Тогда они были не разлей вода! — объяснил он Жене.— Да. И вот теперь что получилось…— Жень! А ты уверен, что наша дружба — навсегда?— Конечно! — воскликнул Женя.— А я уже ни в чем не уверен! — разочарованно покачал головой Алеша.— Давай не будем принимать поспешных решений. С Буравиным ты еще помиришься. А твоя мама тоже имеет право на счастье.— Как ты не понимаешь! Для отца этот корабль — все! Смысл жизни! Он не переживет, если «Верещагино» достанется Буравину.— Переживет. Он у тебя настоящий мужик. Да и вы с Костей ему поможете! Но и ты не горячись раньше времени! — успокаивал друга Женя.— В конце концов, окончательного раздела имущества еще не состоялось, может быть, отцу удастся отвоевать у Буравина корабль?— Может быть. Но ты и меня пойми.— Прежде всего, я должен понять отца. Я иду домой, — решительно сказал Алеша.— А Маша? Вы будете после свадьбы жить у вас?— Нет, у нее. И не после свадьбы, а уже сейчас. И Алеша отправился к отцу. * * * Следователь активно занимался делом смотрителя, поэтому довольно часто допрашивал его. На очередном допросе смотритель возмутился:— Я не понимаю, гражданин следователь, чего вы от меня-то хотите? Сижу себе, никого не трогаю, жду суда.— Вот и жди! Можешь не сомневаться, решение суда будет справедливым! — заметил следователь. — Мало не покажется.— Так все ж в жизни относительно! Что есть «мало», что «много»? Один Бог только знает. Нам, смертным, не дано, — философски заметил смотритель.— Там тебе популярно объяснят, — пообещал следователь.— А ты меня на испуг не бери! Мы с детства пуганые! Мама моя, покойница, говорила: «От тюрьмы и от сумы, сыночек, не зарекайся!».— Вот ты туда по всем статьям и угодил. Рано мы с тобой распрощались.— А по-моему, в самый раз! До суда уж недолго ждать!— Ждать-то недолго, только я тебя еще по четырем статьям пущу, — сообщил следователь.— По каким это еще статьям? — удивился смотритель.— Похищение, по которому ты сейчас проходишь, — получается, не единственное твое преступление!— Неужели? И доказательства у тебя есть, гражданин начальник? — ехидно спросил смотритель.— Пока доказательств нет. Но будут.Вот когда будут, тогда и поговорим, — уверенно сказал смотритель. — Здорово ты это придумал: все грехи — и мои, и чужие — на меня повесить!— Тебе собственные грехи уже некуда вешать! А ты все за чужие беспокоишься! — заметил следователь.— Молодцы, ребята! Человек за решеткой, вали на него все, лишь бы план выполнить по раскрываемости.— Я носом землю буду рыть, а твою вину докажу! — пообещал следователь.— Смотри, нос не сломай! А то нюх потеряешь, из органов сразу попрут.! — мрачно сказал смотритель.— За меня не беспокойся. Лучше о себе подумай. Ты мне вот что скажи: что случилось с экспедицией, которая искала у нас в катакомбах старинное оружие и монеты?— С какой еще экспедицией? — недовольно переспросил смотритель. — Мало их, что ли, по катакомбам шарится?— С той самой, которая работала в наших краях в 1999 году.Смотритель напрягся.— Ну работала. А я-то здесь при чем?— Интересные были ребята в той экспедиции. Студенты в основном. Под руководством профессора Сомова трудились. И то, что находили в катакомбах, на черном рынке толкали.— Неужели? — усмехнулся смотритель.— Из той экспедиции домой вернулись все, кроме ее руководителя. Опять не вспоминаешь?— Нет, — зло отрезал смотритель.— Совсем у тебя память стала никуда! Ведь ты у них за экскурсовода был. Лучше тебя никто катакомбы не знает!— Это все домыслы, Григорий Тимофеевич, — с чувством произнес смотритель.