Сила истекала оттуда много лет подряд. Почему же она не разбудила тебя и твоих товарищей?
– Защита Ксаниддума не входила в обязанности Мировой Стражи. Как вы знаете, Заклятие Цепи охраняло Врата, а за ними присматривал Наар-Йарнок. Мировые Стражи должны были проснуться только в том случае, если бы внешняя оболочка Омары, отделяющая ее от других Отражений, не выдержала напора враждебной силы и лопнула, давая ей доступ в наш мир. Поведение Древних Сил, на которые натолкнулись Короли-Чародеи в своих странствиях между мирами, нельзя было предсказать. Никто не знал, насколько они могущественны и какими лазейками могут воспользоваться, поэтому любые предосторожности не казались чрезмерными. Созданных поместили в одной большой крепости на самом юге Омары, в недоступных человеку местах. По замыслу Королей-Чародеев, ни один житель Омары, случайно или преднамеренно, не мог найти нас там. Каждый из Мировых Стражей постоянно видел во сне какую-то часть Омары и наблюдал за всем, что там происходит. Если где-то творилось неладное, мы просыпались и летели туда…
– Летели! – воскликнула Ажетта. – Но как?
– У каждого из нас была своя дакарца – огромное существо, похожее на птицу, тоже из Созданных, – совершенно серьезно ответил на вопрос принцессы Орхунг. – Они тоже жили вместе с нами в крепости, а присматривали за ними хурды, также сотворенные Королями-Чародеями специально для этой цели. На своих огромных крыльях дакарцы в мгновение ока доставляли нас в любой уголок Омары, а там мы, наделенные нашими творцами силой, вполне достаточной для противостояния локальным вторжениям чужеродной магии, латали прорехи в стене между Отражениями.
– И часто ли случались такие утечки силы? – недоверчиво спросил Странгарт.
– Бывали. Но небольшие. В основном после того, как была выкована чародейская Цепь между мирами и укрощен хаос, воцарившийся в Ксаниддуме. Неумелое колдовство Иерархов до основания потрясло Омару и ее многочисленные Отражения, и вот тогда-то в стенах нашего мира стали появляться отверстия. Через одно из них вошел Корбилиан, правда, потом он закрыл его за собой. Оно было последним. После его прихода утечек силы больше не было, если не считать Ксаниддума. Но Мировые Стражи не должны были появляться там. Нашей обязанностью было смотреть за другими частями Омары.
– Так, значит, – вмешалась Сайсифер, – события в Ксаниддуме вас не пробудили?
– Нет. От них проснулся Наар-Йарнок.
Лицо девушки омрачилось.
– Да, – тихо ответила она. – Это мне хорошо известно. Наар-Йарнок, последний из Королей-Чародеев, ждавший того, кто его разбудит.
– Сайсифер, – начал было Руан, – стоит ли…
– Я разбудила его. Я была рождена для этого. А Корбилиан принес силу, чтобы навеки запечатать Врата.
– Такой силой Мировые Стражи не обладали, – признал Орхунг. – Мы были всего лишь хранителями внешних земель. Все время, пока продолжались возмущения в Ксаниддуме и пока шла ваша война, мы продолжали спать. Мы не были созданы для участия в ней.
Сайсифер встряхнулась, точно пытаясь отогнать дурные мысли.
– Да. Но теперь-то ты проснулся. – При звуке ее голоса остальным вдруг показалось, что в пиршественной зале стало холодно и темно, словно погасли все факелы до единого.
Орхунг медленно и печально покачал головой.
– Нет. Меня вырвали из сна.
Руан встал, бледный как привидение.
– Утечка силы? Здесь, в Элбероне?
– Не здесь. Но где-то в Омаре.
– Ксаниддум? – внезапно осипшим голосом произнес воин.
– Нет. Думаю, там все замерло навсегда. Я пришел сюда с далекого юга, из страны камня и льда. Мировые Стражи глубоко спали долгие годы, хотя для нас времени не существует. Но четыре ваших месяца тому назад на нашу крепость напали.
Слушатели ощутили прикосновение ледяных пальцев ужаса. Все молчали, никто не решался задать единственно возможный вопрос, страшась ответа, точно приговора.
– Некто, обладающий чудовищной силой, разыскал нашу крепость и без предупреждения взял ее штурмом. Никто из нас не ощутил его приближения. Значит, его могущество и впрямь очень велико. Нас просто перебили во сне. Наших дакарц разрезали на куски, слуг поубивали, крепость предали огню. Пламя было такое, что вечные льды растаяли на много миль вокруг. К утру от мощной цитадели не осталось ничего, кроме залитого кровью дымящегося пепелища.
