-
Гостиница... до чего же их много... Хотя погодите: припоминаю
восхитительную картошку со специями! Точно! - Он оглянулся на Таниса, и
глаза его заблестели. - Точно, мне случалось бывать там и рассказывать
сказки ребятишкам. Замечательное местечко, эта гостиница. Припоминаю один
вечер, когда туда пожаловала прекрасная молодая женщина, такая
золотоволосая... из племени варваров, кажется. Она спела песню о голубом
хрустальном жезле, и тут началась ужасная свалка...
- Но ведь это ты начал звать стражу! - воскликнул Танис. - Это ты
втравил нас в...
- Я всего лишь расставил декорации, парень, но никакого либретто вам
не раздавал, - хитро улыбнулся Фисбен. - Все роли вы составили сами. - Он
посмотрел на Лорану, потом на Таниса и покачал головой. - Признаться, я
мог бы чуть-чуть подправить... кое-что, кое-где... Но не в том суть. - И,
вновь отвернувшись от них, он заорал на дракона: - А ну живо просыпайся,
ты, засиженный мухами, заеденный блохами лежебока!
- Заеденный блохами!.. - Пирит моментально раскрыл глаза. - От старой
бездарности слышу! Да ты посреди зимы воду в лед не превратишь!
- Что-о?! - Фисбен пришел в невероятную ярость и принялся тыкать
дракона своим посохом. - Ну, сейчас ты у меня дождешься! - Выудив из
кармана потрепанную книгу заклинаний, он принялся листать страницы. -
Огненный шар... огненный шар... где же я его видел...
И, продолжая рассеянно бормотать, старый маг полез на спину Пириту.
- Ну? Готов? - ледяным тоном осведомился древний дракон и, не
дожидаясь ответа, расправил скрипучие крылья. Взмахнул ими несколько раз,
болезненно разминая старые кости, и изготовился ко взлету.
- Стой! Моя шляпа!.. - не своим голосом закричал Фисбен.
Слишком поздно. Вовсю работая крыльями, дракон неуверенно оторвался
от скального кряжа. Повисел немного над пропастью, над самой кромкой
утеса... потом оседлал ночной ветерок и воспарил в темноту.
- Сейчас же вернись, ты, давно свихнувшийся...
- Фисбен! - окликнул Тас.
- Моя шляпа!.. - долетел голос мага.
- Фисбен! - снова крикнул Тас. - Она...
Но старик и дракон были уже далеко. Было видно, как поблескивали в
лучах Солинари чешуи дракона. Две сверкающие золотые пылинки становились
все меньше...
- ...Она у тебя на голове, - со вздохом договорил кендер.
Еще какое-то время спутники молча смотрели вслед улетевшему дракону.
Потом вернулись к костру.
- Не поможешь, Карамон? - попросил Танис. Он понемногу расстегивал на
себе офицерские доспехи и сбрасывал их со скалы. Кружась, они улетали
вниз, в темноту. - А ты свою?.. - спросил он, покончив с этим занятием.
- Я свою, пожалуй, приберегу пока. Путь наш еще долог, и опасностей,
надо думать, будет предостаточно... - Карамон махнул рукой в сторону
горящего города. - Рейстлин был прав: люди-ящеры нисколько не подобреют
оттого, что у них не стало Владычицы...
- Куда же ты думаешь направиться? - спросил Танис. Наконец-то он
дышал полной грудью. Ночь стояла по-весеннему теплая, в воздухе пахло
пробуждающейся зеленью. Избавившись от ненавистных лат, Танис уселся под
деревьями, что росли возле края утеса, обращенного к Храму. Лорана подошла
к нему и села поблизости - но не рядом. Обхватив руками колени, девушка
опустила на них подбородок и задумчиво уставилась вдаль.
- Мы с Тикой уже думали об этом, - сказал Карамон, подсаживаясь к
полуэльфу вдвоем с подругой. Они с Тикой переглянулись: никто из них не
хотел начинать первым. Потом Карамон прокашлялся. - Мы собрались вернуться
в Утеху, Танис. А значит, мы, верно, опять расстанемся, потому что...
Он умолк, не в силах договорить.
- Потому что мы знаем - вы наверняка захотите вернуться в Каламан, -
негромко докончила Тика. - Мы уж советовались, не пойти ли нам с вами. Там
ведь по-прежнему болтается та летучая цитадель... да еще разбежавшиеся
дракониды... Нам бы тоже повидаться и с Речным Ветром, и с Золотой Луной,
и с Гилтанасом. Но...
- Но я хочу домой, Танис, - тяжело выговорил Карамон. И добавил,
предвидя возражения полуэльфа: - Я знаю, дома будет непросто, ведь Утеха
разрушена... сожжена... Но я тут все думал про Эльхану и ее народ,
которому придется заново обживать Сильванести. Спасибо и на том, что нашу
Утеху не превратили во что-нибудь подобное... Я буду нужен в Утехе. Все
будут отстраиваться... им пригодится моя силенка... Ну, а я уж больно
привык... быть кому-нибудь нужным...
