И волны неподвижно текли вверх, к
высокому своду потолка, который невозможно было различить за пеленой
вьющегося, колеблющегося дыма - это вырывалось дыхание из драконьих
ноздрей...
Зал был еще пуст, но ему предстояло вскоре заполниться воинами,
которые встанут у тронов своих Повелителей. Эти троны - всего их было
четыре - возвышались над поблескивающим гранитным полом футов на десять.
Помещались они на своего рода широких каменных языках, тянувшихся к ним от
четырех приземистых врат, углубленных в храмовые стены. На этих-то
священных возвышениях воссядут Повелители - и только Повелители, ибо никто
иной, даже вернейшие телохранители, на самый верх не допускались. Вместе с
высшими офицерами они разместятся на полукруглых ступенях, что спускались
от подножия каждого из тронов, напоминая ребра некоего чудовища...
В самом же центре Зада виднелось еще одно возвышение. Казалось, там,
приподняв голову, свернулась гигантская змея. Тонкий каменный мостик
соединял "голову" змеи еще с одними вратами в стене Храма. Напротив
этой-то головы и помещался трон Ариакаса, а над ним - некий альков, в
котором царила непроглядная тьма.
Тронное возвышение "императора" - так именовал себя Ариакас - было
несколько шире всех остальных, а в высоту превосходило их примерно вдвое.
Взгляд Таниса неудержимо притягивал залитый мраком альков. Там было
темнее, чем где-либо в храме, и темнота эта казалась почти живой. Она
пульсировала и дышала. И была черна до того, что Танис поспешно отвел
глаза. Нет, ничего еще не было видно, но он без труда угадал, кто вскоре
займет место в шевелящихся потемках...
Кругом всего купола, в таких же альковах, только поменьше, сидели
драконы. Все они выдыхали дым, так что их самих почти не было видно.
Каждый дракон сидел напротив своего Повелителя, неся (как полагали сами
Повелители) бдительную стражу. В действительности же лишь один дракон
среди всех собравшихся был искренне озабочен безопасностью своей хозяйки.
Это был Скай, синий дракон Китиары. Он уже занял свое место, и в
огненно-красных глазах его, устремленных на трон Ариакаса, горела точно та
же - только куда более заметная - ненависть, которую Танису довелось уже
замечать в глазах его госпожи.
Прозвучал гонг, и в Зал хлынули воины Ариакаса в алых, под цвет его
драконов, мундирах. Сотни когтистых и обутых в башмаки ног лязгали по
каменному полу. Почетный караул, составленный из людей и драконидов,
занимал свое место у трона. Только офицеры не спешили подниматься по
ступеням, а телохранители - выстраиваться стеной перед своим господином.
Но вот наконец из врат позади трона появился он сам. Он шел один, и
пурпурное облачение Верховного Владыки величавыми складками ниспадало с
его плеч, а темные латы отражали свет факелов. На голове Ариакаса
поблескивала корона, усеянная кроваво-красными камнями...
- Корона Власти... - прошептала Китиара, и Танис распознал в ее
взгляде непреодолимую страсть. Страсть, равную которой ему нечасто
приходилось видеть в глазах человека.
- Ибо написано: "Тот, на ком Корона, - правит", - прозвучал сзади
чей-то голос.
Государь Сот... Танис напрягся всем телом, стараясь удержать дрожь.
Присутствие неупокоенного воителя было подобно прикосновению холодной руки
мертвеца.
Войска Ариакаса приветствовали его долго и шумно - звучал боевой
клич, громыхали об пол древки копий, а мечи плашмя били в щиты. Китиара,
снедаемая нетерпением, зарычала сквозь зубы. Наконец Ариакас поднял руки,
призывая к молчанию. Повернувшись, глава Повелителей Драконов молитвенно
преклонил колена перед залитым тьмою альковом, а затем снисходительным
жестом руки в черной перчатке приветствовал Китиару.
Танис покосился на бывшую возлюбленную и едва узнал ее - такая
ненависть, смешанная с презрением, исказила ее лицо.
- Да, государь мой, - мрачно блестя глазами, прошептала Китиара. -
Тот, на ком Корона, - правит... так написано... написано кровью! - И, чуть
повернув голову, она приказала государю Соту: - Эльфийку сюда!
Рыцарь Смерти поклонился и выплыл из чертога, словно облачко
смертоносного пара, и его воины потянулись за ним. Дракониды сбивали друг
друга с ног, спеша освободить им дорогу.
Танис схватил Китиару за руку.
- Ты обещала!.. - придушенно выдохнул он.
Полуэльф был силен, но Китиара только смерила его холодным взглядом и
небрежным рывком высвободила руку. Ему показалось, будто ее карие глаза
опустошали его душу, высасывали из него самую жизнь, оставляя лишь
никчемную оболочку.
- Вот что, полуэльф, - сказала Китиара, и голос ее резал, как бритва.
