Это было нелепо и смешно. Человек с огромным животом и клешнями вместо рук – причина ее появления на свет! Она не могла представить его себе молодым, обнимающим ее мать, ее красавицу мать, и зачинающим ребенка. Ее, Лизель.
Эвандер смотрел на девушку с шелковистыми иссиня-черными волосами, высокими скулами, чувственными губами, и содрогался, ощущая весь кошмар содеянного. В Штатах она сызмальства знала бы, кто она, и с ней обращались бы соответственно. А будучи воспитанной здесь, в этой холодной чопорной стране, она даже отдаленно не была готова к тому, что жизнь собиралась ей преподнести. Страх и раскаяние охватили Эвандера.
Керри мрачно наблюдала за тем, как отец и дочь рассматривают друг друга. Все получилось не так, как ей хотелось, все пошло наперекосяк. Казалось, минула вечность, но никто не проронил ни слова.
Керри налила себе виски и жадно выпила, закашлявшись от непривычного вкуса дешевого бурбона.
Эвандер молча стоял со стаканом в руке. Он не хотел сейчас пить, хотя было бы лучше выпить – тогда он смог бы заглушить боль, стиснувшую сердце.
– Присядь, детка. Нам нужно поговорить.
Услышав его глубокий низкий голос, Лизель очнулась от шока. Поставив свой бокал на каминную полку, она прошла мимо Эвандера и вышла из дома на улицу, в заснеженную ночь. Хлопнув дверью, она поспешила прочь, скользя и едва не падая на обледеневшем тротуаре.
Нет, он не может быть ее отцом. Никак не может. Не потому, что он черный, а потому, что он такой – в грязной одежде, пропахший потом, кухней и дешевым вином. Она произошла от лучшего человека, чем этот.
Лизель взяла такси. Тетушка Бриони наверняка знает, что делать.
Она всегда знает.
Бриони выслушала рассказ Лизель с изумлением. Только Керри могла выкинуть такой фортель! Любой другой сделал бы то же самое мягко, подготовив почву. Но другие не поглощают столько водки и таблеток. Бриони не пожалела бы оплеухи, попадись Керри сейчас ей под руку.
– Хорошо, милая, успокойся.
– Вы не понимаете! Это не потому, что он черный. Я чувствовала, я всегда догадывалась, что мой отец – чернокожий, просто не хотела себе в этом признаваться. Сейчас мои догадки подтвердились, но дело не в цвете его кожи. Я не могу поверить, что он мой отец. Тетя Бриони, он пропах куревом, вином и старой едой. Он толстый. И такой… такой неопрятный. Мне хотелось убежать от него подальше. А его руки… Они просто ужасны! Мама сказала, что это вы сделали такое с ним. Вы наняли кого-то, чтобы ему сломали пальцы. Но вы же не могли так поступить, правда? – В голосе Лизель прозвучала мольба.
Бриони откинулась на спинку кресла и вздохнула. Из зала доносились пение Бесси, звон бокалов, шум голосов. Как было бы здорово оказаться там, а не сидеть здесь, пытаясь оправдать то, что произошло двадцать лет назад.
– Послушай, солнышко. Когда твой отец познакомился с твоей матерью, он был рослым, видным мужчиной, настоящим красавцем. Он был талантлив, по-настоящему талантлив. Вдвоем с Керри они могли бы покорить весь мир. Когда я избавилась от него, а это и впрямь я выставила его из страны, то сделала я это потому, что двадцать лет назад смешанные браки были неслыханным делом. Сейчас мир стал совсем другим, моя хорошая. А тогда такой брак разрушил бы и жизнь твоей матери, и жизнь Эвандера. Если бы люди увидели рядом белую женщину и черного мужчину, они могли бы их просто растерзать.
