– Ваши родственники могут потребовать компенсацию через суд, – то ли пошутил, то ли на полном серьезе ответил продавец.
– Если меня застрелят, я сам тебя грохну, – несколько нелогично пообещал ваш покорный слуга.
Странно вообще-то требовать гарантии на товар, за который не собираешься платить. Я помахал перед его носом своим удостоверением, произнес стандартную формулу изъятия изделия в целях федерального расследования и с удовольствием покинул торговый зал, оставив озадаченного продавца в пространственно-временном ступоре.
Хорошо, что я зашел в этот магазин. Даже если новинка и появилась у нас на вооружении, ее поиски в арсенале заняли бы куда больше времени.
– Твоя настойчивость меня просто поражает, – сообщил улыбающийся во весь рот Гриссом, по-прежнему придавливая пальцем кнопку детонатора. – Будь спокоен, Макс, я могу просидеть так несколько часов кряду.
– И даже гораздо дольше, – пробормотал я. Моя правая рука за спиной сжимала миниатюрную рукоятку «Айсберга», указательный палец нащупывал спусковой крючок. Если верить продавцу, я могу положить Гриссома, не вынимая оружия из-за спины и не направляя его на цель. Умная система наведения сама найдет нужный объект.
– Ты просто мечешься повсюду, пытаясь отыскать приемлемое решение? – спросил Зэд. – Или уже придумал что-то конкретное?
– Придумал, если честно, – сказал я. – Теперь вот думаю, с какой стороны тебе это лучше преподнести.
– Мне все равно, – сказал он.
– Мне тоже, – согласился я. – Для начала я хочу предложить тебе немного расслабиться. Остыть, так сказать.
– Как я могу это сделать, когда ты то и дело сюда вваливаешься, как…
Я так и не узнал, с чем именно хотел сравнить Гриссом вашего покорного слугу и его частые появления в локальном пространстве планеты. Когда он заканчивал свою фразу, я нажал на курок. И сначала не увидел никакого эффекта, только вот Гриссом внезапно замолк на полуслове.
Капсула разорвалась у его ног, и по фигуре вверх пошла голубая волна. Человеческое восприятие очень своеобразно, и хотя процесс занял всего несколько десятых долей секунды, как и обещал продавец на Авалоне, мне казалось, что я любуюсь им очень долго.
Следом за волной по пораженной области, которая все расширялась, по всему его телу беспорядочно побежали голубовато-серебристые искорки, складки на штанине отвердели навечно, руки потеряли подвижность. Лицо Гриссома попыталось изменить выражение либо на изумление, либо на испуг, либо я уж не знаю на что, но мгновением позже застыло посмертной маской, по которой также пробегали ряды искорок.
Глаза мои лицезрели поверженного врага, но мозг все никак не мог поверить, что многолетняя эпопея по поимке Гриссома закончена.
Навсегда.
Впрочем, в таких вопросах надо быть уверенным до конца.
Я приблизился к статуе, от которой отдавало холодом метра за два, и, тщательно соизмеряя силу и направление удара, дабы избежать возможного повреждения основной массы тела и не спровоцировать взрыв, нанес удар ногой.
Голова, ставшая очень хрупкой, отделилась от шеи с тихим хрустом, напоминающим о морозных прогулках по хорошо утоптанному снегу, и ударилась о пол, разлетевшись на тысячи серых, красных и голубых кусков. А указательный палец так и остался прижатым к кнопке детонатора, которую ему уже не отпустить до прибытия саперов.
– Продолжения не будет, – пробормотал я, разжимая руки и роняя сделавший свое дело пистолет на пол. Негоже почем зря раскидываться оружием, но в этом здании, при удельной концентрации оного на квадратный метр помещения, одна единица не сделает погоды. А для того чтобы таскать с собой лишний груз, я слишком устал.

Место действия: Штаб-квартира Гвардии.
Точное местонахождение неизвестно
Время действия: одиннадцатый день Кризиса

И какова, как вы думаете, цена человеческой благодарности?
Совершенно верно, ломаный медный грош, да и его еще фиг допросишься.
Рассчитывая вернуться в Штаб-квартиру с лавровым венцом триумфатора на голове, который, бесспорно, должен был быть на нее возложен за сокрушение самого опасного маньяка в Галактике, не считая Магистра, конечно, я был горько разочарован.
Где толпы встречающих парней, готовых качать тебя на руках, розоносицы, устилающие твой путь душистыми лепестками, оркестр, играющий бравурный марш, и Президент Лиги, прикалывающий Медаль Доблести на грудь? Явление героя осталось незамеченным.
Ну, почти незамеченным.
– Взял мерзавца? – уныло спросил Морган. Из госпиталя он сбежал, о чем можно было догадаться, и не имея семи пядей во лбу. На сутулой фигуре аналитика болтался больничный халат.
– Взял, – подтвердил я.
Мы стояли в пустынном зале, куда меня выкинул Микроб. Никого. Мимо прошла только какая-то грустная пара, держащаяся за руки.
