Повторять опыт летчиков не хотелось совсем.
— А пулеметы?
— Возьмем с собой этот, — Игорь указал на рабочее оружие.
Двое мужчин взяли тяжеленный пулемет, остальные помогли с патронами. Группа пошла прочь от проклятой Пещеры и от разрытых могил.
Стас
Бедного Стаса женщины в лагере сразу же окружили заботой. Они раздели его, обмыли тело и наложили на многочисленные раны компрессы из каких-то трав. Они сделали несколько уколов, напоили Стаса, заставляли в большом количестве есть сладкие плоды и пить кокосовый сок. Появилось даже предложение влить этот сок Стасу в вены, дабы восполнить недостаток крови, но Стас решительно отверг эту сомнительную и вряд ли выполнимую в нынешних условиях процедуру.
Большую часть времени Стас либо спал, либо бредил. Он потерял счет времени, не узнавал своих докторов и даже Игоря принимал за кого-то совершенно чужого.
В моменты бредовых состояний Стасу чудились странные картины. Он отчетливо вспоминал момент катастрофы, тот момент, когда улетел с палубы в воду, однако кое-что новое добавилось к воспоминаниям. Стас в бреду видел за высокими волнами прямо перед взрывом какой-то свет в отдалении. То ли вспышку, то ли на миг включившийся прожектор. Через несколько секунд, уже оказавшись в воде, Стас наблюдал страшную картину: постоянно исчезая за высокими волнами, неподалеку проплывал… военный корабль. Военный, потому что на его носу Стас видел большую пушечную турель.
А потом… потом что-то начало тянуть его за ноги в воду. Стас умел плавать и продержался бы на плаву даже в шторм достаточно долго. Потому, когда вдруг нечто начало засасывать его под воду, он растерялся. Воображение рисовало подводных чудовищ, огромных спрутов, кальмаров, мобидиков, но в какой-то момент всего лишь на мгновение Стас, в очередной раз отбившись от цепких щупалец чудовища, увидел вынырнувшую из-под воды… черную плавательную маску с аппаратом для дыхания. Затем его сердце взорвалось острой болью, сознание померкло, и Стас…
Я ведь продолжал плыть, рассуждал он в бреду. Я плыл дальше, пока не оказался на берегу, так откуда же ЭТИ воспоминания?
Стас вспоминал отрывки каких-то смутных картин: волны, но они больше не накрывают его с головой; всплеск воды и качку; речь то ли на немецком, то ли на английском языке; звук работающего лодочного мотора… Стас вспомнил так же, что в определенный момент этих ложных воспоминаний он открыл глаза и увидел над собой, под низкими грозовыми тучами красивейшее сияние, занявшее почти все небо. Цветная бахрома сияния переливалась всеми тонами и оттенками, завораживала и успокаивала.
А что было дальше, он уже не помнил.
ДЕНЬ ОДИННАДЦАТЫЙ. КОНТРОЛЬ

Игорь
Группа мужчин, ведомая Игорем, сравнительно быстро обошла Землю мертвецов слева, спустилась с пика Надежды и совершила марш-бросок километров в шесть до Рощи секвой. Игорь торопился не случайно. Он не хотел проводить в джунглях ни одного лишнего часа, а тем более дня. Его беспокоила судьба оставшегося на попечении женщин Стаса. И вообще, десять проведенных на острове дней Игорь с легкостью променял бы на десять лет своей будущей жизни, лишь бы свалить отсюда. И на двадцать лет, приятель, и на двадцать пять…
До берега сквозь джунгли осталось меньше полутора десятков километров. Группа двигалась достаточно быстро и легко, тормозил движение лишь громоздкий пулемет. Но даже при высокой скорости в пути до Рощи секвой мужчины добрались уже за полдень. Шлюпки они достигнут только к вечеру.
Спутники Игоря с интересом и восхищением разглядывали огромные деревья, ветви которых раскачивались на высоте полутора сотен метров. Секвойи вызывали уважение к себе и успокаивали своим величием и неприступностью. А в их кронах все так же мертво, обреченно покоился бомбардировщик В-17.
— Ну и дела, — сказал кто-то. — Глазам своим не верю.
— Точно. Таких красавиц я не видывал ни разу в жизни.
— И как самолет смог там застрять?
Джек Боулз лишь мимолетно посмотрел на бомбардировщик.
— Так вот где вы нашли оружие и временное убежище. Признаться, я не верил до конца в твои рассказы о застрявшем на секвойях самолете.
Игорь торопился. Дав людям несколько минут на отдых, он возобновил маршрут. Бомбардировщик остался позади, впереди — длинный путь к берегу через джунгли. На радость всех путников, им ни разу не повстречались мертвецы-зомби.
Интересно, какова судьба Марины. Ее разорвали и убили или обратили в ходячий труп? Игорь надеялся, что произошло первое. Хотя, с другой стороны… убей эту суку… он был бы рад повстречать девушку в джунглях и разнести ее череп в клочья пулеметной очередью.