Лизель всхлипнула, вытерев нос тыльной стороной ладони. Бриони продолжала:
– Твой отец выглядит сейчас так, потому что человек, который должен был заставить его уехать, зашел слишком далеко. Он сломал ему руки. Я никогда не просила его делать этого, клянусь тебе, Лисси. Искалечив Эвандеру руки, мы лишили его средств к существованию, он не смог уже играть так же хорошо, как раньше. Когда-то он был блестящим джазовым пианистом, поверь мне, и я до сих пор не могу себе простить, что приложила руку к краху его карьеры.
Лизель кивнула, вдумываясь в слова Бриони и пытаясь разобраться в своих чувствах. Все, что говорила Бриони, звучало романтично – ее мать когда-то хотела чернокожего красавца, который замечательно играл на пианино. А теперь, после стольких лет, ей, Лизель, навязывали в качестве отца опустившегося старика с искалеченными руками. С беднягой так обошлись потому, что двадцать лет назад, по мнению тети, разумнее было избавиться от него.
– Подвезти тебя до дома?
Лизель покачала головой:
– Пожалуйста, можно я останусь с вами? Я не хочу видеть маму. Какое-то время.
Бриони улыбнулась и обняла худенькие плечи девушки:
– Ты можешь оставаться здесь столько, сколько захочешь. Ты знаешь это.
Близнецы приехали в клуб в час тридцать. Бриони отослала Лизель домой с Томми, попросив его присмотреть за ней. Сама же она была решительно настроена найти Керри. Дома ее не было – она звонила туда каждые десять минут. Поэтому они решили отыскать тот дом, где побывала Лизель.
Близнецы молча слушали рассказ Бриони. Бойси недоверчиво качал головой. Тетушка Керри – та еще штучка. Бедная Лизель! Они знали, что их собственная мать была кое в чем не подарок, но тетя Керри обставила ее по всем пунктам. Что ж, вскоре они встретятся с негром, из-за которого и разгорелся весь сыр-бор. И для него будет лучше, если он явился в Лондон с добром.
Бриони подумала, что как-то необычно для мужчины поддаться воспоминаниям и попробовать вернуть прошлое – приехать в другую страну, снять дом… Неожиданно поведение Эвандера показалось Бриони очень подозрительным. Найти Керри по телефону, в то время как ее имени не было в телефонном справочнике… Откуда он узнал ее номер? Кто еще знает, что он здесь?
– Не волнуйся, мам. Если потребуется, мы вышибем все двери в том районе, но найдем нужный дом. Перестань думать об этом, а то сойдешь с ума.
Бойси поглаживал «беретту», которая, как всегда, была при нем. У Дэниэла с собой был обрез, который мог завалить слона с расстояния в сто шагов. Они узнают всю правду!
Керри поднялась и собралась идти вслед за Лизель. Будучи, как обычно, под хмельком, она поначалу не обратила особого внимания на троих мужчин, вошедших в комнату. Но когда тот, которого Эвандер назвал мистером Скипом, толкнул ее назад в кресло, она поняла, что у нее появились большие проблемы.
Она испуганно посмотрела на Эвандера:
– Что здесь происходит? Кто все эти люди?
Скип громко рассмеялся:
– Мы – твой самый страшный ночной кошмар. Налей леди выпить, Мартин.
Керри приняла бокал с благодарностью. Но после того как Скип объяснил ей, чего они хотят, ее охватил животный страх.
Эвандер слушал гогот Скипа и мечтал оказаться сейчас где угодно, только не в этой маленькой грязной комнате. Он увидел, как расширяются от страха глаза Керри, и ему стало нехорошо.
Двадцать пять тысяч долларов – это большие деньги. Но действительно ли они стоят того? До чего он дошел! Можно ли представить себе более грязное и постыдное дело?
Пока Скип воспроизводил запись, рот Керри то открывался, то закрывался, она хватала ртом воздух, как рыба, выброшенная на берег. Теперь она знала, зачем Эвандер трижды просил ее подтвердить, что она действительно назвала Лизель в честь его матери, почему он, словно лишившись памяти, то и дело спрашивал ее о различных обстоятельствах их совместной жизни. Все обрело зловещий смысл. Даже алкоголь и наркотики не помешали Керри понять, какой она была дурой. Ей хотелось исправить зло, которое причинила она, в то время как не меньшее зло пытались причинить ей!
