Мысленно я имел в виду, что она молодая красивая девушка, которой вот-вот
предстояло отправиться на смерть, и она хорошо это знала, так же как знал и
я. Такое веселье на пороге смерти, по правде говоря, ставило меня в тупик. Н
а это она мне ответила:
Ц Я радуюсь, потому что скоро увижу своего хозяина.
Я должен заметить, что девушка эта не пила меда и говорила эти слова не в х
мельном веселье, а от чистого сердца. На ее лице было выражение, какое быва
ет у веселых детей или же у некоторых женщин, когда те держат на руках свои
х младенцев; таковы уж нравы в этой стране.
Потом я подумал и сказал ей:
Ц Когда увидишь своего хозяина, передай ему, что я остался в живых для то
го, чтобы все записать. Ц Не будучи уверен, что она поняла мои слова, я доба
вил: Ц Таково было желание твоего хозяина.
Ц Хорошо, тогда я ему передам, Ц и она в столь же жизнерадостном располо
жении духа направилась к следующему воину Беовульфа. Я так и не уверен, чт
о она правильно поняла меня, потому что единственное значение слова «пис
ать», существующее в языке норманнов, связано с вырезанием определенных
знаков на дереве или камне, что практикуется ими очень редко. Кроме того, я
так и не научился вполне четко выражать свои мысли на норманнском языке.
Однако она радостно кивнула мне и вышла.
И вот вечером, когда солнце уже спускалось в море, на берегу, где стояла ла
дья Беовульфа, все было готово к исполнению обряда. Девушку возвели на ла
дью, и мы вместе с нею скрылись под пологом возведенного над бортами шатр
а. Старуха, называемая ангелом смерти, вонзила ей кинжал между ребер, а мы
с Хергером затянули веревку на ее шее. Затем мы усадили ее рядом с Беовуль
фом, сошли на берег и отправили ладью в последнее плавание.
В тот день я с утра ничего не ел и не пил, поскольку знал, что мне предстоит у
частвовать в исполнении этого ритуала, и не хотел, чтобы в самый ответств
енный момент меня вдруг вытошнило. К моему собственному удивлению, меня
не мутило, у меня не кружилась голова, и я чувствовал себя вполне нормальн
о. Могу признаться, что втайне я этим даже гордился. Еще могу засвидетельс
твовать, что рабыня улыбалась в момент смерти, и эта улыбка осталась на ее
бледном лице и тогда, когда мы посадили девушку, уже мертвую, рядом с ее хо
зяином. Лицо самого Беовульфа было черное, с закрытыми глазами, но на нем ч
итались покой и умиротворение. Такими я в последний раз увидел и запомни
л этих двоих представителей норманнского народа.
Ладью Беовульфа подожгли и оттолкнули от берега. Норманны стояли на каме
нистом берегу и возносили молитвы, обращенные к их богам. Я своими глазам
и видел, как волны уносили пылающую ладью, словно огромный плавучий кост
ер. Вскоре он скрылся из виду, и темнота опустилась на северную страну.

