- Она
посмотрела на Фрэнни. - Он не говорил тебе, чем он занимался раньше?
- Он работал на заводе, - с готовностью ответила Фрэн. Она не
заметила, как Гарольд помрачнел из-за того, что она так быстро смогла
сообщить эту информацию. - Он паял схемы для микрокалькуляторов. Можно
сказать, он был компьютерным инженером.
- Ха! - сказал Гарольд, кисло улыбнувшись.
- Он единственный из нас, кто понимает, как устроены вещи, - сказала
Пери. - То, что он собирается сделать вместе с мистером Бэйтменом, убьет
Марка, я почти уверена в этом, но лучше быть убитым, когда кто-то пытается
тебе помочь, чем умереть, когда мы тут стоим и смотрим... как на собаку,
задавленную автомобилем.
Ни Гарольд, ни Фрэн не смогли ничего ответить. Они только стояли
позади нее и смотрели на бледное, неподвижное лицо Марка. Через некоторое
время Гарольд снова положил свою потную руку фрэн на плечо. Она чуть не
закричала.

Стью и Глен вернулись без четверти четыре. Сзади к их мотоциклу был
привязан черный докторский саквояж с инструментами и стопка толстых книг в
черных переплетах.
- Мы попытаемся, - сказал Стью.
Пери подняла глаза. Лицо ее было бледным и напряженным, голос -
спокойным.
- На самом деле? Пожалуйста. Мы оба этого хотим.

- Стью? - сказала Перион.
Было десять минут пятого. Стью стоял на коленях на клеенчатой
простыне, расстеленной под деревом. Пот реками стекал с его лица. Глаза
его сверкали. Фрэнни держала перед ним открытую книгу, раскрывая ее то на
одной, то на другой цветной иллюстрации, когда Стью поднимал глаза и кивал
ей. Позади него стоял смертельно бледный Глен Бэйтмен и держал в руках
катушку с прочными белыми нитками. Между ними стоял открытый саквояж с
безупречными стальными инструментами. Саквояж был забрызган кровью.
- Вот он! - закричал Стью. - Вот он, маленький ублюдок! Здесь! Прямо
здесь!
- Стью? - сказала Перион.
- Фрэн, покажи мне снова эту картинку! Быстро! Быстро!
- Ты можешь его удалить? - спросил Глен. - Господи, Восточный Техас,
неужели у тебя получится?
Гарольда с ними не было. Он ушел еще в самом начале, зажимая рукой
рот. Последние пятнадцать минут он стоял к ним спиной в маленькой рощице к
востоку от них. Теперь он повернулся к ним, и в его круглом красном лице
засветилась надежда.
- Не знаю, - сказал Стью. - Может быть.
Он уставился на цветную иллюстрацию, которую держала перед ним Фрэн.
Руки у него были по локоть в крови.
- Стью? - сказала Перион.
- Вытри мой лоб, Фрэнни, я потею, как глупая свинья... спасибо...
Господи, эти проклятые внутренности... ага, попался. Попался.
- Стью, - сказала Перион.
- Дай мне ножницы, Глен. Нет, не те. Которые поменьше.
- СТЬЮ.
Он наконец поднял на нее глаза.
- Не стоит, - сказала она спокойно, мягко. - Он мертв.
Он посмотрел на нее, и его сузившиеся глаза медленно расширились.
Она кивнула.
- Почти две минуты назад. Но спасибо тебе. Спасибо за то, что ты
попытался.
Стью посмотрел на нее долгим взглядом.
- Ты уверена? - прошептал он наконец.
Она снова кивнула. Слезы бесшумно потекли по ее лицу.
Стью отвернулся от них, уронил маленький скальпель, который был у
него в руках, и закрыл лицо руками в жесте безысходного отчаяния. Глен уже
отошел в сторону, не оглядываясь и сгорбив плечи, словно от удара.