– Игде он?
– На Поле. Надо бы послать группу зачистки.
– Надо бы, – столь же вяло согласился он.
Что происходит, черт бы их всех побрал? Понятно, что события последних часов были для обитателей Штаб-квартиры не самыми приятными, но все же, несмотря ни на что, Гвардия выжила. И даже поборола двух самых опасных для человечества субъектов.
Может быть, это и не повод для всеобщего ликования, но все же…
Я ожидал встретить суматоху, связанную с полным отсутствием высшего руководящего состава, беспорядочную беготню туда-сюда в попытках как-то наладить работу до назначения нового Полковника, – иными словами, нормальную рабочую обстановку. Но, судя по царящим здесь настроениям, гвардейцы намеревались только похоронить старого Полковника и забили на все остальное.
Я человек любознательный, и мне стало интересно.
– А что, собственно, происходит? – спросил я.
– Всему конец, – молвил Морган и заглох, оставив меня без подробностей.
От меня так просто не отделаешься.
– Прошу прощения, – сказал я, посчитав, что пауза слишком затянулась и его последнее высказывание требует более широкого толкования. – Чему именно?
– Нам.
Просто море красноречия!
– В каком смысле?
– Пошли, – сказал он. – Объяснять слишком долго, лучше сам посмотри.
И повел он меня в кабинет Полковника коридорами длинными, и шли мы, радости на своем пути не встречая, лицезрея только печаль и скорбь, и пришли мы в кабинет Полковника, и увидели там Шаффер и Стеклова, лейтенантов, и Фернандеса и Дон-Линя, лейтенантов, и Вайнберга, сержанта, и Бешеного Пса, рядового, вечно каким-то образом в любую компанию затесывающегося. И сидели они, очи потупив, и скорбели они, о чем неизвестно, и если настрой их «невеселым» назвать, то гиперпривод – лишь «резвым достаточно».
При явлении нашем с надеждой головы они подняли, но, увидев, вошел кто именно, опустили обратно сразу же. Фу, хватит с меня этого балладного стиля.
– Какие новости, Джек? – безнадежно поинтересовался Стеклов. Видеть лейтенанта в таком унылом расположении духа мне еще не доводилось. – Что-нибудь придумал?
– Даже лучше, – сказал Джек. – Привел человека, который придумает наверняка.
– Здорово, Макс. – Только после слов Джека присутствующие обратили внимание на мою скромную персону. – И как там Гриссом? – словно о погоде на улице спрашивают.
– Упакован для длительного хранения, – сказал я, надеясь приободрить похоронную команду. – Требуется группа зачистки на Пол.
– Едва ли этот шаг будет разумным в настоящее время, – заявил Стеклов. – Если агенты застрянут на Поле надолго, у них могут возникнуть большие неприятности с яками. Те нас в последнее время не очень-то жалуют.
– А с чего бы нашим там застрять? – спросил я. – С каких это пор зачистка требует много времени?
– Не в зачистке дело, – сказал Стеклов, а Диана Шаффер констатировала как очевидный факт:
– Он не знает.
– А лучше бы ему знать, – заметил Вайнберг.
– Знать что? – рявкнул я. Происходящее стало мне порядком надоедать.
– Надо бы ему объяснить, – сказал Вайнберг.
– Вот вы и объясняйте, – отрезал Стеклов.
– Удовольствия мне это не доставит.
– А я не прошу вас получать удовольствие! Детский сад какой-то. А казалось, все взрослые люди…
– Я объясню, – вызвалась Шаффер. – Дело в следующем. Мы подняли соответствующие файлы, чтобы в установленном порядке прочитать завещание Полковника и узнать имя его преемника после его… отставки. – (Все идет к тому, что никакого завещания нет и в помине, подумал я, но чего такой огород городить? Что-нибудь придумаем.) – Завещание, по крайней мере то, что можно назвать таковым, мы нашли. – Она словно прочитала мои мысли, отвечая на невысказанный вопрос. – Правда, оно оказалось несколько неожиданного свойства. Вел!
– Да, лейтенант?
– Прокрути запись еще раз. Для Макса.
– Какой вариант?
– Первый.
– Так у него было несколько вариантов? – спросил я. – И вы не знаете, каким руководствоваться?
– Помолчи и послушай, – посоветовал Джек. – Сам все поймешь.
– Молчу и слушаю, – сказал я. – Крутите.
Посреди комнаты возникло голографическое изображение Полковника, восседающего на своем неизменном кресле и дымящего своей неизменной трубкой. Кстати, я заметил, что Стеклов и Бешеный Пес сидели на столах, а Мордекай с Фернандесом подпирали собою стенки. Никто из них даже и не подумал хотя бы на время занять пустующее место Полковника. Зато я слишком устал, чтобы стоять, да и плохие новости лучше узнавать сидя.
