– Зачем привела с собой Лайзу? Чтобы она просила за отца?
Бронвен лишь на секунду потупилась, а затем в упор посмотрела на Дейдру.
– Да, – сказала она. – Мы просим вдвоём.
– Но не одинаково. Твоя просьба идёт от сердца, в котором ещё осталась любовь к брату. Лайза же готова просить лишь из чувства долга – только потому, что Эмрис её отец. А в глубине души она знать его не хочет.
Лайза поникла, в её глазах заблестели слёзы. Она тихо всхлипнула.
Дейдра подошла к ней и обняла её за плечи.
– Не плачь, милочка. Не упрекай себя в том, что не любишь отца. Это не твоя вина. Эмрис сам оттолкнул тебя. Он не смог завоевать твою любовь. Впрочем, он и не стремился к этому. Он хотел подавить твою личность, сделать из тебя своё подобие. К счастью, ему это не удалось. – Она погладила Лайзу по голове. – Я возвращаю тебя к Морису. Здесь тебе делать нечего.
Лайза исчезла. А Дейдра повернулась к Бронвен:
– Извини. Я не могу исполнить твою просьбу.
– Но почему?
– Сама знаешь почему. Источник не больница для прокажённых, а я – не сестра милосердия. Эмрис сам выбрал свою судьбу, пусть теперь отвечает за свой выбор. Его никто не принуждал вступать на Стезю Порядка.
– Он совершил ошибку! Он понял это и раскаивается.
– Даже если так, в чём я сомневаюсь, то он опоздал с покаянием. Обратного пути для него нет.
Бронвен закусила губу и с мольбой посмотрела на меня. Я виновато опустил глаза. Я никогда не считал себя жестоким и злопамятным человеком, но вступаться за Эмриса было выше моих сил.
– А Джону ты пустил к Источнику, – сказала она гневно. – Ещё бы: сыночек, родная кровь!
– Те времена давно прошли, – веско заметила Дейдра. – Теперь решает не Артур, решаю я. И я говорю: НЕТ.
Тон Бронвен сделался умоляющим:
– Эмрис сойдёт с ума. Порядок поработит его, сделает своим зомби.
– Он знал о последствиях. Ведь ты рассказывала ему про Харальда.
– Эмрис думал, что сможет устоять. Он надеялся...
– Значит он болван. Дураком был, дураком и остался. Возможно, это не его вина, но это его беда – а я ему не доктор. Мне не нужны дебильные адепты. У Джоны, по крайней мере, есть одно преимущество перед Эмрисом: он умён. К тому же, в отличие от Эмриса, совесть для него не пустой звук.
Бронвен посмотрела на Софи. По-моему, это было слишком. Отчаяние, переходящее в наглость...
Софи стойко выдержала взгляд Бронвен и глаз не отвела. Она невозмутимо промолвила:
– Не надейся, что я поддержу тебя только потому, что обратное свидетельствовало бы о моей пристрастности. Да, я испытываю к Эмрису отвращение и нисколько не огорчусь при известии о его смерти. Но это не вызывает у меня ложного чувства вины.
– В любом случае, – отозвалась Дейдра, – мнение Артура и Софи по этому вопросу ничего не изменит. Мы здесь не на суде, а они – не присяжные заседатели. Я Хозяйка Источника, моё слово закон, и оно уже сказано. Мне очень жаль, Бронвен, но своего решения я не изменю.
Бронвен опустилась на траву и прикрыла лицо руками.
– Это несправедливо... Эмрис мой брат...
– Это справедливо, – возразила Дейдра, смягчив свой тон. – Жестоко, но справедливо. – Она присела рядом с Бронвен. – Эмрис тоже мой брат... двоюродный. Ты знаешь, я никогда не любила его, но и не желала ему зла. Я сожалею, что всё так получилось.
– Он сойдёт с ума, – всхлипывая, произнесла Бронвен. – А потом, рано или поздно, его убьют... Что ему делать?
Дейдра не ответила.
