Я влюбилась в него и тайно поклялась, что в одной из будущих жизней, пусть даже через много веков, мы непременно станем мужем и женой. К сожалению, желаемое не всегда сразу превращается в действительное, и потому нам до сих пор не удавалось соединиться. Нынче же наш брачный договор подписан: я — ее государь, она — моя государыня, и изменить что-либо уже невозможно. Через двадцать восемь лет я появлюсь в Хэбэе, а свидимся мы с вами в Бэйчжоу. Пока же старайтесь постигнуть искусство даосов, чтобы когда-нибудь сослужить этим мне службу.— А я как раз ищу достойного наставника! — воскликнула обрадованная старуха. — Но где его найдешь?!— Запомните же хорошенько, что я вам скажу, — прервала ее царица и произнесла: — «Коль встретишь тополь-Ян — остановись, а повстречаешь Дань-яйцо — прозреешь; и не ищи напрасно никого, он сам придет — и ты его узреешь».Немного помолчав, царица продолжила:— Встретитесь вы ровно через три года, независимо от того, будете вы странствовать или жить на месте. Скоро в восточной столице в облике знатной девушки объявится ваша дочь. Хотя внешность ее и изменится, опознаете вы ее сразу. Но помните, я вам открыла небесную тайну, разглашение которой грозит вам немалыми бедами... Пуще же всего остерегайтесь восьмидесятилетнего старца!— Какого это старца? — не поняла старуха.— Наньянского князя Чжан Цзяньчжи Чжан Цзяньчжи — крупный чиновник Танской династии; известен как справедливый судья. Был главным участником убийства царского любимца Чжан Чанцзуна.

, моего ровесника и врага.Не успела она произнести эти слова, как в зал с воплями вбежали перепуганные служанки:— Государыня, наньянский ван Ван — высший титул в старом Китае: владыка, князь.

проведал, будто вы что-то замышляете против него, и вторгся к нам с огромным войском!..Небесная царица побледнела и, вскочив с места, выбежала из зала.Не зная, что делать, старуха вскочила, опрокинула парчовый стул и в панике заметалась по залу, как вдруг... проснулась, вся в холодном поту... Прямо перед нею высился одинокий могильный холм, вокруг него не было ни души. Старуха позвала Мэйэр, но та как сквозь землю провалилась.«Янь Полусвятой предсказывал, что моей дочери грозит беда, — вспомнила расстроенная старуха, — вот она, кажется, и пришла!»Между тем начало светать, и вскоре старуха смогла разглядеть среди ближайших зарослей терновника расколотую каменную плиту с выбитыми на ней иероглифами: «У Цзэтянь — императрица великой Танской династии».«Так вот оно что, — подумала старуха, — оказывается, я странствовала во сне и побывала в гостях у небесной царицы, которая и дала мне уйму всяких наказов. Но что самое удивительное — это что я их все запомнила».Мысли старухи обратились к прошлому. Она вспомнила, как вместе с детьми покинула пещеру, как оставила сына в храме у гор Ворота мечей, как, наконец, потеряла Мэйэр. И вот теперь она одна-одинешенька — как же тут не расстраиваться?! Однако, погоревав немного, она вспомнила слова небесной царицы о том, что ей все едино — жить ли на одном месте или путешествовать, и решила не торопясь подыскать себе уединенное местечко где-нибудь в окрестностях пика Хуашань и пожить там немного на покое.Поистине: Железные подошвы истоптал,Но не нашел того, о чем мечтал.Другой, не выйдя даже за порог,Приобрести желаемое смог. Если хотите знать, куда исчезла Мэйэр и с кем повстречалась Святая тетушка, прочтите следующую главу. Глава седьмая Инспектор Ян принимает в подарок сутру Сутра — священная буддийская книга, буддийский канон.

и встречается со Святой тетушкой. Настоятель Цыюнь набирает воду в реке и вылавливает чудесное яйцо Может с бесом беседовать всластьпраздный пустоголов.Но не дано сочинять стихине знающим чудных слов.Если ты дни напролетв пустой болтовне проведешь,Так никогда и не сможешь узнать,что есть правда, что — ложь.
Итак, Святая тетушка никак не могла понять, во сне или наяву встречалась она с государыней У Цзэтянь, хотя при этом слова небесной царицы о судьбе она крепко запомнила. Теперь она знала, что Чжан Чанцзун, некогда столь любимый государыней У Цзэтянь, должен возродиться в образе Мэйэр, в то время как сама государыня возродится в облике князя, и что встретятся они в Бэйчжоу, где и станут мужем и женой. Неясным оставалось только одно — кто такой отшельник Достигший небес, коему вручена теперь судьба исчезнувшей Мэйэр.Поскольку, как мы знаем, для старухи было совершенно безразлично, странствовать или жить на одном месте, то, немного подумав, она решила первым делом воскурить благовония в храме на горе Хуашань, как того хотела Мэйэр.— Отправлюсь-ка я сначала туда и помолюсь Святому владыке, чтобы он уберег мою дочь от несчастий. Найдется там спокойное местечко — поживу годика три, а там видно будет. А Хромой пусть пока остается в храме: тамошний даос, кажется, человек добрый, не выгонит его.Так она и поступила. Придя на гору, первым долгом воскурила благовония и поклонилась владыке, а уж затем стала молиться, чтобы судьба поскорее послала ей даоса-наставника и помогла снова встретиться с дочерью.Она покинула храм и решила побродить по окрестностям, полюбоваться живописными пейзажами. И вдруг ей захотелось навестить учителя Чэнь Туаня. На ее расспросы о его местонахождении один из местных жителей отвечал:— В ущелье Синся Согласно преданиям, в ущелье Синся жил отшельник Чэнь Туань.

