Живут в Лос-Анджелесе, и не где-нибудь, а в особняке на Беверли-Хиллз. В Россию в последний раз наведывалась еще до рождения девочки, а родители посещали отчизну чуть менее года назад.
Извинившись, хозяйка ненадолго отлучилась и вернулась, вручив мне листок. На нем был записан адрес Ани в Лос-Анджелесе и телефонный номер. Лия Карловна заверила, что та рада будет услышать подружку детства хотя бы по телефону.
Поблагодарив ее за кофе и вложив листок с адресом в свой ежедневник, я откланялась, ругая себя за то, что наглейшим образом ввела в заблуждение милейшую женщину.
По дороге домой я предавалась размышлениям. Ани точно не имела повода убивать родную мать из-за глупой детской обиды. Более того, она ее не убивать должна, а памятник старушке поставить при жизни размером со статую Свободы. Что ожидало девочку, останься она с Киселевой? Прозябание в хрущобе на нищенскую зарплату матери-медсестры, обноски от соседских ребятишек, шоколадные конфеты по большим праздникам. А потом дрянное образование, муж-водопроводчик, оборванные дети… Даже если предположить, что жизнь Ани сложилась бы более удачно, вилла на Беверли-Хиллз и муж продюсер не светили ей ни при каких раскладах. Так что девочке, можно сказать, крупно повезло, и беспутная родная мамаша ее просто облагодетельствовала. Хотя ее умершего братика счастливым никак не назовешь. Возможно, при любящем материнском сердце и надлежащем медицинском уходе у малыша был бы хоть какой-то шанс выжить.
Но все равно дети Киселевой к ее смерти не причастны. Другое дело Йозес Караюшкус. Вдруг Оксана Тихоновна написала письмо в Лос-Анджелес?.. Предположим, туда тоже послала фотографии… Нет, к черту! Зачем я себя обманываю? Откуда смертельно больная женщина могла узнать американский адрес магната? Мне ведь самой пришлось для этого совершить массу телодвижений.
Папа, папа!.. Ну ведь не из-за этого дурацкого моста ты прикончил больную тетку! И мост в любом случае никак не объясняет присланные мне и Верещагину фотографии.
С трассы я свернула на привычную бетонку через лес и, пытаясь отвлечь себя от дурных мыслей, принялась созерцать густые зеленые заросли по обе стороны дороги. В зеркальце заднего вида неожиданно мелькнул черный внедорожник. В моей душе зародилось какое-то смутное беспокойство. Приличных машин у соседей по коттеджному поселку много, но джип только один и темно-зеленый. Чужие машины по этой дороге практически не ездят. Я притопила педаль, но машина сзади тоже увеличила скорость. Еще газку… Внедорожник не собирался отрываться. Шансы уйти на «Мазде» от такого танка у меня примерно такие же, как отправить в нокаут одного из братьев Кличко. Беспокойство завладело мною в полную силу, когда стало ясно, что номера джипа забрызганы грязью, а стекла тонированы.
Дорога сделала очередной поворот, и сразу за ним меня тряхнуло: черный монстр слегка приложил «Мазду» в задний бампер. Второй удар был значительно сильнее, и я едва удержала руль. Бетонка, как назло, начала петлять, а по обе ее стороны потянулся крутой кювет.
Внедорожник предпринял попытку обогнуть меня слева, намереваясь вытолкнуть «Мазду» с дороги. Пришлось вилять, загораживая ему проезд.
Если сейчас резко затормозить, то можно быстро развернуться и попробовать дотянуть до трассы. Но бетонка узкая, в один заход нипочем не развернусь, а второго шанса точно не будет: джип раздавит в лепешку задним ходом.
Я вдавила «гашетку» настолько, насколько это вообще возможно на таких виражах, каждую секунду опасаясь потерять управление. У меня лишь одно вялое преимущество перед преследователем: мне хорошо известен каждый изгиб дороги, каждая ямка, каждая крохотная трещинка… За рулем джипа — явно не самоубийца, скорость старается держать, но поворотов боится. Нужно еще с километр продержаться: там бетонка ровнее и обочина совсем пологая. А оттуда уже и до поселка рукой подать, за шлагбаум на охраняемую территорию он точно не сунется.
Что, к дьяволу, вообще происходит? Водила черной махины почему-то имеет ко мне большие претензии. Это же не какое-нибудь запугивание, а это самое что ни на есть взаправдашнее покушение! Если бы не знакомая дорога, то на скорости в сто пятьдесят я бы давно слетела в кювет и там размазалась бы по зеленым насаждениям. Да что дорога… Если бы водитель Пашка не загремел недавно в больницу и я не восстановила бы навыки вождения…
Бетонка сделала последний крутой вираж и выровнялась. Но не успела я перевести дыхание и хоть немного увеличить скорость, как получила мощный удар в заднее крыло. От толчка руки слетели с руля, раздался оглушительный треск, и все погрузилось в пустоту.
— Аня! Аня! — зашелестел ветер где-то далеко-далеко. — Аня! — Что-то стало шлепаться мне на лицо, и потом стало мокро.