«Артур, – мысленно обратилась ко мне Софи. – Думаю, нам лучше уйти».
«Да, – согласился я. – Мы здесь лишние. Ты в Авалон?»
«Нет, у меня есть свои дела. Хочу поговорить с Мирд... с одним человеком. До встречи».
«Пока».
Софи исчезла, а спустя секунду ушёл и я, подумав напоследок:
«До свидания, Дейдра».
«До встречи, Артур», – бросила она мне вдогонку.

18. СОФИ
ПРИНЦИПЫ И НЕОБХОДИМОСТЬ

Пятно света услужливо сопровождало меня на всём пути до входа в Лабиринт. Здесь, в сердце владений Хаоса, доступ к Туннелю был закрыт, а мгновенные перемещения с помощью Образа Источника Хаосом, мягко говоря, не приветствовались. Так что мне не оставалось ничего другого, кроме как принять предложенные правила игры. В чужой монастырь, как любит говорить Артур, со своим уставом не лезут.
Впрочем, путь был не очень долгий, и я даже получила некоторое удовольствие от пешей прогулки. Это позволило мне собраться с мыслями перед разговором с Мирддином.
Пятно света остановилось, упершись в стену с арочным проходом, за которым начиналась кромешная тьма. Я уже занесла ногу, чтобы вступить на каменную лестницу, как из-под арки раздался голос Мирддина:
– Минуточку, Софи. Посторонись, пожалуйста.
Немного озадаченная, я отошла в сторону. Я подумала, что, возможно, Мирддин собирается выйти мне навстречу... Но почему тогда он просил меня посторониться? Не намерен же он вылететь из Лабиринта в ступе и с помелом...
Однако вскоре всё прояснилось.
Из мрака, скрывавшего вход в Лабиринт, вынырнуло похожее на пса существо, размерами с годовалого телёнка. Было оно чёрное, как ночь, лишь сверкали белизной острые зубы в огромной полураскрытой пасти, да сияли, точно намазанные фосфором, глаза. Вылитая собака Баскервилей из одной недавно прочитанной мною старинной книги...
Новоявленная собака Баскервилей, презрев ступени, одним махом спрыгнула к подножию лестницы, повернулась ко мне и стала рассматривать меня. В её взгляде я не заметила угрозы – в нём было лишь детское любопытство.
– Это новорождённый Цербер, – прокомментировал голос Мирддина. – Недавно один из его собратьев погиб в схватке с Карателями Порядка, но прежде успел прикончить двух из них. Этот малыш займёт место павшего героя. Не бойся, Софи, он признаёт в тебе свою повелительницу.
И действительно: «малыш», заискивающе виляя хвостом, приблизился ко мне и уткнулся носом в моё левое плечо. Вопреки моим ожиданиям, от него не пахло псиной. От него вообще ничем не пахло.
Выказав таким образом свою преданность мне, новорожденный Цербер круто развернулся и в два прыжка исчез в темноте. Поспешил, значит, занимать место павшего героя.
– Теперь можешь входить, – отозвался Мирддин. – Путь свободен.
Я поднялась по ступеням к арке и смело перешагнула через черту, разделявшую свет и кромешную тьму. На мгновение меня окутал непроглядный мрак, но уже в следующий момент я стояла на пороге небольшой уютной комнаты с роскошной меблировкой. Мирддин сидел в кресле перед шахматным столиком и, видимо, играл сам с собой.
Перед этим я только дважды бывала в Лабиринте Хаоса. Первый раз блуждала в густом тумане, ничего не видя перед собой, кроме молочно-белой пелены, и боролась с разрушительным влиянием Инь, стремившимся расщепить мою личность на множество частей. Я вышла из этой схватки победителем и, сохранив свою связь с Источником, подчинила себе Силу Хаоса.
Второй раз я вошла в Лабиринт почти сразу после того, как впервые вышла из него. Мирддин хотел показать мне, что он собой представляет в восприятии уже состоявшегося адепта.
