После шести лет учебы она станет настоящим магом – пусть и не таким сильным, как инквизиторы, но уж наверняка посильнее тех, кого на Нолане привыкли называть магами. В течение нескольких поколений бароны фон Гаршвиц постепенно накапливали магические способности в своем роду, правильно подбирая себе жен (отец называл это каким-то жутко научным словом, но Ребекка его запамятовала), и с каждым следующим поколением их могущество возрастало. Наконец у Рихарда фон Гаршвица родились дети, чей дар оказался достаточно сильным, чтобы они могли обучаться в престижной школе магических искусств на Грани Торнин. Жаль только, что эта школа находится так далеко от дома – в двух с лишним неделях пути по тракту. А еще жаль, что учеба там начинается так неудобно – сразу после Нового года. Ребекка очень любила новогодние и рождественские праздники, но на этот раз и во все последующие пять лет ей придется встречать их в дороге – иначе она просто не успеет к началу занятий. Впрочем, по этому поводу Ребекка не очень расстраивалась. Ради того чтобы стать настоящим магом, девочка готова была пожертвовать всеми без исключения праздниками на свете.
– Марк, – обратилась она к брату, – а мы когда-нибудь сможем ходить по Трактовой Равнине? Сами, без чужой помощи?
У Марка был большой соблазн сказать «да», чтобы поднять настроение сестренки, но он очень не любил лгать. Поэтому ответил честно:
– Не знаю. Нам в школе этого не обещают. Говорят, что одни смогут, а другие – нет. Но проходить через Ребра, – поспешил он утешить Ребекку, – умеют все выпускники. Мы с Беа начнем учиться этому со следующего семестра. Проникновение сквозь Ребра – обязательный навык в нашей школе, без него нельзя получить диплом мага.
– А разве это не то же самое, что путешествие по Равнине? – удивилась Ребекка
– Не совсем. Когда ты пересекаешь Ребра, то просто переходишь с одной Грани на другую через область их плотного соприкосновения – в местах Вуалей. А путешествуя по Равнине, ты движешься между Гранями, не сквозь Ребра, а внутри их.
– Фактически, – решила блеснуть своей ученостью Беатриса, – Трактовая Равнина является сужением пространства Ребер на подмножество их локальной прозрачности.
– Понятно, – не совсем уверенно сказала Ребекка, порядком сбитая с толку заумным объяснением старшей сестры. – Значит, пересекая Ребра, получается, что ты «проскакиваешь» мимо Равнины?
– Совершенно верно, – подтвердил Марк, мысленно одернув Беатрису, которая опять собиралась сделать уточнение. – Проникновение сквозь Ребра можно представить следующим образом: стоя на краю «лоскута», ты на какое-то мгновение попадаешь на Равнину, быстро переходишь на соседний «лоскут» и тут же возвращаешься в обычное пространство, но уже на другой Грани.
– Или на той же самой Грани, но в каком-то другом месте, – добавила Беатриса. – Путешествие сквозь Ребра состоит вот из таких «прыжков» с Грани на Грань. Идти по Трактовой Равнине, конечно, удобнее, а главное – гораздо быстрее.
Ребекка ненадолго задумалась.
– А если, – предложила она, – пересекать Ребра не на краю «лоскута», а где-то в середине?
– Тогда ты просто вернешься обратно, – ответил Марк. – Хотя я понимаю, что ты имеешь в виду. В принципе задержаться на Равнине, «зацепиться» за нее, не так уж и трудно, но толку от этого будет мало. Попасть на Равнину может и не маг – через любой входной портал трактового пути. Однако для путешествия по ней нужно уметь переходить из одной ее плоскости в другую – это самое сложное дело. Без такого умения ты можешь годами добираться до нужной тебе Грани, а скорее всего, потеряешь ориентацию и заблудишься на веки вечные.
– Тогда лучше пользоваться «колодцем», – заметила Ребекка.
– Те, кто не умеет путешествовать по Равнине или хотя бы проникать сквозь Ребра, так и делают, но при малейшей возможности предпочитают обходиться обычными трактовыми путями, – сказал Марк. – Открывать «колодец» ты сумеешь уже через три года. Однако могу тебя заверить, что после нескольких пробных путешествий, предусмотренных школьной программой, особого желания лезть в «колодец» у тебя не возникнет. Это действительно очень неприятная штука.
– Правда, есть еще более неприятные, – добавила Беатриса. – И не просто неприятные, а смертельные. Например, метод свертывания пространства, чаще его называют «почтовым курьером», поскольку он, благодаря своей быстроте и оперативности, широко используется магами для обмена письмами и разными небольшими предметами. К сожалению, «курьер» требует высокого мастерства и больших затрат энергии, а кроме того, людей таким образом переправлять нельзя – при свертывании пространства они гибнут. Из всех известных науке способов перемещения материальных объектов между Гранями человек может выдержать только три – «колодец», Трактовую Равнину и пересечение Ребер.
