Ко мне заезжали репортеры.
Ц Скажите, Ц спросили они, Ц что побудило вас дать капитану пощечину?

Ц Да ведь вы читали, Ц сказал я. Ц Он резко отзывался о русской литерату
ре. Наглец сказал, что Айвазовский был бездарным писакой.
Ц Но ведь Айвазовский Ц художник! Ц изумленно воскликнул репортер.
Ц Все равно. Великие имена должны быть святыней, Ц строго отвечал я.


IV

Сегодня я узнал, что капитан Ч* позорно отказался от дуэли, а я уезжаю в Ялт
у.
При встрече со Стремглавовым я спросил его:
Ц Что, я тебе надоел, что ты меня сплавляешь?
Ц Это надо. Пусть публика немного отдохнет от тебя. И потом, это шикарно: «
Кандыбин едет в Ялту, надеясь окончить среди чудной природы юга большую,
начатую им вещь».
Ц А какую вещь я начал?
Ц Драму «Грани смерти».
Ц Антрепренеры не будут просить ее для постановки?
Ц Конечно, будут. Ты скажешь, что, закончив, остался ею недоволен и сжег тр
и акта. Для публики это канальски эффектно!
Через неделю я узнал, что в Ялте со мной случилось несчастье: взбираясь по
горной круче, я упал в долину и вывихнул себе ногу.
Опять началась длинная и утомительная история с сидением на куриных кот
летках и яйцах.
Потом я выздоровел и для чего-то поехал в Рим… Дальнейшие мои поступки ст
радали полным отсутствием всякой последовательности и логики.
В Ницце я купил виллу, но не остался в ней жить, а отправился в Бретань конч
ать комедию «На заре жизни». Пожар моего дома уничтожил рукопись, и поэто
му (совершенно идиотский поступок) я приобрел клочок земли под Нюрнберго
м.
Мне так надоели бессмысленные мытарства по белу свету и непроизводител
ьная трата денег, что я отправился к Стремглавову и категорически заявил
:
Ц Надоело! Хочу, чтобы юбилей.
Ц Какой юбилей?
Ц Двадцатипятилетний.
Ц Много. Ты всего-то три месяца в Петербурге. Хочешь десятилетний?
Ц Ладно, Ц сказал я. Ц Хорошо проработанные десять лет дороже бессмыс
ленно прожитых двадцати пяти.
Ц Ты рассуждаешь, как Толстой, Ц восхищенно вскричал Стремглавов.
Ц Даже лучше. Потому что я о Толстом ничего не знаю, а он обо мне узнает.


V

Сегодня справлял десятилетний юбилей своей литературной и научнопросв
етительной деятельности…
На торжественном обеде один маститый литератор (не знаю его фамилии) ска
зал речь:
Ц Вас приветствовали как носителя идеалов молодежи, как певца родной с
корби и нищеты, Ц я же скажу только два слова, но которые рвутся из самой г
лубины наших душ: здравствуй, Кандыбин!!
Ц А, здравствуйте, Ц приветливо отвечал я, польщенный. Ц Как вы поживае
те?
Все целовали меня.



