Можно только предполагать, что, назначая его на пост министра спорта, мой предшественник позволил себе проявить не совсем свойственное ему тонкое чувство юмора.
– Не возражаете, если я буду курить? – первым делом поинтересовался он. Противным скрипучим голосом.
Я отрицательно покачал головой, и у него во рту, откуда-то изнутри полусжатой ладони правой руки, мгновенно появилась уже зажженная сигарета. Он сделал глубокую затяжку, громко и натужно прокашлялся и спросил меня, верны ли слухи, будто я твердо намерен осуществить крупномасштабное наступление на табачную индустрию.
Мой ответ был и правдивым, и… не имеющим прямого отношения к его вопросу.
– Лично мне об этих слухах ничего не известно.
– На самом деле? – усомнился Лесли.
– Сейчас этот вопрос находится на рассмотрении министра здравоохранения, но конкретное решение, насколько мне известно, пока не принято.
– Дыма без огня не бывает, – многозначительно заметил Лесли.
Кому, как не ему, знать!
– Не волнуйтесь, с вами обязательно проконсультируются, – произнес я своим самым консультативным тоном. – Как министр спорта вы, не сомневаюсь, имеете в данном вопросе личный интерес.
– Плевать мне на ваш спорт! В моем избирательном округе более 4000 работников табачной сферы, вот о ком надо думать!.. Ну и как насчет моего округа?
– Ну и как насчет ваших легких? – вопросом на вопрос ответил я.
– С моими легкими все в порядке, – сердито огрызнулся Лесли.
– Он же дышит не через округ, – вполголоса заметил Бернард.
– Что вы сказали? – хрипло переспросил его министр спорта.
– О, – смутился Бернард. – Ваш округ. Понятно. Простите. Мне…
Стараясь не рассмеяться, я жестом заставил его замолчать и снова повернулся к Лесли.
– Мне известно, конечно, что в вашем округе имеется большая табачная фабрика, но ведь надо уметь смотреть на вещи шире.
– Дело совсем не в моем округе, – резко ответил он. – Немало таких маргинальных округов имеется также в Бристоле, Ноттингеме, Глазго, Базильдоне и Северной Ирландии. Там также хватает табачных фабрик. Не советовал бы также забывать о многочисленных пивоваренных городках, которыми владеют в основном производители сигарет.
– Да, со счетов их сбрасывать, конечно, не стоит, – неохотно согласился я. – Но ведь если надо сделать что-то более важное для всей страны, не считаете ли вы, что это следует делать в любом случае, невзирая даже на существенные, но, так сказать, все-таки частные интересы избирателей?
– Конечно же, правительство должно делать то, что положено, – не возражал Лесли Поттс. – Но только если при этом оно не ущемляет законных интересов маргинальных избирательных округов! Все, абсолютно все должно иметь разумный предел…
Я заверил его, что никакое решение еще не принято. Причем совсем не то решение, которого он, судя по всему, боится. Нет, лично мне требуется нечто совершенно иное! Однако Лесли не унимался, несколько истерически заявив, что ради блага нашей партии мне ни в коем случае не следует даже пытаться выступать против курения.
Мне никогда не нравилось, когда младшие министры моего правительства пытались учить меня, что следует и чего не следует делать! Особенно на фоне их зловонного дыхания и дыма дешевых сигарет. О чем я не преминул ему сказать.
– Простите, – извинился он, разгоняя рукой окутывавшие его сизые клубы вонючего дыма.
– Кстати, – поинтересовался я. – Если мне не изменяет память, вы являлись платным консультантом Британской табачной группы, это так?
Он царственно выпрямился во весь свой 155-сантиметровый рост и с непонятным пафосом ответил:
– Тот факт, что БТГ выплатила мне небольшой творческий гонорар, не имело и не может иметь к делу никакого отношения! – Я изо всех сил постарался сохранить беспристрастное выражение лица. – Это очень, очень щедрая корпорация, полностью осознающая свою ответственность перед обществом. Вы только посмотрите, какие деньги они вливают в развитие нашего спорта! И вы хотите лишить их возможности делать благое для Британии дело? Перекрыть этот мощный поток?
Ну все, с меня хватит! Выслушивать эту чушь у меня просто нет ни сил, ни желания.
– Лесли, они дают деньги только для того, чтобы продавать все больше и больше сигарет…
– Нет-нет, – упрямо возразил он. – Они делают это, искренне желая послужить обществу.
Я пожал плечами.
– Что ж, прекрасно. В таком случае они вполне могут продолжать служить обществу. Давая ему деньги… ну, скажем, анонимно.
– Анонимно? – Переспросил он и несколько замялся. Затем пришел в себя. – Ну… конечно же, могут. Они будут просто счастливы это делать, но, само собой разумеется, при условии, если им позволят рекламировать тот факт, что они делают это анонимно. Никаких проблем. – Он одну за другой сделал три глубокие затяжки. – Кстати, Джим, это правда, что Питер Торн также собирается заменить предостережение Минздрава на сигаретных пачках?
Мне не очень хотелось отвечать, поэтому я повернулся за помощью к Бернарду. Но он, похоже, по-прежнему не воспринимал нашу беседу достаточно серьезно, потому что с самым серьезным видом произнес:
– Если не ошибаюсь, доктор Торн предлагает что-то вроде: Смерть от рака может нанести серьезный вред вашему здоровью.
Его невинное, полушутливое замечание вызвало у Лесли Поттса острую вспышку благородного гнева.
– Это неправда! – вскричал он. – Все совсем не так! Да верит ли он сам в это?! В общем-то, я и сам начинаю верить в то, что нам надо что-то делать в отношении проблемы курения и здоровья. Но… только когда для этого созреют требуемые условия…
– Вот что я хочу тебе сказать, Лесли, – обратился я к нему. – Если мы не будем ничего делать, то уже через десять лет будем иметь миллион преждевременно умерших сограждан. Как минимум!
– Наверное, да, что-то около того, – не раздумывая, согласился Лесли. – Но они будут распределены равномерно, а не только в маргинальных избирательных округах. Кроме того, Джим, ведь никто еще не предоставил достаточно убедительных доказательств наличия прямой причинно-следственной связи между курением и…
Остаток фразы мне не удалось расслышать, поскольку он буквально утонул в звуках удушливого кашля Лесли. Впрочем, неважно. Полагаю, суть и без того была понятна.
(Тем временем между сэром Хамфри Эплби и постоянным заместителем канцлера казначейства сэром Фрэнком Гордоном происходила интенсивная переписка. Копии их писем друг другу сохранились в архивах Кабинета министров и казначейства. Поскольку дискуссия велась в письменном виде, оба джентльмена старались быть предельно аккуратными в выражении своих мнений в отношении политики правительства. Об их истинных точках зрения лучше всего судить, читая между строк. – Ред.)

