Но как бы то ни было, факт налицо: в мирах простых смертных время от времени появляются люди с колдовскими способностями. Как правило, их Дар умирает вместе с ними, поскольку браки между колдунами и неодарёнными в подавляющем большинстве случаев оказываются бесплодными. В крайне редких, почти невероятных случаях единичный Дар не гибнет, а выживает и размножается. В результате возникает цивилизация, где наряду с простыми смертными живут колдуны и ведьмы. Они обладают кое-какими магическими способностями, осознают своё отличие от остальных людей и отдают предпочтение экзогамии, ибо заметили, что в смешанных семьях почти никогда не бывает детей. Предания гласят, что в древние времена колдуны в одном из таких миров обрели власть над Формирующими и основали первый Дом Властелинов. Израильтяне считают, что это был их Дом, но они сами в это не верят. Первозданный Дом и те Дома, что возникли вслед за ним, давным-давно канули в небытие, погибли в одном из многочисленных Рагнарёков, и память о них не сохранилась – за исключением разве что туманных и противоречивых легенд. Некоторые наши историки считают, что до появления первозданного Дома существовали и другие колдовские цивилизации, которые изжили себя, как, возможно, когда-нибудь в будущем придёт к упадку и угасанию сообщество Властелинов...
Я умолк. Дейдра и Морган смотрели на меня широко распахнутыми глазами. Вместе со мной они заглянули в бездну тысячелетий и теперь чувствовали себя ничтожно маленькими, беспомощными букашками в этой необъятной, вечной Вселенной.
– Ладно, – сказал я. – Вернёмся к делам насущным. Миры с небольшими колдовскими общинами, от нескольких сотен до нескольких тысяч человек, обнаруживают в среднем два или три раза в столетие. И тогда Дом, которому принадлежит эта находка, получает приток свежей крови. А случается, хоть и необычайно редко, когда находят миры, где проживают десятки и сотни тысяч колдунов, которые создали устойчивое сообщество. За последние четыре тысячи лет были обнаружены только три такие многочисленные колдовские общины. Две из них были разграблены – то есть их членов переманили к себе другие Дома. И только в одном случае удалось предотвратить разграбление и создать новый Дом. Это сделал мой прадед Артур, который основал Царство Света. Точно так же – и тут, Морган, ты прав, – я задумал создать Дом на родине моего предка, в этом мире. Однако вы с Дейдрой предельно усложнили мою задачу, пообещав всем местным колдунам и ведьмам безсмертие.
– А разве так не будет?
– Конечно, будет. Но далеко не сразу. – Я сердито посмотрел на Моргана. – Ещё четверть часа назад ты назвал меня инфантильным недотёпой. А кто же тогда ты? Ведь тебе известно, сколько хлопот причиняет даже ваше частичное пробуждение Дара. А что уже говорить о настоящем пробуждении, которое даёт власть над высшими проявлениями сил мироздания! Неужели ты наивно полагал, что я соберу всех колдунов в одном большом соборе и раздам им Причастие, как священник раздаёт прихожанам хлеб с вином?
– Но мы не обещали, что это произойдёт за один день, – заметил Фергюсон. – Мы...
– Это растянется на годы! – жёстко отрезал я. – Сейчас у меня только три помощника – брат и сёстры. Допустим, мы проведём через Причастие самых опытных и умелых колдунов – тебя и твоих магистров. Уверен, что с вами не придётся нянчиться, вы и сами сможете справиться с Формирующими. Но других нужно учить, за ними нужно присматривать, чтобы они не натворили беды. И таких – девяносто девять процентов. Где я возьму учителей для них? Именно поэтому я собирался держать всё в тайне – год или полтора, пока не сколочу надёжную команду, ядро будущего Дома. Только тогда, имея в распоряжении сотню колдунов, полностью овладевших Формирующими, можно начать массовое причащение рядовых членов колдовской общины.
– А если, – нерешительно предложил Морган, – взять самых опытных и умелых колдунов, дать им Причастие и отправить в другой мир, где время течёт очень быстро – скажем, год за несколько дней, чтобы там они основательно овладели Формирующими. Таким образом, всего за неделю ты получишь то самое ядро будущего Дома.
Я покачал головой:
– Ничего не получится. В мирах со слишком быстрым течением времени Формирующие очень нестабильны, новичку их не укротить. Даже такой талантливый колдун, как ты, сможет справиться с ними не раньше чем после годичной практики в нормальных условиях.
– Но ведь Колин...
– Он адепт Источника, – ответил я. – Это совсем другое дело. Его Образ стабилен в любом потоке времени. А Формирующие – нет. Вот в чём беда, Морган. Когда станет известно о моём возвращении, все здешние колдуны бросятся ко мне, требуя Причастия – сейчас и немедленно. А не смогу им этого дать.
– И не надо. Установишь очерёдность, начиная с самых старых и больных...