Сравнение Лабиринта Хаоса с Безвременьем было весьма условным. Никакого аналога Источника здесь не существовало. В некотором роде, весь Лабиринт целиком был Источником Хаоса, вернее, сосредоточием его Силы. Единожды подчинив эту Силу, человек уже не испытывал её давящего воздействия при следующих вхождениях в Лабиринт; совсем иначе обстояли дела с настоящим Источником.
Кроме того, в отличие от Безвременья, течение времени в Лабиринте Хаоса могло произвольно меняться в зависимости от желания Хранителя. Сейчас оно шло «в унисон» с Основным потоком.
И, наконец, Лабиринт Хаоса не был статичным, как Безвременье. Он содержал в себе бесконечное разнообразие форм, и его можно было обустроить, как угодно, на свой вкус и под то или иное настроение. Никаких ограничений, в том числе пространственных, не существовало. В прошлый раз мы с Мирддином сначала бродили по огромной картинной галерее, где было собрано множество шедевров, потом гуляли в дремучем лесу каменноугольного периода, а затем посетили шикарный (правда, безлюдный) французский ресторан, где очень вкусно поужинали.
А на сей раз Мирддина, похоже, потянуло на уют. Впрочем, убранство комнаты и мне пришлось по душе.
– Ну, здравствуй, Софи, – приветливо произнёс он, вставая с кресла. – Проходи. Я уже заждался тебя.
– Тогда почему не позвал, раз я была нужна? – спросила я, усаживаясь в предложенное кресло с другой стороны шахматного столика.
Мирддин вернулся на своё место, раскурил трубку и лишь затем ответил:
– Ты была нужна мне не по делам. Пока что никаких дел у меня к тебе нет. Я просто хотел пообщаться с тобой.
– В чём проблема? Так бы и сказал. Я бы пришла.
К моему удивлению, Мирддин смутился.
– Ну, видишь ли... За много столетий затворничества я стал нелюдимым, чуть ли не мизантропом. С одной стороны, меня тянет к другим людям, но с другой – я испытываю неловкость и даже робею, общаясь с ними. Обычно я прячу свою робость под маской высокомерия, играя роль этакого злого гения, надменного и горделивого Князя Тьмы, но... Перед тобой я не хочу играть.
– И не нужно играть, – сказала я. – Просто будь собой. Мне нравится, когда люди ведут себя естественно, пусть и неуклюже. А показухи не люблю.
– Я тоже не люблю, но вынужден устраивать помпезные представления. Ведь именно этого все от меня ждут.
– Только не я. И вообще, мне кажется, что ты преувеличиваешь. Ты довольно мил, когда держишься естественно.
– Спасибо на добром слове. – Мирддин, очевидно, воспринял это лишь как комплимент, хотя я говорила искренне. – Что-нибудь выпьешь?
– Не сейчас. Может быть, позже.
– Воля твоя. Сыграем в шахматы?
– С удовольствием.
Стол плавно развернулся на девяносто градусов.
– Продолжим начатую партию, – предложил Мирддин. – У тебя белые.
Я оценила положение фигур и сказала:
– Ты уступаешь мне более выгодную позицию.
– Но не преимущество. С моим многовековым опытом я, пожалуй, должен дать тебе ещё б о льшую фору. Снимаю коня.
Я покачала головой:
– Не нужно. Если я выиграю, то не получу удовольствия, а проиграю – буду чувствовать себя сосунком.
– Как хочешь.
Некоторое время мы молча обменивались ходами. Моё первоначальное преимущество в позиции таяло на глазах. Я по праву считалась лучшим шахматистом Новой Персии, а на Земле даже выиграла чемпионат Франции среди женщин и заняла четвёртое место на молодёжном мировом первенстве. Но Мирддин оказался настоящим Мастером – с большой буквы. Вскоре я поняла, что у меня нет против него никаких шансов. Хорошо хоть он не поддавался – не то я обиделась бы.
А Мирддин был приятно удивлён моей игрой.