Она начала смеяться, вначале негромко, отрывисто. Затем смех ее стал громким и раскатистым. Четыре пары глаз смотрели на нее с изумлением.
– Вы можете отдать эту запись кому угодно! В газеты, куда хотите! Меня это больше не смущает! Мне больше не стыдно ни грамма! Мой ребенок знает все, а как только она все узнала, секрет перестал существовать. Вы проделали всю работу напрасно!
Скип сильно ударил ее в челюсть.
– Давай, бей меня! Что бы ты ни делал, ты не можешь причинить мне боли, потому что мне делали больно всю жизнь.
Она уже не смеялась. Скип, видя, как весь его тщательно выверенный план летит в тартарары, в ярости начал избивать ее. Эвандер, спотыкаясь, бросился через комнату и своими беспомощными руками вцепился в Скипа. Двое молодых мужчин, словно в оцепенении, наблюдали за ними.
– Вы, придурки! Она – знаменитость. Если вы и в самом деле сделаете что-нибудь с ней, вам конец!
Его слова подействовали на Мартина и Кельвина. Они оторвали Скипа от Керри. Скип бросался то на Керри, то на Эвандера. Подручные выволокли своего шефа на кухню и попытались успокоить.
Эвандер подошел к Керри. Она подняла руки, ожидая удара. Он прижал ее к себе, до глубины души раскаиваясь в содеянном.
Часом позже Скип все еще оставался в кухне, лихорадочно размышляя, как бы спасти остатки своего плана. Мартин сидел в комнате, не спуская глаз с Керри и Эвандера.
Лицо Керри опухло, губа была разбита, один глаз превратился в черно-синее пятно. Эвандер все еще прижимал ее к себе. Шок нейтрализовал действие водки и наркотиков. Керри ясно понимала, что они оба в большой опасности.
Скип, немного успокоившись, вошел в комнату.
– Послушайте меня, леди. Я собираюсь продать эти записи в газеты. Как бы вы к этому ни относились, карьера ваша рухнет. Всякий узнает о том, кто есть ваша дочь и кто есть вы сами. Я найду с десяток негров, которые заявят, что спали с вами, что вы занимались с ними омерзительным извращенным сексом. Имя ваше будет вываляно в грязи и станет синонимом самой грязи. Если, конечно, вы не заплатите мне столько, сколько я хочу. Вы понимаете, что я вам говорю?
Керри кивнула, превозмогая боль.
– Сколько?
– Триста тысяч фунтов стерлингов. Я поднял планку, потому что не люблю болтливых баб, особенно таких, которые спят с неграми. – В его голосе было столько злости, что даже Эвандер вздрогнул.
– У меня нет столько денег.
Настала очередь Скипа смеяться:
– Тогда мой тебе совет, крошка: найди того, у кого они есть.
Машина близнецов остановилась у дома номер шестнадцать – единственного, в котором до сих пор горел свет.
– Сидите здесь и ждите, – приказал Дэнни. Прокравшись в палисадник, он заглянул в окошко гостиной и увидел Керри, сидевшую на диванчике с разбитым в кровь лицом. Рядом с ней сидел черный мужчина, и гладил ее по руке. Трое белых мужчин расположились полукругом, у одного под рукой лежал пистолет. Дэниэл возвратился к Бойси и Бриони.
– Они оба там вместе с тремя какими-то типами. У одного из троих пистолет. У тети Керри вместо лица месиво, кто-то хорошенько ее отделал.
– Неужели? – В голосе Бриони слышалось недоверие.