ВОЗВРАЩЕНИЕ ИЗ СЕВЕРНОЙ СТ
РАНЫ

После всех этих событий я провел еще несколько недель в обществе ратнико
в и благородных воинов Ц подданных короля Ротгара. У меня сохранились о
б этом времени самые лучшие воспоминания. Норманны были чрезвычайно при
ветливы и гостеприимны. Они лечили мои раны, которые, хвала Аллаху, зажили
быстро, и вскоре я перестал о них вспоминать. И вот по прошествии некоторо
го времени я решил, что настала пора отправляться в обратный путь. Я объяс
нил королю Ротгару, что являюсь посланником багдадского халифа и что мне
лучше выполнить данное им поручение, дабы не навлечь на себя гнев моего п
овелителя.
Все мои доводы не произвели никакого впечатления на Ротгара. Он лишь пов
торял, что я благородный воин, и ему хотелось бы, чтобы я остался в его стра
не вести жизнь увенчанного славой героя. Он сказал, что теперь я его личны
й друг навеки, и он готов предоставить мне все, что имеется в его распоряже
нии. Вот только отпускать меня он никак не хотел. Ради того, чтобы я подоль
ше задержался у него в гостях, он пускался на всякие хитрости и уловки. Сна
чала Ротгар заявил, что я должен окончательно излечить свои раны, хотя на
самом деле они к тому времени уже вполне зажили; затем он сказал, что я дол
жен отдохнуть и хорошенько восстановить свои силы, хотя отдохнуть я уже
успел, да и сил у меня прибавилось. Наконец король сказал, что мне придется
подождать, пока для меня достроят и оснастят должным образом новую ладь
ю. Этот довод, безусловно, был вполне разумным, но когда я обратился к коро
лю с вопросом, когда именно мое судно будет наконец завершено, тот ответи
л мне весьма неопределенно, сделав вид, что это вообще не слишком его волн
ует. Всякий раз, как только я заводил разговор о том, что мне пора уезжать, о
н принимал такой вид, будто сердится, и с наигранной суровостью интересо
вался, не плохо ли мне у него во дворце и не считаю ли я его негостеприимны
м хозяином; разумеется, всякий раз я был вынужден на это отвечать множест
вом похвал его гостеприимству и многословным выражением тех приятных ч
увств, которые я испытывал, находясь в его королевстве. В общем, довольно с
коро я понял, что старый король далеко не так глуп, как мне показалось во в
ремя наших первых встреч.
Как-то раз я подошел к Хергеру, чтобы обсудить интересующую меня тему отъ
езда, и сказал ему:
Ц А король ведь вовсе не такой глупец, каким прикидывается.
На что Хергер мне ответил:
Ц Ты ошибаешься, человек он недалекий, и перехитрить его не составит тру
да.
И пообещал уладить с королем вопрос насчет моего отъезда.
Вот как он это сделал. Хергер договорился с королем Ротгаром о встрече с г
лазу на глаз и заявил ему, что считает короля величайшим и самым умным пра
вителем, снискавшим любовь и уважение всех людей за мудрость, с которой о
н управляет своими владениями, и за редкую среди властителей добродетел
ь Ц умение заботиться о благе подданных. Разумеется, такая лесть не могл
а не растрогать старика. Затем Хергер перешел к делу. Он напомнил, что из п
яти сыновей короля в живых остался только один Ц и это Вульфгар, которог
о король направил посланником к Беовульфу и который и по сей день находи
лся там, вдали от родного дома. Хергер посоветовал королю отозвать Вульф
гара домой, для чего требовалось отправить за ним ладью и отряд воинов, го
товых проделать этот дальний путь.
Вот какие речи вел с королем мой друг Хергер. Кроме того, я полагаю, что он у
спел поговорить кое о чем приватно и с королевой Вейлев, которая имела бо
льшое влияние на решения, принимаемые ее супругом.
В тот же день король Ротгар приказал ускорить работы по строительству ла
дьи, а вечером за столом объявил, что собирает команду, которая отправитс
я на этом судне, чтобы вернуть в королевство наследника Вульфгара. Я заяв
ил, что желаю присоединиться к этому отряду, и старый король не нашел пред
лога, чтобы отказать мне. Окончательная подготовка ладьи заняла всего не
сколько дней. Почти все это время мы провели, общаясь с Хергером. Он решил
еще на некоторое время остаться в гостях у короля Ротгара.
Как-то раз мы с ним стояли на краю скалы, откуда было хорошо видно, как подд
анные короля готовят ладью к отплытию и загружают ее провиантом. Помолча
в, Хергер вдруг сказал мне:
Ц Ты отправляешься в далекий путь. Нам нужно помолиться за твою удачу и б
езопасность.
Я поинтересовался, кому он собирается молиться, и на это он ответил:
Ц Я буду молиться Одину, и Фрейе, и Тору, и Вирд, и еще нескольким богам, от б
лагосклонности которых зависит, будет ли твой путь безопасным.
Все перечисленные им имена принадлежат норманнским богам. Я на это ответ
ил:
Ц Я верю в одного бога, имя которому Аллах, всемилостивый и всепрощающий.

