— Да, совсем другое дело. Теперь главное — питание и покой. — Повернувшись к седобородому, врач почтительно поблагодарил: — Без вашей помощи, маэстро Вертифьюджи, это было бы невозможно. Премного вам признателен.
— Всегда рад, маэстро Симмит, — насмешливо, почти передразнивая врача, ответил Вертифьюджи. — Приятно осознавать, что есть еще вещи, в которых скромное искусство колдовства может помочь великой науке врачевания.
— Сейчас не время для выяснения отношений, — сурово произнес третий голос.
Услышав его, колдун и врач замолчали, словно набрав в рот воды, и, немедленно отойдя от Пакс, направились к другим раненым. Обладатель же таинственного властного голоса перешел от изголовья топчана Пакс и сел в ее ногах. Перед ее глазами мелькнула серая кольчуга, и вдруг Пакс оказалась лицом к лицу с самим герцогом. Он был так близко, что она даже разглядела несколько серебристых седых волосков в его огненно-рыжей бороде. Серо-голубые, холодные словно сталь глаза внимательно вглядывались в ее лицо. Пакс попыталась встать, но тяжелая рука в пыльной кожаной перчатке словно припечатала ее к постели.
— Лежи, — сказал герцог. — Сначала выпей вот это и поешь немного. Потом ты мне расскажешь, что случилось. Все, что ты видела сама.
Пакс опустила глаза и увидела, что герцог протягивает ей бурдюк с той же золотой печатью, что была на сосуде с лекарством в полевом лазарете. Словно угадав ее мысли, герцог сказал:
— Оно разбавлено — сразу ты не уснешь. Сидеть можешь?
Пакс попыталась приподняться, но смогла сесть только с помощью герцога. Хлебнув из бурдюка, она взяла из рук Пелана половину свежеиспеченной буханки и стала молча жевать, запивая время от времени вином, чтобы проглотить хлеб. Сколько времени прошло с тех пор, как она потеряла сознание, как она оказалась в этом месте и чем кончилась история с нападением на санитарный обоз, Пакс спросить не решалась.
Первым нарушил молчание герцог:
— Поела? Легче?
Пакс кивнула.
— Хорошо. А теперь — рассказывай. Говори долго, но подробно. Я хочу знать все, все до последней детали из того, что ты запомнила.
— Я… я спала в фургоне, мой господин… Затем кто-то неожиданно закричал, и фургон резко остановился. Первое, что я увидела, — это был Ванза, выпрыгивающий из фургона через задний борт. А потом — перед фургоном — я заметила нескольких всадников в красном с эмблемой в виде черной головы волка на груди…
— И на спине?
Пакс помолчала:
— Нет… по-моему, нет… Только на груди. Потом я заметила, что наша возница убита, и с помощью Варни, которая оттащила возницу в глубь фургона, сумела схватить вожжи. Мулы были испуганы и понесли… Один из всадников попытался перехватить нас, но я сумела направить упряжку на него, и ему пришлось спрыгнуть с лошади. Потом он отстал.
— Ты сама правила упряжкой?
— Да, сэр… то есть, мой господин. Только… я не умею… и я не сразу разобрала, какие поводья относятся к какой паре мулов…
— Продолжай.
— …В общем, я не уверена, что правильно погоняла и сдерживала мулов.
— А как выглядел тот всадник?
— Всадник? Он был в маске.
— В маске? Ты уверена, ничего не путаешь? Ты когда-нибудь видела закрытый рыцарский шлем с опущенным забралом?
— Да, мой господин. Сержант Стэммел показывал нам такие на занятиях. Нет, это была маска. На нем была легкая кольчуга и открытый шлем, но на лице у него была маска из какой-то ткани. Я заметила, как она сбилась набок и образовала складки на щеке.
— Так! — Герцог Пелан даже хлопнул себя ладонью по колену. — Хорошо, что ты это заметила. Молодец! Давай дальше, что еще?
