И, клевеща на Него, сказали мне, что он возвеличился и против их закона действует. Я же словам их поверил и, бив Его, предал во власть им, а они распяли Его на кресте. И погребли Его мёртвым, и стражей приставили гробницу Его охранять. И хотя запечатана была гробница Его, на третий день воскрес (Он) из гроба. Однако иудеи так воспылали безумием, что дали служителям моим мзду, сказав: „Скажите, что ученики тело Его ночью украли”. Служители же, приняв серебро, не могли скрыть правду о том, что совершилось, но свидетельствовали о воскресении Его из гроба. Потому об этом написал я тебе, кесарь, чтобы кто-то другой не солгал и не счёл достойным доверия обман иудеев. Сообщил я величеству твоему всё, что произошло с Иисусом во дворце моём».
Кончаем (рассказ) о деяниях Христа Сына Божия. Ему же слава, честь и держава, ныне, и присно, и вовеки веков. Аминь.
Концовка «Евангелия Никодима» (Цит. по: «Наука и религия» № 8, 1990)
Яснее не скажешь: именно Пилат, очевидно, пользуясь служебным положением, не только Никодима и Иосифа из Аримафеи, но и многих других опрашивал об обстоятельствах жизни Иисуса, Его учении и, обобщая, писал. Не то же ли самое утверждается в «КАТАРСИСе-3»?
Конечно, по форме «Евангелие Никодима» — откровенный апокриф: чего стоят одни только кланяющиеся хоругви как основание для веры! Или идиотический текст о разглагольствованиях дьявола во аде! Среди мертвецов!
Но какой это ценный источник для психологических исследований людей, читавших и переписывавших этот текст! А то, что славянские списки отличаются от европейских и азиатских, и вовсе сулит великолепное знание.
Чем отличаются от европейских? Приведённым письмом Пилата. В «ихних» списках вместо письма Пилата — цитаты ветхозаветных пророков, где предсказываются отдельные детали земной жизни Сына.
Это отличие говорит о том, что и сотни лет назад многое уже было так, как и теперь: именно к России притянулись люди, которым подсознание открывает судьбу Пилата и его предназначение . А вот на Западе ни думать, ни чувствовать это некому.
Конечно, термин «славянский список» столь же неопределёнен, как и слова «коммунист», «демократ», «русский», «болгарин», «православный», «старовер» и т. п. Эти термины жёстко историчны, собирательны и требуют множества оговорок. В системе же естественных терминов—«внешник», «внутренник», «когорта», «сын», неугодник — всё очевидно: особенности «славянских» списков указывают на повышенное содержание в России неугодников .
Так что отнюдь не случайно, что и «Мастер…», и «Понтий Пилат» появились на родине пропилатовской доработки «Евангелия Никодима».
Но «Евангелие Никодима» преподаёт ещё один урок: построение «Мастера и Маргариты» удивительным образом напоминает его архитектонику!
В самом деле, и в «Евангелии Никодима», и в «Мастере…» есть развёрнутая беседа Иисуса и Пилата — нисколько не соответствующая Евангелию: Христос, по ним, читает убогонькие по смыслу и форме проповеди, в классе риторики этому псевдохристу поставили бы низший балл.
И там, и там кульминационными — в последней четверти текста — явлены картины Великого Шабаша: шевелящиеся трупы мерзавцев, сатана присутствует, и т. п.
И там, и там в последних строках желающему продолжить размышление (а оно — плод Святого Духа!) указуют на Понтия Пилата.
Иными словами, море бесовского, а концовка — за здравие.
Правда, в «Мастере…» нет чудес «для народа» — вроде кланяющихся хоругвей, навряд ли могущих заинтересовать человека, готового к высокой вере. «Мастер…» существенно более элитарен.
Только бездари могут решить, что сходство архитектоники — следствие подражания Михаила Булгакова «Евангелию Никодима».
Может, Булгаков его и читал (лично или в предках), но архитектоника общая, скорее, потому, что в обоих случаях надлежало решить одни и те же задачи.
На планете (в наше время — преимущественно в России) есть некоторое число людей, которые, сосредоточившись на имени «Пилат», без того, что принято называть документальными свидетельствами, посредством одной только родовой памяти в состоянии восстановить для себя всю правду о Пилате и истинном Пути, открываемом в Протоевангелии о самореализации через талант (см. главу «Священная земля Болграда» ).
Проблема очевидна: для того, чтобы эти особенной памяти люди сосредоточились, нужно помочь им создать определённый настрой. Он может быть создан загадочностью и непонятностью произведения (режим решения загадки), а в конце—«пятый прокуратор Иудеи всадник Понтийский Пилат».