- Мне нужно одно и только одно: Корона Власти, которая сейчас на голове у
Ариакаса. Для этого и нужна мне Лорана, только для этого я и взяла ее в
плен. Я подарю эльфийку Ее Величеству, как и обещала. Владычица наградит
меня - несомненно. Короной, - а девку твою отошлет в Чертоги Смерти,
находящиеся в глубочайших подземельях под Храмом. С этого момента ее
судьба становится мне безразлична. Я отдаю ее тебе. Когда я подам знак,
выйди вперед. Я представлю тебя Владычице. Попроси ее о милости. Скажи,
что хочешь сам отвести эльфийку на смерть. Она позволит это, если ты ей
понравишься. Отведи эльфийку к городским воротам или куда пожелаешь - и
выпусти. Только дай мне слово чести, Танис Полуэльф, что сам возвратишься
ко мне.
- Даю, - сказал Танис, глядя ей в глаза. Его взгляд был тверд.
Китиара улыбнулась. Лицо ее разгладилось и вновь стало так прекрасно,
что Танис невольно спросил себя - уж не померещилось ли ему то другое ее
лицо, злобное и жестокое. Китиара коснулась рукой щеки полуэльфа,
погладила его бороду.
- Итак, ты дал слово чести, - сказала она. - Я знаю, как мало это
значит для большинства людей, но ты-то, не сомневаюсь, его сдержишь... Да,
последнее предупреждение, Танис, - быстро зашептала она. - Ты должен
убедить Владычицу, что отныне ты - ее верный слуга. Она могущественна,
Танис! Она - Богиня, не забывай! Она провидит самую твою душу и сердце. Не
дай же ей ни малейшего повода усомниться в тебе. Один жест, одно
сомнительное слово - и она уничтожит тебя. Я не смогу тебя защитить. А
если умрешь ты, умрет и Лоранталаса!
- Понимаю, - ответил Танис, чувствуя, как леденеет под стальными
доспехами все тело.
В это время призывно заревела труба.
- Это нас, - сказала Китиара. Натянула перчатки и надела свой
драконий шлем. - Вперед, Танис! Веди моих воинов. Я должна войти
последней.
И она отступила в сторону - грозная и прекрасная в чешуйчатой
полночно-синей броне, - а Танис шагнул сквозь узорчатую арку в Большой
Тронный Зал.
При виде синего знамени толпа разразилась приветственным криком.
Скай, глядевший на них сверху, торжествующе заревел. Всей кожей ощущая
взгляды тысяч глаз, Танис усилием воли отрешился от всего постороннего,
сосредоточившись только на том, что ему следовало теперь делать. Он
смотрел прямо вперед, на тронное возвышение рядом с престолом Повелителя
Ариакаса, которое украшал синий штандарт. Позади него размеренно лязгали
когти - почетный караул Китиары горделиво печатал шаг. Добравшись до
возвышения, Танис, как ему и было предписано, остановился у нижней
ступеньки. Крики постепенно затихли и, когда последний драконид миновал
арку, сменились взволнованным шепотом: все тянули шеи, ожидая выхода
Китиары.
Китиара же, нарочно державшая зрителей в напряжении, стоя за аркой,
уловила краешком глаза какое-то движение позади. Обернувшись, она увидела
государя Сота, входившего в чертог. Его воины несли тело, закутанное в
белые саваны.
В блестящих глазах живой женщины и в пустых глазах мертвого рыцаря
отразилось полное согласие и взаимопонимание. Государь Сот поклонился...
Китиара одарила его улыбкой и под громоподобные овации вступила в
Зал.

Лежа на холодном каменном полу камеры, Карамон всеми силами пытался
удержаться в сознании. Боль в голове, кажется, начинала утихать. По
счастью, удар, сваливший его, пришелся вскользь, к тому же офицерский
шлем, которого Карамон так и не снял, защитил великана - удар оглушил его,
но все-таки не совсем.
На всякий случай, однако, он притворился, что лежит без памяти. Он не
знал, что же делать дальше. "Эх, был бы с нами Танис, - подумал он в
отчаянии и в который раз проклял свое тугодумие. - Полуэльф небось мигом
соорудил бы какой-нибудь план и придумал, как выпутаться. А я?.. Я же не
справлюсь!
И тогда..."
"А ну, прекрати-ка ныть, ты, здоровенный облом! - прозвучало прямо у
него в голове. - Все зависит теперь от тебя!"
Карамон едва успел спохватиться: губы сами собой едва не расплылись в
ухмылке. Голос до того живо напомнил ему Флинта, - он мог бы поклясться,
что старый гном стоял подле него и по обыкновению ворчал. И, конечно же,
он был прав. Все зависело от него. И ему придется выложиться без остатка.
Иначе никак.
