Глаза у Норы сверкали. Она и не подозревала, что так много усвоила из Дагов
ых мудрствований. Услышь он ее сейчас, мог бы гордиться.
Ц Этот Даг, видать, большой умник, Ц сказала Хульда, покачала головой и н
ахмурилась. Ц Конечно, хотелось бы беречь и почитать также и сделанное л
юдьми. Но как?.. Пока только и знай изобретают, изобретают, но никто даже не д
умает взять на себя ответственность за то, что люди уже успели натворить.

Хульда опять замолчала, ушла в свои мысли.
Из груди у нее вырвался тяжелый вздох, и она стиснула под шалью Норины рук
и.
Ц Несчастная детка… Бедняжка…
Ц Кто? Я? Ц Нора с удивлением посмотрела на нее.
Ц Да нет же, нет, не ты. Я о Сесилии, об Агнесиной Сесилии.
Нора вздрогнула. От неожиданности.
Ц Агнесиной?.. Сесилии?
Ц Да, мы так ее звали. Ведь было очень важно, чтобы никто не подумал, будто
она Хедвигина. Хедвиг-то замужем никогда не была. Не хотела себя связыват
ь.
Хедвиг? Нора привезла с собой старую фотографию, найденную в бисерной су
мочке и изображавшую двух женщин, Агнес и Хедвиг, и маленького ребенка. Те
перь она показала карточку Хульде.
Та долго смотрела на карточку. Показала, кто там Агнес, а кто Ц Хедвиг. Хор
ошенькая, но ничем не примечательная как раз и оказалась Агнес.
Ц А малышка Ц это Агнесина Сесилия.
Ц Значит, она была дочкой Агнес?
Ц Да, но присматривала за ней Хедвиг.
Ц Присматривала?.. Ц Нора насторожилась.
Ц Да, и очень хорошо, могу подтвердить. Хедвиг Ц настоящая женщина.

ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ

И вот какую историю рассказала Хульда.
Барышни Бьёркман, Хедвиг и Агнес, приехали в город в начале века. Хедвиг бы
ла на два года старше сестры. Родились они соответственно в 1886-м и в 1888-м.
Выросли обе в Бергслагене
Бергслаген Ц район в Швеции, где в основном
сосредоточена горнодобывающая промышленность.
, родители крестьянствовали и трудились на лесоразработках, жили н
ебогато, но прилежанием все же сумели кое-что скопить. И задумали непреме
нно дать дочерям образование.
Необычайная редкость по тем временам, когда девушкам полагалось только
ждать замужества. Эти крестьяне из лесной глуши далеко опередили свою эп
оху. Им хотелось, чтобы дочки добились чего-то в жизни.
Агнес собиралась стать учительницей домоводства, а Хедвиг, у которой был
и художественные наклонности, Ц учительницей рисования. Так думали род
ители.
К сожалению, вышло иначе.
Хульда ненадолго умолкла, задумалась.
Но как бы то ни было, барышни Бьёркман приехали в город и поселились в боль
шом доме. В трехкомнатной квартире, рядом с полковником, занимавшим пяти
комнатную.
Ц Произошло это в девятьсот пятом, я точно помню, потому что полковник оч
ень скоро съехал и его квартиру занял доктор. А появился он в доме всего че
рез месяц-другой после барышень Бьёркман. По-моему, он переехал первого а
преля, а они, стало быть, в январе.
До них в трехкомнатной квартире жила старушка учительница, вспомнила Ху
льда. Особа невероятно спесивая и занудливая, все были до смерти рады, ког
да она съехала.
А вот Агнес и Хедвиг оказались очень милыми и симпатичными.
Хедвиг, кстати говоря, почти ровесница Хульды. Разница в возрасте меньше
года, они сразу поладили, с первой же минуты.
Ц В ту пору Хедвиг была веселая, жизнерадостная.
Агнес, напротив, производила впечатление серьезной натуры. Пожалуй, труд
но поверить, учитывая, что случилось дальше, но Агнес не очень-то любила в
еселиться. Не то что Хедвиг. У Хедвиг характер был легкий, однако в тяжкую
минуту ответственность взяла на себя именно она, а не серьезная сестра, х
отя по логике вещей это должна была сделать та, ведь дело касалось ее.
Агнес поступила практиканткой в «Гранд-отель» и училась стряпать. Учила
сь упорно и старательно, только что проку? Стряслась беда Ц она забереме
нела. Назвать отца ребенка Агнес наотрез отказалась, но в городе поговар
ивали, что это один из гостиничных постояльцев, приезжавший по делам, в св
язи с осенней ярмаркой. Потом он исчез и никогда больше не появлялся. Агне
с тоже его не разыскивала. Поэтому Хульда заподозрила, что отец, вероятно,
где-то поближе. Тем более что Агнес в то время не испытывала недостатка в
средствах и даже смогла уехать и родить ребенка в другом месте.
Ц И кто же, по-твоему, был отцом ребенка? Ц спросила Нора.
Ц Как кто? Доктор из соседней квартиры! В ту пору он был холост. Думаю, Хедв
иг тоже подозревала его, только ведь ничего не докажешь, стало быть, и гово
рить не о чем. Дело-то щекотливое. Жениться на бедняжке Агнес он явно не со
бирался. Видно, считал, она ему не ровня.
Впрочем, до своей женитьбы доктор исправно общался и с Агнес, и с Хедвиг. Н
о как только на горизонте появилась музыкантша, разом оборвал знакомств
о. Тоже странно, считала Хульда. Если б между ним и Агнес ничего не было, они
все вполне могли бы поддерживать добрые отношения.
Ц В общем, на сей счет у меня свое мнение! Ц решительно объявила Хульда.

