https://wodolei.ru/catalog/mebel/uglovaya/
Мы просто заменим марионеток и выведем из строя сеть управления лайнером перед тем, как его покинем. На борту пищи достаточно – включая ресурсы станции, – им хватит на пару месяцев, а к тому времени мы вышлем группу зачистки, способную всех обработать. В случае отказа от сотрудничества, можно использовать станцию в качестве тренажера – никто десятилетиями не узнает, что здесь было. Когда все закончим, отправим пассажиров на «Романове» на один из коренных миров для дальнейшей переработки. Местечко здесь неплохое – подержать их пока.
– Но записи! Если их кто-то найдет…
– Расслабься: считай, их не существует. Никто не станет здесь что-то искать: слишком неэкономично лететь сюда специально, к тому же станция находится слишком далеко от путей сообщения, чтобы представлять ценность для восстановления. Все, что нам нужно, – это разыскать похищенные записи, выслать сигнал через станционный канал и надолго сделать из «Романова» арестанта.
– А если… – Франц замер.
– Думаешь о пропавшем офицере с мостика? – поддела его Хойст. – Она стажер и точно не сможет управлять кораблем, где бы сейчас ни пряталась. Будешь здесь руководить после отлета «Хайдеггера», чтобы они не наделали каких-нибудь глупостей. Если сможешь предложить что-нибудь новенькое по поводу ее поимки после стыковки, будет хорошо.
Франц взглянул на экран и едва удержался, чтобы не вытереть руки об штаны.
– Хотите оставить меня здесь, с арестантами?
– Не только: хочу, чтобы ты следил за их переделкой. – Хойст мимолетно посмотрела ему прямо в лицо. – Если справишься, я восприму это как признак твоей ценности для дальнейшего существования. На меня произвело впечатление, как ты разобрался с клоуном, Франц. Не разочаруй меня – и будешь вознагражден. – Ее улыбка увяла – признак дурных мыслей. – Теперь, думаю, пришло твое время выудить девчонку.
Эвакуационный сборный пункт находился почти с краю палубы В, куда выходил радиальный коридор из аварийного шлюза корпуса корабля. Там собирались встревоженные пассажиры, некоторые захватили самое необходимое, некоторые пришли без всего. Среди них сновали немногие стюарды. Среда, чуть поотстав, плелась за Рашелью.
– Что, по-твоему, происходит, мама? – спросила она. «Мама? Кого ты пытаешься надуть?» – с иронией спрашивала она себя. Всякий раз при употреблении данного слова она чувствовала мелкий укол предательства, пусть это по отношению к Рашели и было несправедливым; женщина с Земли сделала для нее много больше, чем следовало ожидать.
– Понятия не имею. – Рашель выглядела взволнованной. – Возможно, суета по поводу системной неисправности на корабле, поскольку в результате инцидента пострадала команда мостика… – Два мигания подряд.
Среда кивнула и, театрально вздохнув, состроила недовольную мину. У меня еще скучающий вид? Она поглядела по сторонам. Не так уж и много пассажиров, в основном из первого класса, богатые бизнесмены и аристократы из миров, где таковые еще имеются. «Где же Фрэнк? – думала она, отчаянно высматривая его и в то же время стараясь не показывать этого. – Если сумею разыскать его в таком…»
– Прошу прощения, куда мы идем? – дернул Рашель за руку взволнованный мужчина. – Нам никто ничего не сказал…
– Не беспокойтесь. – Рашель удалось выдавить улыбку. – Просто переходим на заброшенную станцию. Всего лишь мера предосторожности, вовсе не означающая намерений выпроводить нас.
– Вот и хорошо. – Все еще взволнованный пассажир ринулся вперед, оставив их на острове тишины.
– Нервничаешь? – тихо спросил Мартин, заставив Среду вздрогнуть.
– Нервничаю? – Сердитый взгляд в его сторону. – Если они только посмеют…
Они прошли по дуге коридора и добрались до запятнанных красным разбитых дверей в стенной нише, блокирующих доступ к шлюзовому каналу. Эвакуационная зона представляла собой круглое открытое пространство примерно восьми метров диаметром, такое же переполненное и нервозное, как дипломатический коктейль – прием, где посол только что заявил о своей отставке. Здесь были билеты только на стоячие места, и пара напряженного вида стюардов перегораживала выход к шлюзу, на всякий случай, если кому-то из самых пугливых пассажиров вздумается по какой-то причине туда прорваться.