Запах океана стал сильнее. Воздух увлажнился, обрел пьянящую свежесть и соленую чистоту. Игорь вдруг почувствовал, насколько сильно устал, вымотался. Ему захотелось нырнуть в освежающую воду океана, смыть с себя пыль и грязь, кровь и пот. Океан манил его, океан звал его, колыбель жизни притягивала свое дитя убаюкивающей, вечной и незыблемой, прекрасной музыкой и словами колыбельной песни. Игорь почти бежал вперед, представлял, как сейчас нырнет в теплую воду и поплывет, поплывет подальше от берега, на глубину, где ноги не будут доставать дна…
Деревья расступились. Океан предстал перед людьми во всем великолепии, какое способен иметь столь древний и могучий бог. Волны плавно накатывали на песчаный берег, разбивались с шумом и пеной, откатывали назад. Легкий бриз дул с океана, помогая переживать палящую солнечную радиацию.
Океан… Ты способен давать жизнь и способен ее отнимать. В твоей власти — жизнь. Ты стал источником всего сущего на планете, и ты же принимаешь всё обратно. Ты — единственный справедливый бог Земли; тебе чужды мотивы, ты просто существуешь. Когда желаешь — буйный, опасный, убийственный. Или добрый, спокойный, щедрый. Океан…
Игорь на бегу снимал с себя одежду. Когда остались лишь плавки, он влетел в воду, пробежался несколько метров до глубины и поплыл, широко взмахивая руками. Из волн ритмично показывались его обгорелые плечи, а затем они исчезли. Игорь нырнул и долго плавал у самого дна, распугивая рыбешек и крабов.
Остальные не стали долго думать и последовали примеру Игоря. Скоро вся компания шумно плескалась в воде, резвясь, словно детвора. Ужасы дней будто отступили, забылись, стали несущественными, как старый сон. Люди просто наслаждались моментом, мгновениями почти счастья.
Вода, солнце, соленый аромат настоящего чистого моря, безоблачное небо, шумная компания… Что еще надо для счастья. Остров был бы замечательным местом для отдыха, превосходным курортом, диким и богатым. Но, к великому разочарованию, остров курортом не был и вряд ли станет.
Устав, накупавшись и наплававшись вволю, все вернулись на песчаный пляж. Кое-кто стал собирать моллюсков, разбросанных по берегу в несметном количестве. Кое-кто полез на ближайшие пальмы за бананами и кокосами. Через час путники набили животы сырой пищей и блаженно жмурились под солнцем, рискуя заработать рак кожи, но не имея ни малейшего желания прятаться в тени джунглей.
Однако дело требовало спешки. Игорь стал первым собирать свою одежду, за ним последовали остальные. Небо оставалось светлым, когда группа подошла к перевернутой шлюпке. Вдалеке застыл остов фешенебельного лайнера, безрадостного погибшего в шторме.
— Serenity, — прошептал Джек. — Ясность…
Игорь посмотрел на небо:
— Давайте поторопимся. Сегодня надо установить мачту и парус, чтобы с первыми лучами солнца можно было отплывать.
В руках он держал красный пожарный топор.
— Вы уверены, что мы установим на этом корыте парус и сможем им управлять? — с сомнением в голосе спросил Джек, обходя тяжелую шлюпку вокруг.
Игорь был уверен в этом. Иначе он не мог позволить себе думать.
— Бобби, эй, Бобби! — позвал он сумасшедшего матроса. — Как ты думаешь, шлюпка доплывет до корабля и обратно?
— Так точно, сэр! — весело отозвался моряк. — Я много раз плавал под парусом на совершенно чахлых, совершенно дерьмовых посудинах. Эта шлюпка еще неплохо послужит нам! Можете мне поверить!
Игорь посмотрел на Джека. Тот не разделял оптимизма Бобби, однако своих предложений по поводу того, как добраться до корабля, не имел.
И работа началась. Прежде всего, мужчины перевернули шлюпку, что впятером получилось довольно скоро. Затем часть людей стала рыть в песке канаву, дабы лодка могла получить доступ к воде (волочь ее к океану оказалось непосильным трудом), а другая часть отправилась в лес рубить мачту. Подходящее дерево нашлось быстро: толстая сосна или ее ближайшая родственница росла всего в ста метрах от опушки леса. Попеременно работая топором, Джек и Игорь срубили дерево, обтесали и кое-как обработали. Их целью было не придать мачте декоративный вид, а сделать, собственно, мачту, способную прослужить всего одно плавание.
Затем началась сборка паруса. Из парашютной ткани Игорь ножом вырезал большой прямоугольник, собственно, прямоугольник весьма условный. К поперечной рее парус привязали веревками, нижние концы закрепили на бортах шлюпа. Эта работа шла параллельно с рытьем канала для лодки, который постепенно заполнялся начавшимся приливом.
К полуночи, казалось, дело было сделано: шлюпка уверенно раскачивалась в искусственной бухточке, парус ее, сложенный на случай усиления ветра, надежно был закреплен, а на дне лежали четыре самодельных весла.
