– Что со мной было? - спросила Галка, едва шевеля спёкшимися губами.
Джеймс грустно усмехнулся.
– Как всегда, - коротко ответил он. - Ты падала, а я тебя поймал.
Галка попыталась что-то сказать, но муж прикрыл ей губы ладонью.
– Пожалуйста, помолчи, - прошептал он. - Я никогда не буду тебя отговаривать от твоих затей, никогда не буду останавливать. Тем более, это всё равно бесполезно. Но, умоляю тебя, будь осмотрительнее сама! А я всегда буду с тобой - до конца. Помни об этом.
– Я ничего не могу поделать с собой, - Галке на глаза навернулись слёзы, хотя она уже несколько лет не плакала. - Прости меня. Я всегда была ненормальной.
– Я тоже виноват - начал выяснять отношения, когда ты в таком состоянии, - Эшби присел рядом с Галкой на постели, целуя ей руки, - Прости меня - и пойми.
– Хорошо, милый. Мы всегда будем вместе. Спасибо тебе… за то, что ты есть.
13
Двое суток "домашнего ареста" - не такая уже большая плата за восстановленные мир и спокойствие в семье. Тут Галка вполне была согласна с мужем, и преспокойно провела два дня на "Гардарике", залечивая раны с синяками. Негоже появляться в таком потрёпанном виде пред светлые очи адмирала. Ещё насмехаться начнёт, и тогда придётся самой его на дуэль вызывать. Он со своей шпажонкой, она - с абордажной саблей… Идеальные противники, одним словом. Воображая себе подобную ситуацию, Галка только посмеивалась. Она понимала, что высокомерный де Шаверни никогда не снизойдёт до дуэли с пиратом. Он слишком явно держал всех "аборигенов" на расстоянии, воображая себя эдаким светочем цивилизации в диком краю. Правда, хорошие манеры месье д'Ожерона несколько размывали эту картину, да и непривычная образованность некоторых пиратов тоже вносила некий диссонанс, но всё же господин де Шаверни продолжал держаться за образ столичного миссионера, явившегося нести свет в тёмные души варваров. Потому-то он наверняка не задавался вопросом, куда подевалась эта несносная дама. Лишь на третий день посыльный с берега принёс на борт "Гардарики" письмо с гербовой печатью.
– Соскучился, - едко прокомментировала это событие Галка, вскрывая письмо.
– А ты, моя дорогая, много дала бы, чтобы больше этого господина никогда не видеть, - не без иронии сказал Джеймс. - Что он пишет?
– Приглашает на ковёр, - Галка передала ему письмо через стол - они сейчас вдвоём занимались прокладыванием курса на Картахену. Вернее, этим занимался мистер Эшби, а миссис Эшби с интересом за ним наблюдала. Штурман из неё, несмотря на всё старание, вышел плохой - курс худо-бедно прокладывать научилась, а вот определяться с точными координатами… Словом, без Джеймса был бы великолепный шанс заблудиться в открытом море.
– Ничего определённого, - Эшби вернул жене это письмо - три с половиной строчки и пышная подпись. - Но боюсь, что ты права: адмирал не смирится с твоей независимостью.
– Джек, это его проблемы, - Галка уже одевалась "на выход". - Даже если мне придётся взять патент, он никогда не дождётся от меня…
– …подчинения?
– Покорности, милый. Подчинение - ещё полбеды, - мадам капитан уже нацепляла на себя перевязь с саблей. Простой пиратской саблей без всяких изысков. - Как говорил один персонаж русской литературы девятнадцатого века: "Служить бы рад, прислуживаться тошно".
– Удачи, дорогая, - Джеймс был отменно вежлив: не один де Шаверни получил хорошее воспитание.
– Постараюсь не разочаровать тебя, дорогой, - Галку все эти приятные манеры только смешили, и она всегда обращала подобные церемонии в шутку. Судя по весёлой искорке, промелькнувшей во взгляде Джеймса, он сейчас вполне разделял иронию жены.
Поцелуй - и она выскочила из каюты. "Домашний арест" под опекой мужа и доктора Леклерка окончился.
Как они и предполагали, де Шаверни сразу же по приходе Галки в дом губернатора завёл речь об офицерском патенте.
– Давайте не будем касаться темы издержек государственной службы, - не дожидаясь, пока дама ответит, сказал де Шаверни. Сегодня, несмотря на жаркий денёк, он принарядился в лиловый камзол, такого же цвета короткие штаны, чулки с бантиками и туфли с бриллиантовыми пряжками. И нацепил плотный парик, под которым наверняка жутко потел. Вероятно, тоже решил, что красота требует жертв. - Поговорим о её преимуществах, мадам. Во-первых, быть капитаном флота его величества - это большая честь. Немногие оказываются её достойны. Ваша лояльность по отношению к Франции не осталась незамеченной при дворе, и я сам слышал из уст его величества пожелание видеть вас капитаном регулярного флота. Более того: у меня в кармане лежит приказ о назначении вице-адмиралом Антильской эскадры. Там достаточно лишь вписать имя. И поверьте, на свете найдётся очень немного людей, которые отказались бы сделать столь головокружительную карьеру. Что же до жалования - поверьте, это весьма солидная сумма.