– Прошу вашего внимания, – обратился ко всем высокий блондин с ввалившимися глазами, стоявший у стены. – Будьте добры, потеснитесь и освободите побольше места.
О черт! Среда напряглась, запустила большой палец правой руки под петельку, изменяющую объем куртки, и превратила ее в бирюзовый фрак, более жесткий и длинный, но, естественно, более тонкий и уязвимый – растянутый до предела и бесполезный в случае аварийной разгерметизации. Идея топать в шлюз, когда нехорошие ребята захватили корабль, казалась вершиной идиотизма, пусть на Среде и были надеты герметичные ботинки и легинсы под белые кружевные шальвары…
Люди подались вперед, двери в коридор медленно опустились и отрезали путь назад, к каютам.
– Что… – начала Среда, но Мартин сжал ее руку.
– Жди, – твердо сказал он.
– У нас есть для вас сообщение, – заявил блондин. – Пожалуйста, чем будет тише, тем лучше. Мы примерно в пятнадцати минутах от ремонтной станции. После стыковки вас могут в организованном порядке попросить пройти в порт. Полной уверенности, есть ли в этом необходимость или вы сможете вернуться в каюты, – нет. Если придется эвакуироваться, постарайтесь поступить следующим образом: не толкайтесь, не затрудняйте движение, не останавливайтесь при выходе в стыковочный узел, пока не дойдете до обозначенного сборного пункта. Помните, это не критическая эвакуация при разгерметизации. Никакого риска оказаться в вакууме, поэтому не нужно бежать. – Блондин оглядел помещение. Тихие бормочущие комментарии, но без несогласий. – Теперь следующее, – объявил он. – У меня особое сообщение для Виктории Строуджер, которая, как я уверен, сейчас среди вас.
Среда невольно дернулась, почувствовав, как пальцы Мартина впились ей в запястье.
– Ваш друг Фрэнк на палубе F. Шлет вам привет. Мы будем держать всех вместе на эвакуационном пункте, но если вам захочется повидаться, сделайте шаг вперед, и я отведу вас к нему. – Его улыбка стала шире. – Боюсь, это ваш единственный шанс. После стыковки такой возможности не будет.
Взгляд Среды дико метался между Мартином и Рашелью. Ей хотелось закричать: «Что мне делать?» Мартин казался растерянным, а на лице Рашели был написан ужас. Человек впереди все еще говорил что-то о процедуре эвакуации. Сообщение было сделано так ловко, что Среда засомневалась, а слышала ли она его.
– Действуй, – прошептала Рашель и быстро начертала в блокноте: «ПОЛУЧАЕШЬ ЦЕННОСТЬ – ВЫИГРЫВАЙ ВРЕМЯ».
– Но… – Среда снова посмотрела на Мартина, уже явно встревоженного. Фрэнк у них! Она боялась выйти, понимая, что это ловушка, но не понимала какая.
Рашель приписала: «СТАР. НЬЮФ… ТВОЯ РОДН. ТЕРРИТОРИЯ».
Поняв смысл, Среда кивнула, ощущая подкатывающуюся тошноту.
– Хорошо, – сказала она и, чтобы не передумать, принялась протискиваться сквозь толпу к шантажисту.
– Что там еще за хрен с горы выискался? – с вызовом спросила Среда. – Какого хера нужно?
Атаманша разбойников снисходительно улыбнулась.
– Можешь называть меня Поршией, дорогуша. А нужно мне – всего лишь малость поговорить.
Среда с подозрением оценивала ее. Блондинчик стоял у женщины за спиной и перекрывал выход. При ней было еще двое охранников – один находился у коммуникационной консоли, другой поглядывал на девушку из-за спины лидерши, но ни один не шевельнулся ни обыскать Среду, ни урезонить ее. Эта женщина, Поршия, оказалась совсем не такой, какой можно было ожидать. Она не была ни агрессивной, ни предвзято настроенной, ничего подобного. Не носила, как прочие, цельный комбинезон с герметичными спаями и в целом производила впечатление дружелюбной и терпимой. «Я тоже буду терпимой, если все пойдет так, как я хочу», – настраивала себя Среда.
