В этих подземельях могли
поместиться как минимум сотня-другая аборигенов.
Наконец они достигли большой пещеры, служащей, как ему
сказал Следопыт, залом для приемов гостей. Там прибывших усадили
прямо на пол, и два взявшиеся невесть откуда аборигена поставили
перед гостями блюда с угощениями и пиалы с водой. Гвидо с легким
подозрением оглядел гору бурых, неопределенного вида мясных
деликатесов, гадая, которые из них принадлежат копченым болотным
гадюкам -- любимому лакомству пумоидов -- как, ехидно ухмыляясь,
заверил его Уэлч.
Немного помешкав, он взял с тарелки наиболее съедобный по
виду кусок, отдаленно напоминающий птичью лапку. Вкус у нее,
кстати, был вполне подходящий, но вот солью аборигены явно
пренебрегали.
Рроу переглянулся со Следопытом:
-- У нашего гостя изысканный вкус. Не каждый землянин
способен оценить по-достоинству хорошо приготовленного камышового
сверчка.
Капитан задумчиво поперхнулся копченым насекомым. Теперь он
понял, что за твари, столь напоминающие лягушек, так пронзительно
стрекотали по берегам рек и многочисленных болот, пока они
пробирались по лесу.
Увидев, как переменился в лице капитан, Следопыт поспешил
сменить тему разговора:
-- Ну как вы ладите с новыми соседями, Рроу? Вождь сердито
оскалился в ответ.
-- А никак не ладим. Скваттеры перегородили своими сетями
реку выше по течению, и теперь мы не можем добывать рыбу. А ведь
ты знаешь, Уэлч, как наши малышы обожали ловить пескарей у старой
запруды. Теперь эти людишки лишили их любимого развлечения... Да
что там рыба, они испортили и загадили почти все охотничьи угодья
в округе. Своими ружьями и динамитом пораспугали все зверье. Вот
уже месяц, как мы загнали последнюю косулю, и я не видел с тех
пор ни одного оленя. Боюсь, что животные ушли на Север.
-- А вы не пробовали с ними договориться?
-- Конечно, только они нас ни во что не ставят. Ты
представляешь, две недели назад они чуть не подстрелили Священную
Пуму?!.
Гвидо увидел почти неподдельный ужас на потрясенном лице
Следопыта.
-- Не может быть... Ведь при покупке земли они подписали
Конвенцию...
-- Тот скваттер, что целил в Миэлу, был пьян, и, как ты сам
понимаешь, это был его последний выстрел...молодежь разорвала его
в клочья. Спустя два дня они в отместку убили двоих наших и
понаставили у реки капканов и мин-попрыгунчиков...Вот так мы и
живем, Уэлч.
-- А как дела в Городе? Неужели Большие Люди не понимают,
что в огне войны погибнут все -- и пумоиды и Скваттеры? Ведь мы
не уйдем отсюда добровольно и не уступим пришельцам лес, где
живут тени наших предков и охотничьи угодья.
Последний вопрос был явно адресован Гвидо дель Рею, и
капитан замялся, подбирая подходящий ответ. Занятие довольно
трудное, принимая во внимание то обстоятельство, что Гвидо ни
сном ни духом не представлял, что там думают на сей счет Большие
Люди Периметра.
-- Мы должны найти причину этой войны. И здесь я рассчитываю
на вас. Мне нужно добраться до Тайного Пророка. Мак Кей сказал,
что только вы сможете проводить меня в его храм.
Вождь пристально посмотрел в глаза собеседника. Капитан с
трудом выдержал взгляд огромных желтых глаз с вертикальной щелью
аспидно черного зрачка, в котором стыли клочья ночного мрака.
-- А почему я должен верить тебе, чужеземец? Чем ты лучше
тех людей, что сбрасывают напалм и бомбы на наши головы?
-- Я думал, что слово Аучча для вас чего-то стоит... -- с
несколько искусственным пафосом сблефовал Гвидо.
Пумоид слегка расслабился и казалось застыл в глубоком
раздумье.
-- Ладно, человек. Завтра у нас большой праздник, и я не
хочу накануне его принимать важное решение. Отдохни с дороги, а
через день мы решим, что с тобой делать. Тебе предоставят пещеру
для сна, но, ради Великой Пумы, остерегайся вмешиваться в наши
дела. И еще -- завтра у нас Война.
Он пружинисто распрямился и с коротким злым фырканьем исчез
в боковой галерее.
Капитан повернулся к Следопыту.
-- О каком празднике говорил этот Пещерный Кот?
Уэлч молча полез за пазуху, также молча отхлебнул из нее и
только после этого многозначительно хмыкнул.
-- Считайте, что вам повезло, капитан... Или наоборот -- я
пока для себя не решил. Насколько я знаю, вы первый из
пришельцев, кто будет здесь находиться во время Великого
Посвящения.