– Я уже давно убедилась: чем выше заберёшься, тем больнее падать, - ответила Галка. Опять не дождалась приглашения и присела самочинно. - Понимаю, вам хочется видеть вольных капитанов у себя в подчинении, но вот что я вам скажу, сударь… Прошу не обижаться, речь идёт о серьёзных вещах, могущих иметь серьёзные последствия. Так вот: вы - не моряк. Отсюда проистекает полнейшая номинальность вашего адмиральского чина. Будьте честны: вы без посторонней помощи не сможете даже отдать на корабле адекватный приказ. Но при этом пытаетесь затянуть в струнку тех, кто действительно что-то понимает в морском деле. Я три с лишним года в море, я капитан, но и я знаю о морской науке слишком мало. Среди ваших офицеров есть люди, прослужившие на флоте лет по двадцать-тридцать. И при этом вы уверяете, что поставили их в положение не лучше рабского. Шляпы, мол, будут есть, если вы прикажете, и так далее. По-вашему, это справедливо?
– Вас интересует справедливость, мадам, или результат? - усмехнулся версалец.
– И то, и другое. Потому отдайте лучше командование эскадрой кому-нибудь из своих капитанов. Ему же и пригодятся вице-адмиральские полномочия. А мы, с вашего позволения, останемся в роли союзников. Мы, пираты, видите ли, ненавидим покорность больше, чем испанцев, - Галка поднялась, давая понять, что разговор окончен.
– Жаль, - проговорил де Шаверни, отвернувшись к окну. - Если бы не ваша строптивость, вы были бы отличным капитаном.
– Я неплохой пират, и это меня вполне устраивает, - на завуалированную угрозу адмирала Галка ответила той же монетой. После чего, с испорченным настроением, покинула губернаторский дом.
"Всё, - думала она. - Теперь у него останется только два варианта: либо отвязывается от меня со своей гербовой бумажкой, либо… начинает действовать. Что ж, подождём".
И ждать пришлось недолго.
Утро следующего дня выдалось на редкость тихим. Поверхность бухты превратилась в почти идеальное зеркало, нарушаемое лишь лёгкой рябью у берегов и бортов кораблей. Галка как всегда поднялась с первыми лучами солнца и сразу принялась за дело. Нужно было выдать необходимую сумму для закупки хорошего пороха. Поругаться с оружейником, поставившим ядра не того калибра. Проверить, как идёт установка новых орудий на свежевыкрашенные и переоснащённые линкоры. Посмотреть - зрелище ещё то, Шекспира бы сюда - как Пьер обучает нанятых канониров обращению с его "любимицами". Как вообще новые команды освоились на таких громадных кораблях. Это были в основном флибустьеры, либо по той или иной причине оставшиеся без кораблей, либо списанные на берег из-за конфликтов с капитанами. Требютор, сам неглупый человек, старался не нанимать ни явных дураков, ни мечемахателей без тормозов, ни полностью безразличных к условиям жизни на корабле свинтусов. А Галке как раз и нужны были люди, не лишённые чувства собственного достоинства. И на корабле будет порядок, и капитан, кто бы он ни был, при такой команде не начнёт тиранствовать… Была ещё одна проблема: Влад. То есть, Галка ничего не имела против его службы на "Экюеле". Просто в свете последних событий, планов на будущее и странноватого поведения месье д'Ожерона - спасибо Причарду, тоже в людях редко ошибается - она начинала беспокоиться за соседа по двору. Тут недолго дождаться какого-нибудь сюрприза, на которые так горазды люди, приближённые к вершинам власти. Положив себе заняться этой проблемой вплотную, Галка распорядилась спустить шлюпку.
– А где Жером? - спросила она, зная, что с утра должна была быть его вахта.
– Ещё не вернулся с берега, кэп, - ответил хмурый Хайме - из-за опоздания Меченого до сих пор не ложился спать, и оттого был не в меру злой. - Опять загулял, чёрт его дери. В каждом порту по бабе, если не по целой их толпе. Придётся оббегать всех потаскушек города, чтобы найти нашего бесценного громилу.
– Возьми десять человек и дуй на берег, - Галкины подозрения были не такими прозаическими. Она чувствовала: случилось то, чего она ждала и боялась. - Пусть разыщут Жерома… А те, кто был с ним? Тоже не вернулись?
– Да, - Хайме бросил на своего капитана сперва удивлённый, а затем ошарашенный взгляд. - Тьфу, чёрт, как я сразу-то не подумал!
– Как что-то узнаешь - сразу посыльного ко мне, - мрачно сказала Галка.
