Есть параметры, которые поддаются релаксационной «обработке» — например усилие, скорость смены форм тела — они вполне подвластны волевому контролю, — а есть и не зависящие ни от чего, например дыхание. Как только его частота либо интенсивность пересекают границу каких-то значений, ВНС «автоматом» переводит тело и сознание в состояние повышенного возбуждения, энергетически расходную ситуацию, которая по определению не является йогой.
С одной стороны, и классические асаны, и двигательные последовательности в китайских практиках есть продукт изменённого состояния сознания, когда тело движется автоматически, без контроля ума, выполняя движения, которые в обычных состояниях недоступны (без наработки определённого уровня мастерства). С другой — каждый профессионал (если ему удастся верно построить процесс практики) неотвратимо приходит впоследствии к тем же самым формам тела, а иногда — и к определённой последовательности их смены, известной уже тысячи лет, поскольку они обусловлены устройством человеческого тела.
Талант, а скорее особенность Сида состоит как раз в том, что его телу присущи очень большие двигательные амплитуды, оно располагает такой мобильностью (уровнем гибкости), при использовании которой может возникнуть то самое состояние сознания, когда управление потоком движения перехватывается уровнем «В».
Но сознание не способно при этом настолько понизить свою напряжённость, чтобы создались предпосылки для контакта с Единым. Никакой «поток», где тело постоянно поддерживает быструю смену форм, условий, необходимых для коммуникации подобного рода, не создаёт. Прикоснуться к вечности гримасничающая материя неспособна, чтобы получить вероятность такой возможности, необходимо замереть.
Итак, мастер «садханы», сам того не подозревая располагает условиями (способностями) для того, чтобы в потоке движения управление последним было предано уровню регуляции «В».
Бернштейн поясняет, что движения этого уровня «...Коррелируемы основным образом лишь по линиям своей внутренней гармонии и организованности» («Биомеханика и физиология движений», с.96, далее в этой главе приводятся ссылки исключительно на данную работу), они носят названия штампов, узоров или высших автоматизмов.
Возникает вопрос: каким образом Сид получил доступ к диапазонам гибкости, обеспечивающим в «динамической йоге» степени свободы, дающие возможность ВНС переключить управление движениями на уровень «В»?
Если Сид, будучи человеком идеальных пропорций и качества опорно-двигательного аппарата (Такого, что после определённой подготовки организм превращается в абсолютно покорный, не содержащий инородного данной функции инструмент. Тело осуществляет движение, в котором нет ничего чуждого смыслу этого движения, тому, что оно показывает. В этом редком случае мы наблюдаем двигательную сущность, полностью представленную собственной материей) сумел воспользоваться, очевидно, своей предрасположенностью к работе в «потоке» смены форм, которая со временем вынесла его на уровень мобильности, отвечающий тому, что он показывает, то с его последователями совсем другая история.
Чтобы получать на время хотя бы минимально пригодную для работы с «кругами» гибкость, они вынуждены сочетать такую практику с максимальным разогревом тела (ещё одна модификация «садханы»), что, как уже отмечалось, является тяжёлой, перегрузочной работой, опасной для людей даже среднего уровня здоровья.
В появлении «новых школ» йоги в общем нет ничего исторически неожиданного, поскольку ещё Мирча Элиаде, например, отмечал: «...Йогататтва-упанишада излагает йогическую технику, переосмысленную в свете диалектики Веданты. Всю упанишаду пронизывает пафос экспериментаторства» («Йога...», с.139). Если йога была объектом дилетантского любопытства и экспериментов ещё в древности, то в наше время уже как бы и сам Бог велел разломать эту старинную игрушку, как свойственно детям, чтобы попытаться сложить из её фрагментов нечто захватывающее и свежее.
Уже в древности йоге знали цену, например «Васиштхадхармасутра» утверждает: «...Ни посредством ежедневного повторения Вед, ни с помощью жертвоприношений не могут дважды рождённые достичь такого состояния, какого они достигают через практику йоги» (конечно, традиционной).