он обрел себе место вечного покоя...Только теперь старуха поняла, что Чэнь Туань уже удалился в мир бессмертных.Однако тихое и уединенное ущелье, на которое ей указали, понравилось ей, и она там осталась. Ночи она проводила, укрывшись под навесом скалы, днем бродила по окрестностям и собирала подаяние. Места здесь были людные, так что ей почти всегда удавалось выпросить несколько грошей на пропитание.Но вот как-то раз вместе с толпой таких же нищенок она понапрасну простояла у ворот храма. Посетителей в этот день почти не было, а кроме них, милостыню никто не подавал. Уже миновал полдень, когда появился первый паланкин, в котором восседала женщина. За паланкином следовали служанки. Женщина прошла в храм, воскурила благовония, и, когда выходила обратно, вся толпа бросилась к ней.— Простите, я сегодня не захватила с собой денег, — сказала женщина.Услышав эти слова, старуха отошла, в сторонку. Однако другие нищенки, понапрасну простоявшие здесь с самого утра в надежде получить хоть монетку, так и вцепились в свою жертву.— Госпожа, окажите милость!..— Госпожа, проявите доброту, и вы будете счастливы!..— Где это видано, чтобы у царя драконов не было сокровищ?!Женщина стала извиняться:— Что я могу — я ведь не Ян Почтенный Будда и даже не госпожа Ян! Вы бы лучше к ним шли, они щедрые, никому не отказывают.Женщина раздвинула толпу, села в паланкин и быстро удалилась. Оставшиеся ни с чем нищенки, вздыхая, стали расходиться.Тогда старуха решила подойти к пожилой женщине, которая, как ей показалось, хорошо знала здешние места.— Кто такие Ян Почтенный Будда и госпожа Ян, о которых здесь только что упоминала госпожа? — спросила она.— В здешнем уезде Хуаинь проживает инспектор Ян Чунь, прозванный за свою щедрость Почтенным Буддой, — объяснила нищенка. — И он, и его жена охотно принимают у себя как буддийских, так и даосских монахов и раздают им милостыню. А ежели им кто угодит — так они его по целому году кормят! Госпожа Ян дважды в год приезжает сюда воскурить благовония и всегда жалует каждой из нас по десять монет, да к тому же кормит лепешками, которые захватывает с собой. В этом году она уже приезжала весной, теперь вот осенью приедет... Так что ты непременно ее увидишь...Старуха внимательно выслушала нищенку и постаралась хорошенько запомнить.На следующее утро, нарядившись странствующей даосской монахиней, старуха отправилась в Хуаинь и, разузнав, где живет инспектор Ян, без труда разыскала его дом, на воротах которого ее ждала следующая надпись: «Приходить за пожертвованиями в Западный сад монахам и монахиням разрешается только в первый день каждого месяца. У ворот дома милостыня не раздается».
«Надо же, как не повезло!» — подумала старуха, но тут она увидела старого привратника, который сидел у ворот, прислонившись спиной к каменному льву. Тот тоже увидел старуху, торопливо вскочил и замахал на нее руками:— Скорее уходи отсюда!..— Я пришла сюда из Западной Сычуани воскурить в здешнем храме благовония, — сказала старуха, почтительно кланяясь. — В дороге я поиздержалась и вот решила попросить милостыню на обратном пути.— Ты опоздала! — сказал привратник, которого звали Чжан Гун. — Еще девять дней назад милостыню раздавали в любой из дней, а потом повесили вот это объявление...— Я слышала, что господин инспектор и его супруга — люди благочестивые, — не отставала старуха. — В уезде все только и говорят что о доброте Яна Почтенного Будды! Почему такая перемена — может, что-нибудь стряслось?— Действительно, господин и госпожа до недавнего времени любили принимать монахов и раздавать им милостыню, — рассказал привратник. — А тех из них, кто умел толковать о сутрах и дхарме Дхарма — согласно буддийскому учению, закон развития всего сущего в мире.