Ц Я это знаю, Ц сказал Хергер. Ц Может быть, в твоей стране одного бога д
остаточно, но только не здесь; у нас много богов, и у каждого из них своя вла
сть, так что я буду молиться за тебя каждому из них.
Я поблагодарил его за это. В том, что за тебя молится кто-то из неверных, нет
ничего плохого, если, конечно, эта молитва возносится от чистого сердца, а
в искренности Хергера мне сомневаться не приходилось.
Хергер давно знал, что моя религия отличается от верований его народа. По
мере того как дело шло к расставанию, он стал задавать все больше вопросо
в о моей вере и религиозных убеждениях. При этом он старался застать меня
врасплох, задавая вопросы совершенно неожиданно. Я понял, что он по-своем
у испытывает меня, как в свое время Беовульф решил проверить, правду ли я с
казал, будто умею писать. Но я всегда отвечал на вопросы прямого и простод
ушного викинга так, как требует того моя вера. Логичность, связность и еди
нообразие моих ответов, казалось, еще больше сбивали Хергера с толку. Как-
то раз, сделав вид, будто впервые интересуется этим вопросом, он вдруг ни с
того, ни с сего спросил:
Ц А твой бог Аллах Ц какой он? Какова его суть?
На это я ответил:
Ц Аллах Ц единый Бог, всемогущий, всевидящий и всеведающий. Он правит вс
ем миром.
Разумеется, эти слова я неоднократно говорил Хергеру и раньше.
Через некоторое время Хергер спросил меня:
Ц Скажи, неужели тебе никогда не приходилось разгневать этого Аллаха?
Я же ответил:
Ц Я бываю грешен перед Ним, но Он всемилостивый и всепрощающий.
Хергер уточнил:
Ц Он милостив, когда это соответствует его намерениям?
Я сказал, что это так, и Хергер надолго замолчал, осмысливая мой ответ. Нак
онец, покачав головой, он сказал следующее:
Ц Нет, риск чересчур велик. Нельзя полностью доверяться никому и ничему
Ц ни женщине, ни коню, ни оружию и ничему вообще.
Ц Но я в него верю, Ц сказал я.
Ц Тебе виднее, Ц ответил мне на это Хергер. Ц Человеку вообще мало что и
звестно. А меньше всего мы знаем о том, как устроено царство богов Ц как о
ни живут и что делают.
Таким образом я понял, что Хергер никогда не обратится в мою веру, как и я
Ц в его языческие верования. Мы расставались, прекрасно отдавая себе в э
том отчет. Должен признаться, что мне было очень тяжело расставаться с Хе
ргером и остальными воинами, и на сердце у меня лежала печаль. Хергер явно
чувствовал то же самое. Прощаясь, мы положили руки друг другу на плечи, а з
атем я решительным шагом поспешил взойти на борт черной ладьи, которая п
онесла меня по волнам к стране Данов. Я еще долго стоял на корме, глядя на у
даляющиеся берега страны Венден и на возвышающийся над прибрежным обры
вом великолепный дворец Харот. Потом я отвернулся и стал смотреть вперед
, в безбрежный океан. Затем случилось так...
На этом месте рукопись обрывается. В оригинале последние слова тек
ста Ц « nuncfit » , и с
овершенно ясно , что повествование Ибн Фадлана не
заканчивалось на описании момента отъезда. К сожалению ,
мы вынуждены смириться с тем , что после
дняя часть рукописи безвозвратно утрачена. Этот факт представляется оч
евидным , и тем не менее каждый из переводчиков пов
ествования Ибн Фадлана счел своим долгом прокомментировать столь стра
нный и неожиданный финал столь долгого рассказа. Судя по вводному оборот
у , от нас остались скрытыми как минимум события
, непосредственно последовавшие за отправкой авт
ора в обратный путь , а вполне возможно ,
и достаточно пространное описание еще множества выпавших на
его долю приключений. Тем не менее мы должны признаться себе в том
, что узнать что-либо новое о событиях ,
сведения о которых за прошедшую тысячу лет были утрачены
, нам уже никогда не удастся.

ПРИЛОЖЕНИЕ
ДЕМОНЫ ЧЕРНОГО ТУМАНА

Как совершенно справедливо указывает Уильям Хоуэллз, лишь в очень редки
х случаях какое-либо живое существо умирает в таком месте и в таких услов
иях, что его останки сохраняются в виде окаменелостей в течение веков и т
ысячелетий. В особенности это утверждение справедливо для мелких, хрупк
их сухопутных животных, к каковым относится и человек. Вследствие этого
находки окаменелых останков древнего человека и его предков чрезвычай
но редки и представляют собой большую ценность.
Изображенные в учебниках схемы «родового древа человека» дают школьни
кам ложное представление о том, что этот ключевой вопрос науки вполне яс
ен и решен; на самом же деле это древо пересматривается и переосмысливае
тся каждые несколько лет. Например, его ветвью, вызывающей наибольшее ко
личество споров и противоречивых суждений, является та, которая некогда
была обозначена как «неандертальский человек».
Этот термин берет свое название от долины реки в Германии, где впервые бы
ли обнаружены останки данного типа человека. Это произошло в 1856 году, за тр
и года до первой публикации Дарвином своего труда «Происхождение видов
». Викторианский мир не пришел в восторг от этих останков. Общественное м
нение в первую очередь было шокировано примитивностью и обезьяноподоб
ностью предполагаемого внешнего вида неандертальского человека; по се
й день само слово «неандерталец» является в общем представлении синони
мом всего того, что есть в человеческой натуре животного, грубого и перво
бытного.
Научный мир вздохнул с облегчением, когда большинство ученых сошлись на
том, что неандерталец «исчез с лица земли» примерно 35 000 лет назад, и его мес
то занял кроманьонский человек, чьи останки на радость современным учен
ым и общественности демонстрируют, как принято считать, куда большую раз
витость с точки зрения интеллекта и даже некоторую утонченность внешне
го вида, в особенности по сравнению с черепно-костными останками неанде
ртальца, свидетельствовавшими о его кровожадности, неразвитости и звер
оподобии. В научных кругах доминирующее место занял постулат о том, что п
редставляющие собой более позднюю и высокую степень развития кроманьо
нцы в свое время истребили неандертальцев.
Объективности и полноте исследований препятствует тот факт, что в нашем
распоряжении имеется очень мало находящихся в хорошем состоянии остан
ков неандертальца Ц из более чем восьмидесяти известных фрагментов ск
елетов лишь десять-пятнадцать сохранились достаточно полно и к тому же
могут быть датированы настолько достоверно, чтобы проводить серьезные
исследования.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30