— Кто бы мог послать мне веер-головоломку? Он, конечно, очень милый, но… А, понятно, тут все-таки есть записка. — Она вынула сложенный клочок бумаги со дна коробочки и вслух прочитала: «Госпожа Блэкхарт, это поможет вам найти то, что вы ищете». Как я должна это понимать?
— Надо позвать Люка, — предложила Тремер. Она взяла веер в руки и раскрыла его, чтобы лучше рассмотреть рисунок. — У него просто талант разгадывать зашифрованные послания.
Итак, послали за Люком, и он вскоре явился в компании Блэза и Вилрована. Он несколько минут внимательно рассматривал веер, с одной и с другой стороны. Потом в его глазах сверкнула догадка.
— Все очень просто. С одной стороны тут нарисованы ребусы, на каждой планке по ребусу, и в них зашифрованы названия городов: Тронштадт, Валлерховен, Далмарк и так далее. Сам по себе этот список говорит о многом, если посмотреть на карту, которую вы с Кнефом так тщательно изучали во время нашего путешествия. — Он снова перевернул веер. — А на обратной стороне, как видите, — там, где рисунок не закончен, — на большинстве планок выгравированы старинные знаки. Кажется… я даже уверен — это названия улиц и номера домов. — Он выдержал театральную паузу и продолжил: — Я бы сказал, Лиллиана, что кто-то очень любезно предоставил тебе ключ к поиску всех пропавших Сокровищ.
Друзья были удивлены, но, естественно, очень обрадованы.
— Но кто это прислал? Можем ли мы им доверять? — спросил Трефаллон, приподнимая изящную бровь.
Люк передал веер Блэзу и взял в руки записку, некоторое время ее рассматривал, улыбаясь все шире и шире.
— Трудно сказать наверняка, но мне кажется, что можем. Вот этот почерк — он мне не знаком, но в то же время он может показаться знакомым каждому из нас, он такой округлый, аккуратный и разборчивый. Это рука педагога, почерк учителя. Или я очень ошибаюсь, или и веер и записка — от Кнефа.
В девяти городах на девяти улицах стояло девять домов — из кирпича, камня и дерева, все они были самыми обычными и незаметными, но в каждом из них был спрятан бесценный клад.
Спустя три долгие недели после получения веера-головоломки Лили стояла в маленькой прихожей девятого дома с жезлом в руке. Сокровища из Тольи, Нордфджолла, Фингхилла, Лихтенвальда и других стран были уже найдены, не хватало только Сокровища Маунтфалькона.
«Оно должно быть где-то здесь, — сказала себе Лили. — Я так устала путешествовать, устала искать. Я хочу домой». При этой мысли жезл повернулся в ее руке.
— Сюда, — сказала она Вилровану и Блэзу, потому что только они двое были сейчас с ней. Доктор Вайлдебаден и каждый из его друзей-магов Спекулярии взяли на себя ответственность за доставку какого-нибудь Сокровища на законное место, и все они уехали до того, как Лили добралась до этого домишки в Старкхавне.
Лили распахнула дверь и вошла в очень странную комнату. Она была обставлена как спальня, по на стенах висело не меньше семи огромных зеркал в причудливых рамах. У Лили закружилась голова, и она взялась руками за виски.
— Такое впечатление, будто тут не одно Сокровище… они как будто со всех сторон.
Трефаллон и Вилл начали быстро обыскивать комнату — выдвигать ящики, простукивать панели, рыться в бельевых шкафах. А Лили стояла, глядя на свои руки, которые необъяснимым образом дрожали, и пыталась понять, почему она чувствует себя такой больной и потерянной.
Она услышала, как Вилл резко вздохнул.
— Не двигайтесь. Здесь где-то ловушка, я уверен.
Блэз замер на месте. Лили сглотнула, ее все сильнее тошнило, и оглянулась. Что Вилл имел в виду? Если он что-то заметил, почему так и не сказать? Потом она поняла, откуда исходит опасность.
— Зеркала. Разбейте зеркала!
Грохот и звон разбитого стекла — Вилл и Блэз схватили по тяжелому предмету и стали колотить по зеркалам. Когда последний серебристый осколок упал на пол, Лили обнаружила, что голова больше не болит и тошнота прошла.
— Еще несколько минут, и мы бы с ума сошли — или умерли!
Теперь жезл безошибочно указывал на шкафчик у камина. Вилл широкими шагами пересек комнату, открыл его и вынул маленькую шкатулку из розового дерева. Он открыл крышку, и Лили с Блэзом увидели, что там лежало. Все трое вздохнули с облегчением.