На саму Инкарнацию вас, конечно, не допустят, но все равно
это большая честь. Похоже, что Рроу решил вас проверить, прежде
чем дать окончательный ответ.
-- Ради Бога, какая Инкарнация, какое Посвящение? Да
объясните же вы мне, наконец...
Уэлч, продолжая думать о чем-то своем, закусил бренди куском
копченой гадюки и стал его меланхолично пережевывать.
-- Ну вы же знаете, капитан, что пумоиды относятся к
"тотемникам" -- то есть поклоняются Карликовым Пумам, как и
"стеги", например, не под вечер будь они помянуты, поклоняются
этим сухопутные крокодилам... И вы видели, что они -- это я про
наших пумоидов -- и впрямь очень похожи на свой тотем: шерстью,
формой ушей, и самое главное -- повадками.
Так вот пумы для них -- священные животные, они не имеют
права причинить им никакого вреда и, в случае встречи, тотемник
обязан накормить "свое" животное чем угодно, хоть куском
собственного тела. Более того, в прайде всегда содержится
Священная Пума, которую целый год кормит и холит все племя. В
этом году ее зовут Миэла, и как вы слышали, ее чуть не пристрелил
этот идиот из Поселения...
Следопыт еще раз приложился к фляжке и пристально посмотрел
на собеседника.
-- Вы следите за ходом моей мысли, капитан?
-- Вполне. А в чем заключается предстоящий праздник? -- Я не
знаю, имею ли я право говорить об этом больше, чем знаю... тем
более, что это всего лишь мои смутные догадки, а сам я никогда не
присутствовал на Обряде... Но два факта у меня для вас есть. Если
сможете их связать -- попробуйте. Первый -- после Обряда в прайде
появляется новая Священная Пума, второй -- все пумоиды буквально
звереют в последующие дни. Они становятся настолько агрессивными,
что даже я, их старый друг, не рискую в течение недели, а то и
двух после Инкарнации встречаться на их пути. И в этот раз я тоже
уйду завтра до полудня, что и вам бы посоветовал. Ходят дурные
слухи. Боюсь, что придут каратели.
Гвидо с сомнением посмотрел на Следопыта.
-- Вы говорите это серьезно, Мак Кей?
-- Серьезней некуда, капитан. Пумоиды выведены из себя
наглыми притязаниями Скваттеров, которых защищает Периметр. А в
пумоидов после Инкарнации, как я говорил, в них вселяется сам
дьявол... А Легион неприменно сыграет на этом чертовом -- Уэлч
оглянулся -- сбитом шаттле и устроит высадку. Знак был... Расклад
не в вашу пользу. Хорошо еще, что никто не заложил Вас Тайному
Пророку.
Впрочем до завтра время пока есть. А сейчас пойдем спать.
Ваша нора расположена в тридцати футах от моей, так что, если
понадобится помощь -- зовите. Хотя пумоиды обычно свято чтут
закон гостеприимства...Если вы, конечно, не влезете, куда не
следует со своим профессиональным любопытством, дьявол его
забери... Думаете, меня не предупредили из какой вы конторы?
То-то... Спокойной ночи, господин дель Рей, и приятных вам
сновидений.
Гвидо долго ворочался на жесткой циновке, пытаясь уснуть, но
сон все не приходил. Сквозь ватное одеяло тишины до него изредка
доносились странные звуки, искаженные эхом и долгим плутанием по
извилистым коридорам подземелья. То были тоскливые завывания
прирученных пум, чей-то приглушенный расстоянием пронзительный
визг и неясные, почти человеческие голоса. Ближе к ночи звуки
стали постепенно замолкать. Видимо часть жителей Зеленого Холма
задремала в своих логовах, другая -- отправилась на ночную охоту,
и вместе с наступившей абсолютной тишиной непреодолимая дремота
шипящей змеей наконец-то заползла в сознание капитана Планетарной
конрразведки, свив там себе уютное гнездо. Он уже падал в
бездонный колодец сна, когда отчаянный детский крик, раздавшийся
где-то рядом, вернул его к реальности.
Дель Рей быстро поднялся и отработанным за долгие годы
движением машинально проверил кобуру пистолета. В зыбком свете
гнилушек он скорее угадал, чем увидел белое пятно, мелькнувшее за
дальним поворотом, и вновь в пещере восстановилось прежнее
безмолвие.
Гвидо отчаянно потер глаза.
-- Пригрезилось, или то был не сон?
В этот момент детский крик снова повторился, хотя гораздо
тише. И это был голос явно человеческого ребенка. Капитан
вспомнил и тут же отмел от себя приказ Рроу и совет старого Мак
Кея ни во что не вмешиваться. Крадучись, он стал пробираться в
том направлении, откуда послышался детский голос. Проплутав по
темным коридорам минут пять, он выяснил, что большинство
радиальных галерей сходились у провала глубокого черного колодца,
едва освященного гроздями все той же Зеленой плесени да лиловыми
сполохами копошащихся в норках светлячков. По центру колодца
свисала мощная лиана, до блеска отполированная подушечками тысяч
лап, и после недолгого раздумья капитан скользнул по ней вниз.