Я попробовала приоткрыть глаза, но сразу же плотно слепила веки, ослепнув от света. В ушах продолжало мерзко трещать, а тела у меня как будто и вовсе не было.
— Да открывай же ты глаза наконец! — Что-то снова принялось шлепаться мне на щеки.
Я повторила попытку прийти в чувство и тут же с негодованием обнаружила над собой склонившегося Генералова, отвешивающего мне сочные оплеухи. От праведного гнева ко мне разом вернулось не только сознание, но и возможность издавать членораздельные звуки.
— Прекрати! — выкрикнула я. — Немедленно прекрати меня бить!
— Ну, слава богу, очнулась, кажется. — Он перестал меня хлестать и вместо этого вылил мне на лицо остатки минералки из пластиковой бутылки.
— Ты?!. Ты зачем, мразь, столкнул меня с дороги?
— Какая дорога? Кто кого столкнул? Спятила совсем? — взвился главный редактор. — Никуда я тебя не сталкивал. Ехал мимо, смотрю, твоя машина на обочине…
— Ехал, говоришь, мимо?! — Я попыталась вскочить, но прыти в конечностях еще не наблюдалось, поэтому мое бренное тело продолжало валяться в вязком придорожном песке. — И машина у тебя — не черный джип?! И проезжал ты мимо случайно?! И с дороги ты меня не спихивал, а просто зацепил случайно бампером! — извиваясь на песке, продолжала я злобно разоряться.
— Да нет, дура, у меня никакого черного джипа. Вон мой бежевый «Ниссан» стоит. — Он показал в сторону, и, повернув голову, я действительно увидела на обочине светлый «Ниссан».
— Куда, интересно, по этой дороге можно мимо проезжать?
— Так к тебе и ехал. А тут твоя «Мазда» разбитая, и ты внутри в полной отключке. Но это, думаю, от подушки безопасности. Колеса увязли в песке, и машина села на брюхо. Передок лишь слегка достал дерево. Сильного удара не было.
— Почему это ты по длинной дороге ехал, а не по короткой — через село? — Самые жуткие подозрения продолжали грызть меня изнутри.
— А что, есть другая дорога? Но мы ведь здесь проезжали, когда я тебя домой завозил. Ну, помнишь, тогда твоего отца менты повязали. И с Оглоедовым мы этим же путем в город возвращались…
— Скажи, а черного внедорожника ты здесь поблизости не видел? — немного успокоившись, поинтересовалась я.
— Нет. Да я по сторонам и не смотрел вовсе. Как увидел разбитую машину, так сразу к ней бросился. А в машине ты. Я растерялся, вытянул тебя наружу. Схватился за мобильник, а в нем одни хрипы.
— Тут слабая зона покрытия.
— Так вот, в мобильнике хрипы, мимо никто не проезжает, тебя боюсь в свой салон загружать — вдруг имеются внутренние повреждения… Короче, помощи ждать неоткуда, вот я и стал тебя в чувство приводить собственными силами. Ты как? Хотя, судя по тому, как бойко ты барахтаешься в песке, внутренних повреждений и переломов нет.
В этот момент мне и вправду уже почти удалось подняться.
— Лучше бы помог, — проворчала я недовольно. Генералов подхватил меня под руки, как страусенка, и облокотил об машину.
— Острая боль есть?
— Есть.
— Где?
— В щеках. Нечего было хлестать меня со всей дури. И лоб болит над правой бровью.
— Там ссадина от подушки безопасности. И на скуле еще одна есть. Поехали в больницу.
— Нетушки, — запротестовала я. — Вдруг этот джип где-то на дороге поджидает. На твоем «Ниссане» шансов у нас ничуть не больше, чем на моей «Мазде».
— Да что этот водитель, полный кретин, что ли? — удивился Генералов. — Если человек смотался с места ДТП, не оказав помощи пострадавшему, то он улепетывает прочь со скоростью света. Чего ему поджидать?
— Это не обычное ДТП. Водитель преследовал меня и затем намеренно столкнул с дороги.
— Не фантазируй! Зачем ему это? Какой-то козел просто не рассчитал мощность, слегка тебя зацепил, а потом перепутался и унесся прочь.
— Ага, и мощность он не рассчитал три раза подряд, дважды приложившись в мой бампер и последний раз в крыло. И гнал он меня, как зайца, на предельной скорости тоже совершенно нечаянно!
Генералов деловито оглядел задок «Мазды».
— Какие есть предположения? — озадачился он, оценив характер повреждений.
— Никаких. Но меня точно пытались убить. Если б я метров пятьдесят до пологой песчаной обочины не дотянула, то ты бы сейчас соскребал мои внутренности с придорожных деревьев. — На этой фразе меня передернуло. — Поехали ко мне. До охраняемого поселка тут около километра, вряд ли этот сумасшедший сунулся в ту сторону. А там телефон, вызовем милицию.
— Ладно, вызовем ментов и «Скорую». — Он помог мне добраться до «Ниссана» и, привалив мое аморфное тело к капоту, отправился запирать «Мазду».