Мозаика

I

Ц Я несчастный человек Ц вот что!
Ц Что за вздор?! Никогда я этому не поверю.
Ц Уверяю тебя.
Ц Ты можешь уверять меня целую неделю, и все-таки я скажу, что ты городишь
самый отчаянный вздор. Чего тебе недостает? Ты имеешь ровный, мягкий хара
ктер, деньги, кучу друзей и, главное, Ц пользуешься вниманием и успехом у
женщин.
Вглядываясь печальными глазами в неосвещенный угол комнаты, Кораблев т
ихо сказал:
Ц Я пользуюсь успехом у женщин…
Посмотрел на меня исподлобья и смущенно сказал:
Ц Знаешь ли ты, что у меня шесть возлюбленных?!
Ц Ты хочешь сказать Ц было шесть возлюбленных? В разное время? Я, призна
ться, думал, что больше.
Ц Нет, не в разное время, Ц вскричал с неожиданным одушевлением в голос
е Кораблев, Ц не в разное время!! Они сейчас у меня есть! Все!
Я в изумлении всплеснул руками:
Ц Кораблев! Зачем же тебе столько?
Он опустил голову.
Ц Оказывается, Ц меньше никак нельзя. Да… Ах, если бы ты знал, что это за б
еспокойная, хлопотливая штука… Нужно держать в памяти целый ряд фактов,
уйму имен, запоминать всякие пустяки, случайно оброненные слова, изворач
иваться и каждый день, с самого утра, лежа в постели, придумывать целый воз
тонкой, хитроумной лжи на текущий день.
Ц Кораблев! Для чего же… шесть?
Он положил руку на грудь.
Ц Должен тебе сказать, что я вовсе не испорченный человек. Если бы я наше
л женщину по своему вкусу, которая наполнила бы все мое сердце, Ц я женил
ся бы завтра. Но со мной происходит странная вещь: свой идеал женщины я наш
ел не в одном человеке, а в шести. Это, знаешь, вроде мозаики.
Ц Мо-за-ики?
Ц Ну да, знаешь, такое из разноцветных кусочков складывается. А потом кар
тина выходит. Мне принадлежит прекрасная идеальная женщина, но куски ее
разбросаны в шести персонах…
Ц Как же это вышло? Ц в ужасе спросил я.
Ц Да так. Я, видишь ли, не из того сорта людей, которые, встретившись с женщ
иной, влюбляются в нее, не обращая внимания на многое отрицательное, что е
сть в ней. Я не согласен с тем, что любовь слепа. Я знал таких простаков, кото
рые до безумия влюблялись в женщин за их прекрасные глаза и серебристый
голосок, не обращая внимания на слишком низкую талию или большие красные
руки. Я в таких случаях поступаю не так. Я влюбляюсь в красивые глаза и вел
иколепный голос, но так как женщина без талии и рук существовать не может
Ц отправляюсь на поиски всего этого. Нахожу вторую женщину Ц стройную,
как Венера, с обворожительными ручками. Но у нее сентиментальный, плакси
вый характер. Это, может быть, хорошо, но очень и очень изредка… Что из этог
о следует? Что я должен отыскать женщину с искрометным прекрасным характ
ером и широким душевным размахом! Иду, ищу… Так их и набралось шестеро!
Я серьезно взглянул на него.
Ц Да, это действительно похоже на мозаику.
Ц Не правда ли? Форменная. У меня, таким образом, составилась лучшая, може
т быть, женщина в мире, но если бы ты знал Ц как это тяжело! Как это дорого м
не обходится!..
Со стоном он схватил себя руками за волосы и закачал головой направо и на
лево.
Ц Все время я должен висеть на волоске. У меня плохая память, я очень расс
еянный, а у меня в голове должен находиться целый арсенал таких вещей, кот
орые, если тебе рассказать, привели бы тебя в изумление. Кое-что я, правда,
записываю, но это помогает лишь отчасти.
Ц Как записываешь?
Ц В записной книжке. Хочешь? У меня сейчас минута откровенности, и я без у
тайки тебе все рассказываю. Поэтому могу показать и свою книжку. Только т
ы не смейся надо мной.
Я пожал ему руку.
Ц Не буду смеяться. Это слишком серьезно… Какие уж тут шутки!
Ц Спасибо. Вот видишь Ц скелет всего дела у меня отмечен довольно подро
бно. Смотри: «Елена Николаевна. Ровный, добрый характер, чудесные зубы, стр
ойная. Поет. Играет на фортепиано».
Он почесал углом книжки лоб.
Ц Я, видишь ли, люблю очень музыку. Потом, когда она смеется Ц я получаю ис
тинное наслаждение; очень люблю ее! Здесь есть подробности: «Любит, чтобы
называли ее Лялей. Любит желтые розы. Во мне ей нравится веселье и юмор. Лю
б. шампанск. Аи. Набожн. Остерег. своб. рассужд. о религ. вопр. Остерег. спраши
в. о подруге Китти. Подозрев., что подруга Китти неравнодушна ко мне»…