Перегрузка во время накручивания «кругов» отшибает мозги достаточно сильно, качество восприятия и самооценки ухудшается, что ведёт к постоянным травмам, несмотря на сильнейший разогрев. Этот момент хорошо известен тем, кто длительно пользуется экстремальными вариантами технологии «садханы», от жёстких вариантов которой идёт постепенный откат (Особенно в свете впечатлений, полученных на семинаре, проведённом Шандором Реметом в начале декабря 1999 в Москве. Люди пришедшие поглядеть на йога, которого представляет сам Сид, и, ожидая невероятного цирка в работе с телом, были неприятно поражены простотой выполняемых асан. Одна из присутствующих дам даже разочарованно сказала: «Ну, вот, второй Бойко приехал...»).
До сих пор — и мне доводилось часто слышать, а затем и наблюдать это — на семинарах у Сида порой возникают личные осложнения, связанные с практикой. Дело в том, что мастер-демонстратор способен эффективно работать только в соответствующем состоянии сознания, которое обеспечивает ему «включение» уровня «В». Но с этим нельзя играть: включил-выключил. Для разговора и объяснений Сиду приходится то и дело нарушать состояние, затем он снова входит в него при исполнении длинных связок и опять выскакивает «на поверхность». Это дергает и психику, и нервную систему мастера, заставляя искать любые средства для облегчения работы. Иногда таким средством может оказаться присутствие рядом определённого человека, особенности которого позволяют мастеру использовать последнего, как опору для быстрых переключений, или наоборот — для удержания рабочего состояния, невзирая на вынужденное внешнее общение во время практики.
Тем не менее, работая с людьми на десятидневных семинарах по три часа в сутки, Сид после этих занятий испытывает, по свидетельствам многих его учеников, состояние полного изнеможения и вынужден подолгу приходить в себя. Поскольку я много лет провожу такие же выездные мероприятия, и моя собственная работа с людьми, как правило, включает пять часов практики и столько же лекций, и при этом чувствую себя нормально, то возникает закономерный вопрос: что это за «йога», которая не в состоянии обеспечить необходимый ресурс своему ещё молодому основателю?
Известно, что спонтанные двигательные проявления наблюдаются также у определённого процента невротиков — у них происходит двигательная разрядка нервных напряжений, но такой тип нервно-психического склада встречается редко, к тому же и здесь требуется наличие врождённых способностей. Внешне это напоминает изысканный импровизированный танец, с необычными, замысловатыми движениями, но сознание у человека в это время практически выключено, он некоммуникабелен. Телом «вертят» управляющие механизмы уровня «В», куда «простреливает» нервный выплеск.
Кстати, когда релаксация в асанах освоена в совершенстве, то эмоциональная разрядка текущих и накопленных ранее напряжений может происходить в теле также своеобразными спонтанными проявлениями активности уровня «В» — во время тренировок по лицу и конечностям может пробегать своеобразная, щекочущая мышечная рябь. Обычно процесс этот достаточно растянут во времени и начинается, как правило, с правой половины лица и левой — тела, что симптоматично, так как именно эта половина — епархия правого, эмоционального полушария.
В различных культурах человечества двигательная активность организуется на традиционно различном материале. Индия, Китай, Африка, шаманизм, ритуалы древнего европейского язычества — все они по-разному распоряжались движением тела, не направленным на внешние цели.
Человек древности был гораздо более инстинктивен в своих повседневных проявлениях. Йога могла изначально возникнуть «на пересечении» двух линий развития: магических телесных ритуалов, с одной стороны, и познавательных импульсов с другой: что будет, например, если остановить движение, уподобившись на какое-то время неживой и вечной (на первый взгляд) природе?
Итак, уровень «В»: «За этим уровнем три важнейших координационных качества:
1. Способность вести высокосложные движения всего тела, вовлекая в свою работу многие десятки мышц.
2. Способность... объединять в точном ритме... движения конечностей.
3. Естественно напрашивающаяся... периодическая повторительная форма... которая приводит к ритмическим повторным движениям с очень разнообразными и сложными, но точно воспроизводимыми раз от разу ритмовыми узорами» (с.97).
И далее: «...Если организму удаётся найти (скорее, это удаётся человеку) такие структуры движения, которые... удовлетворяют... определению так называемых динамических устойчивых движений, то ему уже не только не приходится активно парировать сбивающие реактивные силы физическими усилиями, но наоборот, он приобретает возможность прямо использовать их к своей всесторонней выгоде» (с.100).
Вспомним постулат восточных единоборств: «Используй силу противника против него самого, не растрачивая своей». Так и здесь: при передаче полномочий управления движением уровню «В» движения тела в пространстве приобретают лёгкость и завершённость. И чем выше резкость и скорость смены положений, тем сильнее задействуется реактивный компонент, обусловленный весом его частей.
