Я спрашивал Палландо, как это могло случиться, а он только смеется – есть тут, говорит, один фокусник. Наши познакомились с ними поближе – славный народец, добрый и хозяйственный. Теперь они у нас изделия кое-какие покупают, а мы у них – зерно.
– Мы тоже торгуем с ними, – добавил Горм. – Они у нас железную утварь берут, а мы у них – зерно, мясо и овощи. Я слышал, цены у них вдвое ниже, чем у атани.
– А много их в этих краях?
– Вот только это село, но, говорят, их здесь заметно больше стало. Орков поблизости нет, а с гоблинами они справляются.
Горм достиг наконец заветной двери с вывеской и потянул за ручку. Пивной зал был небольшим, но чистым и уютным. Потолок здесь был таким низким, что Рамарон с Фандуилом невольно пригнулись, входя в помещение вслед за гномом. Полукруглые оконца начинались на высоте их колен от пола, столы и стулья казались детскими или игрушечными. Тем не менее, сидящие за ними посетители выглядели взрослыми, а некоторые и пожилыми. Все они как один повернулись к вошедшим и с нескрываемым любопытством уставились на них. За стойкой хлопотал хозяин – он был ростом с двенадцатилетнего ребенка, но уже немолод и упитан. Ему помогала пухленькая улыбчивая девушка, на полголовы ниже его ростом.
– Какие к нам гости! – всплеснул он руками, увидев новых посетителей. – Здравствуйте, здравствуйте! Чем могу быть вам полезен?
– Нам бы поесть, – ответил за всех Горм. – Побольше и повкуснее, а то мы с дороги…
– Понимаю, понимаю, – закивал хозяин. – Садитесь вон за тот стол, он у нас специально для приезжих.
Он показал рукой в дальний угол, где, действительно, стоял стол нормальных размеров, за которым могли усесться четверо.
– Вы к нам торговать? – полюбопытствовал он, провожая их до стола.
– Нет, мы путешествуем.
– Вот и я думаю, что вроде бы не сезон. Прямо сейчас я могу предложить вам горячий пирог с ливером, окорок, сало с чесноком, копченую рыбу, грибочки соленые и маринованные – а если вы согласны подождать, то можно будет пожарить картошку с салом или приготовить зайца на вертеле. Из напитков у меня есть эль, яблочный сидр, квас, медовуха, пунш.
– Сейчас пирог и окорок, – решил Горм. – И сало. А картошку и зайца сделайте к вечеру – ведь у вас найдется где переночевать?
– Да, у меня есть комната для гномов. А вот для эльфов у меня нет комнаты – они всегда ставят лагерь на том берегу Андуина. Но к кроватям можно приставить табуретки, и тогда они, надеюсь, подойдут вам?
– Подойдут. А если у вас еще есть где помыться, это будет просто здорово.
– Мы вам воды нагреем. Майма, ты слышала, что будут есть наши гости? Неси все!
– И пунш.
– И пунш!
Девушка пошла собирать поднос, и вскоре заказанное появилось на столе. Трое друзей накинулись на еду, позабыв об остальных посетителях таверны. Те, однако, продолжали таращиться на гостей, неожиданных в это время года. Наконец один из половинчиков, помоложе и посмелее, подошел к столу и нарочито кашлянул, чтобы обратить на себя внимание.
Поскольку еда подходила к концу, друзья уже достаточно насытились, чтобы отвлечься на хоббита. Тот представился со всей мыслимой любезностью, и им ничего не осталось, кроме как представиться в ответ. Ободренный их приветливостью, половинчик подсел к ним на свободный стул и начал расспрашивать о путешествии.
– Мы идем в Мирквуд, в гости к Фандуилу, – кивнул Горм на эльфа, ни словом не обмолвившись о причине их зимнего похода. – К несчастью, эльфы и гномы сейчас в ссоре, поэтому нам пришлось обходить Мглистые горы с севера.
Все остальное не было секретом, и гном стал рассказывать любопытному хоббиту о Казаде, об Ост-ин-Эдиле и войне с орками, о длинной зимней дороге вокруг хребта и о драконе, который чуть не съел их во время перехода через хребет. Остальные хоббиты подсаживались все ближе и ближе, пока наконец не обступили стол, тишком оттирая друг друга, чтобы занять место получше. Кто-то из них накинул меховую куртку, вышел ненадолго и вернулся со своими приятелями, затем еще кто-то – пока пивной зал не оказался буквально набитым половинчиками.
Эти малыши никогда не покидали окрестностей своего села. Они были сильны только вместе, а в одиночку были слишком слабы и хрупки, чтобы бродить по этому миру. Но они были любознательны и падки на новости, поэтому жадно выслушивали рассказы приезжих, если у тех находилось время и желание поговорить с ними. Трое друзей оказались настоящей находкой для них – а уж когда Рамарон расчехлил лютню, общему восторгу просто не было границ.