— От домыслов до фактов — несколько шагов, Михаил Макарыч.— Ага. Может, и Янтарную комнату я тоже украл?И библиотеку Ивана Грозного? И сокровища Чингисхана? — возмутился смотритель.— Если докажем, и за Чингисхана ответишь! Надо будет, за все ответишь!— Кому надо-то? Тебе, гражданин начальник? — язвительно поинтересовался смотритель.— Не мне. Закону!— По закону я через неделю после суда попаду на зону — и адью! Ты меня никогда больше не увидишь! — сообщил смотритель.— Я тебя везде достану, понял? Хоть из-под земли!— Выслужиться хочешь? — иронично спросил смотритель.— Справедливости хочу, чтоб такие люди, как ты, нашу землю не поганили.— Не верю я в твои бескорыстные намерения! — засомневался смотритель.— А мне все равно. Только, я думаю, ты по-другому заговоришь, когда я разыщу твой тайник.А вот эта фраза произвела на смотрителя впечатление, его лицо перекосилось от ненависти.Натолкнувшись в очередной раз на сумку, которую принесли Полине сыновья, Буравин пошутил:— Полина! Ну долго мы еще будем спать на чемоданах? Почему ты не распаковываешь эту сумку?— Не знаю. Мне кажется, как только я расставлю все по полочкам, сразу все и кончится, — поделилась своими ощущениями Полина.— Не понимаю.— Витя, пожалуйста, не торопи меня! Давай сначала решим все проблемы с Таисией и Борей, и я сразу эти вещи разложу! — попросила Полина.— Полина, доводить до совершенства отношения можно много лет. А жить на чемоданах — неуютно.— Не знаю. У меня такое чувство, что я здесь — временно, — снова грустно сказала Полина.— И со мной временно? — заволновался Буравин.— Нет, с тобой навсегда! — успокоила его Полина. Она обняла Буравина, прижалась к нему, но тут же отстранилась и спросила:— Ты урегулировал с Таисией финансовые вопросы?— Ты права, чем раньше я урегулирую с Таисией финансовые вопросы, тем лучше, — согласился Буравин.— Ты как будто собираешься от нее откупаться.— Нет, но она не должна садиться мне на шею. Пусть умерит свои аппетиты в пределах разумного.— Вить! А не слишком ли дорого мы платив за наше счастье? У меня с ребятами отношения не складываются, у тебя с Катей тоже ситуация непонятная… Выходит, либо личное счастье, либо родительское. Сочетать не получается.— Полина, у нас все получится! — уверенно сказал Буравин. — Я ждал тебя всю жизнь и теперь ни за что не откажусь от своего счастья. Я даже не представляю, как я не умер от ревности за эти двадцать пять лет!— Ты меня ревновал к Самойлову?— Жутко, смертельно. И сейчас ревную! — признался Буравин.— Ты про звонок? — вспомнила Полина. —Да.— Пожалуйста, не опускайся до ревности. Нам нужно доверять друг другу, — попросила Полина.— Да я тебе верю, как себе! Но ничего с собой поделать не могу!— Для меня в мире есть три мужчины: ты, Алеша и Костя, — сказала Полина.— А для меня — две женщины: ты и Катя, — ответил Буравин. * * * Вернувшийся домой Сан Саныч натолкнулся на суровый взгляд Зинаиды.— Ну что? Сделал свои срочные дела? — спросила она подозрительно.— Не кипятись, вредная женщина, — попросил ее Сан Саныч. — А куда это Маша побежала? Ты что на них налетела, как фурия?— Слишком много вопросов сразу. Отвечу на первый: Маша пошла в гости к Ксюше… — начала Зинаида.В этот момент зазвонил телефон. Сан Саныч взял трубку.— Здорово, Алексей! А Маши нет.Зинаида стала отчаянно жестикулировать, показывая, что не надо говорить, где Маша, но Сан Саныч сделал вид, что не понимает жестов Зинаиды. Он громко сказал в трубку:— Она ушла к Ксюше.Положив трубку, Сан Саныч продолжил атаку на Зинаиду.