Я чудом успел проснуться в самом начале атаки, разбуженный невероятной ожесточенностью натиска. Вокруг гибли, не успев прийти в себя, мои товарищи, беспомощные, словно только что вышедшие из утробы матери младенцы. Напавшие на нас существа были ужасны. Они ошеломили нас не только отвратительной наружностью, но и дикой жестокостью. Захваченные врасплох, мы не сумели собрать все силы для достойного отпора. Вообразите, что вы видите кошмарный сон, наполненный самыми ужасными и омерзительными тварями, которых когда-либо создавало человеческое воображение, а потом просыпаетесь и обнаруживаете, что ваш сон заполнил собою реальность. Но даже и тогда вам не представить ужаса, который творился в ту ночь в полярной крепости. Чудовища, огромные как горы, разевали широкие, словно пещеры, пасти и заглатывали моих товарищей целиком. В своей слепой ярости они не походили ни на одно из земных животных, ибо те убивают от голода, а эти убивали, снедаемые ненавистью ко всему живому и безумной жаждой уничтожения единственным чувством, которым снабдил их Создатель. Любое оружие было против них бессильно: даже когда мы обливали их струями пламени и огонь, гудя, пожирал их плоть, они продолжали набрасываться на нас, пока не превращались в груду пепла.
Гороподобными монстрами командовали другие существа, с виду отдаленно напоминавшие людей, но гораздо выше ростом. Их получеловечьи-полуживотные волосатые морды говорили о зверином коварстве и неутолимом голоде. Цель их была все та же: истребить всех обитателей крепости до единого, задуть в ней всякую искорку жизни. Если бы зло вдруг материализовалось и стало, к примеру, океаном, то наша твердыня была бы затоплена, сметена его волнами, разбита в мелкие щепки, стерта в песок. По правде говоря, сила, что навалилась на нас, не уступала стихии ни мощью, ни яростью, ни неуязвимостью.
Те из Мировых Стражей, что не превратились в кровавое месиво в первые же секунды штурма, оказались разбросанными в разные стороны, точно муравьи из разоренного муравейника. Я очутился в помещении, где ночевали дакарцы. Кровавая бойня была в самом разгаре: какие-то твари, не менее мерзкие, чем те, что навалились на нас, приканчивали наших животных. Похоже, они были слепы как кроты, ибо находили свои жертвы и расправлялись с ними на ощупь. Каким-то чудом мне удалось добраться до своей дакарцы. Нам повезло: нас швырнули на кучу трупов и забросали изуродованными останками других дакарц и ходивших за ними хурдов. Полураздавленные тяжестью мертвых тел, пропитанные чужой кровью, мы все же уцелели. Твари, что орудовали здесь, так же как и другие, наверху, были воплощенным злом. Казалось, их создатель, кто бы он ни был, слепил их прямо из той силы, от вторжения которой мы, Мировые Стражи, охраняли Омару.
Слушатели молчали, пораженные страшной картиной, нарисованной Орхунгом. В сознании Сайсифер всплыли рассказы ее отца о жутких подземных тварях, настолько отвратительных, что о них лучше было не вспоминать даже при ярком солнечном свете.
– Под грудой мертвых тел нечем было дышать, и я снова впал в некое подобие сна. Придя в себя, я понял, что не могу пошевелиться: крыло моей дакарцы придавило меня. Сначала мне показалось, что она мертва, потом я ощутил слабое шевеление. В воздухе пахло кровью и дымом. Я услышал голоса, которые и заставили меня окончательно проснуться. Оказалось, среди пособников врага были и люди, хотя лучше было бы назвать их человекообразными. Все они были уродливы, будто наспех слепленные куклы, изображающие человека. Похоже, ими, как и другими напавшими на нас тварями, двигала чистая ненависть ко всякой естественной форме жизни в Омаре. Грязная работа доставляла им наслаждение, выражавшееся в витиеватых проклятиях, которыми они осыпали друг друга и все, что попадалось им под руку. Злоба, владевшая ими, была так велика, что они и друг на друга щелкали зубами, точно волки. Однако той силе, что натравила их на нас, они подчинялись беспрекословно, сохраняя тем самым порядок и дисциплину. Прислушавшись, я понял, что они восхваляют могущество своего властелина и обсуждают его дальнейшие планы. Не могу сказать, что понял все дословно: голоса у них были не вполне человеческие, и выговор какой-то странный, но в основном речь шла вот о чем. Хозяином их оказался Иерарх, сбежавший из своего мира сразу после того, как открылись самые первые Врата в другие Отражения. Он тайно проник в Омару задолго до войны в Ксаниддуме и укрылся здесь. Ему хорошо известно, что вся сила остальных Иерархов потрачена Корбилианом на закрытие прохода между мирами.
– А он знает, что Корбилиана нет в живых? – спросила Сайсифер.
Орхунг отрицательно покачал головой:
– Нет, только то, что он использовал всю силу. А еще ему известно, что во всей Омаре нет никого, чье могущество сравнимо с его собственным. Уничтожив Созданных, он убедился в этом. Я – последний из Мировых Стражей. – Описывая произошедшую катастрофу, Орхунг не выказал ни тени волнения, как будто истребление всех его товарищей не имело лично к нему никакого отношения. Однако, глядя на полные ужаса лица своих слушателей, он ощутил странное томление, глухую тяжесть в груди: ему стало грустно оттого, что он не может разделить их чувства.