Итак, предназначенное неугодникам послание необходимо тончайшим образом замаскировать под массовую литературу. Это не только безопасность послания, но и единственная возможность чужими руками доставить весть во все уголки, где живёт рассеянный народ Божий. Ведь, как ни крути, книготорговля живёт литературой отнюдь не неугоднической …
И тут без сцены в аду с трепотнёй дьявола в окружении шевелящихся трупов, без кланяющихся хоругвей как основания для веры-доверия не обойтись.
Естественно, доля полного «Евангелия Никодима» на Западе в точности совпала с долей «Мастера и Маргариты» у российских «иудо-внутренников» — концовку (указание на судьбу Пилата) отбросили, смысл всего произведения толкованиями переврали. Остался один Шабаш.
На какой территории была сформулирована приписка к «Евангелию Никодима» о Пилате как авторе? Как утверждает редакция «Науки и религии», списки славянские. А это может означать и сербское происхождение, и болгарское, и в равной мере русское.
Но «Мастер…» и «Понтий Пилат» написаны точно здесь, в России.
глава тридцать первая
«Академики» против «киников». Кто те и другие на самом деле?
Одно из следствий теории стаи : все гуманитарные науки, будь то история, литературоведение, социология и т. п., а также и филология, непременно будут иметь два основных русла — неравных. В фаворе, ясно, будет не истина.
Взглянем, к примеру, на социологов: ни один обладатель даже высшей учёной степени в этой области не скажет вам правильно, кто летом 1941-го года первым сдавался в плен, а кто защищал Родину эффективней всех (см. «КАТАРСИС-2»). Не знают и не догадываются, вернее, верят в любую чушь, называют и комиссаров, и уголовников, и евреев. То есть никто из социологов не имеет ни малейшего представления об истинном социальном устройстве нашей страны, да и планеты в целом. Попросту говоря, все они профнепригодны. Если, конечно, верить в самовосхваляющие лозунги о познании как смысле их профессии и жизни.
За что их содержат властители — на самом деле?
Понятно, за то, что они властителям помогают властвовать. Но каким образом?
Социологи упомянуты потому, что в постперестроечное время на фоне общей нищеты научных работников социологи смотрятся по меньшей мере князьями: на их учреждения изливаются просто водопады денег. Дело, как будет видно из дальнейшего, не только в том, что они выдают запрашиваемые начальством цифры рейтингов, которые используются как реклама.
Все эти следствия теории стаи об историках и социологах очевидны. Но кто бы мог подумать, что и филология-этимология — наука, явно, казалось бы, начальству глубоко безразличная — и та у них в услужении! И ещё в каком!
Когда я работал над «КАТАРСИСом-3», мне в руки вложили (именно так, но об этом позже) книгу Н.Н.Вашкевича «Системные языки мозга» (М., 1998). Автор — русский белорус, технарь (связист), арабист, военный переводчик, обладатель настолько мощного критического мышления, что способен противостоять давлению всей иерархии филологов во главе с академиками.
Тут и открылись удивительнейшие подтверждения идеям «КАТАРСИСа-3».
Итак, этимология — наука о происхождении слов. Что, казалось бы, в ней может быть опасного для стаи?
Филология (от академиков) учит, что слова, которыми русскоязычные пользуются в обиходной речи, могут иметь разнообразное происхождение: древнерусское, тюркское, татарское, армянское, санскритское, древнееврейское, древнегреческое, и т. д., и т. п., — но только не арабское! Всё что угодно — но только не арабское! Это внушение и сработанные под него справочники оплачивали нерусские правители России и в XX, и в XIX столетии, оплачивали, видимо, и прежде. Сейчас всё то же самое.
Нас принуждают «самостоятельно» догадываться, что язык метанации — хаос наваленных в кучу заимствований; размышлять над хаосом, понятно, бессмысленно, остаётся только знакомиться с содержанием этимологических словарей, составленных по указаниям «специалистов»-«иудо-внутренников» — и запоминать! запоминать!! запоминать!!! Образование называется…
Только не с арабского?!..
У арабистов, обладающих хотя бы элементами критического мышления, напрашивается предположение, что если сделать арабскую транслитерацию многих русских слов, а главное, идиоматических выражений, — а арабский чуть ли не единственный язык на планете, корневая система которого с древнейших времён сохранилась в современной речи полностью, — то выявятся удивительнейшие смыслы, которые для иерархии совершенно убийственны.