«15 мая
Дорогой Фрэнк!
Мы оба, безусловно, согласны с тем, что в идеальном мире курению не должно быть места. У нас также не имеется сколько-нибудь существенных разногласий относительно того, что помогать ПМ в достижении поставленных им целей – наш прямой долг. Вместе с тем, однако, мы, само собой разумеется, должны помочь ему понять, что мы пока еще не в идеальном мире и что с его стороны, возможно, было бы мудрым несколько пересмотреть не свои цели, а, скорее, их приоритетность.
К сожалению, наш ПМ сильно подвержен воздействию различных несерьезных групп давления, например таких, как Королевский терапевтический колледж. Этим энтузиастам, видите ли, очень хочется, чтобы наше правительство имело четкую политику в отношении курения.
К сожалению, все это не более, чем благие пожелания. Мир живет совсем иначе. Всем, кто не в правительстве, почему-то нужна твердая политическая линия правительства по всем без исключения вопросам. Нам же, кто в правительстве, наоборот – это совершенно не нужно. Включая, осмелюсь высказать предположение, нашего ПМ, когда он начнет полностью понимать все связанные с этим риски и провалы.
В то время, как фанатики антитабачного лобби видят всю проблему исключительно в черно-белом цвете – борьба против преждевременной смерти, здоровье нации и так далее, и тому подобное, – мы прекрасно знаем, что вопрос этот намного сложнее, чем кажется.
Уверен, ты согласен со мной, что во всем нужен определенный баланс. Например, министр здравоохранения может быть активным противником курения, а министру спорта очень нужны табачные компании…
Конечно же, все было бы намного проще, если бы правительство работало, как одна команда. Но поскольку на деле оно являет собой нечто вроде свободной конфедерации воюющих племен, искать для них общую платформу интересов – наша прямая задача.
С нетерпением жду твоих соображений.
X. Э.».


(Ответ был получен уже на следующий день. – Ред.)


