и затем снова окинул всех взглядом. После этого он продолжал:
- Это решение я принял не легко, братья. Я размышлял и молился много
дней с тех пор, как впервые услышал, что предлагает Лорис. И теперешнее
обсуждение только укрепило меня в моем решении. Положение интердикта
неправильное. Тот, кого вы собираетесь наказать с помощью интердикта,
уже наказан. Вы это сделали прошлой ночью, отлучив его и его родственни-
ков от церкви.
- Вы поддерживаете отлучение, Кардиель, - прервал его Корриган. -
Насколько я помню, вы присутствовали на церемонии и тем самым поддержали
решение. И епископ Корвина Толливер тоже.
- Да, - ответил Кардиель ровным тоном. - И по всем законам Морган и
Дункан осуждены справедливо и будут оставаться вне церкви до тех пор,
пока не докажут, что они не виновны в тех преступлениях, в которых их
обвиняют. Так что отлучение не окончательно.
- Как же не окончательно, Кардиель? Если вы сами согласились, что они
виновны, и...
- Я не могу судить о том, виновны они или нет, мой лорд. Действитель-
но, они сделали то, в чем их обвиняют. Но мы хотим обвинить в этом же
многие тысячи людей, которые совершенно невиновны и не могут быть отсе-
чены от тела святой Церкви за действия их герцога.
- Это справедливо... - начал Лорис.
- Нет! - крикнул Кардиель и стукнул кулаком по столу, чтобы подчерк-
нуть свою решительность в этом вопросе. - Я не поддержу это решение и,
более того, если вы будете настаивать на нем, то я выхожу из этого соб-
рания!
- Можете выходить! - сказал Лорис, поднимаясь со своего места. Его
лицо покраснело от гнева. - Вы думаете, что напугаете меня своими угро-
зами лишить курию своей поддержки? Вы ошибаетесь! Джасса не единственный
город в Одиннадцати Королевствах. Если курия не вынесет решения здесь,
то она сделает это в другом городе. А кроме того, Джасса скоро получит
нового епископа!
- Может, Валорет нуждается в новом епископе! - крикнул Больфрам,
вскакивая на ноги и в упор глядя на Лориса. - У меня нет епархии, так
что вы не можете угрожать мне ее лишением. Пока я жив, я останусь епис-
копом! И ни вы, никто другой не может меня лишить того, что дано мне Бо-
гом! Кардиель, я с тобой!
- Они сумасшедшие! - крикнул Лорис. - Неужели вы думаете, что можете
вдвоем выступить против курии?
- Нас больше, чем двое, - сказал Арлиан, поднимаясь и вместе с Толли-
вером направляясь к Кардиелю.
Корриган заломил руки, поднимая их к небу:
- О боже, избавь нас от людей без рассудка! Теперь нас уже учат млад-
шие епископы!
- Я старше, чем был наш господь, когда творил свое учение и боролся с
фарисеями, - холодно ответил Арлиан. - Вивард? Джильберт? Вы с нами или
с Лорисом?
Эти двое переглянулись, посмотрели на Больфрама, а затем встали.
- Мы с вами, лорд, - ответил Вивард. - Нам не под душе это решение о
наказании невинных.
- Значит, вы предпочитаете неповиновение? - прошипел Лорис. - Вы по-
нимаете, что за это я могу отлучить вас...
- За неповиновение, - фыркнул Арлиан. - Я не думаю, что мы заслужива-
ем этого, архиепископ. Мы продолжает выступать против интердикта и будем
работать по-прежнему среди людей, которые в нас нуждаются.
- Это безумие! - прошептал старый Карстен, обводя всех налитыми
кровью глазами. - Чего вы надеетесь добиться этим?
- Мы пытаемся защитить народ, который доверен нам богом, - ответил
Толливер. - Мы не хотим, чтобы благополучие целого народа страдало из-за
прегрешений двух человек.
- Вы получите интердикт прямо здесь и прямо сейчас! - рявкнул Ло-
рис. - Отец Хью, документ готов для подписания?
Лицо Хью побелело. Он посмотрел на Лориса. Он давно уже перестал де-
лать заметки в блокноте. Хью из-под кипы документов достал пергамент и
нерешительно протянул его Лорису.