Тика прижалась щекой к его плечу, и он нежно взлохматил ей волосы.
Танис понимающе кивнул. Он тоже не отказался бы снова заглянуть в Утеху,
вот только... она больше не была ему домом. Как он сможет чувствовать себя
там дома без Флинта, Стурма и... и остальных...
- Ну, а ты, Тас? - с улыбкой спросил он кендера, который устало
подошел к ним, волоча бурдючок, наполненный водой из ближайшего ручейка. -
Пойдешь с нами в Каламан?
Тас покраснел.
- Нет, Танис, - выговорил он смущенно. - Видишь ли... поскольку тут
совсем рядом... я не отказался бы заглянуть к себе на родину. Мы ведь
Повелителя Драконов пристукнули, Танис! - сообщил он полуэльфу, гордо
приподняв подбородок. - Сами! Вот!.. Теперь все народы станут нас уважать,
а про нашего вождя, Кронина Чертополоха, так и вовсе сложат легенды!
Танис поскреб в бороде, пряча улыбку. Не стоило говорить Тасу, что
убитый кендерами Повелитель был всего лишь Младшим Командиром Тоэдом,
трусливым и разжиревшим.
- Я думаю, что легенды сложат не только о Кронине, - совершенно
серьезно сказала Лорана. - Деды будут рассказывать внукам о кендере,
который разбил Око Дракона, о кендере, который храбро бился на стенах
Башни Верховного Жреца, о кендере, который готов был отдать жизнь, чтобы
вырвать друга из лап Владычицы Тьмы...
- Ну, зашибись!.. - восхитился Тас. - А кто это такой?.. - И тут до
него дошло, о ком говорила Лорана. - Ой!.. - Тас покраснел до кончиков
заостренных ушей и шлепнулся на камень, не находя слов.
Карамон и Тика сидели под деревом, прислонившись к стволу, и лица
обоих - пусть хотя бы на время - полнил безмятежный покой. Танис невольно
позавидовал им и спросил себя, будет ли когда-нибудь подобный покой
дарован ему самому. Он повернулся к Лоране. Она смотрела мимо него, в
пламенеющие небеса, и мысли ее пребывали где-то далеко-далеко.
- Лорана... - неверным голосом выговорил он. Прекрасное лицо
обратилось к нему, и он едва смог продолжать: - Лорана, ты когда-то
подарила мне это... - И он протянул ей на ладони золотое колечко. - Тогда
мы с тобой оба не знали, что такое настоящая преданность и любовь. Теперь
же... теперь это кольцо так много для меня значит, Лорана... В том
сновидении оно помогло мне вырваться из кошмара, точно так же, как твоя
любовь спасла меня от тьмы в моей собственной душе... - Он помолчал: даже
и теперь глубоко внутри шевельнулась тень сожаления. - Я хотел бы носить
его... если ты мне позволишь. Я хотел бы подарить тебе такое же...
Лорана долго рассматривала кольцо у него на ладони. Потом, так и не
произнеся ни слова, взяла его... и неожиданным движением метнула за край
скалы, в пропасть. Танис ахнул и едва не вскочил. Колечко ярко сверкнуло в
алых лучах Лунитари - и скрылось в темноте.
- Видимо, это и есть ответ, которого я заслужил, - сказал Танис. -
Что ж, я тебя не виню...
Лорана вновь повернулась к нему. Ее лицо было спокойно.
- Когда я дарила тебе это колечко, Танис, это была первая любовь
детского сердца, еще не ведавшего испытаний. Теперь я понимаю, насколько
правильно ты поступил, вернув его мне. Мне нужно было еще повзрослеть и
понять, что такое истинная любовь. А теперь... я прошла тьму и огонь,
Танис. Я убивала драконов. Я плакала над телом человека, который был мне
очень дорог... - Она вздохнула. - Я была вождем. Я познала
ответственность. Флинт любил повторять это. Но я обо всем позабыла и
угодила в ловушку, расставленную мне Китиарой. Я поняла - слишком поздно
поняла, - какой мелкой и ничтожной была в действительности моя любовь.
Любовь Речного Ветра и Золотой Луны преодолела все препоны и подарила миру
надежду... А наша, ничтожная, едва его не сгубила...
- Лорана, - с болью в сердце начал он, но она стиснула его руку
своей.
- Дай договорить, - шепнула она. - Я люблю тебя, Танис. И теперь я
люблю тебя, люблю, потому что понимаю тебя. Я люблю тебя и за свет, и за
тьму, которую ты несешь в себе. Вот почему я выкинула кольцо. Может быть,
однажды наша любовь и сможет послужить основанием, на котором возможно
будет что-то построить. Вот тогда-то я подарю тебе кольцо и приму твое,
Танис. Только оно будет не из листьев плюща...
- Нет, - ответил он, улыбаясь. И обнял ее за плечи, привлекая к себе.
Она воспротивилась было, но он только крепче обнял ее и сказал: - Это
кольцо будет сделано наполовину из золота, а наполовину - из стали.