– Олух царя небесного! – выругался я. – Ты дурак, Морган! Как только я установлю очерёдность, и речь будет идти не о днях, а о годах ожидания, среди колдунов и ведьм начнётся массовая резня. Они станут убивать друг друга ради того, чтобы хоть на месяц приблизить обретение могущества и бессмертия. И убивать будут по большей части не из страха, что за этот месяц с ними что-нибудь случится, а просто из нетерпения – вот что самое ужасное! Наш Дом, прежде чем возникнет, захлебнётся собственной кровью... Ты это понимаешь?!
Фергюсон виновато опустил глаза.
– Кевин, – произнёс он голосом, полным раскаяния. – Вели отрубить мою дурную башку.
– Это делу не поможет, – ответил я. – Всего лишь одной дурной башкой станет меньше. А скоро и так головы полетят.
Дейдра жалобно посмотрела на меня:
– Так что же нам делать?
Немного подумав, я сказал:
– Есть один вариант: отправить всех нетерпеливых на обучение в дружественные Дома. Там охотно примут учеников, причём в неограниченных количествах, надеясь переманить их к себе. И многих действительно переманят, особенно молодёжь, которую очарует великолепие тысячелетних Домов. Юноши там быстро женятся, девушки выйдут замуж, и мы потеряем целое поколение.
– Паршивый вариант, – подытожил Морган, и вдруг глаза его сверкнули. – Постой-ка! А если сделать наоборот – не отправлять учеников, а пригласить учителей?
Я кивнул:
– Как раз об этом я думаю. Но тут есть определённая опасность. Мой прадед так и поступил – завербовал около двух сотен помощников из других Домов, чтобы они помогали ему в основании Царства Света. Именно эти люди образовали костяк нового Дома, захватили в нём почти все ключевые должности, стали высшей аристократией. Такая ситуация сохранилась и поныне – на добрых восемьдесят процентов верхушка Дома Света состоит из потомков соратников Артура, фактически, чужаков. И мой прадед, и дед, и отец пытались исправить ситуацию, но было уже поздно – общество долгожителей очень инертно и консервативно по своей природе, оно отчаянно сопротивляется любым переменам. Я не хочу повторить ошибку своего предка и тёзки. Ведущую роль в нашем будущем Доме должны играть местные колдуны и ведьмы.
– Это правильно, – согласился Морган. – Значит, пришлые учителя отпадают?
– Посмотрим, – сказал я. Мне как раз пришла на ум одна идея, но я решил не спешить и хорошенько обмозговать её. – А пока я придумал, как выиграть время. Год не год, но несколько месяцев точно.
– И как?
– Скажу, что для овладения Формирующими необходима тщательная подготовка, и раздам всем претендентам книги, которые они должны изучить. Наши чародеи – люди в основном образованные, очень ценят знания и поведутся на это. Никакой очереди не будет, вместо неё – напряжённая учёба и строгий конкурсный отбор.
– Ха! – просиял Морган. – Хитро придумано! Так мы сможем выгадать даже больше, чем год.
– Сомневаюсь. Пройдёт несколько месяцев, и первые причащённые поймут, что научная подготовка, хоть и полезна, вовсе необязательна.
– Не беда. Это будут верные люди. Они придержат свой язык.
– Возможно, – согласился я, впрочем, без особой уверенности.
Дейдра с облегчением вздохнула:
– Я знала, Артур, что ты найдёшь выход.
Я вопросительно посмотрел на неё:
– Ты назвала меня Артуром? Так кто же я для тебя?
– Трудный вопрос, – сказала она. – Я путаюсь с тех самых пор, как узнала о твоём прошлом. В мыслях я давно называю тебя Артуром.
Мы обменялись улыбками.
– Ну, ладно, – сказал я. – Кризис мы немного отсрочили. Теперь нужно решить, как и когда мне предстать перед моими подданными.
– Над этим мы уже думали, – ответила Дейдра. – Нашей колдовской знати известно, что расстояние для тебя не помеха. Но чтобы не шокировать простой народ своим внезапным появлением, тебе лучше прибыть в Авалон как обыкновенному человеку.
– Точно, – кивнул Морган. – Давай представим всё так, будто ты возвращаешься из далёкого Царства Света. Заодно и совершишь поездку по своей стране. Начнёшь с какой-нибудь окраины, где ещё не знают, что ты король...
– Например, из Лохланна, – предложил я. – В Каэр-Сейлгене никто не называет меня «ваше величество».
– Что ж, решено, – подвёл итог Морган. – Поплывёшь по реке в Авалон. Отличная идея.
Я встретился с мечтательным взглядом Дейдры.
– Помнишь?.. – тихо произнесла она.
– Да, милая, – ответил я. – Прекрасно помню. Это было незабываемое путешествие. – И уже мысленно добавил: «Наш медовый месяц».
Дейдра услышала меня.