– Четыре, – уточнил Марк. – Ты забыла о межпространственном инфернальном туннеле.
– Не забыла. Просто я его не считала. Инфернальный туннель можно проложить лишь с помощью Нижнего мира, а мы сейчас говорим о… ну, скажем, о земных способах. К тому же его никак нельзя назвать безопасным для человека.
– Но в принципе там можно выжить. Ведь сколько известно историй о людях, которые случайно попадали в инфернальный туннель и выбирались из него в целости и сохранности за тридевять Граней от родины.
– А сколько не выбирались, – парировала Беатриса. – И естественно, не могли рассказать о своих приключениях.
– Я же говорю: в принципе, – настаивал Марк.
Брат и сестра заспорили, перейдя на мысленную речь. Ребекка придвинулась к боковому окну и посмотрела вперед. Их карета как раз подъезжала к порталу дорожной развязки, который переводил трактовый путь в другую плоскость Равнины. Не желая пропустить этот момент, она снова взобралась с ногами на сиденье и прильнула к заднему окну.
Широкая ровная дорога, извилистой лентой тянувшаяся вдаль и исчезавшая милях в шести от них под аркой такого же портала, как тот, к которому они приближались, была заполнена движущимися в обоих направлениях каретами и повозками, тяжелыми фургонами и легкими экипажами, всадниками и просто пешими путешественниками. По обе стороны дороги простиралась бескрайняя Трактовая Равнина, сотканная, словно одеяло, из больших «лоскутов» земной поверхности, принадлежавших разным Граням. Близ дороги это были в основном пустынные, каменистые отрезки, без каких-либо признаков жизни на них, но дальше виднелись поросшие зеленью холмы, участки леса и разбросанные там и сям куски рек, озер и морей.
Уже само по себе это поражало воображение новичка, однако Ребекка, которая ежегодно совершала короткие путешествия по тракту, навещая живущих на соседней Грани бабушку и дедушку, была привычна к такой картине. Она ждала куда более любопытного зрелища – «скачка» Равнины при повороте трактового пути.
Когда их карета въехала под арку, Равнина моментально преобразилась: все прежние «лоскуты» в мгновение ока исчезли, а на их месте тотчас возникли новые – но совсем другие. Всякий раз, когда Ребекка наблюдала за этой стремительной метаморфозой, у нее создавалось впечатление, что кто-то резко повернул весь мир и, подобно калейдоскопу, его «лоскуты» – осколки мигом сплелись в иные узоры. От отца она слышала, что на самом деле при повороте тракта Равнина не «скачет», а «плывет», но из-за того, что вид меняющейся Равнины вызывает у многих людей и животных панику, порталы сконструированы таким образом, чтобы поворачивать путь очень резко, и глаз просто не успевает замечать, как «плывет», преображаясь, Равнина.
Вместе с прежними «лоскутами» пропала и почти вся дорога позади них, остался лишь короткий ее участок, начинавшийся у края «лоскута», на котором стоял портал, а дальше тянулись дикие безлюдные «лоскуты» На этот участок из ниоткуда въезжали кареты, повозки, фургоны, вступали всадники и пешеходы, а те, кто двигался в противоположном направлении, приближаясь к границе «лоскута», словно растворялись в воздухе. Как обычно в таких случаях, Ребекка слегка испугалась, хотя прекрасно понимала, что дорога позади кареты никуда не исчезла, просто теперь она видит Равнину под другим, если можно так выразиться, углом зрения.
Девочка вздохнула. Ей гораздо больше нравилось то, что происходит при «скачке» Равнины впереди, когда из ниоткуда возникает длинный отрезок дороги до следующего портала с движущимися по нему людьми и транспортом. Во время коротких путешествий к бабушке с дедушкой она, как правило, смотрела вперед – ведь обычно они ездили в открытом экипаже. А здесь вперед не шибко посмотришь; ну если только высунувшись по пояс из бокового окна кареты, да и то будет виден лишь кусочек дороги…
Немного разочарованная, Ребекка отвернулась от заднего окна и увидела на лицах брата и сестры понимающие улыбки. Улыбаясь, они были поразительно похожи друг на дружку. Впрочем, они были похожи при любых обстоятельствах – ясно ведь, близняшки, – но улыбки делали их лица почти неотличимыми. Разве что у Марка черты были резкими и мужественными, а у Беатрисы – мягкими и женственными.
– Не расстраивайся, сестренка, – сказала Беатриса, убрав со лба непокорную прядь темно-каштановых волос. – В следующий раз будешь смотреть оттуда. – Она указала на люк в крыше кареты. – Марк подержит тебя. Правда, братишка?
