Обычно почтенный доктор двигался
степенно, говорил ровным, тихим, чуть дребезжащим голосом, и
вообще был немногословен, угрюм и рассеян, как человек,
сосредоточенный на решении каких-то очень сложных проблем.
Однако содержателям таверн и постоялых дворов не положено
проявлять излишнюю любознательность или проявлять свои
чувства, если они не хотят потерять всех своих клиентов.
Поэтому хозяин поклонился доктору Фаусту и с любезной улыбкой
спросил:
- Кварту ячменного пива и кашу к поросенку - как обычно,
сэр?
- К черту кашу! Принесите большое блюдо жареного
картофеля! Да пошлите служанку за кувшином доброго вина - я
имею в виду настоящее вино, а не мутную красную кислятину,
которую пьют за обедом в этой стране!
- Подать токайского, сэр?
- Или рейнского. Скорей несите его сюда! Я умираю с
голоду.

Фауст занял отдельный столик, чтобы никто не мешал ему
предаваться размышлениям, пока служанка будет ходить за вином
и готовить ему порцию жареного поросенка с картофелем. В
таверне царил уютный полумрак; в очаге догорало несколько
поленьев. К центральной потолочной балке была подвешена на
железных цепях огромная люстра, напоминающая гигантское
штурвальное колесо; по краям ее чадили светильники,
заправленные топленым бараньим жиром. Люстра чуть покачивалась
от сквозняка, гулявшего по главной зале таверны - входная
дверь была неплотно прикрыта.
Служанка подала вино, и Фауст залпом осушил большой
бокал, даже не поглядев в ее сторону. Она исчезла так же
бесшумно и незаметно, как и появилась, и через несколько минут
принесла на деревянной доске кусок жареного поросенка, груду
жареного картофеля, политого маслом, и немного брюссельской
капусты с острой приправой. Еще несколько дней тому назад от
такой пищи у почтенного доктора тотчас же случились бы
желудочные колики; теперь же ее дразнящий запах только
возбуждал его аппетит, а прелести молоденькой служанки
волновали его воображение. Ставя на стол простую деревянную
доску, на которой было разложено кушанье, девушка наклонилась
так низко, что помолодевший доктор смог разглядеть ее высокую
грудь под вышитой крестьянской рубашкой из тонкого полотна.
Выпрямившись, она откинула назад свои густые, блестящие
каштановые волосы, и они живыми волнами легли на ее полные
плечи и шею, подчеркивая прелестный овал девичьего лица.
Доктор Фауст, до сих пор считавший, что он уже давно вышел из
того возраста, когда мужчины испытывают интерес к подобного
рода вещам, покраснел, словно мальчик. Он бросил быстрый
взгляд на служанку - и тут же отвел глаза. Наконец он
отважился заговорить:
- Гм... Вы, должно быть, недавно поступили сюда? Я не
могу припомнить вашего лица, но кажется, мы с вами уже где-то
встречались?
- Сегодня только первый день, как я работаю здесь,-
ответила девушка, улыбаясь так дерзко и вызывающе, словно она
хотела подразнить сидящего перед ней мужчину. Впрочем, улыбка
красила ее; очевидно, молодая кокетка знала это.- Меня зовут
Маргарита, я родом из Мекленбурга. Я была птичницей, пока на
нашу землю не пришел Густав Адольф со своими шведами. Они
грабили и жгли города и сеяли смерть повсюду, где проходили. Я
бежала на восток. Однако от своей судьбы не уйдешь, и то, что
должно было случиться, случилось со мной...
Фауст кивнул, очарованный неспешной, простой манерой
разговора этой девушки и ее здоровой красотой,- и вдруг опять,
как полчаса назад в своем рабочем кабинете, ощутил небывалый
прилив сил. Волшебное превращение, которое началось на Кухне
Ведьм, завершилось в таверне. Почтенный доктор окончательно
переродился душой и телом.
- Я доктор Иоганн Фауст,- сказал он.- Может быть, вы
слышали кое-что обо мне.
- Разумеется, слышала, сударь,- ответила Маргарита. В те
времена ученые-алхимики пользовались столь же широкой
популярностью, какою в наши дни пользуются звезды кино или
эстрады, и слава наиболее выдающихся из них гремела по всему
свету.- А скажите, вы и вправду один из тех мастеров, которые
могут наколдовать целую кучу драгоценных камней или красивый
наряд для девушки?
Фауст не успел ответить - из-за соседнего столика
раздался громкий возглас:
- Эй, кто-нибудь! Мой винный кувшин успел просохнуть!
Принесите токайского или рейнского, да поживее!
- Я должна идти,- улыбнулась Маргарита,- подавать вина
каждому свину.