Этого тоже долго ждать не пришлось, и новость полностью подтвердила её подозрения. Жером и двадцать человек с "Гардарики" были арестованы за трактирную драку. И добро бы просто кулаками махали - догадались подраться с французскими матросами. Потому-то и сидели сейчас в городской каталажке: нападение на солдат его величества, видите ли. В лучшем случае - галеры. В худшем - петля… Выслушав матроса, Галка ничего не сказала. Но подумала о самой себе в очень нелестных выражениях.
"Ты хотела этого? Хотела? Получай".
– Не торопитесь сушить вёсла, - она перегнулась через планшир и крикнула своим пиратам, сидевшим в шлюпке. - Я сейчас сама в город наведаюсь. Поговорю кое с кем…
Джеймс сегодня позволил себе немного отоспаться: всё равно ему до выхода эскадры в море делать пока нечего. Потому жёнушка застала его одевающимся. И моментально испортила ему настроение своей мрачной физиономией.
– Эли, что-то случилось? - спросил он, завязывая воротник: он редко когда позволял себе небрежность в одежде.
– Случилось, - буркнула Галка, доставая из сундучка своё оружие. - Жером и двадцать матросов в тюрьме. За драку с "солдатами его величества".
– Довольно прозрачный намёк со стороны господина адмирала, - проговорил Джеймс. - Эли, но ты ведь говорила капитанам, что всё равно придётся брать офицерский патент, хоть тебе это и не нравится.
– Политика местного масштаба, будь она неладна. Братва-то ворчит, не каждому по нраву государственная служба… Я иду к де Шаверни, - спокойно сказала Галка, нацепляя на себя перевязь с саблей - последний штрих к образу капитана Спарроу. - Приму этот чёртов патент, пусть наконец успокоится.
– Незачем было доводить до крайности, - Эшби был мрачен. Он любил жену, и, как всякий влюблённый, идеализировал её. Но сейчас из-под этого идеала проступали пугающие его черты. Он гнал от себя это наваждение, но пока безуспешно.
– Я ждала, когда де Шаверни совершит что-то подобное. Он взял Жерома и его людей в заложники? Это его ошибка, и наша пусть маленькая, но победа. Ведь теперь братва на кораблях будет знать, что меня вынудили принять офицерский чин, и не разбежится нафиг с королевской службы… Да милый, - грустно улыбнулась Галка, заметив в глазах мужа недоумение и неприятие такого метода достижения своих целей. - Я страшный человек. Если бы осталась в своём мире, то лет через двадцать, глядишь, выбила бы себе местечко на нашем политическом Олимпе. Там как раз собрались люди, которые начинали свою карьеру примерно как я - с бандитизма районного масштаба, не очень чистой торговли или мелких финансовых махинаций.
– С твоей стороны и с точки зрения целесообразности расчёт был безупречен, но… Эли, это цинично, - с затаённой болью в голосе проговорил Джеймс.
– Цинично, - согласилась Галка, чувствуя себя так, словно её душу зажали в тиски и медленно, по-садистски, сдавливают. - А по отношению к Жерому вообще подло. Если хочешь, можешь начинать меня презирать.
Всё-таки Эшби был проницательным человеком, и за эти годы изучил Галку лучше, чем она сама себя знала… Он женился на живой женщине, а не на идеале. И любил живую женщину со всеми её достоинствами и недостатками.
– Всё верно, Эли: ты - страшный человек, - сказал он, обнимая её. - Но самое страшное в тебе то, что я всё равно тебя люблю, и ничего не могу с этим поделать.
– И я люблю тебя, несмотря на то, что ты такой безупречный, - улыбнулась Галка. С плеч будто гора свалилась…
14
Надо ли говорить, как был доволен господин адмирал, вручая ей капитанский патент? Сегодня он опять изволил нарядиться как на аудиенцию у короля, и благоухал ароматом парижских духов. Правда, карибская погодка - а ведь февраль на дворе! - исправно делала своё чёрное дело, и из-под тонкого аромата всё явственнее пробивался вульгарный запашок пота. Был отменно вежлив, и даже изволил пригласить мадам капитана присесть - в присутствии молча стоящих вдоль стены своих капитанов. Среди них Галка увидела незнакомое лицо: изящный молодой человек примерно её возраста, в одежде и манерах ненамного уступающий самому де Шаверни. "Наверняка капитан той самой посудины, что бросила якорь вчера вечером - кажется, его название "Сибилла", - подумала Галка. - Надо будет свести знакомство. Мало ли что". Но эта мысль оказалась мимолётной, как облачко. Галка была холодно сдержанна: не хватало сорваться в присутствии господ капитанов. Не время ещё.
– Итак, мадам, примите мои искренние поздравления, - де Шаверни наконец завершил свою длительную речь (три четверти которой занимали неумеренные дифирамбы в адрес короля). - Его величество никогда не забывает оказанных Франции услуг. А верная служба в будущем может избавить вас от упрёков в занятии пиратством.
– Мне и до сих пор особо нечего было стыдиться, - Галка позволила себе ответить уколом, хотя, вряд ли де Шаверни считал своё последнее высказывание бестактностью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52