Когда человек «поймает» это ощущение, то: «...Снятие активных усилий, затрачивавшихся на гашение реактивностей, уже само по себе создаёт значительную экономию, как энергетическую, так и инерционную, поскольку движение в соответствующих своих отрезках начинает течь само собой, не нуждаясь более в пристальном контроле и коррекции» (с.101).
Это значит, что на этапе освоения, который может длиться неопределённо долго, практика «дхара-садханы» всегда будет оставаться затратной деятельностью. Именно поэтому она непригодна для использования в целях йога-терапии и тем более внутрипсихической коммуникации. Накопление или хотя бы сохранность энергетической сбалансированности возможны только после приобретения мастерства. Возникает порочный круг: чтобы успешно реализовать «садхану» необходимо уже иметь соответствующую гибкость и амплитуду движений. Не располагая этим, получить какой-либо полезный эффект посредством данной практики невозможно.
При наличии необходимых природных данных «приход» и «расход» энергии, израсходованной на «врабатывание» в оптимальный режим «садханы» хоть как-то компенсируется. Состояние практикующего будет целиком зависеть от каждой отдельной тренировки, от успеха или неудачи в ней. Если суммарный энергетический баланс нулевой, но сама практика качественная, происходит, по крайней мере, проработка тела и всех его систем, что даёт определённый позитивный эффект. Занятия же с постоянными энергетическими потерями однозначно вызывают проблемы с самочувствием, а впоследствии — и со здоровьем, хотя у молодёжи такие вещи до поры не слишком заметны.
«Выработка и закрепление таких динамически устойчивых форм движений... автоматически отливается в ...разнообразие дискретных штампов и приводит к образованию стойких рисунков.
При всём исключительном совершенстве и богатстве координационных возможностей уровень синергии сохранил у человека ...движения выразительной мимики, пантомимы и пластики...» (с.103).
Если эмоции могут быть «сброшены», отработаны через движение, то справедливым будет и обратное утверждение: с какого-то уровня интенсивности движение их продуцирует. Поэтому Айенгар отметил когда-то в нашей беседе исключительно важный момент: «Движения йоги должны выполняться без возбуждения этим движением».
В то же время его собственный темп выполнения асан непосилен для подавляющего большинства людей, и попытки подражания вызывают сильнейшие перегрузки.
Проблема нервного перевозбуждения в практике асан традиционного, а тем более «динамического» вариантов исполнения вообще является центральной. Её возможно разрешить, как уже указывалось, с помощью тотальной релаксации тела и сознания, и в процессе движения, и без него. Если асаны выполняются достаточно расслаблено, в эндогенном (естественном для данного человека) ритме, на свободных амплитудах и все их параметры не содержат в себе ощутимых признаков усилия, значит это и будет динамически устойчивая форма сложных движений уровня «В», но не йога.
При анализе реальной исполнительской техники «дхара-садханы» возникает естественное умозаключение, что скорость смены телесных форм, присущая данному организму со всеми его параметрами, не может быть навязана извне! Это означает, что в динамической «йоге» совместные занятия бессмысленны. Пока человек не приобрёл необходимую гибкость, позволяющую автоматике уровня «В» самопроизвольно брать на себя управление движениями, работа в толпе только мешает почувствовать (если даже к этому есть предпосылки) искомые признаки спонтанного режима, а когда это случится — найденное не может совпасть по темпу практически ни с кем из окружающих. Подлаживание под другого — будь он хоть трижды учитель! — будет напоминать нечто вроде ходьбы по шпалам, если вдруг и нашёлся случайно собственный автоматизм, то он только нарушится.
В традиционной же практике асан длительное время экспозиции именно при совместных занятиях является тем общим знаменателем, который пригоден для всех. Кому достаточно — может закончить выдержку асаны и выйти, кто ещё не расслабился — сохраняет позу дальше. Есть и чисто позитивный момент: те кто закончил практику, могут подождать остальных в «Шавасане».
Группу для совместных занятий динамической «йогой» можно считать сформированной только тогда, когда каждый обладает степенью гибкости, достаточной для коммуникации с уровнем «В», а это нереально для случайных подборок, которые, как правило, составляются на семинарах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147