– Стул, он стул и есть, – пробормотал я, опуская свое измотанное тело на Полковничье кресло. Присутствующие посмотрели на меня как на святотатца, но мне было наплевать. Это ведь не на всю жизнь.
– Господа, – сказал виртуальный Полковник, вынимая трубку изо рта. – Я более не могу считать вас своими капитанами, поэтому обращаюсь к вам так. Господа Блейн, Зимин, Харди, если вы просматриваете эту запись, значит, произошли следующие вещи: вы одержали верх, а я был убит в ходе переворота. Но ваше торжество не будет долгим. – Он немного помолчал. Даже наедине с компьютером слова эти давались ему нелегко. – Я уже давно подозревал о зреющем внутри нашей организации заговоре, – продолжал он. – И принял крайние меры на все случаи. Если даже созданная мною и возглавленная по моей личной просьбе полковником ВКС Дианой Шаффер Группа Внутренних Расследований не справится с возложенной на нее задачей, триумфу вашему не бывать. Напомню, что важнейшей доктриной нашей организации является сохранение телепорта и пресечение любых попыток со стороны различных организаций и частных лиц завладеть контролем над технологией ноль-пространственных скачков. Переход контроля в руки недобросовестных, корыстолюбивых и жаждущих власти людей, стремящихся использовать его в своих целях, всегда был для Гвардии самым страшным кошмаром. Поэтому я отправил детальный анализ ситуации в штаб стратегического командования ВКС, приложив к нему точные координаты Штаб-квартиры Гвардии. Но на тот случай, если вам каким-то чудом удастся одурачить штаб ВКС и Совет Лиги, я передал наши координаты самому непримиримому врагу, с которым вы никогда не сможете найти единой точки зрения. Наемный флот СРС будет здесь…
– Через сто четыре минуты, – сказал Морган. – Вел, прекрати воспроизведение.
– Так точно, сержант.
– Так что, – подытожил Джек, – теперь ты знаешь то же, что и мы, и, похоже, мы только что потеряли свой самый главный секрет.
– Какие меры предприняты?
– Меры? – переспросил Стеклов. – А какие тут могут быть меры? Объявлена всеобщая эвакуация, часть агентов уже покинула Штаб-квартиру, остальные готовы последовать за ними. Несколько ветеранов, несмотря на все наши убеждения, решили остаться и умереть вместе с Гвардией, в принципе, это их право. Но люди выживут. Они переберутся на планеты, которые им больше всего нравятся, банковские счета помогут им продержаться первое время, пока они не найдут работу. А с работой у наших парней сложности быть не должно: они первоклассные специалисты. Но самой Гвардии конец.
– Черта с два, – сказал я. То, о чем он говорил, можно было назвать мерами по ликвидации последствий, а не попыткой изменить сложившееся положение.
– Конечно же мы приняли… Что ты сказал?
– Я сказал «черта с два», – повторил я. – И могу повторить это еще раз. Не знаю, для кого как, а для меня Гвардия – это не просто работа, а Штаб-квартира – не просто место, где я живу и где живут мои друзья. Гм… Не знаю, как это внятно объяснить, но мы – не просто спецслужба. Гвардия – это в какой-то мере моя мечта, а я никогда не отдам свою мечту за просто так.
– Все верно, – согласился Джек. – Но что мы можем поделать против двух флотов?
– Стравить их между собой, – предположил я.
– Вряд ли это возможно, – возразил Стеклов. – Это был бы идеальный вариант, но Сопротивление никогда ничего не имело против ВКС.
– Но здесь не само Сопротивление, – сказал я, – а его наемный флот, по сути дела являющийся пиратским. А ВКС очень даже много чего имеет против пиратов.
– Есть сложности чисто технического характера, – сказал Морган. – СРС подоспеют на несколько часов раньше.
– Откуда это известно?
– Логика, друг мой. Во-первых, это следует из самих слов Полковника, во-вторых, мы проанализировали движение всех наемных флотилий, и одна из них, которая могла быть нанята Сопротивлением, находится значительно ближе к Штаб-квартире, чем мобильное соединение ВКС.
– Икак вы смогли это узнать?
– Мы все теперь знаем координаты Штаб-квартиры, – мрачно сказал Фернандес. – Хорошо, что ты вовремя успел убрать Гриссома.
Хоть кто-то оценил мои успехи. Но сейчас факт признания моих достижений меня уже совсем не радовал.
Я уже не мог представить себе жизни без Гвардии. Пустая, бесполезная, никому не нужная жизнь человека, лишенного любимого в жизни дела.
– А вы не пытались поговорить с руководством ВКС?
– Нет, – ответил Фернандес. – Да и какой смысл? «Мы урегулировали ситуацию и уладили все вопросы. Не будете ли вы так любезны отозвать свои корабли обратно? Да? Как хорошо! А не могли бы вы оказать нам еще одну услугу? У нас тут небольшая стычка намечается, ваши ребята бы посодействовали…» Даже если Флот нам поверит, то ни за что не упустит возможности надрать нам задницу чужими руками.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68