Теперь дальше: «Китти… Сорванец, способный на всякую шалость. Рост мален
ький. Не люб., когда ее целуют в ухо. Кричит. Остерег. целов. при посторонн. Из
цветов люб. гиацинты. Шамп. только рейнское. Гибкая, как лоза, чудесно танц.
матчиш. Люб. засахар. каштаны и ненавид. музыку. Остерег. музыки и упоминан
ия об Елене Ник. Подозрев.».
Кораблев поднял от книжки измученное, страдальческое лицо.
Ц И так далее. Понимаешь ли Ц я очень хитер, увертлив, но иногда бывают мо
менты, когда я чувствую себя летящим в пропасть… Частенько случалось, чт
о я Китти называл «дорогой единственной своей Настей», а Надежду Павловн
у просил, чтобы славная Маруся не забывала своего верного возлюбленного
. В тех слезах, которые исторгались после подобных случаев, можно было бы с
пользой выкупаться. Однажды Лялю я назвал Соней и избежал скандала толь
ко тем, что указал на это слово, как на производное от слова «спать». И хотя
она ни капельки не была сонная, но я победил ее своей правдивостью. Потом у
же я решил всех поголовно называть дусями, без имени, благо что около того
времени пришлось мне встретиться с девицей, по имени Дуся (прекрасные во
лосы и крошечные ножки. Люб. театр. Автомоб. ненавидит. Остерег. автомоб. и у
помин. о Насте. Подозрев.).
Я помолчал.
Ц А они… тебе верны?
Ц Конечно. Так же, как я им. И каждую из них я люблю по-своему за то, что есть
у нее хорошего. Но шестеро Ц это тяжело до обморока. Это напоминает мне че
ловека, который когда собирается обедать, то суп у него находится на одно
й улице, хлеб на другой, а за солью ему приходится бегать на дальний конец
города, возвращаясь опять за жарким и десертом в разные стороны. Такому ч
еловеку, так же как и мне, приходилось бы день-деньской носиться как угоре
лому по всему городу, всюду опаздывать, слышать упреки и насмешки прохож
их… И во имя чего?!
Я был подавлен его рассказом. Помолчав, встал и сказал:
Ц Ну, мне пора. Ты остаешься здесь, у себя?
Ц Нет, Ц отвечал Кораблев, безнадежно смотря на часы. Ц Сегодня мне в по
ловине седьмого нужно провести вечер по обещанию у Елены Николаевны, а в
семь Ц у Насти, которая живет на другом конце города.
Ц Как же ты устроишься?
Ц Я придумал сегодня утром. Заеду на минутку к Елене Николаевне и осыплю
ее градом упреков за то, что на прошлой неделе знакомые видели ее в театре
с каким-то блондином. Так как это сплошная выдумка, то она ответит мне в ре
зком, возмущенном тоне, Ц я обижусь, хлопну дверью и уйду. Поеду к Насте.
Беседуя со мной таким образом, Кораблев взял палку, надел шляпу и останов
ился, задумчивый, что-то соображающий.
Ц Что с тобой?
Молча снял он с пальца кольцо с рубином, спрятал его в карман, вынул часы, п
еревел стрелки и затем стал возиться около письменного стола.
Ц Что ты делаешь?
Ц Видишь, тут у меня стоит фотографическая карточка Насти, подаренная м
не с обязательством всегда держать ее на столе. Так как Настя сегодня жде
т меня у себя и ко мне, следовательно, никоим образом не заедет, то я без вся
кого риска могу спрятать портрет в стол. Ты спросишь Ц почему я это делаю
? Да потому, что ко мне может забежать маленький сорванец Китти и, не заста
в меня, захочет написать два-три слова о своем огорчении. Хорошо ли будет,
если я оставлю на столе портрет соперницы? Лучше же я поставлю на это врем
я карточку Китти.
Ц А если заедет не Китти, а Маруся… И вдруг она увидит на столе Киттин пор
трет?
Кораблев потер голову.
Ц Я уже думал об этом… Маруся ее в лицо не знает, и я скажу, что это портрет
моей замужней сестры.
Ц А зачем ты кольцо снял с пальца?
Ц Это подарок Насти. Елена Николаевна однажды приревновала меня к этом
у кольцу и взяла слово, чтоб я его не носил. Я, конечно, обещал. И теперь пере
д Еленой Николаевной я его снимаю, а когда предстоит встреча с Настей Ц н
адеваю. Помимо этого мне приходится регулировать запахи своих духов, цве
т галстуков, переводить стрелки часов, подкупать швейцаров, извозчиков и
держать в памяти не только все сказанные слова, но и то Ц кому они сказан
ы и по какому поводу.
Ц Несчастный ты человек, Ц участливо прошептал я.
Ц Я же тебе и говорил! Конечно, несчастный.


