Телефон оказался мобильным, с «кривым» номером. – Держи меня в курсе, ладно? Звони в любое время, даже ночью, я поздно ложусь.
– Постараюсь, – сказал я.
– И помни: самое ценное, что есть у каждого человека, – это его душа.
Снабженный таким напутствием, я пожал руку отцу Алексию и покинул церковь. И старушка, и девушка ушли.
О старушке я нисколько не сожалел, но девушка была симпатичной, и при другом раскладе я…
Не о девушках надо сейчас думать, Гоша, не о девушках.
Я вышел на улицу и закурил еще одну сигарету. Рядом с моей «восьмеркой» стоял какой-то небольшой и явно дамский «кореец» с поднятым к небу капотом. Рядом была та самая девушка из церкви. Засучив рукава, она рылась в потрохах иномарки.
Нетипичное для девушки поведение, должен заметить.
На заднем стекле иномарки обнаружился лист бумаги формата А-4 со сделанным на компьютере рисунком. Рисунок был незатейливый – золотое колечко с длинными продольными полосами. Под колечком была сопутствующая подпись: «Братство Кольца». Еще одна толкинистка, подумал я. Везет мне на них в последнее время.
Бросать девушку в беде было негоже. Я подошел поближе и оперся бедром о крыло.
– Сударыня, – сказал я. – Простите, если лезу не в свое дело, но я не мог не заметить, что вы испытываете проблемы с транспортом.
– Еще какие проблемы, милостивый государь, – в тон мне ответила она. – Говорил мне папа, что не стоит доверять повозкам импортного производства. Ездила три года на «шестерке», никаких проблем не было.
– Надо было слушать папу, – сказал обладатель коллекционного «порше». – Теперь вы знаете, что импортные повозки ненадежны.
– Еще мне папа говорил, чтобы я не заговаривала на улицах с незнакомыми мужчинами.
– Мудрый человек ваш папа, – сказал я. – Но я не незнакомый мужчина. Я – Гоша.
– Тот самый Гоша? – изумилась она. – Да вы что?
– В этом мире есть только один Гоша, – сказал я. – И он всецело к вашим услугам.
– Вы разбираетесь в импортных машинах?
– Если честно, то и в отечественных не разбираюсь.
– Тогда ваши услуги мне вряд ли потребуются, – сказала она.
– Не стоит рубить сплеча, сударыня, – сказал я. – Я не разбираюсь в машинах, но обладаю одной из них, так что вполне могу буксирнуть вас до ближайшего сервиса.
– Ближайший сервис мне не потребен, – сказала она. – Мне нужен фирменный, потому что машина на гарантии.
– Как скажете, сударыня, – сказал я.
– И у вас даже есть трос? Потому что у меня троса, как вы сами понимаете, нет.
– У меня есть трос, – сказал я.
Я приобрел его на следующий день после покупки машины, наслушавшись от коллег всяких ужасов о детищах отечественного автопрома. По всему выходило, что на наших машинах ездят без троса в багажнике только самоубийцы.
Поскольку дальнейших возражений со стороны прелестной незнакомки не последовало, я подогнал свою машину к «корейцу», вытащил из багажника новенький, еще не распечатанный буксировочный трос и зацепил «корейца» за переднюю проушину.
– Вас когда-нибудь буксировали, сударыня?
– Не волнуйтесь, милостивый государь, – сказала она. – Я умею ездить на буксире и не въеду вам в багажник.
– Мерси, – сказал я, склоняя голову. – Тогда по экипажам.
– Дайте мне ваш номер телефона, – попросила она. – Я вам буду звонить, если что.
– Конечно, сударыня, – сказал я и продиктовал ей номер, который она сразу же внесла в записную книжку своего телефона.
Фирменный корейский сервис оказался не столь уж далеко, а мой скакун груза на хвосте практически не чувствовал. Девушка позвонила мне только один раз, когда я чуть не пропустил поворот.
Потом она пошла сдавать своего скакуна в ремонт профессиональным сервисменам, уверявшим ее, что завтра в это же время она уедет на своей машине, а я сидел на капоте и курил. Договаривающиеся стороны удалились в недра офиса для оформления документов и подписания бумаг.
Я докурил сигарету и спросил себя, какого черта я делаю. Ко мне приходят демоны и предлагают распроститься с бессмертной душой, а я, вместо того чтобы отдаться во власть глубоких философских размышлений и теологических исследований, пытаюсь закадрить понравившуюся мне девчонку. Причем встреченную мною в церкви.
Но что-то мешало мне сесть за руль и уехать, хотя обязанным сделать для незнакомки что-то еще я себя не чувствовал. Еще не темно, точнее, скоро стемнеет, ну и что? Общественный транспорт курсирует до часа ночи, а такси можно вызвать круглосуточно.
Нехорошо бросать женщину в беде, но сломанная машина – это еще не беда, тем более если она на гарантии.
Тем не менее, когда девушка вышла из здания гарантийного центра, я все еще был на месте. Она взглянула на меня удивленно, черт побери, да я и сам был удивлен.