Глава 5

– Это до боли напоминает мне верховья Миссисипи, – задумчиво произнёс Брендон, сидевший рядом со мной на скамье у борта корабля; взгляд его был устремлён на проплывавший мимо берег. – Штат Миннесота, Земля Хиросимы.
Было утро второго дня нашего путешествия вниз по реке Боанн к далёкому Авалону. Погода была мерзкая, небо заволокло тучами, дул холодный ветер, но дождя, к счастью, не предвиделось.
Я отвлёк своё внимание от листка блокнота, куда записывал одни имена, а другие вычёркивал, и посмотрел на брата.
– Так это и есть Миссисипи. Только в этом мире такого слова никто не слышал, поскольку здесь никогда не было индейцев.
– Правда? – вяло сказал Брендон. – Я не знал.
– Дело в том, – принялся объяснять я, – что здесь аналог Берингова пролива очень широк, и азиатские племена не смогли преодолеть его. Так что Логрис до прихода европейцев оставался незаселённым.
Брендон хмыкнул:
– Ты не понял меня, Артур. Видишь ли, я с самого начала вбил себе в голову, что Логрис – это Британия, а Лохланн находится где-то в Шотландии. – Он снял со своей головы клетчатый берет с бомбоном, скептически посмотрел на него, затем снова надел. – Сработал старый стереотип: Артур, король бриттов.
– А где твои уши были... – начал я, но потом сообразил, что когда я рассказывал Бренде и Пенелопе о географии Земли Артура, уши Брендона были на Земле Хиросимы, где он обзванивал знакомых психологов, перепоручая их заботам своих пациентов. – Но как же так? Разве тебе не известно, что большинство исследователей легенд раннего артуровского цикла давно пришли к выводу, что Логрис не что иное как аналог североамериканского континента?
– Я никогда не интересовался этим вопросом, – ответил брат. – Может, потому что в своё время Бренда была помешана на преданиях о нашем прадеде. Мы с ней стараемся быть разными. – Он сделал паузу и с горечью добавил: – Хотя ни черта у нас не получается.
За сравнительно короткое время, прошедшее с момента нашей встречи, я уже успел убедиться, что тесная эмоциональная связь между Брендоном и Брендой тяготит их обоих, но вместе с тем они были бы глубоко несчастны, если бы эти узы, соединявшие их с момента рождения, внезапно разорвались. Боюсь, что в таком случае они просто сошли бы с ума от внутреннего одиночества – того самого одиночества, которое является нормальным состоянием для всех людей, кроме таких уникумов, как мои близняшки. Я одновременно жалел их и завидовал им.
– Стало быть, – после недолгого молчания отозвался Брендон. – Логрис, это аналог Америки?
– Северной, – уточнил я. – А здешний аналог Южной Америки называется Атлантидой и заселён преимущественно выходцами из Греции и Италии, которые считают себя единым народом – атлантами, хотя говорят на двух языках – латинском и греческом.
– Значит, они наши соплеменники по материнской линии?
– Вроде того.
– Логрис дружит с ними или воюет?
– И то, и другое. Логрис и Атлантида перманентно находятся в состоянии вооружённого перемирия. Полномасштабной войне чувствительно мешает отсутствие Панамского перешейка, так что оба континента разделены тысячей миль морского пространства. Другое дело, наши северные соседи – Готланд и Галлис...
– Вот-вот, – сказал Брендон. – Тут я снова попался. Я полагал, что Галлис и Готланд аналоги Франции и Скандинавии.
От неожиданности я закашлялся. Это уже было слишком.
– И тебя нисколько не удивило, что на севере Шотландия граничит со Скандинавией, а к юго-востоку от Скандинавии находится Франция? Что с тобой, Брендон? Мы уже неделю как живём здесь, а ты ещё не сообразил, что в твоём представлении об этом мире что-то не так.
Брат вздохнул:
– Мне было не до того, Артур.
– Да ну! – язвительно произнёс я. – Чем же ты так занят? Спишь по двенадцать часов в сутки, а всё остальное время бездельничаешь...
– Как раз этим я и занят, – невозмутимо ответил Брендон. – Я полностью поглощён бездельем. Если угодно, можешь назвать это отдыхом. Очень интенсивным отдыхом.
– Вернее, очень своеобразным.
Брендон безразлично пожал плечами:
– Как хочешь, так и называй. Ты старше меня, Артур, но ты не представляешь, каково это – прожить десять лет в постоянном напряжении. Наша мама... Я её очень люблю – но она слишком заботлива, чересчур заботлива. Она так заботилась о моём благе, что не давала мне ни минуты покоя. А моё благо трактовала однозначно – ты понимаешь как. Теперь же я позволил себе расслабиться. Я ничего не делаю, ни о чём не думаю... – Он умолк.
– Наверное, это трудно, – сказал я, – целыми днями ни о чём не думать.
Щёки Брендона слегка порозовели.
– Ну, я, конечно, думаю, – немного смущённо произнёс он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66