Фрэнни обвила Стью руками и прижала его к себе.
- Ну и дела, - сказал он. Он повторял эту фразу снова и снова, и
голос его был таким медленным и бесцветным, что она испугалась. - Ну и
дела. Все кончено. Ну и дела. Ну и дела.
- Ты сделал все, что мог, - сказала она и обняла его еще крепче,
словно боясь, что он улетит.
- Ну и ну, - сказал он еще раз с унылой безнадежностью.
Гарольд Лаудер смотрел на Фрэнни и Стью с растущим подозрением и
страхом. Через несколько секунд он резко повернулся и пошел прочь.
Вернулся он только после ужина.

На следующее утро она снова проснулась рано. Кто-то тряс ее за плечо.
Я открою глаза, и это окажется Глен или Гарольд, - подумала она сквозь
сон. Все повториться снова, и будет повторяться постоянно, до самого
конца. Те, кто не усвоил уроков истории...
Но это был Стью. Уже занималась заря. Все остальные спали.
- В чем дело? - спросила она, садясь на постели. - Что-то случилось?
- Мне снова снился сон, - сказал он. - Не о старой женщине, а о... о
другом. О темном человеке. Я испугался, и тогда я...
- Постой, - сказала она, испугавшись выражения у него на лице. -
Скажи, в чем дело, _п_о_ж_а_л_у_й_с_т_а_.
- Это Перион. Веронал. Она вынула веронал из рюкзака Глена.
У нее перехватило дыхание.
- О Господи, - сказал Стью потерянно. - Она мертва, Фрэнни.
Она попыталась заговорить, но обнаружила, что не может этого сделать.
- Наверное, надо разбудить остальных, - сказал Стью отсутствующим
тоном. Он поскреб щетинистую щеку. Фрэн еще помнила, какой колючей она
была вчера, когда они обнялись. Он повернулся к ней в изумлении. - Когда
же это кончится?
- Думаю, никогда, - сказала она тихо.
Они посмотрели друг на друга в свете занимающейся зари.

Из дневника Фрэн Голдсмит
12 июля 1990
Этим вечером мы разбили лагерь к западу от Гилдерленда, штат
Нью-Йорк. Наконец-то выехали на дорогу между шоссе N_80 и N_90. Волнение
после встречи с Марком и Перион (вам не кажется, что это прелестное имя?
мне кажется) понемногу улеглось. Они согласились ехать с нами...
собственно говоря, они первые предложили нам это.
Но я не уверена, что Гарольд предложил бы им стать нашими
попутчиками. Вы же знаете, какой он. И он был слегка ошарашен (по-моему,
Глен тоже) количеством оружия, которое они на себе тащили.
Наверное, я уже много страниц исписала, рассказывая о ПСИХОЛОГИИ
ГАРОЛЬДА. Если вы ее до сих пор не поняли, то не поймете уже никогда. За
его напускной развязностью и всеми этими напыщенными разглагольствованиями
скрывается испуганный маленький мальчик. Он не может по-настоящему
поверить в то, что все изменилось. Часть его - и не маленькая - продолжает
верить в то, что в один прекрасный день все его школьные мучители
поднимутся из могил и начнут стрелять в него шариками из жеваной бумаги.
Иногда я думаю, что для него (а может быть, и для меня) было бы лучше,
если бы мы не зацепились друг за друга в Оганквите. Я - часть его прежней
жизни, когда-то я была лучшей подругой его сестры, и так далее, и тому
подобное. Чтобы подытожить мои причудливые отношения с Лаудером, я бы
сказала, что как это ни странно, но теперь, когда я знаю то, что знаю, я
бы скорее выбрала себе в друзья _Г_а_р_о_л_ь_д_а_, а не Эми, которая
сходила с ума по мальчикам в красивых машинах и модных костюмах и была
(прости меня. Господи, за то, что я плохо говорю о покойнице, но это
абсолютная правда) самым настоящим Оганквитским Снобом, каким может быть
только человек, живущий в городе круглый год. По-своему, Гарольд очень
мил. Когда он не сосредотачивает свою умственную энергию на том, чтобы
вести себя как последняя задница, это бывает заметно. Но дело в том, что
Гарольд никогда не сможет поверить в то, что кто-то другой считает его
милым. Он обречен на то, чтобы принести с собой все свои проблемы в этот
не такой уж дивный новый мир. Это все равно, как если бы он положил их в
свой рюкзак со своей любимой шоколадной карамелью.