Обилие арабских слов и выражений в нашем языке поражает. И хотя арабский на логическом уровне мы не знаем, тем не менее выражения этого языка нам кажутся — подсознательно! — в некоторых ситуациях более предпочтительными. И мы их в устной речи употребляем — в верном смысле. Н.Н.Вашкевич приводит сотни и тысячи примеров, когда странные русские слова и выражения на самом деле вовсе не странные, но суть идущие из подсознания арабские слова и выражения.
Например, такое распространённейшее выражение как лапшу на уши вешать . Смешное выражение, несуразное, бессмысленное — казалось бы. Но все понимают: речь идёт об обмане. Можно, конечно, несуразность разрешить традиционно-суверенитически, начав представлять, как обманщик сначала отваривает эти макаронные изделия, затем их из кастрюльки извлекает, остужает, и вам их тёпленькие — на уши, вы отдаётесь новому ощущению — тогда только и открывается возможность опустошить ваш кошелек. А как иначе объяснить в рамках бытового суверенитизма это появившееся якобы неизвестно откуда выражение! Иначе придётся вспомнить о родовой памяти, о несхожести её у разных народов, национальном характере, о природе авторитетности, что грозит более пристальным взглядом на величайшее из преступлений, а это уже может завести… увести… вывести… Бог знает куда!
Умный читатель, верно, уже догадался, что транслитерация этой с недавних (!) пор общеупотребительной фразы в переводе с арабского (русская транслитерация — лф йши: на уйши: вша: йат . — См. Н.Н.Вашкевич . Системные языки мозга. Гл. 1) как раз и несёт тот самый смысл — крутить, вертеть, обманывать.
Кстати, полезно рассмотреть слово «академик». Академики и пристроившиеся им в хвост училки, ох как на Н.Н.Вашкевича ополчившиеся, заставляют нас заучивать, что «академик» произошёл от этнонима «Академия», дескать, было в древности место под таким названием, а те, кто там собирался, якобы по тому месту и прозывались.
А вот Н.Н.Вашкевич указывает на противоположную возможность: место так называлось потому, что там собирались академики . В переводе же с арабского «академик»—«путаник»! Да-да, ни больше и ни меньше!
Тут мы и приходим к разрешению застарелого парадокса теории стаи : с чего бы это вожди-поработители, вроде самонадеянного ничтожества Наполеона, кроме виночерпиев и команд устрашителей, содержали при дворе и «учёных»-гуманитариев, «академиков»? Какова их функция в стае? Неужто услаждение пьяных сатрапов умной беседой, выяснением истины?
Или, напротив, их назначение — деструктурировав защищающее сознание какой-нибудь мурой, ещё больше поработить чиновников? А в некоторые исторические периоды — и более широкие слои налогоплательщиков?
(«На дурака не нужен нож, ему с три короба наврёшь — и делай с ним, что хошь» . И, что то же самое: «Истина сделает вас свободными» ).
В проиерархических «песнопениях» идеологов властители, прикармливающие академиков, якобы являют сложность человеческой натуры (понятно, в рамках «философии» бытового суверенитизма): дескать, они «разносторонние» — в одних случаях — да, пьянь и дрянь, но зато в других — тянутся к Истине, для Её постижения и содержат духовных потомков тех, кто собирался в «Академии». Дескать, сложные натуры, противоречивые — добро делают, вот, смотрите, для народа содержат академиков. Заботятся о его просвещении. Благодетели.
Так было всегда — и при царе Ироде, и при Романовых, и при «святом» Ельцине (который допустил их, как и историков, до кормушек американских фондов — остались бедными только «нерасторопные») …
С точки же зрения теории стаи , а тем более теории жизни, никакой сложности души, а тем более противоречивости личности во всех этих «благодетелях» нет. И алкоголь, и «наука» академиков — средства для одурения и, как следствие, более полного структурирования стаи.
Дурь химического происхождения и академики нисколько друг другу не противоречат. Это как у наркоманов: они тоже часто не удовлетворяются внутривенной инъекцией, но ещё и «догоняются» таблетками.
Алкоголь и «учёные беседы» с «академиком» хотя и однонаправлены, но продолжительность этих воздействий различна. Если алкоголь выводится из организма за неделю-две, то есть отключение критического мышления обеспечивается только на эти пару недель, то состояние деструктурированности сознания после обработки «академиком» или его свитой может сохраниться вплоть до самой смерти. Торчки из нетерпеливых будут предпочитать возлияния, рискуя быть «перепиленными» жёнами, или оказаться за кражи на принудительных работах, торчки же более дальновидные примкнут к секте или станут филологами, социологами и тому подобное.
Меня всегда удивляло: почему в моём окружении эмигрировали из России, кроме евреев и комсомольских вождей, ещё и обладатели учёных степеней по русской филологии (не только евреи, но и носители русских фамилий).
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106