– И что же он намеревается делать дальше? – поинтересовался Руан.
– Конечная его цель так и осталась для меня тайной, я не могу с уверенностью сказать, чего он добивается. Однако совершенно ясно, что в ближайшее время он собирается править Омарой.
Руан повернулся к своим гостям. Было видно, что страшная весть совершенно раздавила их.
– Как же ты спасся? – спросила Ажетта, не сводя с чужеземца восхищенных глаз.
– Моя дакарца оказалась жива. Она проглотила меня.
Лицо красавицы стало пунцовым от гнева.
– Ты издеваешься над нами!
Ее отец странно побледнел.
– У меня не было выбора. Если бы я попытался оседлать своего крылатого коня и улететь, прислужники таинственного Иерарха наверняка прикончили бы нас обоих на месте. Похожие на людей существа вытаскивали мертвых дакарц наружу, чтобы разрубить на куски и съесть. Моя дакарца, неглупое животное, сообразила, что нужно притвориться мертвой. Я залез внутрь ее желудка, и вскоре нас с ней выволокли во двор. Прежде чем рабы Иерарха успели взяться за ножи, дакарца взмыла в небо и была такова.
– И ты остался жив, внутри нее? – недоверчиво переспросил Странгарт.
– Человек не выжил бы. Но я – Созданный.
– А где же ты оставил свое умное животное? – спросил Руан.
– Моя дакарца сильно пострадала во время нападения. Ей не хватило сил долго меня нести, она смогла лишь удалиться от крепости настолько, чтобы прислужники Иерарха не настигли нас. В стране ледяных полей она нашла свой конец, а меня подобрали люди из племени Йанначука.
– Зачем же ты искал Корбилиана? – удивилась Сайсифер. – К войне в Ксаниддуме ты не имел никакого отношения, но о нем знаешь. Откуда?
– Я понимаю, что ты подозреваешь меня, – ответил Орхунг, без смущения встретив пронзительный взгляд девушки. – О Корбилиане говорили те твари, чей разговор мне удалось подслушать. Их хозяин доволен, что его сила исчерпана. Но о его смерти он не знает. Я надеялся, что, если я разыщу и предупрежу его, он, возможно, найдет способ избавиться от грозящей опасности. Но я ошибался.
– А где этот Иерарх сейчас? – последовал вопрос девушки.
– Этого они не сказали. И я тоже не знаю, ибо он пришел сюда еще до моего появления. Но, думаю, искать его следует в каком-нибудь диком месте, подальше от цивилизованных стран.
– А что ты узнал о его намерении править Омарой? – подал голос Руан.
– Пока еще он не может подчинить себе всю Омару целиком. Поэтому первое его намерение – перессорить между собой все народы.
Странгарт хмыкнул:
– Ну, тогда ему и стараться сильно не придется. Вся цивилизованная Омара – это кучка враждующих между собой городов и стран. Половина, нет, четыре пятых нашего мира, неизвестны нам самим.
Руан кивнул, подтверждая его слова.
– Да, а те народы, что знают о существовании друг друга, вряд ли захотят объединяться, даже перед угрозой самого страшного нашествия извне.
Орхунг внимательно прислушивался к их словам.
– Его ближайшая цель – Золотые Острова, – вставил он в образовавшуюся паузу.
К его удивлению, сидевшие за столом заулыбались.
– Чума на них! – загрохотал было Странгарт, но дочь одарила его таким взглядом, что он тут же умолк.
– Отец! – фыркнула она. – Мой будущий муж оттуда родом, и когда мы отправимся туда и выкурим с трона ненормального, который называет себя Императором…
– Не так быстро, милая Ажетта, – улыбнулся нареченной Руан.
Девушка ответила ему вызывающим взглядом.
– А что?
Руан повернулся к Орхунгу:
– Золотые Острова – самая могущественная Империя во всей Омаре. Но среди ее обитателей нет единства. Некоторые из нас вынуждены были покинуть свою страну и поселиться здесь, в этом новом городе. Законный наследник императорского престола тоже здесь и должен прийти сюда сегодня. Странно, что его до сих пор нет, хотя, конечно, в последнее время он сильно занят. Пока что мы укрепляем свои позиции на этом берегу, но настанет день, когда мы отправимся воевать с нынешним Императором. Когда будем готовы, закончил он, выразительно глядя на Ажетту. Та показала ему язык.
– Теперь я понимаю, – сказал Орхунг. – Иерарх планирует подорвать мощь Империи. Сейчас она – его единственный возможный противник, но, если ее не станет, вся Омара сдастся на милость победителя. Вот тогда-то и начнется настоящая работа.
Руан медленно склонил голову.
– Плохие новости. Никогда раньше на Золотых Островах не было такого разброда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58