Конечно, он не стал петь ни о ночевках под открытым небом после целого дня пути по колено в снегу, ни о тяжести заплечных мешков и пустой крупяной похлебке на ночь. Все эти бытовые мелочи были недостойны занесения в песню. Он пел о белых горах и о заснеженных елях, о журчании речки Буйной, подернутой тонким ледком, о запахе вымокших листьев под первым снегом, ласковым и пушистым. Затем он запел о высоких дубах Ост-ин-Эдила, об его искусных мастерах и добрых хозяевах. И напоследок, исчерпав свои лучшие песни, Рамарон запел бесконечно старые и длинные баллады Первой эпохи – о сильмариллах мятежного Феанора, о последней битве Глорфиндейла, о прекрасной Галадриэль, о Берене и Лучиэнь, о Войне Гнева и падении Отступника. Вне всякого сомнения, у него никогда еще не было такой отзывчивой и благодарной публики, как эти маленькие жители отдаленного села с никому не известным названием.
В этот вечер в таверне случилось небывалое – заяц на вертеле был пересушен. Тем не менее, он без остатка исчез в желудках наголодавшихся путешественников, изрядно размоченный пуншем и медовухой. Хозяин с помощницей хлопотали около них, пока не убедились, что гости всем обеспечены и всем довольны. Друзья помылись на ночь и улеглись спать на чистых постелях, впервые с тех пор, как покинули Ост-ин-Эдил.
Они прожили в этом поселке еще два дня. Добрая половина местного населения стала их хорошими знакомыми, тогда как другая половина уже могла считаться их закадычными друзьями. В таверне с утра до ночи толпились хоббиты, с детски-наивной навязчивостью выпрашивавшие новых рассказов и песен. Рамарон пел так много, что его голос стал похрипывать. Горм в десятый раз рассказывал о Совете, о мастере Келебримбере, о предательстве Саурона, умалчивая только о завещании учителя, из-за которого они отправились в обход Мглистых гор на зиму глядя. Уже один этот поход вызвал бы подозрения у кого угодно, но не у половинчиков, которым все, что было за пределами их собственного места и быта, казалось одинаково удивительным.
Фандуил побывал на другом берегу Андуина, где обнаружил тропу, проложенную к поселку его сородичами. Тропа была широкой, рассчитанной на коней с поклажей, и хорошо прослеживалась в лесу. По ней не ходили с осени, поэтому она была завалена снегом, но все-таки это была одна из лучших дорог в Мирквуде. На третий день друзья собрали вещи, выстиранные и вычищенные заботливой Маймой, и продолжили путь.

***

Несколько дней спустя они вошли в Сумрачный лес. Деревья здесь были выше и толще, чем где-либо в Средиземье. И самое удивительное – под ними не было снега. Весь выпавший за зиму снег остался лежать сплошным настилом на верхушках крон. Только на полянах и проплешинах он достигал земли, образуя белые островки, видимые издали.
Под снежным покрывалом было душно и так тепло, что палая листва не была промерзлой. Казалось, путники вышли из зимы в осень. Даже днем здесь стоял полумрак, сравнимый с вечерними сумерками. Тропа удобно ложилась под ноги, ровная и густо присыпанная рыжей листвой, еще не успевшей побуреть с прошлого сезона. С обеих сторон возвышались мрачные колонны деревьев, такие однообразные, что было достаточно отойти на десяток шагов в сторону и несколько раз обернуться вокруг себя, чтобы полностью потерять понятие о сторонах света.
– Здесь всегда так темно? – поинтересовался у Фандуила Рамарон.
– Когда снег растает, здесь светлее. Но, конечно, здесь не так светло, как в обычных лесах.
– Как же вы живете в такой тьме?
– Для авари не существует тьмы – мы привыкли к ней, когда наш мир освещали только звезды. Кроме того, в лесу мы не живем, а только охотимся и собираем травы. Мы живем на восточной границе леса, в предгорьях Рудного кряжа. Оттуда берет начало речка Быстрица, которая течет на север к Серым горам и впадает в озеро у подножия пика Эребор. В скалистом массиве за речкой у нас есть подземное укрепление, в котором мы зимуем и прячемся от орков, а наш летний город расположен в редколесье по эту сторону реки. Сейчас он, конечно, пуст.
Если сумрачное величие деревьев и белая снежная крыша над головой подавляли Горма и Рамарона, то Фандуил, безусловно, чувствовал себя как дома. Он выпрямился и стал как бы выше ростом, его зеленый взгляд лучился радостью, лаская толстые тысячелетние стволы и бесконечный рыжий ковер под ними.
– Как хорошо вернуться домой! – не удержался он от восклицания. – Я уже начал забывать, как все это выглядит!
Гном и атани изумленно покосились на эльфа, в глубине души уверенные, что понравиться здесь может только сумасшедшему. Он пошел по тропинке первым, загадочным образом превратившись в рыжевато-бурую тень, уже с нескольких шагов не различимую на общем фоне.
– Эй, тебя же почти не видно! – окликнул его в спину Рамарон. – Как это у тебя получается?