Может, Нора думает, что она просто сплетничает, и всё? Нет, Хульда уверена: р
ебенок, маленькая Сесилия, никак не заслуживал такой участи, ведь она рос
ла, не зная, кто ее отец, а это прямо-таки преступно. Вряд ли было столь уж не
обходимо скрывать! Подобное секретничанье только делает людей несчаст
ными.
Другой разговор, если б Агнес сама не знала, кто отец ребенка. Но в таком ле
гкомыслии ее не обвинишь, так что она отлично все знала. И если б речь дейс
твительно шла о постояльце гостиницы, разыскать его не составило бы труд
а. Он же наверняка зарегистрировался у портье, нет, это басня для отвода гл
аз. Плохо обошлись с ребенком, малодушно, стыд и срам, да и только.
Нора согласно кивнула. Непростительно. Так не поступают.
Ц Когда Сесилия родилась?
Ц В девятьсот шестом. Двенадцатого июля. Где-то в Дании. Не помню, где имен
но. Они якобы в отпуск ездили. Хедвиг, понятно, тоже. Вернулись в начале сен
тября, с малюткой в бельевой корзине. Никогда не забуду. Два месяца ей было
, а до того хорошенькая Ц ну чисто розовый бутончик.
Агнес как ни в чем не бывало вернулась на работу, в «Гранд-отель». Учитель
ницей домоводства она не стала, однако получила место экономки в детском
приюте, здесь, в городе. Хульда легонько вздохнула.
Ц А я… я заходила посмотреть на малышку. Иногда приглядывала за нею, ходи
ла на прогулки. Мне тогда было двадцать один, не замужем еще, но детей я все
гда любила. Хотя за консьержа вышла только через десять лет.
В ту пору Хульда была «просто дворниковой дочкой», которая в случае чего
приходила на помощь. Она всегда находилась рядом и заботилась о малышке
Сесилии, когда никто другой не мог.
Хедвиг крутилась как белка в колесе. Посещала разные курсы по искусству,
рисунку, живописи. Иногда на несколько недель уезжала в Стокгольм и там т
оже ходила на курсы. Но и дома бывала подолгу, писала на кухне пейзажи. Дел
ала за городом наброски, а дома прописывала до готовности. Виды из окон кв
артиры тоже не раз писала. Очень изящно и красиво. У Хульды в комнате висит
подаренная ею картина.
Когда была дома, Хедвиг всегда держала малышку при себе. Она прекрасно от
носилась к Сесилии, никогда не нервничала, не раздражалась, хотя девчушк
а поминутно ее теребила, елозила под ногами и мешала работать. С Хедвиг ре
бенку было гораздо лучше, чем с Агнес, которая, увы, смотрела на Сесилию пр
ежде всего как на кару за позорный поступок. Так, по крайней мере, думала Х
ульда.
Ц Другие времена… И никакого выхода. Стоило кому забеременеть, как вся о
круга принималась высчитывать на пальцах, шептаться да шушукаться. А есл
и бедняжка оставалась незамужней, люди вовсе не знали пощады. Принесла в
подоле, вот пусть-ка теперь и испробует, что такое стыд. Поэтому Агнес тож
е можно понять. Нелегко ей приходилось. Хедвиг-то было проще, она ведь все
гда могла сказать, что ребенок не ее, а Агнес.
Ц Сесилия Агнес, то бишь Агнесина. Теперь понятно, как все это связано.
Нора посмотрела на фотографию. Мало что разглядишь. Но, так или иначе, этот
ребенок вырос в той квартире, где сейчас живет она сама. И имя вовсе не дво
йное, она ошиблась.
Ц Да, мы говорили Сесилия Агнес, чтоб не возникало недоразумений.
Хедвиг хотела стать художницей, а в те времена любую девушку, которая зан
ималась искусством, сразу записывали в распутницы.
Как и таких, что работали в ресторанах. Иначе говоря, и Хедвиг, и Агнес слыл
и любительницами приключений. И сосед, молодой врач, не без умысла их обха
живал. Но Хедвиг такие вещи насквозь видела. Она была человек необыкнове
нный, по всем статьям. Натура самостоятельная, своеобразная. Всякий, кто е
е знал, проникался к ней уважением. Однако замуж она так и не вышла, хотя во
зможностей хватало, было бы желание.
Хульда умолкла и на секунду задумалась, потом сказала:
Ц Хедвиг была чуток ясновидящей. Возможно, в этом все дело. Видела она да
льше других…
Ц Ясновидящей? Как это? Ц Нора насторожилась.
Ц Она словно бы обладала шестым чувством. Только вот не хотела его замеч
ать.
Ц И в чем это выражалось? Ц Нора непременно должна разузнать побольше.