– Ну, так что нужно? – повторила она. – И где Фрэнк?
– Твоего дружочка здесь нет, – поморщила нос Поршия. – Он в каюте на палубе В, что не означает… э-э… его эвакуацию. – Она сверкнула улыбкой, обнажив превосходные зубы. – Хочешь с ним пообщаться? Просто чтобы убедиться в его нормальном состоянии. Я, кстати, вполне искренне предлагаю с ним повидаться. Скажу больше: если посотрудничаешь с нами по полной – наше с тобой дело закончится и ты получишь своего дружка обратно не кастрированным.
– Ври больше! С чего вдруг? – Среда уже сожалела о своих словах еще до того, как они вырвались изо рта. Дура набитая, сама же раздражаю ее, хотя у нее все карты на руках.
Но Поршия не истолковала сказанное дурно.
– За многие годы я поняла, что репутация человека, держащего слово, – ценный инструмент: становится много легче вести переговоры. Ты пока этого не знаешь, но если не желаешь…
– Ладно, уговорили. – У Среды свело живот. Черт! Если он в норме… Ледяным холодом встрял внутренний голос… Чтобы добиться цели, наблюдать будут за обоими. Не ошибись, она для тебя не сделает этого.
– Подайте изображение задержанного на терминал, – приказала Поршия охраннику у консоли.
Среда села в предложенное кресло. Видеокамера-глаз определенно показывала Фрэнка. У девушки перехватило дыхание: он выглядел плохо – кожа землистая, пересохшая. Фрэнк посмотрел в камеру туманным взглядом и хрипло спросил:
– Это ты, Среда?
– Я. – Сжатые кулаки спрятаны за спину, чтобы не показывать нервозность. – Ты в порядке?
Фрэнк склонил голову набок, словно пытаясь что-то разглядеть за камерой, и мгновение спустя отозвался:
– Нет, я связан, – покачав головой, он добавил: – Тебя тоже взяли. Из-за меня?
– Нет, – соврала она, догадываясь, что с ним может сделать правда. Она заметила немного натянутую улыбку Поршии. Сука. Надо проверить подлинность. – Чем последним я занималась до… э-э… аварии? – осведомилась Среда в отчаянной надежде, что он ответит неправильно, что это просто механическая кукла, а настоящий Фрэнк остается на свободе.
– Звонила по телефону. – Он закрыл глаза. – Слишком долгая блокировка горла. Больно говорить.
– Достаточно, – сказала Поршия, и специалист по связи разорвал соединение еще до протеста Среды. – Удовлетворена?
– Хм. – Среда сердито нахмурила брови. – Ну, вы нас получили. Чего вам все-таки нужно?
Блондинчик, улыбчивый шантажист из дальнего конца эвакуационного отсека, прочистил горло.
– Босс?
– Сообщи ей, Франц, – кивнула Поршия, но Среда отметила, что при обращении к солдатам ее улыбка исчезала, и в глазах появлялся холод.
– Вы не положили на место кое-что принадлежащее… э-э… нашим предшественникам. – Чувствовалось, Франц с трудом формулирует. – Мы знаем, вы спрятали это на станции. Вернете, мы выполним пару заданий, затем отбудем. – Он выгнул бровь. – Босс?
– В общем так, – произнесла Поршия. – Ты отводишь нас к оставленным вещичкам. Мы приводим тебе дружочка Франка, и тех пронырливых дипломатов, укрывавших тебя, чтобы ты могла их видеть. Нет, паспорта нас не одурачили. Думаешь, мы придурки? Было бы куда проще оставить тебя прятаться в их каюте, но этот способ сковать твои действия сохранял нам проблемы. Но я отвлеклась… Отдаешь нам требуемое и остаешься на станции после нашего отправления: сюда скоро прибудет наш собственный корабль. Вернувшись, мы вышлем за лайнером спасательную экспедицию. Несмотря на твою убежденность, мы не заинтересованы в уничтожении людей – ни оптом, ни в розницу. Здесь имеет место смена менеджмента верхушки, и наша работа – подчистить за ними.
– Подчистить? – скептически заметила Среда. – Подчистить что?