Марк согласно кивнул:
– Разумеется. И вообще, Бекки, не переживай. Ты еще успеешь насмотреться. Попомни мое слово: к концу поездки тебе это надоест.
– Порталов будет так много?
– Через каждые несколько миль, – ответил брат. – А вблизи Торнина они вообще встречаются чуть ли не по два на милю. Трактовый путь там очень сильно петляет.
– Из-за этих порталов?
– Да.
Немного подумав, Ребекка покачала головой:
– Глупо все это. Лучше было бы проложить прямой трактовый путь, а от него отводить ответвления к Граням, мимо которых он проходит. А еще лучше было бы заселять ближайшие к тракту Грани. – Она указала в окно:
– Вон, видите? Там ведь не только клочки пустыни. Есть же «лоскуты» и с лесами, и с лугами. На тех Гранях тоже можно жить. А они совсем рядом с трактом.
Марк и Беатриса быстро переглянулись. В возрасте Ребекки они не задумывались над такими вещами. То, что трактовый путь сильно петляет, из-за чего дорога по нему получается раз в десять – пятнадцать длиннее, чем напрямик по Равнине, было известно им лет с пяти и казалось совершенно естественным. Лишь в школе, на занятиях по географии, они узнали, в чем причина такой извилистости трактов.
– Видишь ли, Бекки, – принялся объяснять Марк. – Трактовые пути сильно петляют вовсе не из-за плохого расположения населенных Граней. Вдоль этого отрезка тракта все делалось именно так, как ты считаешь правильным: сначала был проложен путь, а уже потом люди заселяли прилегающие к нему Грани.
– Тогда почему он постоянно изгибается? – нетерпеливо спросила Ребекка.
– Да просто потому, что иначе идти он не может. Трактовые пути, как известно, прокладывают по «лоскутам» с разных Граней. Какими, по-твоему, свойствами, должны обладать эти «лоскуты», чтобы по ним мог проходить тракт?
– Ну, они должны быть твердые, ровные, – ответила Ребекка, – Их края должны находиться на одной высоте с краями соседних, чтобы не было «ступенек», по которым трудно ехать. И еще на «лоскутах» не должно быть ни слишком жарко, ни слишком холодно.
– Да, это тоже важно. Однако самое главное – они должны быть постоянными, неизменными, неподвижными. То есть Вуали, охватывающие эти «лоскуты», не должны дрейфовать – ни по Граням, ни по Равнине. Иначе за несколько лет тракт просто распадется на части, и по нему уже нельзя будет проехать. Теперь понимаешь, в чем основная проблема прокладки трактовых путей?
Ребекка медленно кивнула:
– Да, понимаю. Для трактов подходит не всякий «лоскут».
– Вот именно. Поэтому дорога идет от портала к порталу не по прямой линии, а извивается, поэтому путь так часто переходит из плоскости в плоскость. Исключение представляет лишь Главная Магистраль – но это не совсем трактовый путь, если под этим понимать искусственное сооружение. Главная Магистраль – естественный феномен, чудо природы… или Божье чудо. А люди, в отличие от Бога или природы, не способны делать Вуали стабильными в удобных для себя местах; так что приходится довольствоваться существующими и прокладывать тракты петлями и зигзагами, следуя по цепочкам неподвижных «лоскутов». А такие «лоскуты» чаще всего встречаются на очень старых Гранях, которые возникли в числе первых при Сотворении мира и уже давно стали безжизненными. Поэтому вдоль дороги такой пустынный пейзаж, воздух кажется пресным и безвкусным, а… Кстати, ты обратила внимание, что на трактовом пути всегда светло?
Прежде чем ответить, Ребекка выглянула в окно. На «лоскуте», по которому они в данный момент проезжали, было позднее утро – или ранний вечер. Когда же их карета въехала на следующий «лоскут», стало немного сумрачнее – и тем не менее достаточно светло, чтобы движение по тракту не замедлялось.
– Нет, Марк, – наконец сказала Ребекка. – Я как-то не обращала на это внимания. Я всегда думала, что так и должно быть.
«Оно и понятно», – подумала Беатриса. Четыре года назад они с Марком тоже не обращали внимания на этот факт, теперь казавшийся им весьма примечательным. И возможно, до сих пор принимали бы его как нечто само собой разумеющееся, если бы не учеба в торнинской школе, где из детей и подростков, обладающих так называемым «промежуточным» даром – гораздо сильнее ведовского, но вместе с тем значительно слабее инквизиторского, – пытались сделать полноценных магов. Замысел преподавателей состоял в том, чтобы компенсировать недостаток магических способностей учеников большим объемом знаний и высоким мастерством в обращении с доступными им силами, поэтому нагрузки в их школе были огромны, а учебный процесс – необычайно интенсивный.
Беатрисе казалось, что за эти четыре года они с Марком повзрослели как минимум на шесть лет, а может, и на все восемь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48