– Разве? – Фандуил оглянулся. – Это у меня непроизвольно – маскировочная эльфийская магия. Нас с детства приучают ставить ее при входе в этот лес, но, понятно, при вас в ней мало пользы. Весь Мирквуд на лигу вокруг уже знает, что вы здесь.
– Здесь опасно? – предусмотрительно спросил Горм. Темнота не смущала гнома, но ему было крайне неуютно среди высоченных стволов, внутри каждого из которых можно было бы вырубить просторную комнату.
– В основном – весной, когда снег на кронах начинает таять и вниз падают целые сугробы. Но они шуршат при падении, поэтому всегда можно успеть отскочить.
– Для этого же надо каждое мгновение быть начеку!
– Конечно. А как еще ходить по лесу?
– А всякие хищные звери? – не унимался Горм.
– Нас они не трогают.
– А нас?
– Съедят и меня не спросят – я еще не в том возрасте, чтобы повлиять на них. Поэтому вы оба делайте все, что я скажу, и так, как я скажу – для вашей же безопасности. Например, старайтесь не шуршать так громко листьями при ходьбе.
– Для чего же эльфы маскируются, если их не трогают хищники?
– Для успешной охоты. Звери и птицы в этом лесу куда осторожнее, чем в обычных.
– Почему? – спросил Рамарон.
– Это очень старый и особенный лес. Наши Древние говорят, что он существовал от начала мира. Когда они пробудились на берегах озера Куивиэнен, вершины Сумрачного леса уже задевали небо. Здесь все особенное, и деревья, и звери. Таких больше нет в Средиземье. Сначала он был нашим домом, но затем появились орки, и мы ушли оттуда к Рудному кряжу, чтобы построить надежное убежище в толще скал.
– В этих краях много орков? – мгновенно насторожился Горм.
– Сейчас они не живут поблизости, хотя обязательная маскировка у нас была принята именно из-за орков. В Первую эпоху они постоянно шастали по лесу, но теперь не заходят сюда – со времен Войны Гнева, после того, как у нас было тяжелое сражение с ними. Мы тогда истребили большинство нападающих, а остатки орков ушли на север и поселились за Эребором. Кроме них, в тех местах живет огромное количество гоблинов, но здесь они тоже не бывают.
Выяснив, что орков и гоблинов можно не опасаться, гном все-таки решил разузнать побольше о местных хищниках и спросил о них Фандуила.
– Я надеюсь, что мы сумеем избежать столкновения с ними, – ответил тот. – Если они встретятся нам днем, я постараюсь уговорить их не трогать вас, хоть я не из Старших. Не получится – будем защищаться. По ночам я буду ставить маскировочную завесу на лагерь – но это не означает, что нам не понадобится ночная стража.
Горм и Рамарон с опаской последовали за ним в глубины этого таинственного леса. Несмотря на душный воздух, идти здесь было значительно легче, чем по глубокому снегу, поэтому за день они проходили вдвое больше, чем прежде. Легконогий эльф тенью скользил по лесу, заставляя напрягаться даже неутомимого Рамарона и тяжело пыхтеть – коротконогого гнома. Он то и дело спохватывался, с заметным усилием приноравливаясь к шагу своих спутников, но затем близость дома снова ускоряла его шаги.
Теперь Фандуил охотился не в пути, а вечерами, пока Горм и Рамарон запасали дрова на ночь и ставили котелки на огонь. Перед уходом он обходил стоянку по кругу, шепча при этом заклинания, чтобы защитить ее на время своего отсутствия. Случалось, эльф задерживался на охоте и возвращался в лагерь, когда вода в котелках наполовину выкипала, но всегда был с добычей. Вместе с дичью он приносил клубеньки и луковицы, а также грибы и вечнозеленые травы, даже в зимнее время обычные в этом никогда не промерзающем лесу.
За время пути через Сумрачный лес им не довелось столкнуться ни с одним из описанных Фандуилом хищников. Правда, эльф несколько раз останавливал товарищей, чуя поблизости опасного для них зверя, и приказывал затаиться, пока тот не уйдет подальше. Когда они усаживались в укромном месте, он делал разводящий жест руками, сопровождаемый защитными и отпугивающими заклинаниями. Случалось, они сидели в таком укрытии по полдня, пока чутье Фандуила не подсказывало ему, что хищник уже поохотился или удалился.
Приближение весны они заметили не столько по потеплению, сколько по возросшей сырости. Воздух стал влажным, сверху закапало – сначала редкими отдельными каплями, а затем проворными торопливыми цепочками, а кое-где и тонкими прерывистыми струйками. То тут, то там раздавалось гулкое уханье проваливающегося сквозь ветви снега. Фандуил посоветовал друзьям держаться подальше от участков капели, так как верхушечный снеговой покров был там наиболее слабым.
Наконец наступил день, когда впереди забелело, и вскоре они вышли на редколесье, где раскидистые деревья-гиганты стояли гораздо реже, чем в лесу, а земля под ними была покрыта подтаявшим снегом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58