Поршия вздохнула.
– Мой предшественник имел некие довольно глупые планы по… м-м… созданию собственной империи. – Она снова сверкнула идеальной улыбкой. – Я не собираюсь приносить никаких извинений. Все равно ты им не поверишь. Короче говоря, он преуспел в захвате неких ключевых членов стратегического управленческого штата московского правительства. Его амбиции превысили его обычную значимость – ему захотелось ускорить долговременный проект всего РеМастирования разработкой устройства, в основном известного как оружие, нарушающее причинно-следственные связи. Для себя он хотел добиться максимального личного превосходства – межзвездной империи. Действительно, совершенно дерзкий план. Нам повезло, что он не уделял достаточного внимания деталям. К несчастью, лаборатория оружейных испытаний на Москве явно не годилась для поспешных проверок. Что-то пошло не так, с очень сильным побочным эффектом скверного характера.
– Вы пытаетесь объяснить мне истоки катастрофы? – спросила Среда.
– Ни в коей мере. – Казалось, Поршии на мгновение стало неловко. – А идиот-ответственный, идиот-предатель, я подчеркиваю, уже мертв. Это прямое следствие событий. Таким образом, моя работа заключается в том, чтобы подчистить за ним, связать свободные концы и так далее. Что включает в себя остановку ядерной бомбардировки – полагаю, ты наслышана об этом? – посылкой кодов отмены. Эти коды находились в портфеле, взятом тобой из стола станционного администратора, вкупе с другими записями, совершенно не нужными тебе, но интересующими меня, поскольку они помогут мне выкорчевать последних агентов несостоявшегося императора.
– О-о. – Среда задумалась. – Вы хотите подчистить все. Сделать все лучше, чем было.
– Да, – одарила ее очередной блистающей улыбкой Поршия. – Не хочешь нам помочь? Подчеркиваю, все иное равносильно соучастию в геноциде.
Среда выпрямилась.
– Наверное, да, – пробормотала она с едва скрываемым недоверием. – Если вы пообещаете, что это положит конец всему и никто не пострадает.
– Даю слово. – Поршия с усилием кивнула. – Сделаем? Позади нее некто называемый Францем раскрыл дверь.
* * *
Тьма, смрад и слабое жужжание. В течение двух дней мир Штефи сужался с кошмарной скоростью. Теперь он представлял собой параллелепипед двух метров длиной, двух высотой и метра шириной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58
– Но записи! Если их кто-то найдет…
– Расслабься: считай, их не существует. Никто не станет здесь что-то искать: слишком неэкономично лететь сюда специально, к тому же станция находится слишком далеко от путей сообщения, чтобы представлять ценность для восстановления. Все, что нам нужно, – это разыскать похищенные записи, выслать сигнал через станционный канал и надолго сделать из «Романова» арестанта.
– А если… – Франц замер.
– Думаешь о пропавшем офицере с мостика? – поддела его Хойст. – Она стажер и точно не сможет управлять кораблем, где бы сейчас ни пряталась. Будешь здесь руководить после отлета «Хайдеггера», чтобы они не наделали каких-нибудь глупостей. Если сможешь предложить что-нибудь новенькое по поводу ее поимки после стыковки, будет хорошо.
Франц взглянул на экран и едва удержался, чтобы не вытереть руки об штаны.
– Хотите оставить меня здесь, с арестантами?
– Не только: хочу, чтобы ты следил за их переделкой. – Хойст мимолетно посмотрела ему прямо в лицо. – Если справишься, я восприму это как признак твоей ценности для дальнейшего существования. На меня произвело впечатление, как ты разобрался с клоуном, Франц. Не разочаруй меня – и будешь вознагражден. – Ее улыбка увяла – признак дурных мыслей. – Теперь, думаю, пришло твое время выудить девчонку.
Эвакуационный сборный пункт находился почти с краю палубы В, куда выходил радиальный коридор из аварийного шлюза корпуса корабля. Там собирались встревоженные пассажиры, некоторые захватили самое необходимое, некоторые пришли без всего. Среди них сновали немногие стюарды. Среда, чуть поотстав, плелась за Рашелью.