Карамон чуть-чуть приподнял ресницы. Прямо перед ним маячила спина
стражника-драконида: тот, похоже, считал, что сбитого с ног воина еще
долго можно будет не опасаться. Ни Берема, ни драконида по имени Гакхан
Карамон разглядеть не сумел, а головой крутить не решился, не желая до
времени привлекать к себе внимание. С тем стражником он управится, будьте
спокойны. А может, и со вторым - прежде чем двое оставшихся его прикончат.
Ему-то живым точно уже не уйти. Но, если повезет, он даст Тике и Тасу шанс
удрать вместе с Беремом...
Карамон напряг мышцы, готовясь к броску... но тут тишину подвала
взорвал невероятный крик. Это кричал Берем, и в голосе его было столько
муки и ярости, что Карамон так и подскочил, позабыв, что якобы лежит без
сознания...
...и застыл, потому что Берем, кинувшись внезапно вперед, сгреб
Гакхана и оторвал его от пола. Неся на руках неистово брыкающегося
драконида. Вечный Человек выломился из камеры и вмазал Гакхана в каменную
стенку напротив. Голова драконида раскололась от первого же удара, как
раскалывались на черных алтарях яйца добрых драконов. Но Берем, завывая от
ярости, бил и бил его о стену, пока труп Гакхана не превратился в
бесформенный, кровоточащий кусок зеленого мяса...
Какое-то время никто не двигался с места. Тика и Тас жались друг к
дружке, ошеломленные жутким и отвратительным зрелищем. Даже
стражники-дракониды стояли неподвижно и только смотрели как зачарованные
на то, что осталось от их вожака. Карамон напрягал отуманенный болью
разум, пытаясь что-то сообразить...
Берем наконец выронил изувеченный труп. Обернувшись, он посмотрел на
спутников, явно их не узнавая. "Рехнулся, - понял Карамон. - Теперь уже
окончательно". Глаза Берема были неестественно расширены, из угла рта
стекала слюна. Его руки были по плечи перемазаны в зеленой скользкой
крови. Поняв наконец, что враг его мертв. Берем до некоторой степени
пришел в себя. Оглядевшись, он увидел Карамона, потрясенно смотревшего на
него с пола.
- Она зовет меня, - хрипло прошептал Берем.
Повернувшись, он побежал по коридору на север. Дракониды попытались
схватить его, но он их расшвырял. Он мчался, не оглядываясь. Вот он
налетел на приоткрытую железную дверь и едва не снес ее с петель. Дверь
гулко громыхнула о каменную стену и заходила взад и вперед. Эхо безумных
криков Берема катилось по коридору...
Только тут к драконидам вернулась способность соображать. Один из них
побежал к лестнице, крича во все горло. Кричал он по-драконидски, но
Карамон прекрасно его понял:
- Стража! Стража! Узник сбежал!..
Сверху раздались ответные крики, по ступеням зацокали когти.
Хобгоблин, которому хватило одного взгляда на мертвого Гакхана, удрал в
караульную, и к общему гаму добавились его панические вопли. Другой
стражник бросился в камеру. Но и Карамон к тому времени был уже на ногах.
Наконец-то дошло до дела. Это он умел. Это он понимал... Могучая длань
воителя сомкнулась на чешуйчатой шее. Одно движение - и монстр упал
мертвым. Карамон едва успел выхватить у него меч - труп драконида
окаменел.
- Карамон!.. Сзади!.. - завопил Тассельхоф. Оказывается, второй
стражник, тот, что бегал к лестнице, вернулся в камеру с мечом наготове.
Карамон крутанулся на месте, но сапожок Тики впечатался чудовищу в
брюхо, и почти одновременно с этим Тассельхоф пырнул его своим ножичком.
Увы, в своем возбуждении он позабыл сразу же выдернуть его. Заметив
окаменевшее тело первого драконида, кендер схватился за рукоять... слишком
поздно: ножик врос в камень.
- Оставь, - сказал Карамон, и Тас поднялся.
Сверху все отчетливее слышался топот, лязг и гортанные голоса.
Хобгоблин стоял на ступеньках, отчаянно размахивая руками и указывая на
них, а вопли его заглушали даже шум, производимый приближавшейся стражей.
Держа в руке меч, Карамон неуверенно посматривал то на лестницу, то
на коридор, куда скрылся Берем...
- Правильно! Беги за Беремом, Карамон! - сказала вдруг Тика. -
Скорее! Ты слышал, что он сказал? "Она зовет меня", вот как! Это был голос
его сестры! Она позвала его, и он услышал! Поэтому он и учинил такое...
- Верно... - выговорил Карамон. Было слышно, как скатывались по
лестнице дракониды - бренчали латы, скрежетали по каменным стенам мечи. На
раздумья оставались считанные мгновения. - Ну, побежали...
Но Тика схватила его за руку и заставила оглянуться. В неверном свете
факелов ее пушистые рыжие кудри показались ему сплошным нимбом огня.
- Нет! - твердо сказала она. - Если они поймают его, тогда уж точно
конец всему.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59