Один их залп - и от нас даже щепок не останется!
– Козырные посудины, согласна, - кивнула Галка. Движение тут же аукнулось тёмными пятнами перед глазами, шумом в ушах и ручейками пота по вискам. - Пушек и правда многовато. Только на мостике у них стоит даже не Генри Морган, а испанский вельможа. Если не ошибаюсь, наш старый знакомец дон Педро Колон? Этот…дон Педро, насколько я вижу, допустил пару ма-а-аленьких таких ошибочек. Если мы ими не воспользуемся…
Громыхнул близкий одиночный выстрел.
– Что он этим хотел сказать? - поинтересовалась мадам капитан, когда её столь невежливо прервали.
– У нас ещё десять минут, чтобы принять решение, - сказал Джеймс.
– Немного, но и это больше, чем ничего, - ответила Галка, стараясь говорить как можно более спокойно. - Во-первых, смотрите сами: этот испанский болван позволил "Гардарике" развернуться по ветру. Во-вторых, у нас такие пушки, рядом с которыми его артиллерия - куча балласта. В-третьих, у нас целы все мачты и почти все паруса. И наконец у нас на борту такая братва, до которой испанцам как до Луны пешком. Во всяком случае, я в это верю. Почему же вы не верите в самих себя? - Галка вцепилась в Хайме холодным взглядом. Сделала паузу, перевела дух, и продолжала, уже в более жёстком тоне: - Почему, как только припекло, кое-кто вдруг вспомнил о своей заднице и забыл, что он тут вообще-то не один?.. Нет ответа. Вы правы в том, что никогда ещё нам не было так хреново, как сейчас. Но не потому нам хреново, что у нас меньше людей, пушек, и корабль плохо слушается штурвала. А потому, что на этой палубе кое-кто кое-кого испугался, и кое-что кое-куда наложил. Да, братва, это так! - в её голосе зазвенела сталь, а глазах сверкнул огонёк гнева. - Кто-то из вас сказал себе - это невозможно. И уже проиграл. А вы в курсе, почему мы три года - три полных года! - не знали поражений? Да потому, что вы все эти три года верили в победу, и даже мысли не допускали о том, чтобы уступить врагу!
– Тебе легко говорить, при твоей удаче, - вздохнул другой матрос, англичанин Роджер.
– Моя удача - это и есть ваша вера в свои силы! - Галка заговорила почти таким же, как раньше, твёрдым командным голосом. Да. Она снова была капитаном Спарроу, Алиной-Воробушком, которая без тени страха вела своих пиратов в бой. - Вот вы сомневаетесь, а точно знаю: мы можем уделать этого дона так, что он долго ещё будет чесать побитые места. И гадать, как это мы ему так здорово навешали. Страх - союзник испанца. Дон Педро и рассчитывает, что мы сейчас начнём метаться, вымаливать себе пару месяцев паршивой жизни на каких-нибудь плантациях, лишь бы не на стройку. А мы не будем делать ни того, ни другого. Мы не будем и бой принимать. Мы сами навяжем его испанцам, да ещё по нашим правилам!.. Ну, вы верите мне?
– Верим! Верим! - раздались голоса. И, что Галку обрадовало, хмуро молчавших сторонников сдачи в плен после её речи сделалось меньше. Что совсем не радовало Хайме.
– Тогда советую исполнять мои приказы без лишних вопросов и немедленно, - вот теперь капитан Спарроу была уверена, что перед ней команда, а не сброд. - У нас шанс невелик, но он есть. И если мы им не воспользуемся, то какие мы, к чёртовой бабушке, морские волки?.. Если кому страшно, - добавила она без тени иронии, - пусть запрётся в кубрике и переждёт бой там. А я буду дальше разговаривать с теми, кому не страшно.
– Приказывай, Воробушек, сделаем всё как нужно, - Пьер был воодушевлён тем, что капитан разделяет его мнение.