– Что, по-твоему, происходит, мама? – спросила она. «Мама? Кого ты пытаешься надуть?» – с иронией спрашивала она себя. Всякий раз при употреблении данного слова она чувствовала мелкий укол предательства, пусть это по отношению к Рашели и было несправедливым; женщина с Земли сделала для нее много больше, чем следовало ожидать.
– Понятия не имею. – Рашель выглядела взволнованной. – Возможно, суета по поводу системной неисправности на корабле, поскольку в результате инцидента пострадала команда мостика… – Два мигания подряд.
Среда кивнула и, театрально вздохнув, состроила недовольную мину. У меня еще скучающий вид? Она поглядела по сторонам. Не так уж и много пассажиров, в основном из первого класса, богатые бизнесмены и аристократы из миров, где таковые еще имеются. «Где же Фрэнк? – думала она, отчаянно высматривая его и в то же время стараясь не показывать этого. – Если сумею разыскать его в таком…»
– Прошу прощения, куда мы идем? – дернул Рашель за руку взволнованный мужчина. – Нам никто ничего не сказал…
– Не беспокойтесь. – Рашель удалось выдавить улыбку. – Просто переходим на заброшенную станцию. Всего лишь мера предосторожности, вовсе не означающая намерений выпроводить нас.
– Вот и хорошо. – Все еще взволнованный пассажир ринулся вперед, оставив их на острове тишины.
– Нервничаешь? – тихо спросил Мартин, заставив Среду вздрогнуть.
– Нервничаю? – Сердитый взгляд в его сторону. – Если они только посмеют…
Они прошли по дуге коридора и добрались до запятнанных красным разбитых дверей в стенной нише, блокирующих доступ к шлюзовому каналу. Эвакуационная зона представляла собой круглое открытое пространство примерно восьми метров диаметром, такое же переполненное и нервозное, как дипломатический коктейль – прием, где посол только что заявил о своей отставке. Здесь были билеты только на стоячие места, и пара напряженного вида стюардов перегораживала выход к шлюзу, на всякий случай, если кому-то из самых пугливых пассажиров вздумается по какой-то причине туда прорваться.
– Прошу вашего внимания, – обратился ко всем высокий блондин с ввалившимися глазами, стоявший у стены. – Будьте добры, потеснитесь и освободите побольше места.
О черт! Среда напряглась, запустила большой палец правой руки под петельку, изменяющую объем куртки, и превратила ее в бирюзовый фрак, более жесткий и длинный, но, естественно, более тонкий и уязвимый – растянутый до предела и бесполезный в случае аварийной разгерметизации. Идея топать в шлюз, когда нехорошие ребята захватили корабль, казалась вершиной идиотизма, пусть на Среде и были надеты герметичные ботинки и легинсы под белые кружевные шальвары…
Люди подались вперед, двери в коридор медленно опустились и отрезали путь назад, к каютам.
– Что… – начала Среда, но Мартин сжал ее руку.
– Жди, – твердо сказал он.
– У нас есть для вас сообщение, – заявил блондин. – Пожалуйста, чем будет тише, тем лучше. Мы примерно в пятнадцати минутах от ремонтной станции. После стыковки вас могут в организованном порядке попросить пройти в порт. Полной уверенности, есть ли в этом необходимость или вы сможете вернуться в каюты, – нет. Если придется эвакуироваться, постарайтесь поступить следующим образом: не толкайтесь, не затрудняйте движение, не останавливайтесь при выходе в стыковочный узел, пока не дойдете до обозначенного сборного пункта. Помните, это не критическая эвакуация при разгерметизации. Никакого риска оказаться в вакууме, поэтому не нужно бежать. – Блондин оглядел помещение. Тихие бормочущие комментарии, но без несогласий. – Теперь следующее, – объявил он. – У меня особое сообщение для Виктории Строуджер, которая, как я уверен, сейчас среди вас.
Среда невольно дернулась, почувствовав, как пальцы Мартина впились ей в запястье.
– Ваш друг Фрэнк на палубе F. Шлет вам привет. Мы будем держать всех вместе на эвакуационном пункте, но если вам захочется повидаться, сделайте шаг вперед, и я отведу вас к нему. – Его улыбка стала шире. – Боюсь, это ваш единственный шанс. После стыковки такой возможности не будет.