– Вы не уехали? – спросила она.
– Как видите, сударыня.
– Видимо, я что-то вам должна, – заключила она и полезла в свою сумочку.
– Простите, – сказал я, – но как вы могли разглядеть за моим бескорыстным поступком мелкие меркантильные интересы, которых там не было и в помине?
– Я не очень-то верю в рыцарей на белых конях, –сказала она. – Тем более в рыцарей на немытых «восьмерках».
– В области забыли протереть асфальт перед моим приездом, – сказал я. – Вас подвезти куда-нибудь?
– Ну раз уж вы здесь остались, милостивый государь, не вижу смысла вам отказывать.
– Мудрое решение, – сказал я, галантно распахивая перед ней пассажирскую дверцу.
– Но ехать далеко, – предупредила она, оказавшись в салоне. – Я живу в спальном районе.
– Вам повезло, я люблю дальние поездки по городу, – сказал я, поворачивая ключ зажигания. – Меня зовут Гоша, но я это уже говорил. А вас?
– Вы уверены, что это необходимо?
– Нет, если вы хотите остаться в моей памяти прелестной незнакомкой, которая позволила отбуксировать ее машину в сервис, а потом отвезти домой ее саму.
– Это, наверное, жутко неблагодарно с моей стороны?
– Ужасающе, – сказал я.
– Меня зовут Марина.
– Какое красивое имя, – сказал я.
– И главное редкое, – сказала она. – Гоша, вы позволите мне один вопрос?
– Конечно, – сказал я.
– Что вы делали в церкви? Вы не очень-то похожи на человека, посещающего церковь, а молящимся я вас вообще представить не могу.
– Каким же вы можете меня представить?
– Ну… – Она задумалась. – Вы – молодой пофигист Пофигизм – новое философское течение, возникшее в СССР в середине восьмидесятых годов, основным постулатом которого является древняя тантрическая мантра «А нам все по барабану». Духовным лидером этого движения, сам того не подозревая, стал Юрий Никулин с его знаменитой песенкой про зайцев («А нам все равно!»). Однако истинные пофигисты встречались и ранее. Одним из первых и самых ярких примеров считается Архимед (правда, поклонники обнаженного тела считают его первым нудистом), который бегал по городу голым и рисовал чертежи своих рычагов во время вражеской экспансии, совершенно не обращая внимания на бряцающих оружием римских легионеров, за что и пострадал. Также ярко выраженными пофигистами являлись: Исаак Ньютон, думающий о гравитации в то время, как по башке его колошматили перезревшие, а следовательно тяжелые, яблоки, капитан «Титаника», который решил сплавать, не обращая внимания на окружающие его корабль айсберги, и Юрий Гагарин, который говорил «Поехали!» даже во время своего первого полета в космос. (Примеч. Цензора.)

, вы любите красивую жизнь, большие скорости – это ясно по тому, как работает двигатель вашей машины, – вы не лезете за словом в карман и не страдаете никакими комплексами. Вы достаточно симпатичны, не испытываете финансовых проблем, и при этом вы не слишком похожи на бандита, замаливающего свои грехи. Так что же такому человеку, как вы, делать в церкви?
– А что, церковь – это пристанище сирых, убогих и бандитов?
– В нашей стране – большей частью, хотя на самом деле так не должно быть. Но если живущий в этой стране человек не может состояться в жизни, он обретает веру в свое высшее предназначение и уходит из мира, который ему не нужен и которому не нужен он сам.
– Папа Римский не одобрил бы ваших слов.
– Я сама – пофигистка, – сказала она.
– Тем не менее вы тоже были в церкви.
– Отец попросил свечку поставить, – сказала она. – У него на работе какие-то неприятности.
– А вы всегда делаете то. о чем просит ваш отец?
– Всегда, – сказала она. – Если это не противоречит моим принципам. Вы уходите от ответа?
– Я ухожу?
– Уходите, уходите, – сказала она. – Каким ветром вас занесло в дом Господа?
– Попутным, – сказал я. – У меня был вопрос для теологического диспута с местным священником.
– И что он вам ответил?
– Нельзя сказать, что его ответ меня удовлетворил, –сказал я. – Но большего я и не ожидал. Сложно, понимаете ли, ожидать практического совета от человека, чья организация вот уже две тысячи лет занимается одной только теорией.
– Практического совета в церкви? – удивилась она. – Но какой там можно получить практический совет?
– Как выяснилось, никакого. Одни общие фразы.
– Гоша, – сказала она серьезно, – мне кажется, что у вас большие проблемы.
– Это так заметно?
– Да, – сказала она. – Конечно, мне трудно судить, потому что я не видела вас раньше, когда проблем у вас не было, но то, что я вижу сейчас, вопит о ваших проблемах во весь голос.
– Вопит, – сказал я.
– Расскажите мне, – попросила она. – Иногда, когда рассказываешь о том, что тебя волнует, постороннему человеку, сам можешь взглянуть на вещи под другим углом зрения и обратить внимание на то, о чем раньше не задумывался.