— Не понимаю я тебя, вредная женщина! Обидела Алешу, а он же хороший парень!— Не нравится мне это все. Еще жить вместе не начали, а она уже от него столько натерпелась! А вдруг он опять переметнется к Кате? — предположила Зинаида.— Эк тебя заносит! Вчера про учебу, сегодня уже про Катю. Ты уже сама не знаешь, к чему придраться. — Сан Саныч обнял Зинаиду за плечи.— Я же ничего не выдумываю! Это голые факты! — отстранилась Зинаида.— Нет, Алексей — парень порядочный! Я в него верю, — твердо сказал Сан Саныч. * * * Маша делилась с Ксюхой новостями.— Мы с Лешей подали сегодня заявление в ЗАГС, свадьба через три месяца, — сообщила она.— Поздравляю. Надеюсь, мы с Женькой будем у вас свидетелями? — попросила Ксюха.— Других кандидатов у нас нет, — сказала Маша.— А почему ты какая-то невеселая? Что-то не так? — поинтересовалась у подруги Ксюха.— Да нет. Все нормально.— Ну Маш! Я же вижу! — настаивала Ксюха.— Бабушка говорит, что мы слишком торопимся со свадьбой. Я думала, она будет рада за меня, а она нам с Лешей только палки в колеса вставляет, — пожаловалась Маша.— Так. Давай все по порядку. Чем конкретно недовольна твоя бабушка? — спросила Ксюха.— Бабушка боится сама не знает чего. Она, например, не хочет, чтобы мы до свадьбы жили как муж и жена.— А чем тогда твоя жизнь после свадьбы будет отличаться от жизни сейчас? — спросила Ксюха. — Ты хочешь медовый месяц растянуть на три?— Нет. Просто я не хочу ждать три месяца. Я хочу быть с Лешей каждую минуту. И не расставаться ни днем, ни ночью! Разве тебе это чувство не знакомо?— А мы до свадьбы с Женькой вместе не жили. Я дождалась первой брачной ночи, — сообщила Ксюха.— Почему? Ты ему не доверяла? — спросила Маша.— Не в этом дело. Есть такая народная мудрость. Ожидание праздника бывает порой лучше самого праздника! Подумай над этим.— Ты думаешь, что потом у нас с Лешей все может быть не так безоблачно, как сейчас?— Я этого не говорила. Это ты сама сказала, — заметила Ксюха.Алеша пришел домой и застал там расстроенного отца.— Пан! У меня все прекрасно, — сообщил сын. — Заявление в ЗАГС мы с Машей подали. А как у тебя дела? Был у Ирины?— Был. Все женщины ветрены и непостоянны. И понять их невозможно. Да ты меня не слушаешь, думаешь о своем.— Нет, я тебя слушаю! — заверил отца Алеша. — Но мне надо собрать свои вещи! Я переезжаю на чердак — к Маше поближе.— Куда? — опешил Самойлов.— На чердак, в дом Маши. Но ты не переживай, отец. Я буду часто приходить к тебе.Самойлов вдруг решил кое-что посоветовать сыну.— Ты подумай хорошенько, прежде чем жениться! — сказал он. — Вдруг она будет шляться, где попало, а тебе скажет, у подружки была!— Ну почему она должна шляться, а потом еще и обманывать меня? — изумился Алеша.— Не знаю, почему у них так все происходит. А потом еще тебя же контролировать начнет, — нагнетал ситуацию Самойлов.— Нет, что ты! Маша не такая! — отмахнулся Алеша.— Все они не такие поначалу! Вот ты знаешь, например, где она сейчас?— Знаю, — сказал Алеша. — Пошла к Ксюхе.— К подружке то есть… Вот! О чем и речь. Зазвонил телефон, Алеша взял трубку и услышал Машин голос:— Леш, привет, это я! У тебя там все в порядке? Как твой папа?— Папа нормально, а я уже собираюсь к тебе бежать со всех ног. Наверно, прям взлечу на чердак на крыльях любви!— И я сейчас домой пойду, я у Ксюши сейчас. Леш! А ты не стал за эти два часа относиться ко мне хуже?— Нет, что ты! — заверил Алеша.— А к нашей совместной жизни? — спросила Маша.— Нет, а ты?— И я нет… кажется, — в голосе у Маши звучало сомнение.