Взгляд Среды дико метался между Мартином и Рашелью. Ей хотелось закричать: «Что мне делать?» Мартин казался растерянным, а на лице Рашели был написан ужас. Человек впереди все еще говорил что-то о процедуре эвакуации. Сообщение было сделано так ловко, что Среда засомневалась, а слышала ли она его.
– Действуй, – прошептала Рашель и быстро начертала в блокноте: «ПОЛУЧАЕШЬ ЦЕННОСТЬ – ВЫИГРЫВАЙ ВРЕМЯ».
– Но… – Среда снова посмотрела на Мартина, уже явно встревоженного. Фрэнк у них! Она боялась выйти, понимая, что это ловушка, но не понимала какая.
Рашель приписала: «СТАР. НЬЮФ… ТВОЯ РОДН. ТЕРРИТОРИЯ».
Поняв смысл, Среда кивнула, ощущая подкатывающуюся тошноту.
– Хорошо, – сказала она и, чтобы не передумать, принялась протискиваться сквозь толпу к шантажисту.
– Что там еще за хрен с горы выискался? – с вызовом спросила Среда. – Какого хера нужно?
Атаманша разбойников снисходительно улыбнулась.
– Можешь называть меня Поршией, дорогуша. А нужно мне – всего лишь малость поговорить.
Среда с подозрением оценивала ее. Блондинчик стоял у женщины за спиной и перекрывал выход. При ней было еще двое охранников – один находился у коммуникационной консоли, другой поглядывал на девушку из-за спины лидерши, но ни один не шевельнулся ни обыскать Среду, ни урезонить ее. Эта женщина, Поршия, оказалась совсем не такой, какой можно было ожидать. Она не была ни агрессивной, ни предвзято настроенной, ничего подобного. Не носила, как прочие, цельный комбинезон с герметичными спаями и в целом производила впечатление дружелюбной и терпимой. «Я тоже буду терпимой, если все пойдет так, как я хочу», – настраивала себя Среда.
– Ну, так что нужно? – повторила она. – И где Фрэнк?
– Твоего дружочка здесь нет, – поморщила нос Поршия. – Он в каюте на палубе В, что не означает… э-э… его эвакуацию. – Она сверкнула улыбкой, обнажив превосходные зубы. – Хочешь с ним пообщаться? Просто чтобы убедиться в его нормальном состоянии. Я, кстати, вполне искренне предлагаю с ним повидаться. Скажу больше: если посотрудничаешь с нами по полной – наше с тобой дело закончится и ты получишь своего дружка обратно не кастрированным.
– Ври больше! С чего вдруг? – Среда уже сожалела о своих словах еще до того, как они вырвались изо рта. Дура набитая, сама же раздражаю ее, хотя у нее все карты на руках.
Но Поршия не истолковала сказанное дурно.
– За многие годы я поняла, что репутация человека, держащего слово, – ценный инструмент: становится много легче вести переговоры. Ты пока этого не знаешь, но если не желаешь…
– Ладно, уговорили. – У Среды свело живот. Черт! Если он в норме… Ледяным холодом встрял внутренний голос… Чтобы добиться цели, наблюдать будут за обоими. Не ошибись, она для тебя не сделает этого.
– Подайте изображение задержанного на терминал, – приказала Поршия охраннику у консоли.
Среда села в предложенное кресло. Видеокамера-глаз определенно показывала Фрэнка. У девушки перехватило дыхание: он выглядел плохо – кожа землистая, пересохшая. Фрэнк посмотрел в камеру туманным взглядом и хрипло спросил:
– Это ты, Среда?
– Я. – Сжатые кулаки спрятаны за спину, чтобы не показывать нервозность. – Ты в порядке?
Фрэнк склонил голову набок, словно пытаясь что-то разглядеть за камерой, и мгновение спустя отозвался:
– Нет, я связан, – покачав головой, он добавил: – Тебя тоже взяли. Из-за меня?
– Нет, – соврала она, догадываясь, что с ним может сделать правда. Она заметила немного натянутую улыбку Поршии. Сука. Надо проверить подлинность. – Чем последним я занималась до… э-э… аварии? – осведомилась Среда в отчаянной надежде, что он ответит неправильно, что это просто механическая кукла, а настоящий Фрэнк остается на свободе.