Справившись с этим делом, главный редактор направился было назад, когда я, собрав последние силы, распахнула пассажирскую дверь его автомобиля.
— Осторожно там!.. — выкрикнул он, но договорить не успел. Я уже уронила себя на переднее сиденье. В тот же момент тысяча пчел впилась в мое мягкое место, и я заорала благим матом.
Генералов в два прыжка оказался рядом и, приподняв меня, вытащил из-под моего зада охапку роз.
— Что это было, твою…?! — с трудом выдавила я, размазывая по лицу хлынувшие градом слезы.
— Цветы-ы-ы, — протянул он, виновато теребя в руках смятый веник.
Выхватив букет и снова уколовшись, я с силой зашвырнула его в придорожные кусты, выстроив при этом витиеватую фразу, не подлежащую никакой цензуре.
Спустя полчаса после описанных выше событий Лариска с Иваном нагрянули ко мне в гости, забыв, как обычно, предупредить о своем приезде. И ладно бы они только приехали без звонка. Увидев распахнутую дверь коттеджа, влюбленная парочка даже не удосужилась подергать веревочку колокольчика и потому нарисовалась в моей гостиной совершенно неожиданно. Что ж, сами втихую зашли — сами и виноваты!
Ясным взорам моих друзей предстала следующая мизансцена. Я лежу на диване животом вниз с задранной до головы юбкой. Совершенно незнакомый мужчина склонился надо мной и старательно вырисовывает на моей попе зеленые точки, стыдливо огибая тонкие перешейки стрингов. В зубах у него зажат пинцет — с его помощью Генералов уже извлек из моей пятой точки не меньше десятка обломившихся шипов. Заслышав какое-то лишнее шевеление в гостиной, я повернула голову, то есть продемонстрировала вновь прибывшим собственную физиономию во всей красе. При виде ссадин, распухших щек и размазанной по лицу туши Иван, истолковав ситуацию по-своему, в мгновение ока ухватил в руки массивный металлический торшер и застыл вместе с ним в позе свирепого Чингачгука. Главный редактор, тоже успевший заметить появление непрошеных гостей, всерьез обеспокоился за свое здоровье: все же полутораметровый торшер — это не крохотный прикроватный светильник — и потому громко зашипел мне на ухо:
— Объясни им все немедленно! А то не ровен час еще зашибет…
И мне пришлось спешно рассказывать друзьям страшную историю про аварию, вернее, про покушение на мою жизнь.
— Ну, ссадины от подушки безопасности, это я понимаю, — задумчиво бормотал Иван, возвращая торшер на его законное место, — а что с твоей… — здесь он замялся, подбирая литературный синоним для моей многострадальной попы.
— Что с твоей задницей приключилось? — подсказала ему Лариска, не обремененная светскими условностями. — Ты что, на ежа села?
— На розы, — принялась жаловаться я. — Представляете, этот пошляк, — я кивнула в сторону Генералова, — вез мне букет роз и положил его на переднее сиденье. А я после инцидента с джипом была в ступоре и поэтому случайно уселась на этот колючий веник. Скажу честно, еж был бы лучше — область поражения куда меньше.
— Это точно, у ежа габариты много меньше, чем у букета, — поддакнул главный редактор. — Но должен заметить, возможно, я и пошляк некоторыми местами, но еще не докатился до такой жизни, чтобы презентовать розы такой необузданной особе. Цветы мне требовались по другому поводу. У меня, между прочим, намечалось свидание с девушкой.
— Это не с той ли самой зазнобой, что ты выставил из квартиры на прошлой неделе, когда мне понадобился компьютер? — с издевкой уточнила я.
— А хоть бы и с ней, — проворчал он. — Тебе-то что за дело?
— Значит, ты сегодня ехал ко мне в гости, чтобы посоветоваться относительно выбора цветов для подружки? — продолжала издеваться я.
— Ага, конечно, посоветоваться хотел. С твоим изысканным вкусом… — принялся в ответ язвить Генералов. — Ты свои волосы сама перекрашивала или надоумил кто? Выглядишь, как торговка с базара. Почем, кстати, сегодня семечки?
— Спасибо! Умеешь подбодрить добрым словом раненого товарища. — Поджав губы, я сползла с дивана и одернула юбку.
— Тамбовский волк тебе товарищ. Я из-за тебя, кстати, свидание продинамил. И даже не могу предупредить любимую: у нее мобильный в ремонте.
— Извините, пожалуйста. Опять я вам всю личную жизнь обломала!..
— Хватит препираться! — не выдержав, встряла Лариска. — Со своей подружкой потом объяснишься. Вы «Скорую» вызвали?
— Пытались, — ответила я, — но по городскому 03 нам сказали, что мой коттеджный поселок — это не их территория. А по телефону областной неотложки сообщили, что обе их машины уехали на групповое ДТП. Предложили добираться до больницы своим ходом. А при необходимости пообещали прислать труповозку.
— Сволочи! — с чувством высказался Иван.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35