Алеша положил трубку и сказал отцу:— Вот видишь, пап! Маша у Ксюхи, я оказался прав.— Нет, это я был прав, — покачал головой Самойлов. * * * Буравин пришел к Таисии, позвонил и, когда она открыла ему дверь, не двинулся с места.— Что? Даже в гостиную не зайдешь? Так и будешь стоять? — спросила Таисия.— Так и буду, — ответил Буравин. — Ты просила прийти, и вот я пришел. Говори, что такого секретного нельзя было сказать по телефону?— Я хотела узнать, как мы будем жить дальше, — сообщила Таисия.— Чего ты конкретно хочешь? Можешь ты мне сказать? И сколько?— Это нечестно с твоей стороны. Ты приучил нас к красивой жизни, а теперь что? Мы должны от всего отказаться? — В голосе Таисии звучала скрытая претензия.— От чего от всего? Давай разберем все по порядку! — попросил Буравин.— От бутиков, от косметических салонов, от соляриев, от клубов, — спокойно перечислила Таисия.— Ты можешь более четко сказать, что тебе необходимо?— А вот это все и необходимо! Я считаю, ни Катя, ни я не должны пострадать в данной ситуации. Ты там с новой женой, а мы…— Прошу тебя, не начинай эту песню. Так мы сейчас поссоримся, и я уже больше никогда не приду.— Хорошо, хорошо! Молчу, — согласилась Таисия.Давай договоримся так. Я все запомнил и вечером посчитаю окончательную сумму, которую буду выдавать вам ежемесячно. Куда вы ее будете тратить, меня не касается.— Тогда включи, пожалуйста, в свои расчеты еще посещение моего личного психоаналитика. Она выводит меня из тяжелейшего стресса, в котором я нахожусь с момента твоего ухода! — голос Таисии зазвенел.— Хорошо, — Буравин сделал вид, что не понял намека. — Да, и последнее. Нам теперь уже незачем встречаться. Деньги я буду передавать через Катю. Прощай!Он уже развернулся, чтобы уйти, но Таисия бросилась к нему.— Витя, постой! Не уходи! Давай все вернем! Будем жить вместе, как раньше! — взмолилась она.— Как прежде уже никогда не будет. И ты это прекрасно понимаешь. Пожалуйста, не надо истерик!— Ну зачем она тебе? У вас ведь нет будущего! Твой дом здесь: со мной и Катей! — Таисия вцепилась в Буравина со всей силой женской страсти.— Не впутывай в наши отношения Катю, — сухо остановил Таисию Буравин.— Хорошо, хорошо, не буду! Только останься! Признайся, ты ведь не любишь ее, а ушел назло мне, — с надеждой произнесла Таисия.— Нет между нами никакой любви, и уже давно! Слышишь? Я не люблю тебя! — отрезал Буравин.Таисия опустила руки. Буравин вышел.Какое-то время Таисия стояла неподвижно, будто окаменела. Потом она посмотрела вокруг и заметила на полу какой-то предмет. Таисия наклонилась и подняла с пола мобильник Буравина. Она прижала его к груди и задумалась. * * * Алеша подошел к дому Никитенко, на крыльце его встречала Маша. Она бросилась ему на шею, и влюбленные закружились. Вокруг светило яркое солнце, в воздухе чувствовалась весна!— Ох и наслушалась я сегодня нравоучений от старших и опытных! Жуть! — выдохнула Маша, отстраняясь от любимого.Леша улыбнулся:— Я тоже. И знаешь что я решил? Давай не будем никого слушать! Пусть у нас нет опыта! Но мы же любим друг друга! И это главное!— Мы будем поступать так, как нам подсказывает сердце! — радостно согласилась Маша и поцеловала его.Через некоторое время началось освоение чердака.— Ну, вот, Лешка, твой новый кубрик. Хочешь, можешь даже гамак подвесить! — показывал Сан Саныч Леше новое жилье.— Да нет, это лишнее. Спасибо за то, что помогли устроиться, — поблагодарил Леша.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45