– Звонила по телефону. – Он закрыл глаза. – Слишком долгая блокировка горла. Больно говорить.
– Достаточно, – сказала Поршия, и специалист по связи разорвал соединение еще до протеста Среды. – Удовлетворена?
– Хм. – Среда сердито нахмурила брови. – Ну, вы нас получили. Чего вам все-таки нужно?
Блондинчик, улыбчивый шантажист из дальнего конца эвакуационного отсека, прочистил горло.
– Босс?
– Сообщи ей, Франц, – кивнула Поршия, но Среда отметила, что при обращении к солдатам ее улыбка исчезала, и в глазах появлялся холод.
– Вы не положили на место кое-что принадлежащее… э-э… нашим предшественникам. – Чувствовалось, Франц с трудом формулирует. – Мы знаем, вы спрятали это на станции. Вернете, мы выполним пару заданий, затем отбудем. – Он выгнул бровь. – Босс?
– В общем так, – произнесла Поршия. – Ты отводишь нас к оставленным вещичкам. Мы приводим тебе дружочка Франка, и тех пронырливых дипломатов, укрывавших тебя, чтобы ты могла их видеть. Нет, паспорта нас не одурачили. Думаешь, мы придурки? Было бы куда проще оставить тебя прятаться в их каюте, но этот способ сковать твои действия сохранял нам проблемы. Но я отвлеклась… Отдаешь нам требуемое и остаешься на станции после нашего отправления: сюда скоро прибудет наш собственный корабль. Вернувшись, мы вышлем за лайнером спасательную экспедицию. Несмотря на твою убежденность, мы не заинтересованы в уничтожении людей – ни оптом, ни в розницу. Здесь имеет место смена менеджмента верхушки, и наша работа – подчистить за ними.
– Подчистить? – скептически заметила Среда. – Подчистить что?
Поршия вздохнула.
– Мой предшественник имел некие довольно глупые планы по… м-м… созданию собственной империи. – Она снова сверкнула идеальной улыбкой. – Я не собираюсь приносить никаких извинений. Все равно ты им не поверишь. Короче говоря, он преуспел в захвате неких ключевых членов стратегического управленческого штата московского правительства. Его амбиции превысили его обычную значимость – ему захотелось ускорить долговременный проект всего РеМастирования разработкой устройства, в основном известного как оружие, нарушающее причинно-следственные связи. Для себя он хотел добиться максимального личного превосходства – межзвездной империи. Действительно, совершенно дерзкий план. Нам повезло, что он не уделял достаточного внимания деталям. К несчастью, лаборатория оружейных испытаний на Москве явно не годилась для поспешных проверок. Что-то пошло не так, с очень сильным побочным эффектом скверного характера.
– Вы пытаетесь объяснить мне истоки катастрофы? – спросила Среда.
– Ни в коей мере. – Казалось, Поршии на мгновение стало неловко. – А идиот-ответственный, идиот-предатель, я подчеркиваю, уже мертв. Это прямое следствие событий. Таким образом, моя работа заключается в том, чтобы подчистить за ним, связать свободные концы и так далее. Что включает в себя остановку ядерной бомбардировки – полагаю, ты наслышана об этом? – посылкой кодов отмены. Эти коды находились в портфеле, взятом тобой из стола станционного администратора, вкупе с другими записями, совершенно не нужными тебе, но интересующими меня, поскольку они помогут мне выкорчевать последних агентов несостоявшегося императора.
– О-о. – Среда задумалась. – Вы хотите подчистить все. Сделать все лучше, чем было.
– Да, – одарила ее очередной блистающей улыбкой Поршия. – Не хочешь нам помочь? Подчеркиваю, все иное равносильно соучастию в геноциде.
Среда выпрямилась.
– Наверное, да, – пробормотала она с едва скрываемым недоверием. – Если вы пообещаете, что это положит конец всему и никто не пострадает.
– Даю слово. – Поршия с усилием кивнула. – Сделаем? Позади нее некто называемый Францем раскрыл дверь.
* * *
Тьма, смрад и слабое жужжание. В течение двух дней мир Штефи сужался с кошмарной скоростью. Теперь он представлял собой параллелепипед двух метров длиной, двух высотой и метра шириной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58