ЗАПОМНИТЬ: попугай Джиллетт. "Пожалуйста, не сжимайте красотку так
сильно". Продавец прохладительных напитков, который говорил: "Оо...
ЙЕЭЭЭЭЭЭЭЭААААААА!" Фильм с участием одних звезд. Ночь живых мертвецов.
Бррр. Название бьет в саму точку. Я кончаю.
14 июля 1990
Во время ленча у нас был очень долгий и серьезный разговор об этих
снах. Наверное, мы даже задержались дольше, чем следовало. Остановились мы
к северу от Батавии, штат Нью-Йорк.
Вчера Гарольд очень скромно (для него) предложил начать принимать
небольшие дозы веронала, чтобы посмотреть, не сможем ли мы "подорвать
единство сновиденческого процесса", как он выразился. Я поддержала эту
идею, чтобы никто не заподозрил, что со мной что-то не так, но я не
собираюсь принимать свою дозу, чтобы не повредить Одинокому Ковбою
(надеюсь, что он действительно одинок, я не уверена, что смогу вынести
двойняшек).
Одобрив предложение насчет веронала, Марк сказал: "О таких вещах
нельзя долго думать. Иначе в следующий момент каждый из нас решит, что он
Моисей или Иосиф, и у него прямое телефонное сообщение с Господом Богом".
"Темный человек звонит не с небес, - сказал Стью. - И если это
погребальный звон, то, по-моему, он доносится из мест, расположенных
значительно ниже".
"Короче говоря, Стью хочет сказать, что нас преследует дьявол", -
вставила Фрэнни.
"Такое объяснение ничем не хуже других", - сказал Глен.
Мы все посмотрели на него. "Ну, - продолжил он слегка оправдывающимся
тоном, как мне показалось, - если взглянуть на вещи с теологической точки
зрения, то разве мы не являемся узлом на канате, который перетягивают друг
у друга ад и небеса? Когда происходит что-то необъяснимое, то единственное
объяснение этому явлению, которое следует его внутренней логике, - это
объяснение теологическое. Вот почему физика и религия всегда шли рука об
руку, вплоть до современных хилеров".
Гарольд недовольно заворчал, но Глен продолжал говорить.
"Я уверен в том, что все мы обладаем телепатическими способностями...
и они настолько глубоко укоренены в нас, что мы их редко замечаем. Кроме
того, способности эти могут иметь в основном предупредительный характер, и
это также не позволяет их заметить".
"Почему?" - спросила я.
"Потому что они выполняют роль негативного фактора, Фрэн. Никто из
вас не читал исследования о железнодорожных и авиационных катастрофах,
проведенного Джеймсом Д.Л.Стонтоном в 1958 году? Оно было опубликовано в
социологическом журнале, но бульварные газеты упоминают его при каждом
удобном случае".
Мы все покачали головами.
"А следовало бы, - сказал он. - Джеймс Стонтон был одним из тех, кого
мои студенты двадцатилетней давности назвали бы "настоящей светлой
головой" - клинический социолог с деликатными манерами, который в качестве
хобби изучал оккультные явления".
"Так расскажите нам о самолетах и поездах", - попросила Пери.