— Но как ты узнал, что в комнате ловушка? — спросила Лили четверть часа спустя, когда они вернулись в карету. — Ничего подобного раньше не было, когда мы нашли остальные Сокровища.
Кучер прикрикнул на лошадей, и карета тронулась.
— Королева Ис либо мертва, либо в плену у левеллера, — сказал Вилл, — но наша злая судьба, леди Софрониспа, все еще на свободе. Думаю, она устроила эту ловушку в качестве прощального подарка, хотя, может быть, и не последнего.
Лили озадаченно на него смотрела.
— Почему ты так думаешь? Мы не просто разоблачили заговор похищения Сокровищ — заговора больше не существует. Я думаю, сейчас ей хочется только одного — спрятаться подальше.
— И все-таки, — сказал Вилл, повышая голос, так как карета несколько раз с грохотом подпрыгнула на ухабах, — она все время на шаг опережала нас. Она ускользала снова и снова — только подумай, сколько народу из-за нее погибло в Маунтфальконе и в других местах! — Он горестно покачал головой. — Не могу отделаться от мысли, что она была самой опасной из всех заговорщиков.
— Она вполне может считать самым опасным и совершенно неуловимым тебя, — возразил Блэз с противоположного сиденья. — И потому станет держаться от тебя подальше. Сколько раз она пыталась тебя убить? А ты все еще жив.
Лили успокаивающе погладила мужа по плечу.
— Более того, чародеи ждали полторы тысячи лет, чтобы попытаться отвоевать свою Империю. Кто знает, сколько времени пройдет, прежде чем они предпримут следующую попытку? Да и зачем бы этой Софрониспе спешить? Она ведь может прожить еще две, а то и три сотни лет. Она может себе позволить выждать, пока люди вроде тебя и меня умрут и не останется никого, кто бы помнил о ней.
Вилрован задумчиво кивнул. И правда, как он может надеяться понять мотивы поступков существа, которое способно прожить несколько веков? Он ведь определенно ни разу не смог угадать, что она сделает дальше.
И все-таки его не покидало тревожное ощущение, что он не в последний раз слышит о леди Софрониспе.

ЭПИЛОГ
Они возвращались домой, но на душе у них было невесело. Стоял тусклый осенний день. Хоксбридж выглядел более обветшалым и уродливым, чем обычно. Вилл задумался — то ли город еще больше состарился за время его отсутствия, то ли у него после долгого путешествия обострилось зрение. Улицы заполонили нищие, оборванные и измученные, но это была единственная явная перемена.
— Они, наверное, из рудных поселков, — сказал он Лили. — Будем надеяться, что, как только мы вернем Машину Хаоса на место, Родарик сможет начать все исправлять.
Когда они подъехали ближе к Волари, Вилла поразило отсутствие стражи на внешних воротах, и хотя в самом дворце, казалось, стражи было столько же, сколько обычно, в этом старинном здании было необычно тихо. Лейтенант направил Лили и Вилла в один из садов, где король завел привычку прогуливаться после обеда.
— Боюсь, вы его просто не узнаете.
И это был действительно совсем другой Родарик, усталый и очень тихий, он бродил среди буйной беспризорной растительности в заброшенных теплицах. Но его глаза загорелись, а лицо просветлело, когда Вилл вложил ему в руки маленькую шкатулку из розового дерева, окаймленного железом, и он, открыв крышку, увидел маленький механизм из золота и хрусталя, мирно лежавший на зеленой шелковой подушечке.
Лили делала все, что могла, и ей помогали остальные маги, но маленькие шарики и фигурки почти не двигались. Одного из гвардейцев отправили в Малахим с письмом к доктору Фоксу и сэру Фредерику Марло. Втроем с Родариком два профессора смогут настроить Машину Хаоса.
Король закрыл шкатулку, провел худой дрожащей рукой по лицу, которое тревоги избороздили новыми морщинами с тех пор, как Вилл видел его в последний раз.
— Вилрован… Лиллиана… Я не могу найти слов, чтобы выразить свою благодарность. Я обещал вам, Вилрован, любую награду по вашему выбору…
— Многое тогда было иначе, — прервал его Вилл, вспоминая (как помнил это и Родарик), что одним из условий было благополучие королевы и рождение здорового наследника. — Если позволите, сэр, мне не хотелось бы об этом говорить.
Они провели с королем час в тишине, прогуливаясь по саду, по дорожкам на высоких дворцовых стенах, и он рассказал им о последних днях Дайони.
— Она не испытывала боли, в этом я уверен. Просто рождение ребенка отняло у нее последние силы — и на следующее утро она погрузилась в глубокий сон, от которого, по всей видимости, не захотела просыпаться.