- Почему бы вам не навестить мое скромное жилище сегодня
вечером? - предложил ей ученый доктор, робея, словно студент,
назначающий приглянувшейся ему красотке свое первое свидание.-
Я бы мог показать вам два-три безобидных заклинания.
- Отлично! - сказала Маргарита.- Я работаю до восьми. А
до тех пор - _hasta la vista_.
Удивив Фауста иностранной фразой, столь необычно звучащей
в устах простой деревенской девушки, она быстрой, но плавной
походкой пошла прочь от его столика - подносить вина и еду
другим клиентам.

9
Пообедав в таверне, Фауст вернулся домой. До прихода
Маргариты оставалось еще много времени, и он решил прибраться
в своей квартире. Он стащил в угол перед входной дверью мусор
и старый хлам, которого порядком накопилось в рабочем
кабинете: дохлых кошек, которых ученый доктор пытался
заставить плясать перед ним с помощью таинственных заклинаний,
кастрюльки и миски с прокисшим борщом и овсянкой - они уже
целый месяц пылились на полках в его кабинете - и большую кучу
грязной одежды, которую нерадивая служанка должна была
выстирать и погладить еще на позапрошлой неделе. Подняв
тяжелые пыльные шторы и открыв ставни, он стал проветривать
комнаты. В комнату ворвался душистый весенний ветерок,
принесший с собой запахи молодой листвы и пасхальной сдобы.
Женщины во многом отличаются от ученых алхимиков, подумал
доктор Фауст. Они уделяют слишком много внимания всяким
пустякам, о которых он сам уже давно перестал заботиться.
Чтобы заглушить неприятные запахи, он зажег маленькую медную
курильницу, бросив в нее немного ладана - серый дымок поплыл
по комнате, щекоча ноздри доктора Фауста.
Подбросив в камин несколько новых поленьев, Фауст
поставил на огонь большой котел воды. Через несколько минут,
когда вода согрелась, он разделся и тщательно вымылся горячей
водой с мылом, чувствуя себя при этом крайне неловко, словно
человек, совершивший какую-то глупость на глазах у целой толпы
праздных зевак. Какого черта, подумал он, пытаясь прогнать это
неприятное ощущение. В конце концов, на дворе весна, и надо
смыть с себя накопившуюся за долгие месяцы зимнюю грязь вместе
с хандрой. Надев свежую сорочку и чистую шелковую
профессорскую мантию, Фауст расчесал мокрые волосы - после
посещения Кухни Ведьм его кудри стали значительно гуще и
темнее. Покончив наконец со своими домашними делами и приведя
себя в порядок, знаменитый алхимик с удивлением обнаружил
прилив возбуждения, от которого он успел отвыкнуть за долгие
годы одиночества. Помолодевшее тело напоминало ему о давно
умолкших чувствах. Доктор Фауст задумался: он никак не мог
припомнить, сколько лет прошло со дня его последнего свидания
и кто была та молодая особа, с которой он встречался.
Маргарита не заставила себя долго ждать: она пришла
вскоре после того, как часы пробили восемь. Солнце садилось,
землю окутывали голубоватые сумерки. Последний луч скользнул
по фигурке девушки, когда она переступала порог холостяцкого
жилища; освещенная розовым светом, она показалась Фаусту еще
красивее, чем при первой встрече. Любопытная от природы, как
всякая женщина, Маргарита обошла всю квартиру ученого
алхимика, заглядывая в каждый угол, охая над его колбами и
тиглями и с интересом рассматривая книги на разных языках,
стоящие на пыльных полках. Фаусту, не успевавшему объяснять ей
назначение многих предметов, которыми был заставлен его
кабинет, чудилось, что вместе с тонким ароматом духов девушка
принесла с собою в его комнату нежно-золотистое сиянье, словно
тот последний солнечный луч, что упал на нее, запутался в ее
пышных волосах.
Настроение доктора Фауста было бы прекрасным, если бы не
воспоминания о сегодняшнем утре, начавшемся столь неудачно.
Фауст чувствовал себя не только ограбленным, но и
оскорбленным. Он вынужден был довольствоваться малым в то
время, когда какой-то плут и мошенник забрал себе все то, чем
он мог бы сейчас обладать; он упустил столь прекрасный шанс
стать сильнее сильных мира сего отнюдь не по своей вине, а по
роковой ошибке посланника Сил Тьмы, явившейся результатом
небрежности в работе. По-видимому, Мефистофель даже не
попросил самозванца предъявить документ, удостоверяющий
личность! Он поверил обманщику на слово! Эта мысль не давала
Фаусту покоя, и всякий раз, вспоминая об украденной у него
сделке с дьяволом, ученый алхимик хмурил брови и чуть не
скрежетал зубами от злости.