"Ну, Стонтон собрал статистические данные о пятидесяти авиационных
катастрофах с 1925 года и о двухстах железнодорожных крушениях с 1900
года. Данные он заложил в компьютер. Он сопоставлял три величины: число
пассажиров потерпевшего аварию транспортного средства, число жертв и
е_м_к_о_с_т_ь_ этого транспортного средства".
"Неясно, что он пытался этим доказать", - сказал Стью.
"Чтобы стало ясно, вы должны знать, что он заложил в компьютер еще
один набор данных - на этот раз о том же количестве самолетов и поездов,
которые _н_е_ попали в катастрофу".
Марк кивнул. "Контрольная группа и экспериментальная группа".
"То, что он обнаружил, было достаточно просто, но приводило к
поразительным выводам".
"Так что же это было?" - спросила я.
"Полные самолеты и поезда редко попадают в катастрофы", - сказал
Глен.
"Какая идиотская ЧУШЬ!" - завопил Гарольд.
"Не совсем, - спокойно ответил Глен. В тех случаях, когда поезд или
самолет попадает в катастрофу, транспортное средство бывает в среднем
заполнено на 61%. В тех случаях, когда катастроф не бывает, в среднем
заполняется 76% мест. Разница составляет 15% и несомненно является
значимой. Стонтон указывает, что с точки зрения статистики, даже
трехпроцентного отклонения было бы достаточно, чтобы серьезно задуматься,
и он прав. Это аномалия размером с Техас. Вывод Стонтона заключался в том,
что люди _з_н_а_ю_т_, какие самолеты и поезда попадут в катастрофу... что
они бессознательно предсказывают будущее.
У вашей тетушки Салли начинает сильно болеть живот как раз перед тем,
как рейс N_61 должен был унести ее за пределы Чикаго в Сан-Диего. А когда
самолет падает в невадской пустыне, все восклицают: О, тетушка Салли, эта
боль в животе была настоящим проявлением Божьей милости. Но до тех пор
пока не появился Джеймс Стонтон, никто не подозревал о том, что живот...
или голова... или что-то еще заболело на самом деле у _т_р_и_д_ц_а_т_и
людей".
"Я просто не могу в это поверить", - сказал Гарольд, покачав головой
с довольно жалким видом.
"Видите ли, - сказал Глен, - примерно через неделю после того, как я
прочитал статью Стонтона в первый раз, самолет "Маджестик Эйрлайнз"
потерпел крушение в аэропорту Логан. Ну, я позвонил в контору "Маджестик"
в Логане. Сказал им, что я репортер из манчестерского "Профсоюзного
Лидера" - небольшая ложь по уважительной причине. Я сказал, что мы
собираем данные по авиакатастрофам и спросил, не могут ли они мне сказать,
сколько человек, купивших билеты, не явилось на рейс. Голос у человека
звучал довольно удивленно, и он сказал мне, что авиаперсонал тоже об этом
говорил. Не явилось шестнадцать человек. Я спросил его, сколько человек в
среднем не является на рейс "Боинга-747" из Денвера в Бостон, и он сказал,
что трое".
"Трое", - удивленно повторила Перион.
"Да. Но парень на этом не остановился. Он сказал, что пятнадцать
человек _с_д_а_л_и _б_и_л_е_т_ы_, а в среднем сдают человек восемь. Так
что, хотя газетные заголовки после случившегося и кричали о том, что
АВИАКАТАСТРОФА В ЛОГАНЕ УНЕСЛА ЖИЗНИ 94 ЧЕЛОВЕК, но с таким же успехом они
могли кричать и о том, что 31 ЧЕЛОВЕК ЧУДОМ ИЗБЕЖАЛИ СМЕРТИ В
АВИАКАТАСТРОФЕ В ЛОГАНЕ".
Ну... было много еще всяких разговоров о всей этой телепатии, но все
это уже не имело отношения к теме _н_а_ш_и_х_ снов. Помню только, что Стью
спросил у Глена (это случилось как раз после того, как Гарольд отошел в
сторону в знак крайнего презрения):
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115