Игорь подумал, что они проделали колоссальный труд, за несколько часов вооружив спасательный шлюп мачтой и парусом, да еще вырыв канал.
— Как мы назовем его? — спросил уставший, но светящийся радостью Бобби.
— Его? — Игорь ткнул пальцем в шлюп. — А зачем его как-то называть?
— Плохая примета, когда судно не имеет имени. Пусть у нас всего лишь небольшая лодочка, но она должна иметь имя. Вы со мной согласны?
Игорь задумчиво пощипал подбородок.
— И как нам назвать наш корабль?
— Может, «Сияние»? — вдруг предложил Бобби.
— «Сияние»? Почему тебе пришло в голову именно это название?
Игорь вспомнил о проекте со схожим названием. «Северное сияние». Я, кажется, ничего не говорил Бобби о документах. Откуда он может знать о «Северном сиянии»?
Но Бобби быстро дал ответ на все вопросы Игоря. Он просто указал пальцем вверх, на небо.
Игорь поднял лицо и увидел слабые переливы настоящего небесного сияния. Где-то на большой высоте заряженные частицы — электроны — родом с Солнца отклонялись магнитным полем Земли и на большой скорости входили в атмосферу. Электроны сталкивались с составляющими атмосферу атомами газов, вызывая восхитительные световые эффекты.
Сияние… Оно было слабым, наверное, слабее тех красот, которые наблюдаются за полярным кругом. Но оно было прекрасным.
— Хороший знак, капитан! — смеялся Бобби. — Это хороший знак, можете мне поверить! Так как вам мое название?
Игорь зачарованно смотрел на небо.
— Думаю, ты подобрал самое удачное имя, Бобби. Спасибо тебе.
— Значит, «Сияние»?
— Конечно. Пусть будет так.
Бобби, веселясь, будто ребенок, выхватил остывшие головешки из вечернего костра и с усердием нацарапал на борту шлюпки слова «Northern Lights», что в переводе с английского языка означает «северное сияние». Под властью странного порыва Игорь взял другую головешку и на другом борту написал по-русски: «Сияние». Измазанные руки он вымыл в океане.
Да поможет нам Посейдон, мать твою, попросил Игорь насмешливо.
Вскоре полярное сияние (или как его можно назвать в тропических широтах? Тропическим сиянием?) погасло. Наступила вторая половина ночи, короткий отлив вновь уступил место короткому приливу. У шлюпки предстояло дежурить всю ночь, дабы не проворонить время большого отлива. Иначе шлюп сядет на дно и станет неподвижен, и тогда придется ждать нового дня.
Джек сказал, что сходит отлить и заодно насобирает моллюсков в красивых раковинах, чтобы с утра было чем восполнить силы. А Игорь забрался в шлюпку и решил вздремнуть. Но ему помешал Бобби.
— Капитан!
Голова матроса торчала из-за борта, взъерошенная. На светлом бородатом лице различалось беспокойство.
— Капитан! Можно с вами поговорить?
— Конечно, Бобби, — кивнул Игорь. Его немного смущало то, что Бобби, обращаясь к нему, говорит: «капитан». Игорь не чувствовал в себе потенциала стать капитаном пусть небольшого, самодельного наполовину суденышка. Игорь предпочел бы стать старпомом, но никак не капитаном.
Бобби с кряхтением перевалился через борт и сел рядом. В его руках был странный предмет.
— Глядите, что я нашел на берегу, вон там. — Он указал куда-то на пляж. — Как вы думаете, что это может значить?
Игорь взял то, что держал Бобби, и едва подавил в себе порыв выбросить сей предмет подальше, как ядовитую гадюку. Мысли завертелись хороводом, и все они были смурыми.
— Маска, — нейтрально сказал Игорь. — Плавательная маска.
— Точно, сэр, — кивнул Бобби.
Вдвоем они какое-то время смотрели на черную плавательную маску молча. Затем слово взял Бобби:
— Такие маски носят военные ныряльщики.
— Кто?
— Военные ныряльщики. Отряды специального назначения. Что-то вроде «морских котиков», но гораздо серьезнее.
— Откуда ты знаешь?
— Видел пару раз тех ребят на тренировках, — пожал Бобби плечами. Он явно не сочинял, что еще больше тревожило Игоря. — Они носили точно такие же маски: черные, с широкими резинками, с узкими стеклами. Можете мне поверить.
Игорь вспомнил о кораблях.
— Значит, военные ныряльщики?
Он задумался. Какое отношение могли иметь войска специального назначения к туристическому лайнеру, следовавшему привычным маршрутом? И корабли, о которых рассказывал Бобби… Военные корабли плюс субмарина.
Но насчет военных ныряльщиков Игорь почти не сомневался. Он не был до конца уверен, верны ли его воспоминания, или се стало результатом одиннадцатидневного стресса, однако он помнил, что видел их, ныряльщиков. Он видел людей в аквалангах, в черных костюмах с черными масками, когда оказался за бортом «Серенити». Я видел их…
Бобби заерзал на месте.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55