– Тридцать человек на паруса, остальные - к орудиям, - скомандовала Галка, обводя свою братву жёстким взглядом. - По моей команде поднимать все паруса, какие у нас ещё есть. Порты до моего приказа не открывать, на ванты не лезть - нефиг из себя мишени корчить. Пьер, сосредоточь огонь на батарейных палубах, нам нужно сходу уменьшить их преимущество в пушках. Ядрами - по ватерлинии. Как только они там на своих реях зашевелятся, с верхней палубы - зажигательными по такелажу. Нехай доны повоюют с горящими парусами, я посмотрю, как это у них получится. После залпа испанца восемь пушек с нижней деки - за борт. Сам решишь, какие, но учти, нам нужен быстрый ход. Зарядить все ружья. Джеймс, становись к штурвалу. Держи курс строго по ветру, ни румба в сторону без моего приказа.
– Вы с ума сошли, - процедил Хайме. Оставшись в подавляющем меньшинстве, он был теперь вынужден подчиняться приказам, как бы ему ни хотелось сделать по-другому. Не хотел же он показать при всей братве, что ему страшно.
– Ага, - усмехнулась Галка. - И я собираюсь доказать это всем, в том числе и испанскому адмиралу. По местам, братва, времени в обрез.
– Есть, капитан…
– Эли, я тебя когда-нибудь сам убью, не стану ждать, пока кто-то сделает это за меня, - Эшби, доставляя жену на квартердек, думал только об одном - лишь бы поскорее это всё окончилось. Неважно, как, но - окончилось.
– Джек, дорогой, давай подерёмся сначала с испанцами, а потом уже друг с другом, - Галка вымучила улыбку. Опёрлась здоровой рукой о поручень. - Прошу тебя, какой бы приказ я ни отдала, ничему не удивляйся. Просто выполняй.
"Даже тебе, мой любимый, я не расскажу, насколько мне сейчас страшно…"
Время истекало. Работа кипела. Пираты торопились сделать всё, что приказала капитан: от этого, во-первых, зависела их жизнь, а во-вторых, они поверили, что кэп точно знает, как надо… Ко всеобщему удивлению, д'Ожерон тоже взялся за ружьё. Когда-то он был буканьером - охотником на быков и немножечко пиратом. С тех пор прошло больше двадцати лет, но сейчас это обстоятельство нисколько месье Бертрана не волновало. Помирать, так с музыкой… С борта испанского флагмана, скромно и со вкусом названного "Сан-Педро", уже замахали флагом - мол, пора, ребятки, пошла последняя минута. Сдавайтесь, пока не поздно.
– Чёрт! - рычал Пьер. - Мы не успеваем, кэп!
– Сколько времени тебе нужно? - тут же отозвалась Галка. Она уже как-то притерпелась к боли, и могла хотя бы говорить в полный голос.
– Ещё минут пять, не меньше!
– У тебя будет пять минут, - эта мелкая вредина наверняка придумала какую-то каверзу: во всяком случае, ухмылочка на её мокром и бледном лице была редкостно ехидная. - Сейчас пущу в ход свои женские чары. Хайме!
Боцман, бросив недозаряженное ружьё, подскочил на шканцы. Сказано же было - выполнять приказы капитана в точности и немедленно.
– Слушаю, - мрачно сказал он.
– Спустить флаг.
– ЧТО?!!
– Выполняй, выполняй, - Галка усмехнулась ещё хитрее. - Обрадуем дона Педро… ненадолго.
Хайме открыл было рот, чтобы высказать своё отношение к слишком уж мудрёному плану капитана, но вдруг отчего-то передумал.
– Кэп, ну, ты и дрянь, - до метиса, кажется, дошёл её замысел, и он впервые за эти дни улыбнулся. И даже не заметил, как назвал Галку на "ты".
– Будто ты раньше этого не знал, - Галка не могла смеяться - больно.