— А ребенок? — спросил Вилл. — Я слышал столько противоречивых разговоров. Что он родился мертвым, что очень скоро умер, что…
Легкая улыбка осветила исхудавшее лицо Родарика.
— Моя дочь жива и здорова, Вилрован. Она родилась такой маленькой и слабой, что некоторое время мы опасались, что она не выживет. Но она набралась сил за эти недели и сейчас просто цветет. Клеона — моя единственная радость, единственная причина продолжать жить. Я больше не женюсь, и никакие сыновья не заменят ее в моем сердце — этот последний и самый драгоценный подарок моей Дайони, — и я собираюсь привести эту страну в порядок… только для нее. — Он очень, очень устало вздохнул. — Когда ко мне вернутся силы. Когда я снова почувствую, что в этом есть какой-то смысл… надеюсь, это случится скоро.
Вилл и Лили вскоре после этого распрощались, но сначала Вилл успел испросить личной аудиенции назавтра. Они переночевали в его комнатах в казарме. Утром он в последний раз надел свою зеленую форму и отправился поговорить с королем.
— Ну? — спросила Лили, вставая с места ему навстречу, когда он вернулся несколько часов спустя. — Ты отказался от своего поста, как собирался?
Вилл снял треуголку с яркой кокардой и стоял, глядя на нее озадаченно и нахмурившись, как будто не очень понимая, что с ней теперь делать.
— Да, я подал в отставку, — сказал он наконец. — И конечно же, Родарик сказал, что я могу поступать, как пожелаю, он ведь понимает, что мне здесь теперь, без Дайони, делать нечего. Но он… он предложил мне кое-что другое.
Лили вопросительно приподняла бровь.
— Ты видела, в какой упадок пришла страна, — Вилл широко развел руками. — Все изменилось. И Родарик считает, как и я, что назад дороги уже нет. Но он верит, что возможно и необходимо восстановить хоть что-то. Он хочет отправить некий отряд, чтобы сделать все необходимое, чтобы уладить споры, установить порядок, — что-то вроде армии, полиции и магистрата в одном лице. Сегодня он как раз нашел в себе достаточно энергии, чтобы составить список нескольких достойных людей, но ему нужен кто-то, кто возглавит этот отряд. Он предложил мне этот пост и чин полковника.
Вилл швырнул шляпу на стул.
— Я сказал ему, что у меня другие планы на будущее, но он настоял, чтобы я подумал день или два и обсудил это с тобой.
Лили удивленно покачала головой.
— Но неужели тебе эта идея не нравится? Я понимаю, что ты не хочешь жить в Волари или даже оставаться в Хоксбридже, здесь столько тяжелых воспоминаний, но то, что предложил тебе Родарик, — мне кажется, это идеально тебе подходит.
Он легкомысленно махнул рукой, притворяясь, что ему все равно, хотя Лили отлично видела, как сильно его воодушевил этот проект.
— Нравится мне его предложение или нет, у меня другие планы. Я хочу отвезти тебя в дом моего отца, я должен был сделать это уже давно. Это меньшее, что я могу для тебя сделать, я в большом долгу перед тобой.
Теперь Лили рассмеялась.
— Если ты отказал королю из-за меня, то я очень рада, что он так мудро попросил тебя подумать. Ах, Вилрован, неужели ты действительно думаешь, что мне понравится сидеть и смотреть, как тебе все больше надоедает отцовский дом и деревенская жизнь? Или что я сама после таких невероятных приключений захочу вернуться к тихой жизни?
Он подошел к ней и взял ее за руку.
— Но что же нам тогда делать? Неужели опять расставаться?
— Надеюсь, нет, — с чувством ответила Лили. — Прими предложение Родарика и отправляйся, куда он тебя пошлет. Я поеду с тобой. Целитель наверняка не будет лишним там, куда ты отправишься, и работы хватит нам обоим.
Вилл просиял.
— А как же семейная жизнь, которую мы как раз собирались начать?
— Мы придем к этому со временем. Да, Вилрован, я серьезно. Из тебя определенно получится восхитительный отец, но я не хочу смотреть, как ты маешься от безделья и со скуки ввязываешься во всякие сомнительные истории, — да и сама не хочу терять время в ожидании материнства.
Вилл рассмеялся, взял ее за плечи и поцеловал в лоб.
— Ну тогда, если ты и вправду так в этом уверена, — я, наверное, пойду обратно к Родарику, пока он сам не передумал и не отменил свое предложение.
— Да, — согласилась Лили, — мне кажется, это замечательная мысль.
Он ослепительно ей улыбнулся, подхватил шляпу и выбежал за дверь. Она услышала, как его быстрые легкие шаги удаляются по коридору.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71