28 октября. Мюнхенцы приветствуют Листа факель­ным шествием и серенадой.
Лист знакомится с мюнхенскими живописцами, в том числе и с Вильгельмом Каульбахом (1805-1874), карти­на которого - «Битва гуннов» - вдохновила его впослед­ствии на создание симфонической поэмы.
После Мюнхена Лист выступает с концертами в Аугсбурге, Нюрнберге, Штутгарте, Карлсруэ, Ман-гейме и Гейдельберге.
В середине декабря Лист прибывает в Веймар, город Гёте и Шиллера, где уже усиленно готовятся к встрече с новым руководителем музыкальной жизни.
1844
В январе Лист начинает свою капельмейстерскую дея­тельность в Веймаре.
7 января. Лист впервые дирижирует в Веймаре; в программе Пятая симфония Бетховена и концерт симинор его предшественника Гуммеля.
В последующих концертах он дирижирует Третьей и Седьмой симфониями Бетховена, симфонией до ма­жор Шуберта и увертюрой «Король Лир» Берлиоза.
Из Веймара Лист отправляется в концертное турне по Германии.
Он выступает в Дрездене, где слушает оперу Вагнера «Кола Риенци». Обещает Вагнеру изучить его произве­дения и, где только возможно, рекомендовать их к по­становке. К этому времени относится роман Листа с красавицей-танцовщицей Лолой Монтес, которая в течение многих недель сопровождает его в поездках.
В апреле Лист возвращается в Париж. Здесь происхо­дит его окончательный разрыв с Мари д'Агу, одной из причин которого служит его увлечение Лолой Мон­тес.
Они ещё обмениваются несколькими взволнованны­ми, отрывочными письмами.
11 апреля. Из письма Листа Мари: «Я очень печален и глубоко удручен.
Перебираю одно за другим все огорчения, причиненные мною Вашему сердцу; никто и ничто не может спасти меня от самого себя.
Я больше не хочу говорить с Вами, не хочу видеть Вас, ещё меньше - писать Вам. Разве не сказали Вы, что я комедиант? Да, наподобие тех, кто, выпив чашу с ядом, играет умирающего гладиатора. Все равно.
Все страдания моего сердца сковывает молчание.
Франц»
В среду ночью: «Ещё одно последнее слово.
Никогда не будет третьего лица.
И если нужно, я всегда буду там».
12 апреля. «Мне показалось, что Вы хотите пойти в концерт. После обеда пошлю Вам место в креслах пар­тера.
Будут ли у Вас гости за ужином?
Если Вы ничего мне не передадите, то в половине седь­мого я буду у Вас».
Однако ничто уже не может предотвратить оконча­тельный разрыв.
После разрыва с Мари д'Агу Лист дает в Париже ещё два концерта, прошедшие с исключительным успехом.
Именно теперь в жизни уже зрелого Листа начинается полоса наивысших художественных достижений и наи­больших материальных успехов.
После парижских концертов он отправляется в турне по Южной Франции, продолжая, как он пишет с едкой самоиронией, «ремесло коммивояжера». На короткое время он останавливается в Марселе, Тулузе, Ниме и Тулоне. Лихорадочную гонку этого концертного тур­не хорошо иллюстрируют строки из письма Листа од­ному любителю музыки в Ниме: «К сожалению, я не буду иметь удовольствия встретиться с Вами в Ниме ещё раз. Дальше! Дальше! Словно Мазепе, мне приходит­ся бежать, и будучи прикованным к несчастному моему роялю, я не имею надежды даже на то, что шуба гетма­на и луна Гершеля станут моими спутниками».
В По Лист встречается со своей первой любовью, графиней Каролиной Сен-Крик, в замужестве д'Артиго. В память об этой встрече он пишет романс «Ich mochte hingehen, wie das Abendroth» («Хотел бы я умереть») на слова Гервега. Мелодия романса родственна музыке оперы Вагнера «Тристан и Изольда», написанной полу­тора десятилетиями позже,
8 августа. В то время, как Лист пожинает успехи в Испании, в нижнеавстрийском городке Поттендорфе в глубокой старости умирает его дед, Адам Дёрдь Лист, «отставной герцогский органист».
Октябрь. После нескольких концертов в Южной Франции Лист продолжает свое триумфальное шествие по Пиринейскому полуострову.
Зиму Лист проводит в Испании и Португалии.
В Мадриде он дает 14 концертов; играет и при дворе королевы Изабеллы, которая награждает его рыцар­ским крестом ордена Карла III.
В Лиссабоне он выступает 12 раз, дает концерты в Се­вилье, Кордове и Валенсии.
1845
1 января. Из Кадиса Лист посылает «нечто вроде отче­та» наследному герцогу Саксен-Веймарскому Карлу-Александру, содержащее одновременно и оправдания, и просьбу об отпуске:
«Когда прошлой осенью я решил отправиться в поездку по Испании, то никак не думал, что эта поездка неиз­бежным образом задержит мое возвращение в Веймар. Все говорило за то, что на Мадрид и Лиссабон доста­точно будет двух месяцев. Но дорожные трудности, последствия рекламы, которые в этой стране, куда до настоящего времени не отваживался проникнуть ни один настоящий артист, заранее предсказать было не­возможно, и, помимо того, роковая власть „непредви­денного", господство и правление которой здесь несрав­ненно сильнее, чем в других странах, привели к моему, затянувшемуся сверх всякой меры опозданию...