– Это правда. Черномазый сидит на диване с тетей Керри. Там происходит что-то нехорошее. Мы с Бойси выясним все через минуту. – Он кивнул Бойси: – Давай зайдем сзади. А ты, мам, сиди в машине и жди. Мы откроем входную дверь, когда все выясним.
Бриони возмутилась:
– Но, Дэнни…
– Мам, пожалуйста, делай так, как мы говорим. Мы с Дэнни все разузнаем, а ты подожди в машине.
Он достал свою «беретту» и проверил, заряжено ли оружие. Бриони выхватила у него пистолет:
– Слушайте меня. На сей раз вам придется делать то, что я скажу. Я не шучу. Заходите сзади. Я войду через переднюю дверь. Я разберусь с этим уродом, у которого пистолет, как только окажусь в комнате.
Бойси покачал головой:
– Оставь это, мам.
– Нет! Это ты оставь. Там моя сестра, и что-то там нечисто. Давайте не будем спорить. Они впустят меня. Я притворюсь, будто пришла из-за Лизель, скажу, что девушка слишком расстроена и я решила выяснить, что случилось. Вы вдвоем войдете через пять минут. И больше я не хочу ничего слышать.
С этими словами Бриони зашагала по дорожке к входной двери. Она повернулась и жестом приказала близнецам заходить с черного хода. Ребята исчезли в проулочке, разделявшем дома, Бриони положила «беретту» в карман шубы и громко постучала в дверь.
Внутри все замерли. Скип сполз со стула.
– Оставайтесь здесь, я посмотрю, кто там.
Засунув пистолет за пояс и прикрыв его пиджаком, он вышел в холодный коридор, открыл дверь и увидел маленькую рыжеволосую женщину. Бандит вздохнул с облегчением.
– Моя сестра здесь? Моя племянница пришла домой в ужасном состоянии. Где Керри? – Бриони вошла в дом без приглашения, оттолкнув стоявшего перед ней человека. Лицо Керри и испуганные глаза Эвандера сказали ей все. Повернувшись к Скипу, она изумленно спросила:
– Что здесь происходит?
Бандит, гадко улыбаясь, направился к ней. Как только он открыл рот, чтобы ответить, Бриони сделала такое быстрое движение, что ни он, ни его подручные не успели ничего сообразить. В доли секунды Бриони оказалась позади Скипа. Ствол «беретты» уперся бандиту в поясницу.
– Одно движение, большой мальчик, – и я наделаю дырок в твоей шкуре!
Она посмотрела на подручных Скипа, все еще сидевших в креслах у камина.
Быстро всем достать оружие и бросить его на пол!
Скип хотел было опустить руки, но Бриони ткнула его дулом в спину:
– Даже не думай об этом! Твой пистолет я выну сама.
В этот момент Бойси и Дэниэл вошли в комнату. От вида обрезов заморским гостям стало дурно.
Близнецы с улыбкой рассматривали американцев.
– Представляете, заднюю дверь не закрыли, – заметил Бойси.
– И это в таком-то месте! Странно, как вас еще не ограбили. А сейчас нам нужны некоторые объяснения, и вы трое дадите их нам. – Голос Дэнни звучал вкрадчиво, даже нежно.
Лица маленькой рыжей женщины и двух ее подручных не предвещали ничего доброго. Скип понял, что проиграл и ему уже не суждено выбраться из этого дома. Он удивленно качал головой, отказываясь поверить в такой оборот дела.
Глава 38
Слушая Эвандера, Бриони едва сдерживала эмоции. Музыкант говорил очень тихо, не пытаясь выгородить себя, что располагало к нему Бриони и близнецов. В Ист-Энде ходила такая поговорка: «Если уж попал в плен, то поднимай руки». Когда он сообщил, что Скип связан с Томми Каролла, главой мафии, близнецы рассмеялись.
Бойси, всегда любивший пошутить, сказал Скипу: – Меня не интересует, кто твой крестный отец, дружок, но мой крестный отец – кровавый Джонатан ля Билльер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63