– Я слишком поторопился, предлагая в фору коня, – заметил он. – К счастью, ты от неё отказалась. У тебя уже есть звание гроссмейстера?
– Да.
– Ты его заслуживаешь. Пробовала сыграть с Дейдрой?
– С Хозяйкой? – уточнила я и, получив кивок в подтверждение, ответила: – Ещё нет. Она не предлагала.
– Так ты ей предложи. Вы друг друга стоите.
– Зато у нас с тобой явно разные весовые категории.
– Однако у меня нет твоего таланта. Просто опыт. Вот доживёшь до моих лет... – Он умолк и сделал глубокую затяжку. – Между прочим, Софи. Как ты себя чувствуешь в роли двойного адепта?
Я слегка поёжилась.
– Как и полагается, двойственно. Временами Инь здорово мешает моему Образу. Недавно я едва не поплатилась за это.
– Да, я слышал, – кивнул Мирддин.
– Ты уже знаешь про Эмриса?
– Дейдра рассказывала. – Он нахмурился. – Это очень плохо. Адепт Порядка – лишняя карта в нашем раскладе. Лишняя и ненужная.
– Судя по всему, – сказала я, – Эмрис одумался и хочет выйти из игры. Около часа назад Бронвен просила за него Хозяйку.
– Чтобы Источник избавил его от пут Порядка?
– Да.
– И что же ответила Дейдра?
– Она отказала.
– Так я и думал. – Мирддин покачал головой. – Порой принципиальность Дейдры граничит с глупостью.
Я была удивлена:
– Ты считаешь, что ей следовало согласиться и допустить Эмриса к Источнику? Этого гнусного негодяя, который... – Я осеклась, поймав себя на том, что говорю чересчур вспыльчиво. – Я, конечно, предубеждена против него. Он хотел изнасиловать меня, подвергнуть нас с Брианом пыткам, а затем убить... Однако я не думаю, что моя предубеждённость мешает мне объективно судить о нём. Хорош получился бы из него адепт Источника!
– А я не говорил, что Эмрис должен стать адептом, – медленно, чеканя каждое слово, произнёс Мирддин. – Он вполне может войти в Источник и больше никогда не вернуться. Во власти Дейдры выписать ему билет в один конец.
Когда до меня дошёл смысл сказанного, я на несколько секунд онемела.
– Но... это... Это же подло!
– Это не подло, а коварно, – возразил Мирддин. – Нет ничего зазорного в том, чтобы хитростью заманить врага в ловушку и расправиться с ним.
– Всё равно это безнравственно.
– А не безнравственно ли оставаться чистенькой за счёт других, делая всю грязную работу чужими руками? – Он пытливо посмотрел на меня. – Как ты думаешь, Софи?
– Я не совсем понимаю тебя.
– Зато Дейдра прекрасно всё понимает. Когда пробьёт твой час, и ты отправишься в Цитадель Порядка, на твоём пути встанет Эмрис. Тебе придётся убить его.
– Но почему?
– Он не пустит тебя дальше. Ты сможешь пройти в Цитадель только через его труп.
– А разве с ним нельзя договориться?
– С ним лично, думаю, можно, – ответил Мирддин. – Но не с Порядком. Кроме нейтральной Силы Источника, ты также несёшь в себе Инь, и твоё приближение к Цитадели будет расценено Порядком как агрессия Хаоса. И тут уж от воли Эмриса ничего не зависит – Порядок заставит его выступить против тебя.
– И Эмрис не сможет воспротивиться?
– Не сможет. Он уже раб Порядка. У него не получилось подчинить себе Янь, поэтому Янь подчинил его.
– Ты говоришь это так уверенно, – заметила я. – Почём тебе знать наверняка, что Эмрис – раб Порядка? Вдруг он всё же подчинил Янь, а безумия боится лишь по своей дремучей глупости.
– Исключено. У Порядка нет настоящих адептов – иначе я знал бы. Я обязан знать это по должности.
Я надолго задумалась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47