...Простите мне, Ваше Высочество, что я все еще завишу от множества обстоятельств и, вопреки своим надеждам и намерениям, не могу посвятить большую часть своего времени той почетной службе, которую Ваше Высочество мне поручили. Но ярмо мое год от года делается все легче, и недалеко уже то время, когда я - в соответствии со своими желаниями - смогу пустить корни в Веймаре и, надеюсь, наилучшим образом отве­тить на проявленную ко мне Вашим Высочеством добро­ту».
12 февраля в Лиссабоне Лист заканчивает свое произ­ведение «Кузнецы» для мужского хора, соло баритона и тенора в сопровождении фортепьяно, на текст аббата Ламенне. Эта программная музыка противопоставляет красотам природы тяжелую работу, нечеловеческую нужду кузнецов. В заключительном периоде звучат сло­ва ободрения: «Смелее, друзья, не отступать, бо­роться, как подобает мужчинам. Бог будет на нашей стороне, он смотрит на нас с небес. Сегодня наш удел - страдания, завтра - покой, удел наших сыновей - лучшее будущее!»
3 марта. В письме из Гибралтара к Шоберу Лист говорит о своих планах на будущее: «Поездка в Вену явится концом моей жизни виртуоза. Оттуда (в авгу­сте 1846 года) я надеюсь поехать в Константинополь, чтобы ко времени возвращения в Италию перешагнуть Рубикон создателя драм или признать свое поражение».
5 марта. Из Гибралтара Лист пишет дочери Козиме: «Мое дорогое дитя! Бабушка пишет, что вы много гово­рите обо мне и всегда обо мне думаете. Заверяю тебя, что мне очень мила эта мысль, и я не могу отказаться от того, чтобы не написать тебе об этом. Через не­сколько коротких месяцев мы снова увидимся; если я не смогу приехать в Париж, бабушка привезет вас туда, где я нахожусь, будь то Франция или Германия. Это небольшое путешествие будет полезным для вашего здо­ровья, улучшения которого я очень желаю. Послушайте-ка, дети мои! 2 апреля - праздник святого Франциска, день моих именин. Я хотел бы, чтобы вы его отпраздно­вали. Постарайтесь, чтобы мадам Бернар отпустила Блондину, и втроем пойдите к утренней мессе. Осталь­ную часть дня катайтесь и играйте, как вам угодно. Бабушка даст вам цветов и игрушек, а вы напишите мне, что вы делали в этот день. Разыщите на своих картах Гибралтар, потому что я пишу вам оттуда. Думайте обо мне и пусть лучи моих забот ласково сияют над вашим невинным праздником...»
Первое письмо восьмилетней, хрупкой и слабой здо­ровьем Козимы отцу: «Милый папа! Тысячу раз благода­рю Вас, что Вы нашли время написать мне такое нежное письмо. Я буду стараться соблюдать Ваши добрые сове­ты. Мадемуазель Камилла довольна мною, и, когда Вы вернетесь в Париж, Вы увидите, что я уже многому научилась на уроках музыки...»
2 апреля. Лист выступает в Гренаде. Знакомится с обычаями испанских цыган.
В конце апреля Лист возвращается во Францию. К этому времени относится написание «Торжественной кантаты для хора и оркестра на открытие памятника Бетховену в Бонне».
Из письма Листа к Ламеннё: «Мой знаменитый и мно­гоуважаемый друг, разрешите мне просить Вашего бла­горасположения через посредство господина Чиаббата, который был Вам представлен у меня в прошлом году. Недавно он совершил вместе со мной поездку по Испании и Португалии и может дать Вам доскональный отчет обо всем. Я хочу также просить его передать Вам те­перь уже законченную партитуру хора, написание кото­рого Вы были столь любезны мне поручить („Бей моло­том по железу"); к сожалению музыка не похожа на живопись или поэзию; чтобы понять её, мало двойного взгляда плоти и души: её надо исполнить, более того, исполнить очень хорошо; а в Париже исполнение такого большого хора дело нелегкое, и я не отважился бы на него, если бы не сам руководил предварительными репе­тициями. Но все же до тех пор, пока не представится более удобного случая, разрешите сказать, что эта за­дача осчастливила меня, и надеюсь, я не совсем испортил дело. Если бы не боязнь показаться бестактным, я осме­лился бы попросить Вас быть столь любезным и прис­лать мне весь цикл этих простых и все же возвышенных сочинений, тайну которых храните только Вы один. Три других хора - в том же жанре, как „Хор кузнецов" - самым поэтическим образом изображающие человече­скую деятельность, можно бы назвать (если Вы соглас­ны) „Земледельцы", „Матросы" и „Солдаты"'; они составили бы музыкальный эпос, которым мог бы гор­диться даже гений Россини или Мейербера».