II

Расставшись на улице с Кораблевым, я потерял его из виду на целый месяц. Дв
ажды за это время мною получаемы были от него странные телеграммы:
«2 и 3 числа настоящего месяца мы ездили с тобой в Финляндию.
Смотри не ошибись. При встрече с Еленой сообщи ей это».
И:
«Кольцо с рубином у тебя. Ты отдал его ювелиру, чтобы изготовить так
ое же. Напиши об этом Насте. Остерег. Елены».
Очевидно, мой друг непрерывно кипел в том страшном котле, который был им с
отворен в угоду своему идеалу женщины; очевидно, все это время он как угор
елый носился по городу, подкупал швейцаров, жонглировал кольцами, портре
тами и вел ту странную, нелепую бухгалтерию, которая его только и спасала
от крушения всего предприятия.
Встретившись однажды с Настей, я вскользь упомянул, что взял на время у Ко
раблева прекрасное кольцо, которое теперь у ювелира, Ц для изготовлени
я такого же другого.
Настя расцвела.
Ц Правда? Так это верно? Бедняжка он… Напрасно я так его терзала. Кстати, в
ы знаете Ц его нет в городе! Он на две недели уехал к родным в Москву. …
Я этого не знал, да и вообще был уверен, что это один из сложных бухгалтерс
ких приемов Кораблева; но все-таки тут же счел долгом поспешно воскликну
ть:
Ц Как же, как же! Я уверен, что он в Москве.
Скоро я, однако, узнал, что Кораблев действительно был в Москве и что с ним
там случилось страшное несчастье. Узнал я об этом, по возвращении Корабл
ева, Ц от него самого.


III

Ц Как же это случилось?
Ц Бог его знает! Ума не приложу. Очевидно, вместо бумажника жулики вытащи
ли. Я делал публикации, обещал большие деньги Ц все тщетно! Погиб я теперь
окончательно.
Ц А по памяти восстановить не можешь?
Ц Да… попробуй-ка! Ведь там было, в этой книжке, все до мельчайших деталей
Ц целая литература! Да еще за две недели отсутствия я все забыл, все переп
уталось в голове, и я не знаю Ц нужно ли мне сейчас поднести Марусе букет
желтых роз, или она их терпеть не может? И кому я обещал привезти из Москвы
духи «Лотос» Ц Насте или Елене? Кому-то из них я обещал духи, а кому-то пол
дюжины перчаток номер шесть с четвертью… А может Ц пять три четверти? Ко
му? Кто швырнет мне в физиономию духи? И кто Ц перчатки? Кто подарил мне га
лстук, с обязательством надевать его при свиданиях? Соня? Или Соня, именно
, и требовала, чтобы я не надевал никогда этой темно-зеленой дряни, подаре
нной Ц «я знаю кем!». Кто из них не бывал у меня на квартире никогда? И кто б
ывал? И чьи фотографии я должен прятать? И когда?
Он сидел с непередаваемым отчаянием во взоре. Сердце мое сжалось.
Ц Бедняга ты! Ц сочувственно прошептал я. Ц Дай-ка, может быть, я кое-что
вспомню… Кольцо подарено Настей. Значит, «остерег.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21