Но Хульда мало что могла сказать. Помнила только, что у Хедвиг бывали внез
апные озарения, когда она заранее в точности знала, что произойдет. Зачас
тую речь шла о сущих пустяках, она вдруг случайно упоминала о чем-то, а пос
ле выяснялось, что попала в яблочко. Сама Хедвиг наверняка об этом не дога
дывалась, иначе бы следила за собой и помалкивала. Она была не из таких, кт
о пускает пыль в глаза. Оттого ее слова всегда принимали всерьез, ведь, как
правило, она оказывалась права.
Ц А ее это не пугало?
Ц Нет, она только смеялась. Внимания не обращала на такие вещи. И говорит
ь о них не любила. Больше я ничего не знаю.
Пришлось Норе тем и удовольствоваться.
Сесилией Хедвиг во многом занималась, пожалуй, из чувства долга. Но в перв
ую очередь, конечно, потому, что вправду любила девочку. Порой целыми дням
и с ней играла, забыв обо всем на свете. Она вообще с увлечением отдавалась
всему, что делала. Дни, когда она играла с Сесилией, были счастливыми для о
беих. Они вместе рисовали красками и карандашами, пели и танцевали. Душа р
адовалась Ц смотреть на этих двоих, самозабвенно погруженных в игру.
Сесилия, понятно, очень привязалась к Хедвиг. Несколько раз Хедвиг писал
а портреты девочки или изображала ее фигурку на фоне пейзажа.
Одно время Хедвиг занималась скульптурой и сделала тогда для Сесилии на
стоящую куклу. Подлинный шедевр. Правда-правда, ей удалось воплотить в эт
ой кукле душу девочки.
Ц Как посмотришь, так прямо мороз по коже. Меня от этой куклы в дрожь брос
ало Ц ну чисто живая Сесилия.
Ц Знаю. Эта кукла у меня.
Хульда изумленно воззрилась на Нору.
Ц У тебя? Как же это?
Нора рассказала все без утайки: про телефонный звонок, из которого мало-п
омалу стало ясно, что им с Дагом надо съездить в Стокгольм и забрать куклу
в одном из магазинчиков Старого города.
Хульда с улыбкой покачала головой.
Ц Вот видишь! Хедвиг верна себе.
Ц Неужели и вправду она?
Ц Конечно, кто же еще?
Ц Выходит, Хедвиг жива?
Ц На прошлое Рождество, по крайней мере, была жива-здорова. Я получала от
нее письма.
Ц Но если она хотела, чтобы кукла была у меня, почему не прислала ее прямо
мне?
Хедвиг Ц человек застенчивый, вот в чем дело. Натура у нее такая. А на стар
ости лет она стала вовсе отшельницей. Ей бы никогда в голову не пришло при
влекать внимание к своей персоне, поэтому всё, что Нора рассказала про те
лефонный звонок, совершенно в духе Хедвиг, какая она теперь, на склоне лет
, считала Хульда. С времен своей молодости Хедвиг очень изменилась. Ведь о
на подолгу жила за границей и постепенно растеряла связи с людьми здесь,
на родине. Стала чужой.
Ц По письмам заметно. Время от времени она пишет, но адреса своего не соо
бщает. Так что я пишу через одну знакомую в Стокгольме.
Порой Хульда даже слегка обижалась, ведь они так много в жизни пережили в
месте. Но у Хедвиг, наверно, были свои причины. Отсутствие доверия тут явно
ни при чем.
Ц Я ее уважаю, Ц сказала Хульда, Ц и всегда уважала.
Нора думала о кукле. Все-таки почему же кукла предназначалась именно ей?