28 апреля. В письме из Марселя Лист извещает аббата Ламеннё, что пока ещё не собирается вернуться в Па­риж. «В июле я отправлюсь в Бонн на открытие памят­ника Бетховену, где будет исполнена написанная мною по этому случаю кантата... Когда же настанет зима, я вновь начну свою службу при веймарском дворе, кото­рой придаю большое значение».
18 мая. В письме из Гренобля Лист делится с Ламен­нё, своим давним идеалом, одолевающими его отцов­скими заботами и тревогами: «Как бы ни обстояли дела, но если уж Вы выразили беспокойство о судьбе моих детей, то разрешите мне сегодня в ответе внести абсо­лютную ясность в этот вопрос... Что касается их вос­питания, то трудно было бы найти лучшее решение, чем то, которое по совету м-м д'А. я принял в прошлом году. Моя старшая дочь получает самое лучшее, какое только может быть, воспитание у м-м Бернар. По свидетель­ству всех касающихся этого вопроса писем, которые я получаю, её физическое, нравственное и умственное развитие идет согласованно, самым успешным образом. 3000 франков в год, которые я по частям, каждые четы­ре месяца (опять-таки по просьбе м-м д'А.) посылаю господину Массару, полностью покрывают в настоящее время расходы по её воспитанию.
О младшей, отличающейся более хрупким здоровьем Козиме никто бы не мог заботиться лучше моей матуш­ки, которая её обожает и которая в течение пяти лет держала у себя всех троих моих детей и в изобилии окружала их заботливостью и нежностью...
Ясно, что детей моих ни в коем случае нельзя считать французами. Старшая моя дочь родилась в Женеве, Козима - в Комо, Даниэль - в Риме. Все трое носят мою фамилию, и я обладаю полным правом распоряжаться их судьбой, что, разумеется, накладывает на меня столь же большие обязанности. Таким образом, по­скольку это мои дети, на них распространяется граж­данство отца; хотят они того или нет, они - венгры, и определяющими для них являются венгерские законы. А потому наилучший и наиболее целесообразный шаг, который я могу сделать в интересах их будущего, это через посредство венгерского наместника просить у им­ператора позволения узаконить их...»
Лето Лист проводит в Швейцарии. В Базеле он знако­мится с молодым музыкантом Иоахимом Раффом (1822-1882), пришедшим на концерт Листа пешком из Цюриха. Лист усаживает его рядом с собой на сцене. Рафф сопровождает Листа в Германию и исполняет обязанности его секретаря на бетховенских торжествах в Бонне.
В конце июля Лист едет в Бонн, чтобы подготовить музыкальные торжества по случаю открытия памятни­ка Бетховену. Праздник приносит ему славу, к которой примешивается некоторая доля горечи. Комитет по со­оружению памятника охотно принял материальную по­мощь, но не исполнил единственного условия, постав­ленного Листом: статуя была заказана не Бартолини, а немецкому скульптору Генелю, работа которого ока­залась весьма посредственной.
Чтобы музыкальная часть торжеств была достойна великого композитора, Листу требуется вся его энергия. Он и на этот раз проявляет великодушие: на его золото построен павильон, вмещающий несколько тысяч слу­шателей.
11 августа. Накануне торжественного дня под управлением Шпора были исполнены Девятая симфония и «Торжественная месса» Бетховена.
12 августа. Ровно в полдень состоялось открытие памятника. В концерте, устроенном во второй половине дня, Лист дирижировал Пятой симфонией и финалом «Фиделио», а также исполнил концерт для фортепьяно ми-бемоль мажор.
13 августа. В последнем концерте празднеств была исполнена «Торжественная кантата» Листа. После её премьеры Берлиоз писал, что «Лист превзошел все ожи­дания, связанные с его большим композиторским талан­том».
Однако круги немецкой аристократии не оценили по достоинству бескорыстные усилия Листа, и он покидает Бонн глубоко расстроенным, больным от пережитых волнений и досады.
Несколько дней он лежит больной в Кёльне. Затем для отдыха и лечения едет в Баден-Баден.
19 октября. В Дрездене состоялась премьера оперы Вагнера «Тангейзер».
Осенью Лист продолжает свои концертные поездки. Он играет во Фрейбурге, Страсбурге, Метце, Нанси, Реймсе, Нанте и других городах Франции.
В декабре Лист прибывает в Веймар. Он лелеет планы написать оперу «Данте» на текст поэта Иозефа Аутрана (1813-1877).
1846
Это необычайно переполненный событиями год в жизни Листа. Год последних концертных поездок пиа­ниста-виртуоза, везде чествуемого, всегда триумфато­ра. В этот год он вновь посещает Венгрию, объезжает
чуть ли не всю страну, что в тогдашних дорожных усло­виях было достижением, можно сказать, единственным в своем роде.
Январь и февраль Лист проводит в Веймаре.
В марте он едет в Вену, где дает десять концертов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34