- Ну, вот, - сказал Лорис, взяв перо от Хью, и начертил на листе свое
имя. - Я объявляю герцогство Корвин со всеми его жителями и городами под
действием интердикта до тех пор, пока Дюк Алярик Морган и его родствен-
ник Дерини лорд Дункан Мак Лэйн не явятся на заседание курии для вынесе-
ния им приговора. Кто подпишет вместе со мной?
- Я, - сказал Корриган, подходя к Лорису и взяв перо.
- И я, - отозвался Лэйси.
Кардиель молча смотрел, как Корриган ставит свою подпись.
- А вы думали о том, что скажет король, когда узнает о ваших действи-
ях? - спросил он.
- Король - это беспомощное дитя! - возразил Лорис. - Он не будет соп-
ротивляться решению Гвинедской курии. А особенно потому, что он сам на-
ходится под подозрением. Он, конечно, подчинится интердикту.
- Вы думаете? - сказал Арлиан, наклоняясь над столом. - Он не был
беспомощен, когда взял управление Советом в свои руки и освободил Морга-
на и ввел туда лорда Дерри, несмотря на все протесты. Он не был беспомо-
щен, когда нанес поражение колдунье Чариссе, которая захотела захватить
трон. Насколько я помню, тогда были беспомощны именно вы, мой друг!
Лорис покраснел, грозно взглянул на Лэйси, который замер над перга-
ментом, услышав слова Арлиана.
- Подписывайтесь, Лэйси, - прошептал он, снова посмотрев на Арлиа-
на. - Ну, мы еще посмотрим, кто поддержит этого молодого короля и кто
встанет на сторону истины.
Когда Лэйси подписал, поднялись восемь остальных епископов, которые
подошли к пергаменту и поставили свои подписи. Когда они закончили, ос-
тался только один Браден. Лорис посмотрел на него, нахмурившись, а затем
улыбка появилась на его лице, когда он увидел, что Браден встал с места.
- Я встал, архиепископ, - спокойно сказал он, - но я не буду подписы-
вать этот документ.
Кардиель и Арлиан удивленно переглянулись. Неужели великий ученый из
Грекоты хочет присоединиться к ним?
- Но я не присоединюсь и к этим джентльменам справа от меня, - про-
должал Браден. - Я не поддерживаю интердикт по своим собственным сообра-
жениям, но я не могу и войти в союз с людьми, которые хотят порвать с
курией и разрушить ее; если епископ Кардиель и его коллеги выполнят свою
угрозу, это случится обязательно.
- Что же вы предлагаете, дорогой лорд? - спросил Толливер.
Браден покачал головой.
- Я воздержусь. Так как моя позиция не приносит ни пользы, ни вреда
ни одной из двух сторон, то я спокойно удаляюсь в Грекоту и буду молить-
ся за вас всех.
- Браден... - начал Лорис.
- Нет, Эдмунд, меня вам не переубедить. Не беспокойтесь, я мешать вам
не буду.
Все смотрели с изумлением, как старый ученый встал, поклонился тем и
другим и спокойно вышел из зала. Когда дверь за ним захлопнулась, Лорис
повернулся к Кардиелю. Его челюсти были плотно сжаты, желваки ходили на
скулах, ярость душила его. Он начал медленно двигаться по направлению к
шести непокорным епископам.
- Я отлучу вас всех, как только соберу все подписи, Кардиель! Я не
позволю, чтобы ваша непокорность осталась безнаказанной!
- Подписывайте свои бумаги, Лорис! - крикнул ему Кардиель, смело
встретившись с ним взглядом. - Пока не будет подписи большинства членов
курии, ни интердикт, ни наше отлучение не имеют никакой силы. Они просто
бумаги.
- Одиннадцать епископов... - начал Лорис.
- Одиннадцать из двадцати двух - это не большинство, - ответил Арли-
ан. - И из тех одиннадцати, кто еще не подписал, шестеро никогда не под-
пишут, один отказался играть в вашу игру, а остальные четверо не имеют
епархии - они странствуют. Так что вам понадобится не одна неделя, чтобы
найти хотя бы одного из них, и еще больше, чтобы убедить их подписать
этот документ.
- Это меня не беспокоит, одиннадцать или двенадцать, - разница неве-
лика, - прошептал Лорис.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61