, даже целыми месяцами держали в доме, давали им на дорогу денег, а кому надо — и одежду. И народу у этих ворот всегда толклось множество. Но вот как-то вскоре после нового года объявилась тут одна монашенка, немолодая уже, лет этак сорока. Я, говорит, хорошо понимаю учение о причинах и следствиях и желаю побеседовать с господами. А надо сказать, наша госпожа страх как любит беседовать с учеными людьми, вот и оставила она монашку в доме. А вскорости, недели через две, пришли монахи-хэшаны Хэшан — так называли буддийских монахов.

, человек пятнадцать. Госпожа их тоже приняла, накормила, деньгами одарила. И кто бы мог подумать, что это были никакие не монахи, а просто шайка грабителей! А монашка эта была у них наводчицей! Рассказала им, где что находится, они ночью и ворвались в дом с факелами и палками, да и учинили грабеж. Господин и госпожа едва ноги унесли! Правда, жаловаться властям не стали — решили, что это им наказание за грехи, совершенные в прежней жизни. Вот после этого случая они и запретили пускать в дом кого ни попадя. Теперь подаяние можно получать в Западном саду лишь в первый день первого, четвертого, седьмого и десятого месяцев. А раз ты опоздала, иди-ка лучше в другое место: у нас в уезде немало найдется богатых людей, любящих раздавать милостыню монахам.— Среди монахов тоже встречаются и хорошие и плохие люди, — заметила старуха. — Однако стоит одному поступить дурно, как все оказываются виноватыми.— Истинно так! — подтвердил привратник.— После того, что вы рассказали, я уже и не надеюсь на подаяние! — воскликнула старуха. — Вот только мне приходилось слышать, что ваши господа — это живые бодисатвы в нашем мире. Вот бы хоть раз взглянуть на них!В это время в доме скрипнула дверь, и привратник испуганно вскочил.— Скорее прячься, господин идет!.. — Он торопливо вынул из висевшего на поясе мешочка медную монетку и положил на голову каменного льва. — Это тебе от меня. Только уходи быстрее...Однако старуха и не собиралась уходить: очень уж ей хотелось посмотреть, что же произойдет дальше.Между тем мальчик-слуга подвел к воротам белого коня. Из дома вышел инспектор Ян. Он был в парадной расшитой золотом шапке, цветастом халате и с веером в руках. За ним следовали слуги: первый слуга нес зонт, второй — подушку для сиденья, третий — короб с курениями, на крышке которого красовалась небольшая шкатулка из красного сандалового дерева. Замыкали шествие музыканты с инструментами в руках. Инспектор сел на коня, и процессия медленно двинулась в западном направлении.— Ну как, видела господина? — обернулся к старухе недовольный привратник. — Хорошо еще, что он тебя не заметил, а то бы не миновать мне нахлобучки! Ну, что стоишь? Бери монету и проваливай...— Нужна мне ваша жалкая подачка! — рассердилась старуха. — И без нее обойдусь.Пока они препирались, с улицы в ворота незаметно прошмыгнул бродячий торговец игрушками. Тотчас же из домика привратника выбежал мальчонка лет пяти и принялся теребить Чжан Гуна:— Дедушка, купи игрушку!..Старик взял с головы льва монету, которой пренебрегла старуха, подозвал торговца, купил у него игрушку и дал мальчику:— Можешь поиграть! Только смотри, не ломай!Мальчик радостный убежал в дом.— Кем вам приходится этот малыш? — спросила у привратника старуха.— Это мой второй внук, — ответил тот. — Первого вы тоже видели, это он нес за господином его подушку для сиденья.— Не удивительно, что они так похожи! — воскликнула старуха. — И оба такие ловкие. Да, повезло вам.— У господина много мальчиков-слуг, но больше всех он любит моего старшего внука, — похвастался Чжан Гун. — Как только куда выезжает, непременно берет с собой.— А куда сейчас уехал господин? И зачем взял с собой музыкантов? — допытывалась старуха.— К Западным воротам, принимать индийскую золотую сутру.— Что за сутра такая? — заинтересовалась старуха.— Некогда эту сутру привез из Индии монах Хами, — принялся объяснять привратник. — Сам он был глухонемой и жил в монастыре богини Гуаньинь Гуаньинь — буддийское божество Авалокитешвара, изображавшееся в Китае в женском облике. В буддийском пантеоне занимала особое место как богиня милосердия, дающая людям радости и спасающая их от бед. В средневековом Китае особо почиталась как богиня-чадодарительница и потому нередко изображалась с ребенком на руках. Однако порой ее представляли в виде существа, наделенного тысячью рук и глаз, что символизировало ее всемогущество.

, что за Западными воротами. До девяноста лет он ничем не болел и вдруг умер. Кроме этой сутры, других вещей у него не было, вот настоятель и пообещал отдать сутру тому, кто устроит ему достойные похороны. Похороны настоятелю устроил как раз наш господин. И вот сейчас он поехал за сутрой, хочет положить ее на хранение в пагоду своего Западного сада.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62