— Он выглядел плотным, широкоплечим. Ростом… наверное, чуть выше сержанта Стэммела. На плечах у него что-то блестело — похоже на золотые пряжки плаща. На лошади не было лат. Только боевое седло и попона с черными и красными полосами.
— Какой масти была лошадь?
— Светло-коричневая, но не гладкая, а с пятнами — чуть светлее, чуть темнее. Хвост и грива — темнее, почти черные. Все остальные тоже были коричневыми, скорее темными, но неровной масти — в яблоках, по-моему, только одна.
— В яблоках?
— Да, у одного из них была лошадь вся в черных и белых пятнах на сером фоне. И я сейчас вспоминаю, она, кажется, была мельче остальных. Я увидела этого всадника, когда наш фургон уже съехал с дороги и несся по лесу.
— А как выглядел всадник на лошади в яблоках?
Пакс покачала головой:
— Простите… я… я не помню.
— Но лошадей ты точно запомнила? И эту — пятнистую?
— Да, мой господин. Хотя я не уверена, что видела всех их. Мы так быстро ехали, я хоть и старалась сориентироваться в том, что происходит, но в основном мое внимание было занято мулами и вожжами… К сожалению, я слишком поздно заметила ручей с каменистым берегом… В общем, я не успела остановить мулов и… и сломала фургон.
Пакс вдруг вспомнила предупреждения Стэммела по поводу наказаний за порчу имущества.
— Ну-ну, — сказал герцог. — А ты раньше управляла четверкой?
— Нет, сэр… мой господин… Только парой… пони.
— Ах, пони. Ну тогда все понятно…
Пакс по-прежнему ждала наказания. Заметив это, герцог воскликнул:
— Тир! Ну ты и дура, оказывается! Да пойми ты — эта телега сейчас меньше всего волнует меня. Там погибли люди, мои солдаты! Могла погибнуть и ты. А фургон… да ты все правильно сделала, молодец! Но мне нужно узнать: кто и почему напал на обоз с ранеными! Я уже столько лет ни о чем подобном не слышал. Там ведь не было ни денег, ни ценного имущества, ни важных пленников, за которых можно получить хороший выкуп. Ты даже не представляешь, какая это боль для меня… Но ничего — я еще отомщу этим мерзавцам!
В голосе Пелана было столько боли и угрозы одновременно, что Пакс невольно поежилась. Посмотрев еще раз на нее, он чуть улыбнулся:
— Это был твой первый бой и первое ранение, Пакс?
Она кивнула.
— Как мне передали, ты достойно выдержала испытание и можешь называться солдатом. Так вот, воин Пакс. Ты получила самое дорогое лечение, которое я знаю. Теперь через пару дней ты сможешь снова встать в строй. И в следующий раз, когда перед тобой окажутся красные туники с волчьей головой, ты будешь здорова и с оружием в руках. Я надеюсь, что ты сумеешь по достоинству отомстить им.
Герцог встал, придержав рукой дернувшуюся Пакс:
— Тише, тише. Не прыгай. Встанешь, когда врач разрешит. Запомни — в лазарете ты не строевой солдат, а больная или раненая. Здесь главный командир не я, а врач. Ясно?
Пакс кивнула, и герцог Пелан пошел куда-то в сторону; длинный плащ, чуть шурша, взметнулся в воздух и лег на могучие, покрытые кольчугой плечи герцога-воина.
Пакс посмотрела на свою ногу. Ни повязки, ни раны не было. Вместо глубокого зияющего разреза на коже остался лишь тонкий багровый шрам. Паксенаррион не могла взять в толк, как врачам или колдуну удалось так быстро вылечить ее и почему они не лечили так всех сразу же в полевом лазарете.