Когда с клотика "Гардарики" соскользнул французский флаг, с испанских линкоров донёсся шум. Голоса, смех. Пираты не различали отдельных слов, но не сомневались, что гордые кастильцы отпускают в их адрес всякие обидные словечки, и даже придумывают способы казни для "грязных собак". Галка кое-как, не без помощи зубов, раскрыла "подозрительную" трубу, одолженную у Джеймса, и теперь, присев на поручень, наблюдала, как к борту флагмана подтянули шлюпки. Испанцы собрались высадить призовую команду. Она даже видела на квартердеке "Сан-Педро" некоего сеньора в богатом испанском камзоле. Сеньор важно прохаживался по мостику, и - Галка готова была поспорить на тысячу песо - довольно ухмылялся, радуясь, что в его руки попала такая добыча. Капитан Спарроу, пиратка и еретичка. Пятьдесят тысяч песо, назначенные за её поимку, на дороге не валяются… Но именно этого она и добивалась. Пока испанцы были наготове, любое неосторожное движение со стороны пиратского корабля могло спровоцировать их огонь. Сейчас, уже празднуя победу, доны расслабились, что, как выяснилось чуть позже, было несколько преждевременно. И, когда Пьер доложил о полной готовности, а три десятка матросов готовились в любой момент поднимать паруса, испанские лодки ещё даже не были полностью загружены людьми.
– Теперь ждём, - сказала Галка, получив отчёт о полной готовности.
Шлюпки наконец отвалили от линкоров. А над палубой "Гардарики" воцарилась тишина, нарушаемая только плеском волн да скрипом рангоута… Галка так впилась взглядом в эти шлюпки, что совсем забыла о своей ране. Только шёпотом повторяла: "Ближе! Ближе, гады!". Где-то на грани сознания всплыла фразочка: "Подпусти их ближе и не жалей огня". Только Галка всё никак не могла вспомнить, где она это слышала… Наконец передняя испанская шлюпка миновала дистанцию полукабельтова - той границы, которую она себе наметила для "точки невозвращения".
"Как же мне страшно-то, Господи!.."
– Оба борта - огонь!!!
На "Гардарике" открылись порты, и корабль, к изумлению, возмущению и страху испанцев, будто взорвался изнутри. Ядра врезались в корпуса обоих линкоров в опасной близости от ватерлинии. Разрывные снаряды, легко пробив толстую обшивку "испанцев", "сыграли" на батарейных палубах, наведя там хороший беспорядок. Одновременно на реях "Гардарики" начали подниматься паруса, а на клотике вместо отсутствовавшего французского флага взмыл, заплескался по ветру алый вымпел. Но сейчас он означал не "Смерть врагам!", а "Бьёмся до последнего!" И испанцы это быстро поняли.
– Стрелять по готовности! - крикнула Галка. - Джек, держать курс, что бы ни случилось!
"Только бы они нам мачту не срубили. Всё равно, какую. Если срубят -кранты".