– Это очень странная история, – сказал я.
– Я обожаю странные истории.
– Такой вы еще не слышали, – сказал я.
– Так расскажите мне.
– Хорошо, – сказал я.
И выложил ей все.
Наверное, это было глупо, если я хотел составить у Марины хорошее впечатление о своей персоне. Глупо, потому что я не ожидал, что она мне поверит, да я и сам бы не поверил, если бы кто-нибудь малознакомый мне рассказал нечто подобное. Но я рассказал. Действительно, рассказывать об этом людям, которых видишь в первый раз в жизни, гораздо проще, чем выкладывать историю тому же Сашке, с которым мы знакомы с младых ногтей.
– И, предупреждая ваш следующий очевидный вопрос, – сказал я в заключение, – могу сообщить, что направление к психиатру лежит у меня в кармане и откладывать визит дальше завтрашнего утра я не намерен.
– Вам это не поможет, – сказала она.
– Вот как?
– Списать все на болезнь собственного разума проще всего, – сказала она. – Но, Гоша, вы не похожи на психа.
– А вы видели много психов?
– Достаточно, – сказала она. – Я – дизайнер интерьера.
– Понятно, – сказал я. – Но если я не псих, значит…
– Вы можете полностью исключить тот вариант, что над вами кто-то подшутил?
– Я уже над этим думал, – сказал я. – Но демон был вполне реальным, и не думаю, что кто-то мог подсыпать мне галлюциногены. У меня не было знакомых в том санатории.
– Тогда что вы там делали? Залечивали сердечные раны в гордом одиночестве?
– Отдыхал, – сказал я. Вопрос был щекотливым. – Просто хотелось сменить обстановку и уехать туда, где меня никто не знает.
– Если это не розыгрыш, – сказала она, – а вы не псих, тогда демоны действительно существуют.
– И что мне делать? – спросил я.
Задавать такие вопросы легко, понимаю, и я даже не надеялся, что она даст мне конкретный ответ.
– В церкви вам вряд ли помогут, – сказала она. – Они больше занимаются теорией и не имели дела с практикой уже очень давно. Надо бы обратиться к практикующему магу. Демоны – это их специальность.
– И у вас есть знакомый маг?
– Да, – сказала она. – Разворачивайтесь.
– Что, прямо сейчас?
– А чего тянуть? – спросила она. – У вас осталось меньше двух дней, так что времени терять не стоит.
– Но сейчас ночь…
– Для мага ночь – самое плодотворное время, – сказала она. – Поехали.
– Хорошо, – сказал я, включая левый поворотник и разворачиваясь. – Только не могу понять, зачем вам это все.
– Вы повели себя со мной как добрый самаритянин, – сказала она. – Позвольте мне ответить вам взаимностью. Кроме того, мне стало любопытно. Ваш случай, между прочим, способен изменить не только вашу жизнь.
Я закурил сигарету и приоткрыл окно. Марина тоже оказалась курящей, она выудила из сумочки дамскую «виргиния слим» и прикурила от позолоченной зажигалки. А может, и от золотой. Дизайнеры интерьера должны в наше время неплохо зарабатывать.
– Делай то, что по душе, на своем стальном коне, – сообщил из динамиков товарищ Кипелов.
– Детская музыка, – сказала Марина. – Он нее так и веет неким инфантилизмом. Стальные кони, горячий асфальт, пиво, ночь… Вы заметили, что в песнях «Арии» нет ни одного слова о женщинах?
– Заметил, – сказал я. – Но люди слушают «Арию» не из-за текстов.
– Музыка и энергетика, – сказала она. – Однако такой хороший голос, как у Кипелова, грех загружать такими глупыми и ничего не значащими словами.
– У меня тоже есть свои претензии к поэтам-песенникам, – сказал я. – Включить другую музыку?
– Пусть поет, – сказала она. – Мне все равно, к тому же это ваша машина.
Маринин знакомый маг, точнее, это был не маг, а старушка, занимающаяся белой магией, не знаю, как ее назвать одним словом, жила довольно далеко, за пределами МКАД, но улицы уже опустели, и мы доехали туда достаточно быстро.
Обычная такая деревенька ближнего Подмосковья. Старые, почерневшие от времени дома местных жителей чередуются с краснокирпичными особняками тянущихся к природе обеспеченных москвичей, собаки лают, фонари не горят, и неформальная молодежь горланит песни под гитару, распивая «продвинутое» пиво.
Мы остановились перед непримечательным, но аккуратным и ухоженным домом, в окнах которого горел свет. Забор вокруг него был чисто символическим, а калитка открыта.
– Здесь живет баба Нюра, – сказала Марина. – Я к ней обращаюсь периодически снять порчу или сглаз. Она – наша семейная волшебница, если можно так сказать. Подождите в машине, я пойду и предупрежу ее о вашем визите.
– Как угодно, – сказал я.
О таком варианте я думал, но в последнюю очередь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70