Ц И правда, почему? Ц Хульда задумалась. Кукла принадлежала Сесилии, эт
о ясно, хотя та на первых порах ее побаивалась, а когда подросла, очень пол
юбила и никогда с нею не расставалась. Кукла стала лучшей ее подружкой… Н
у а после кукла опять вернулась к Хедвиг.
Но почему она послала ее Норе?.. Хульда покачала головой. На это у нее ответ
а нет.
Ц Тут надо хорошенько поразмыслить, пока что мне сказать нечего.
Наверняка не потому, что Нора оказалась обитательницей той же квартиры.
Слишком уж это просто, даже примитивно, не похоже на Хедвиг.
Ц Да, примитивной, поверхностной Хедвиг уж никак не была. Но ход ее мысли
так легко не ухватишь. Она ведь немножко ясновидящая, я тебе говорила… А в
таком случае, кроме нее самой, ответа никто не знает.
Хульда тряхнула головой, взглянула на Нору. Тут она готова держать пари.

Ц Не думай об этом, Хульда. Лучше расскажи, что было дальше.
Ну, учительницей рисования Хедвиг не стала. В общем, по-настоящему она к э
тому и не стремилась. С самого начала хотела стать художницей, хоть и не го
ворила никому. И все у нее сложилось удачно.
Первые годы дела шли замечательно. Они, Агнес с Хедвиг, и малышку вдвоем оп
екали, да и Агнес по-своему любила ее. Да, поначалу все было тихо-спокойно.
Когда Агнес работала, с Сесилией сидела Хедвиг. А когда Хедвиг училась на
курсах, Агнес брала девочку с собой в приют, где служила экономкой.
И вот тут обстояло похуже. Сесилия пугалась множества незнакомых лиц. Да
и особой нужды в этом не было, ведь Хульда всегда охотно присматривала за
девочкой. Но Агнес упорно таскала ее с собой. Пусть, мол, привыкает.
Никто и не догадывался, что фактически Агнес рассчитывала потихоньку оп
ределить Сесилию в приют насовсем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28