«16 мая
Дорогой Хамфри!
Министр здравоохранения хочет, чтобы проблема курения решалась при помощи супервысоких налогов, однако канцлер вряд ли позволит мне слишком уж их поднимать – его, естественно беспокоит собственная популярность среди соответствующего электората.
Я вынужден согласиться с ним, хотя и по совсем иным причинам. Инфляционный эффект от подобного повышения налогов на табачную продукцию может оказаться более чем значительным.
Вместе с тем, следует признать наличие во всем этом некоего морального принципа. Мы в казначействе полностью понимаем и искренне разделяем гражданскую позицию нашего премьер-министра. Равно как и его приверженность моральным принципам.
Но когда речь идет о четырех миллиардах фунтов государственного дохода, мы невольно вынуждены с предельной серьезностью подходить к вопросу о том, насколько глубоко можем позволить себе эгоистичную роскошь потакания моральным принципам.
Как ты, очевидно, помнишь, меня тогда весьма обеспокоило предложенное сокращение налогов на полтора миллиарда фунтов. Но лишиться четырех миллиардов фунтов? Это же катастрофа!
Предлагаю срочно испросить мнения и совета Ноэля. Эти письма для него я уже скопировал.
Фрэнк».

(Копии этих писем были направлены постоянному заместителю министра здравоохранения сэру Ноэлю Уиттингтону. Через два дня приведенное ниже письмо сэра Ноэля было отправлено сэру Фрэнку, а его копия – сэру Хамфри. – Ред.)


«18 мая
Дорогой Фрэнк!
Потенциальное повышение налогов на сигареты чревато самыми серьезными последствиями.
1. И дело здесь не только в потере серьезных финансовых поступлений, но и в никому не нужных проверках. Если мы, образно говоря, „прихватим“ табачные компании, те в свою очередь натравят на нас целую армию людей, которые займутся проверкой всего, абсолютно всего, что мы делаем. А потом публично обвинят нас в каждой мелочи: неточные факты, противоречивая аргументация, путанная статистика, ну и так далее, и тому подобное. Конечно, считается, что наша работа должна делаться так, чтобы выдерживать любые проверки. Что, в принципе, абсолютно правильно. Парламентские проверки, журналистские проверки, все это можно только приветствовать. Но только не профессиональные проверки, ибо они будут отнимать у нас столько времени, что нам будет просто некогда работать. Поэтому проводить их совершенно не в интересах общества.
2. Каждый раз, когда мы будем принимать приглашения на ланчи или бесплатные билеты в королевскую оперу, Уимблдон и тому подобное, табачные компании будут ставить нас в неудобное положение, делая это достоянием общественности.
3. В каком положении окажется наше искусство без спонсорской помощи табачных магнатов? Оно окажется в полной зависимости от более чем скромных милостей Совета по делам искусств!
4. И самое главное – здесь я имею в виду прежде всего министерство здравоохранения – мы должны напомнить ПМ, что речь идет о моральном аспекте всей нашей профессиональной деятельности: правительство должно быть полностью беспристрастным! Нам ни в коем случае не следует отдавать предпочтение ни сигаретам, ни здоровью. Это особенно актуально для нашего министерства здравоохранения и социального страхования. Ведь на нас возложена двойная обязанность. Если мы лишимся табачных поступлений, то трудно себе даже представить, что будет с теми лишними 100 000 британцами в год, которые останутся живы и будут претендовать на получение пенсий и иных социальных доплат!
Значит, мы, как и всегда ранее, должны поддерживать разумный баланс. Нам нужна здоровая нация, но нам также нужна здоровая табачная индустрия.
На нас лежит святая обязанность всегда помнить о справедливости: с одной стороны, табачное спонсорство поощряет людей курить, но, с другой стороны, спонсорство спорта стимулирует их занятия физкультурой.
На мой взгляд, наш Минздрав и так слишком глубоко увяз в этой антитабачной проблеме. Мы уже тратим на нее треть рабочего времени помощников министра и половину – его заместителей. Не многовато ли для свободного общества?
Короче говоря, вот мои предложения:
(1) Прежде всего Хамфри Эплби следует устроить встречу ПМ с нужными табачниками – пусть он сам увидит, какие они на самом деле отличные парни и как близко к сердцу они принимают проблемы здоровья нации. Что плохого, например, можно сказать о Британской табачной группе? По-моему, абсолютно ничего: один из наших экс-постоянных заместителей – член ее Совета директоров, и к тому же предполагается, что им может понадобиться еще один. В должное время, конечно, и при определенных обстоятельствах.
(2) Полагаю, мы могли бы также поднять некоторые вопросы о нашем младшем министре докторе Питере Торне. Он, без сомнения, прекрасно образован, обладает отличным воображением, но… не обладает достаточным опытом и умением беспристрастно относиться к масштабным проблемам. Он отличный врач, но не более того. Поэтому, сам того не замечая, пристрастно подходит к вопросам более широкого плана. Его главный и основной „пунктик“ – это продлевать людям жизнь. Очевидно, насмотревшись в своей профессиональной жизни на то, как умирают пациенты, он уже не в состоянии смотреть на вещи объективно и беспристрастно, что является существенным недостатком для принятия хладнокровных и взвешенных решений.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95