Лорана посмотрела ему в глаза... потом тоже улыбнулась и прижалась к
нему, опуская голову ему на плечо.
- Побриться, что ли... - сказал он и почесал в бороде.
- Не надо, - пробормотала Лорана и закуталась в полу его плаща. - Я
привыкла...

Всю эту ночь спутники так и просидели без сна под деревьями, наблюдая
за происходившим в Нераке и ожидая рассвета. Израненные, смертельно
усталые, они не могли уснуть. Они знали, что угроза еще далеко не
миновала.
Со своей вершины они хорошо видели драконидов, целыми отрядами и
поодиночке разбегавшихся из Храма. Некому было повести их за собой; скоро
они обратятся к грабежам и убийствам, чтобы прокормиться. Что же касается
Повелителей Драконов... Друзья смотрели на кружившихся бестий и думали о
том, что по крайней мере одна Повелительница почти наверняка уцелела.
Имени ее, впрочем, не произносил никто. И никто не мог поручиться, что под
небом Кринна не осталось еще каких-нибудь апостолов Зла, быть может, даже
более могущественных и жутких, чем они дерзали вообразить...
Но покамест им было даровано несколько мгновений покоя, и никто не
хотел, чтобы они скорее кончались. Наступит рассвет, тогда и придет время
прощаться...
Все молчали, даже Тассельхоф. В словах более не было нужды. Все уже
было сказано, а что не было - то могло подождать. Не стоило ни удерживать
минувшее, ни торопить грядущее. Больше всего им хотелось, чтобы Время
замедлило бег и дало им передышку. И как знать, не прислушалось ли оно?
Уже перед самым рассветом, когда восточный край неба начал едва
заметно бледнеть. Храм Такхизис потряс титанический взрыв. Докатившееся
сотрясение всколыхнуло хребты гор, а вспышка была такая, как если бы
родилось новое солнце.
Неистовый свет так резанул глаза, что никто не разглядел в точности,
что же произошло дальше. Но всем показалось, будто раскаленные обломки
Храма, взметенные взрывом, все выше и выше взлетали на крыльях могучего
небесного вихря. Все ярче и ярче разгорались они, уносясь в звездную
темноту, пока сами не замерцали подобно созвездиям.
А потом... потом они СТАЛИ ЗВЕЗДАМИ. Один за другим обломки
разметанного Храма заняли в небесах от века предначертанные места,
заполнив два зияющих черных провала, увиденные Рейстлином прошлой осенью с
озера Кристалмир.
И вот оба созвездия снова засияли на небосклоне.
Доблестный Воитель - Паладайн - Платиновый Дракон - снова занял свою
половину неба, а напротив него появилась Владычица Тьмы, Такхизис,
Пятиглавая, Всебесцветная Драконица. Вновь закружились они в небесах, не
спуская друг с друга настороженного взгляда, а между ними сиял Гилеан, Бог
Равновесия, иначе называемый Беспристрастным.

ВОЗВРАЩЕНИЕ
Некому было приветствовать его, когда он вступил в город. Он явился в
самый непроглядный час глухой черной ночи; единственной луной в небесах
была та, которую мог разыскать только его взгляд. Он отослал зеленого
дракона прочь, наказав ожидать дальнейших повелений. Стража у ворот не
заметила его, потому что он не воспользовался воротами.
Ворота были ему попросту ни к чему. Стены, выстроенные руками простых
смертных, более не были для него препятствием. Неузнанным шагал он
молчаливыми улицами спящего города...
Только один из горожан сразу почувствовал его прибытие. Астинус,
занятый, как всегда, работой в стенах великой Библиотеки, вдруг перестал
писать и поднял голову. Его перо на миг замерло в неподвижности над
пергаментным листом... Однако потом историк передернул плечами, и работа
над Хрониками пошла своим чередом.
Человек в черных одеждах быстро шел сонными улицами, опираясь на
посох, увенчанный хрустальным шариком, зажатым в золотой лапке дракона.
Шарик был темен: в свете не было нужды. Человек хорошо знал, куда идет. За
столетия он не раз и не два мысленно прошел этот путь. Черные одеяния
тихонько шуршали, задевая его лодыжки. Золотые глаза, мерцавшие в потемках
глубокого капюшона, казались единственными искорками света в опустившейся
на город ночи...
Он не замедлил шага, добравшись до центра. Он и взглядом не удостоил
пустые, покинутые здания с их темными окнами, напоминавшими глазницы
черепов. Все той же ровной походкой вступил он под сень громадных дубов,
одного вида которых когда-то хватило, чтобы насмерть перепугать кендера.
Бестелесные руки, протянувшиеся к нему, рассыпались пылью у его ног, и он
миновал их, почти не заметив.
И вот показалась величественная Башня, черная на черноте неба, словно
окно, прорубленное в недра тьмы. Здесь человек в черных одеждах наконец
остановился. Стоя перед воротами, он окинул Башню взглядом, не упустив ни
одной мелочи: обрушенные минареты и полированный мрамор, отражавший
холодные, пронзительные лучи звезд.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59