Как ни странно, но внизу было значительно светлее. Потолки
коридоров явно раздвинулись, а свет, против ожидания, излучали не
давешняя плесень или жучки, а настоящие люминесцентные панели...
Песчаные стены прохода странно блестели, и, проведя по ним рукой,
Гвидо понял, что пумоиды покрыли его чем-то вроде лака. Но больше
всего поразил капитана ряд металлических дверей, тянущихся вдоль
коридора. Вокруг стояла полная тишина.
Капитан толкнул наугад одну из дверей, и она бесшумно
подалась назад, пропустив его в довольно большую комнату. Шагнув
за порог, дель Рей отолбенело замер.
Вдоль стен стоял ряд весьма сложных по виду электронных
устройств, лицевые панели которых являли глазу многочисленные
экраны и сенсоры. Неподалеку имел место монитор компьютера, а
поодаль, за стеклянной перегородкой, отчетливо виднелись
операционный стол и шкаф с хирургическими инструментами. Когда на
одной из полок шкафа дель Рей заметил большую банку с чем-то
очень напоминавшим заспиртованный человеческий зародыш, ему стало
немного не по себе. Но окончательно добила его голографическая
картинка, висящая за операционным столом. На ней с ужасающей
отчетливостью был изображен явно человеческий ребенок с
наполовину содранной кожей и вскрытым животом.
Гвидо отвернулся в сторону, чтобы не видеть жутковатого
зрелища. И встретился глазами с внушительных размеров пумой,
припавшей к полу перед мощным броском.
В критические мгновения в глаза всегда лезет что-нибудь
наиболее нелепое из того, на что, вообще, может обратить внимание
человек: вот и сейчас в сознании дель Рэя отпечатался ни острый,
безжалостный оскал клыков, ни сузившийся в вертикальную щелку
просвет зрачков зверя, ни, вообще, какой-либо существенный для
того, что ему предстояло элемент ситуации, а идиотский завиток
золотой ленты на шее клятой твари.
Руки и ноги Гвидо работали сами по себе. Ни при каких
обстоятельствах он не смог бы обьяснить, когда он успел краем
глаза заметить и схватить за концы неизвестного ему назначения
хромированный стальной прут и выбросить его навстречу взвившемуся
в воздух зверю. В следующий момент он уже вдавливал свое оружие в
глотку пумы, все крепче прижимая ее к полу. Тварь хрипела и
когтила все части его тела, до которых могла дотянуться.
"Если я не придавлю эту сволочь насмерть, мне конец", --
подумал он. И тут со всех сторон загремели отворяющиеся двери.
Кто-то вцепился ему в плечи, острый кончик иглы вошел за ухо и
сознание мягко покинуло его...
8.
Собравшихся в Ковровом Зале "Рая грешников" вкруг крытого
традиционным зеленым сукном стола господ только с известной
натяжкой можно было принять за картежников. Заботливо брошенные
перед каждым из них карты даже не потрудились перетасовать.
-- Господа, я хотел, чтобы мы с вами, наконец, осознали
положение, в которое сами себя э-э... поместили своими же
стараниями...
Говорил господин с медальным профилем, украшенным горским --
с аристократической горбинкой -- носом и белоснежными, образцово
подстриженными усами южного плантатора из эпохи "Унесенных
ветром".
-- Если ты хочешь нам напомнить, Сандро, что мы все в
заднице, то не трать времени попусту, -- раздраженно каркнул
сутулый судья Флинн и небрежно поворошил свои карты кончиками
желтых, иссохших пальцев.
-- Тем не менее, я подчеркиваю, что мы подошли к критическому
моменту развития э-э... ситуации в Периметре, -- продолжал первый
оратор, явно резервируя за собой роль председательствующего. --
Или балом будет править Почтенное Общество или в ближайшее время
нас слопают Большой Питон и Тайный Пророк!
-- И Свистун, -- подсказал директор Агробанка, не отрывая
взгляда от сложенных домиком пальцев рук.
-- Самое печальное, -- продолжал обладатель
аристократической горбинки и белоснежных усов, -- что мы сами
выпустили этих демонов из кувшинов и ящиков. Никто из нас не
прочь заработать на... не облагаемых налогом сделках, никто не
прочь сбыть по экстра-цене партию оружия... И все такое... Наш
общий друг Ромуальдо, -- он кивнул в сторону безмолствующего в
углу Барсука, -- многое может вам рассказать на этот счет. Верно?
В результате мы поставлены на грань войны, потеряна надежная
клиентура, иммиграция в нуле... Еще шаг -- и мы окажемся перед
лицом военного положения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47