Она ждала полновесного залпа с двух сторон, и дождалась. Только не полновесного, и не с двух. Адмиральский "Сан-Педро" огрызнулся тяжёлыми ядрами, но нестройным, растянутым залпом вполсилы, а второй линкор, "Фелисидад", отхватив разрывной снаряд в опасной близости от крюйт-камеры, вообще припоздал с этим делом. Пока тамошние канониры справились с пожаром и наконец дали залп, снова загрохотали нарезные орудия "Гардарики". Дружно плюнули огнём бронзовые пушки верхней палубы, и на поднимавшихся парусах испанцев повисли горящие шары "зажигалок"… Пиратский флагман получил много лишних дырок в корпусе, в щепки побило грот-марса-рей, царапнуло бизань-мачту (у Галки чуть не случился сердечный приступ при виде борозды, оставленной испанским ядром) и опять снесло бушприт (не имея сил ругаться вслух, она только зубами скрипнула). Не говоря уже об убитых и раненых пиратах, заливавших палубу своей кровью - человек десять точно пора отпевать. Но галеон продолжал набирать скорость. С мидель-дека выбросили восемь отличных бронзовых пушек, и корабль, избавившись от изрядной тяжести, пошёл чуть быстрее. Зато испанцы, спешно срывавшие горящие паруса, почти не могли двигаться. Призовая команда, вдруг оказавшаяся между молотом и наковальней, в спешке развернулась и погребла на своих шлюпках обратно. "Гардарика" продолжала огрызаться огнём, и теперь безнаказанно обстреливала беззащитные борта линкоров. Оттуда только щепки летели. Те из канониров, кто не был занят у нарезных орудий и не возился с "зажигалками", поднялись на палубу и взялись за ружья. Вот тогда испанцам в шлюпках пришлось очень плохо… Третий линкор, шестидесятипушечная "Гранада", вместе с фрегатом тоже собирался вступить в бой и постоять за честь испанского флота, которую так подло унизили сейчас "проклятые воры". Случись это - и у "Гардарики", и так с трудом державшей курс, тоже начались бы серьёзные проблемы. Но Пьер умудрился "положить" один из тяжёлых снарядов прямо в основание грот-мачты испанского флагмана, начинавшего манёвр для залпа с правого борта. Громадная мачта рухнула, обрывая ванты и роняя клочья парусов. "Сан-Педро" вовсе потерял ход, его закрутило в неуправляемом развороте, и увесистый товарищ с оглушительным треском врезался бушпритом ему прямо в высокую кормовую надстройку.
– Ага, привет от месье д'Ожерона, - усмехнулась Галка, скосив взгляд на господина губернатора, который за компанию с пиратами палил из ружей по испанским шлюпкам. Ноги дрожали, но радостное возбуждение - мы можем! мы прорвёмся! - заставляло её забыть обо всём, кроме боя. Адреналин исправно делал своё дело, но за это придётся расплачиваться. Чуть позже. - Не всё же нам одним… Надеюсь, дону Педро понравилось.
Испанский фрегат, ещё не получивший своей порции на этой пирушке, прибавил парусов и, обойдя повреждённые линкоры, стремительно догонял "Гардарику".
– Пьер, доложи готовность!
– Орудия готовы, кэп!
– Без приказа огонь не открывать! Джек, лево на борт! Три румба к югу!
Джеймс был очень сильным человеком. Сильнее Жерома, между прочим, хоть и меньше его вдвое. Но и он чуть не порвал жилы, выкручивая штурвал влево. И всё же "Гардарика" повернулась к фрегату левым бортом, когда противник был в трёх кабельтовых… Капитан этого фрегата был неглупым человеком. Прикинув скорострельность орудий пиратского корабля, он немедленно приказал лечь на обратный курс. Но он не учёл мощи и дальности этих орудий: до сих пор бой шёл на небольших, доступных и дульнозарядным пушкам, дистанциях…
– Огонь! - скомандовала Галка.
Тяжёлые болванки с мерзким воем и грохотом вломились в полубак фрегата, и прошили его насквозь. Ниже ватерлинии. Испанец тут же начал оседать носом в воду, выбрасывать пушки. "Гардарика" не стала ждать, пока "Гранада", завязшая в своём флагмане, освободится, и прочухается наконец капитан жёлто-белого "Фелисидад". Джеймс кое-как (как именно - он и сам не понял) сумел вывернуть галеон на прежний курс, по ветру. И "Гардарика", огрызаясь огнём двух кормовых нарезных пушек, вышла из боя…победителем?
Ну, во всяком случае, побеждёнными их теперь точно не назовёшь.
Возбуждение боя прошло, и Галка почувствовала, что настил квартердека уходит у неё из-под ног.
– Будем жить, братва, - выдохнула она, опершись о поручень здоровой рукой. Ноги были как ватные.
– Ну, Воробушек… - у Хайме просто не нашлось слов, чтобы выразить своё состояние. - Всякое видал, но такого!..
– А что тут "такого"? - Галка собралась с силами и ехидно ухмыльнулась в ответ.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52