Оглядевшись, Пакс поняла, что по-прежнему находится в том месте, где на их обоз напали неизвестные разбойники. Просто за время, пока она была без сознания, вокруг вырос целый лагерь. Поодаль стоял шатер герцога, около входа в который Пелан говорил с каким-то невысоким, почти квадратным человеком в хороших стальных латах, украшенных вытравленным кислотой узором. В другой стороне несколько солдат вместе с кузнецом и подмастерьями ремонтировали один из фургонов. Там же стояли уцелевшие после нападения телеги со снятыми тентами и дугами. Солдаты герцога стояли в карауле по периметру лагеря, но в одном из углов расположился небольшой отряд в незнакомой форме, видимо сопровождавший человека в латах, собеседника герцога. Никого из раненых вокруг не было видно. Пакс вздрогнула: неужели все погибли? Нет, после атаки Каллексон был жив и выглядел неплохо; он не мог умереть от перенапряжения, как Эффа… Наконец к Пакс подошел врач, а за ним Ванза.
— Ну, как себя чувствуешь? — спросил врач.
— Хорошо. Встать можно?
— Да… Только учти, ты гораздо слабее, чем тебе кажется. Все-таки слишком много крови потеряла.
Ванза протянул Пакс руку и помог ей подняться на ноги. Сначала ее голова закружилась, но вскоре это прошло.
— Пройдись, — сказал врач.
Пакс сделала несколько шагов. Ничего не болело, но ее шатало из стороны в сторону.
— Это естественно, — успокоил ее врач. — День-другой ты будешь быстро уставать. Не переусердствуй, лучше отдохни и наберись сил. Ешь и пей сколько влезет.
Врач развернулся и пошел прочь, а Пакс, глядя в глаза Ванзе, спросила:
— Где остальные? Что с ними? Они?..
— Нет… не все, — вздохнул Ванза. — Но если бы мы хотя бы предположили, что такое может случиться, — потери были бы куда меньше. Нет, я слышал, что Волчий Принц — редкий мерзавец, но чтобы нападать на раненых…
— Волчий Принц?
— Скорее всего это он. Ты же сама видела эту эмблему у них на груди.
— Да, но я не видела всего остального…
— Поэтому герцог и приказал всех раненых излечить таким же способом, как и тебя. Ему была нужна вся информация, все-все мелочи. Так что тебе, считай, повезло. Еще пара дней — и ты здорова. Только сегодня не налегай на работу. Если можешь — помоги на кухне. И никаких пока что скачек — ни верхом, ни в повозке. Ясно? — Ванза улыбнулся.
— Но… а что сделал этот маэстро Вертифьюджи? И почему этим средством не лечат всех, если оно так хорошо помогает?
Ванза удивленно посмотрел на нее:
— Ты что, не знаешь про лекарей-колдунов и их врачевания?
— Нет. Эффа говорила что-то про святого Геда, но…
— Это совсем другое дело. Во-первых, маэстро Вертифьюджи — волшебник. Или колдун, как их называют на севере. Слышала про таких?
— Да, но…
— Подожди. Слушай дальше: есть разные виды магии и колдовства. Врачеванием занимаются далеко не все колдуны. Как они лечат, я, сама понимаешь, не в курсе. Это целая наука. Или искусство — называй как хочешь. Одни колдуны могут лечить почти все, другие — только свежие и невоспаленные раны, некоторые лечат раны, но не знают, как справляться с болезнями. Но в любом случае это дело стоит больших денег. Ни один колдун даром не работает.
— А лекарство?
— Тебя и снадобьем поили? Повезло. Говорят, что по рецептам колдунов составляют какие-то отвары, но в полную силу они действуют только в том случае, если сам волшебник произнесет над ними заклинание и подержит в руках сосуд. Только это стоит еще дороже. Почему? Не знаю. Но пользуются этим крайне редко.
Пакс нахмурилась:
— Но почему? Ведь если можно лечить так быстро…
— Из-за цены! Пойми, Пакс. Герцог потратит всю прибыль за кампанию, вылечив нескольких раненых таким способом. Ни один король не может позволить себе лечить так даже всех своих офицеров. Дешевле завербовать и выучить новых воинов. Насколько я знаю, наш герцог — один из немногих, кто вообще, бывает, тратит такие деньги на лечение обычных солдат.