Спустя некоторое время Фауст не без удивления обнаружил,
что они с Маргаритой лежат, тесно прижавшись друг к другу, на
узкой и жесткой койке, где обычно спал одинокий доктор. У
изголовья их ложа стояла бутылка вина - неизменная спутница
веселой беседы и любви. Однако вместо восторженных
комплиментов красоте подруги и нежных слов, которые так
нравятся девушкам и помогают мужчинам завоевывать сердца своих
избранниц, с губ доктора Фауста слетали горькие жалобы.
Маргарита внимательно выслушала длинный рассказ
знаменитого алхимика о том, что приключилось с ним сегодня
утром. Казалось, этот разговор занимал ее больше, чем
редкости, собранные в квартире Фауста, которые она с
любопытством рассматривала примерно полчаса тому назад. Но
пока Маргарита слушала, мысли ее текли совсем по иному руслу.
- Как было бы чудесно,- сказала девушка, мечтательно
глядя на мерцающий огонь в камине,- если бы ты смог овладеть
теми несметными богатствами, которые обязательно должен был
предлагать Мефистофель! И тогда... тогда, если бы у тебя была
девушка, ты бы мог осыпать ее золотом, драгоценностями и... и
другими щедрыми дарами. Тебе доставляло бы огромное
удовольствие глядеть, как она радуется всем этим вещам.
- Мне кажется, что ты права,- ответил ей Фауст,- хотя я
до сих пор как-то не думал об этом. Но раз уж речь зашла о
дорогих подарках, то взгляни-ка сюда...
Взяв медное кольцо, Фауст подбросил его вверх и
пробормотал несколько слов на непонятном языке. Перевернувшись
в воздухе несколько раз, кольцо упало на его ладонь, сверкая,
словно алмаз - Малое заклинание превратило медь в циркон.
Маргарита была в восторге. Она тотчас же надела кольцо на
палец, любуясь его блеском. Кольцо было великовато для ее
тонкой руки, но она весело прощебетала, что знакомый ювелир
подгонит его как раз по ее мерке и ничего не возьмет за работу
- стоит только улыбнуться и попросить поласковей. А пока... не
может ли ее дорогой Фауст показать ей еще несколько подобных
фокусов?
Повинуясь ее просьбе, Фауст заставил расцвести бутоны
алых роз на тонких, засохших стебельках, торчащих из
цветочного горшка. На цветах блестели капли росы; по комнате
разливался восхитительный аромат. Знаменитый алхимик поднес
букет своей даме. Сухо поблагодарив Фауста, Маргарита приняла
розы и спросила, нельзя ли вновь вернуться к превращениям
каких-нибудь простых предметов в драгоценности? Эти трюки
очень забавны, к тому же ей так понравился предыдущий опыт
ученого доктора... И Фауст осыпал ее блестящими безделушками -
яркими, немного вульгарными брошками и булавками. Эти вещи
были сделаны из чистого золота, но человек, знающий толк в
ювелирном искусстве, оценил бы их не слишком высоко. Что
поделаешь: даже самый искусный алхимик не может собраться с
силами, когда хмель и любовь кружат голову! Однако Маргарита
была довольна, и улыбка вновь заиграла на ее румяных губах.
Наконец, овладев собой, а может быть, почувствовав прилив
творческого вдохновения, Фауст припомнил, как однажды ему
удалось повторить один забавный опыт, впервые проведенный
знаменитым Альбертом Магнусом во время его путешествия по
Леванту. Фауст взял одну из волшебных роз, которые он за
считанные мгновенья вырастил для своей подруги, и, взмахнув
над нею руками, скороговоркой произнес одно могущественное
этрусское заклинание - этому заклинанию он научился во время
своей поездки в Неаполь. Роза превратилась в изящный медальон
- яркий кристалл бирюзы в оправе из чистого серебра.
- Изумительно! - воскликнула Маргарита, всплеснув
руками.- Но как ты все это делаешь?
- Очень просто,- улыбнулся Фауст.- Ловкость рук, ну, и,
конечно, умение, своего рода ноу-хау.
- Но если ты умеешь превращать самые обыкновенные
предметы в такие прекрасные вещи, значит, ты можешь стать
сказочно богатым! Почему же ты живешь в таком...- и она
примолкла, очевидно, не сумев подобрать подходящего слова и
боясь обидеть доктора, только что сделавшего ей богатые
подарки. Однако она указала на незатейливое убранство
холостяцкой квартиры столь красноречивым жестом, что Фауст не
смог удержаться от смеха.
- Я никогда не стремился к богатству,- ответил он
удивленной девушке.- Моими единственными и неподдельными
сокровищами были знания. Я проник в тайну Философского Камня,
который дает обладающему им человеку мудрость, а отнюдь не
золото, как полагают многие невежды.
- Я понимаю,- ответила Маргарита.- И какова же цена
этой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57