Пакс задумалась. Как глоток-другой самой редкой жидкости может стоить дороже человеческой жизни?
— Слушай, — спросила она, — а что тогда имела в виду Эффа?
— Ты про Геда? Ну, боги лечат, когда хотят. Те, кто им служит — маршалы Геда, капитаны Фалька, жрецы и другие, — имеют право и власть просить богов об этом снисхождении. Раньше в отряде у герцога был один из маршалов Геда, и я знаю людей, которых этот жрец вылечил.
— А это стоит так же дорого?
— Не знаю. Но не забывай — они обычно лечат только своих, кто поклоняется их богам. Думаю, что стоит такое лечение немало, хотя, быть может, оплачивается и не золотом. С чего это боги будут лечить задаром?
— Солнце, дождь и ветер они дают, ничего не требуя взамен.
— Как это — ничего? А жертвы?
Пакс вспомнила каменные алтари с жертвенниками у своего дома и по углам владений отца. На этих камнях приносились в жертву ягнята, сжигались колосья пшеницы и венки из трав.
— Да, ты прав, — поспешно согласилась она, боясь прогневать богов нечестивыми мыслями. — Я просто хотела сказать, что они сами решают, что дать нам за наши дары. Ни торговаться, ни требовать у них чего бы то ни было нам не дано.
Ванза кивнул:
— Да, нам остается лишь надеяться на их великодушие и милость.
С этими словами он пошел куда-то вглубь лагеря. Пакс рассеянно глядела ему в спину и думала о своем. Колдуны… волшебное врачевание… таинственные снадобья… Обо всем этом она слышала в легендах и песнях раньше. Но ей и в голову не приходило, что это можно измерять и оплачивать золотом. Или жизнями…
11
На следующий день к лагерю подошла часть когорты Кракольния, и с этим эскортом раненые и сам герцог отправились в Вальдайр. К удивлению Пакс, большая часть отряда не возвращалась к основным квартирам.
Каллексон тоже недоумевал:
— Я думал, что кзардийцы разбиты. Что случилось?
Эриал, младший сержант из его когорты, объяснил:
— Так оно и было. Но они наняли какой-то отряд себе в помощь. Правда, поздновато спохватились. Сначала кзардийцы тянули время, ведя переговоры с Советом Фосса, а затем, дождавшись своих наемников, прервали перемирие. Да только это им уже не поможет. Даже если вся когорта Кракольния уйдет в Вальдайр, у нас останутся две полные когорты, да еще три — ополчение Фосса.
— А кого они наняли? — спросила Варни, исцеленная тем же чудодейственным способом, что и Пакс.
— Да каких-то южан. Волноваться нечего. Они едва ли будут лучше, чем ополчение Кзардаса.
— Если только они не раскошелились на Вольных Пик, — буркнул Ванза.
— А что это за Вольные Пики? — спросила Пакс.
— Единственная стоящая рота на юге, — ответил Эриал. — Они родом с высоких гор где-то на юго-западе. Вроде бы их страну называют Хорнгард.
— Точно, — подтвердил Ванза. — Они не каждый год нанимаются. Только если их стране ничего не угрожает или если им очень нужны деньги. Но уж если воюют — то держись! Надеюсь, что на этот сезон они уже оформили договор с кем-нибудь другим или остались в своих ущельях.
К счастью, кзардийцы не смогли нанять Вольных Пик. Как объяснил Стэммел, они сошлись в цене с одним беспринципным бароном из Срединных Болот и его так называемыми рыцарями. Эта компания зарекомендовала себя скорее в качестве диверсантов, убийц, расхитителей или поджигателей складов, но в открытом бою они не могли тягаться с регулярными строевыми отрядами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67