Он пригласил нас жестом пройти вперёд. Мы очутились на площадке, нависше
й над лабиринтом. Внизу на десятки метров шли ряды мощных голографически
х и биокомпьютеров. Сюда сходилась информация от сотен космических кора
блей, орбитальных самолётов. Впереди висела звёздная карта, усеянная раз
ноцветными точками орбитальных станций, пунктирами траекторий, слабо с
ветящимися плоскостями эклиптики планет Солнечной системы.
Ц Моё рабочее место, Ц Коллинз сел на жёсткий, неудобный стул. Ц Хорошо
, что вы прилетели сами, а не послали запрос. Вместе легче разобраться в эт
ой мешанине. Ну, начали?
Ц Начали, Ц кивнул я, усаживаясь на такой же стул.
Ц Любимый собеседник Ц Большой компьютер Управления…
Блок по пассажироперевозкам Марс Ц Земля, Ц приказал Коллинз, и в СТ-пр
оёме возникли столбцы цифр и значков.
Минут через сорок мы наткнулись на то, что искали.
Ц Такого я не ожидал, Ц удивлённо произнёс Коллинз. Ц Рейс «Марс Ц Зем
ля» номер восемнадцать дробь два. Лайнер «Фудзи». На пересадочную станци
ю «Кольцо» прибыло семьдесят пять пассажиров. По данным регистрационно
го компьютера Американского сектора.
Ц А на самом деле?
Ц Есть ещё информационные отвалы. Драгоценные крупинки информации, рас
творившиеся в тоннах породы. Тут картина другая Ц пассажиров было семьд
есят шесть.
Ц Некто не хотел, чтобы о нём осталась информация в регистрационном ком
пьютере, Ц сказал я. Ц Сможем восстановить его регистрационные данные?

Ц Попытаемся, Ц кивнул Коллинз. Он начал колдовать с компьютером. Ц Ка
к этот лишний пассажир умудрился стереть данные из регистрационного ко
мпа?
Ц Умеет.
Ц Я думал, это почти невозможно.
Ц Зазор между «невозможно» и «почти невозможно» достаточно велик, Ц о
тделался я ни к чему не обязывающей репликой.
Незачем распространяться, что некоторые люди могут творить и «полность
ю невозможные» вещи. Вспомнить, как на моём, тогда ещё оперативника класс
а "А", горизонте возникла Лика Ц она умудрилась влезть в информационный б
анк федерального миграционного управления.
Минут через сорок Коллинз приказал:
Ц Развёртка.
В СТ-проёме поползла мешанина цифр, обрывки слов, какие-то сумбурные лини
и и световые всплески.
Ц Что-то не то, Ц Коллинз вновь принялся за работу, но через четверть час
а признал своё поражение. Ц Ничего больше не вытянуть. Блок данных изуро
дован. Безвозвратно.
Ц Это мы ещё посмотрим, Ц сказал я.

* * *

С изобретением силиконовых суперполимерных покрытий Венеция утратила
свою привычную обшарпанность, ушли в прошлое влажные потёки на стенах, н
абухшая, готовая обвалиться штукатурка. Город стал привычно чист и стери
лен, каким и положено быть городу двадцать второго века. За полторы тысяч
и лет своего существования Венеция была свободной республикой, владени
ями Франции, Австрии, потом Италии. Большой передел мира «тёмных десятил
етий» вернул ей независимость и правление Большого Совета во главем с до
жем Ц тогда было модно стряхивать тысячелетнюю пыль со старых понятий,
названий и государственных институтов. Здесь сложилось несколько необ
ычное законодательство, делавшее это место притягательным не только дл
я туристов, но и для преступников всех мастей. Большие Кланы обожали пров
одить в Венеции свои съезды, поскольку в соответствии с местными законам
и выдача международных преступников была усложнена до предела, а провед
ение акций совместно с полицией других государств, а также международны
ми полицеиструктурами категорически воспрещалось. Почему-то охрана сп
окойствия бандитов считалась вопросом государственной чести и предмет
ом национальной гордости. Здесь же пытались установить либеральный реж
им к наркотикам, включая сильнодействующие, практически легализовали в
олновые и компьютерные наркотики, после чего сюда было двинули страждущ
ие со всей Земли и начался сущий ад. Продержались эти новшества недолго
Ц ОССН пригрозил широким набором санкций.
Ц Где его носит? Ц недовольно осведомился Шестернев и, скомкав пустую п
ачку от сигарет, запустил ею в залетевшего с площади перед собором Сан-Ма
рко голубя Ц там тьма этих нахальных, непуганых и жирных птиц, которых об
ожают почему-то туристы.
Ц Ещё три минуты. Он пунктуален, как все тевтоны, Ц сказал Миклош Марков
ич Ц не последняя спица в колесе «Деревянных Ангелов».
Я, Маркович и Шестернев приютились в небольшом уличном кафе, каких здесь
сотни, расположилось на тесной площади, затерявшейся в диком переплетен
ии улочек, мостов, каналов. В Венеции очень легко заблудиться, но Дитрих Во
льф не заблудится. Перед встречей он наверняка изучил все пути подхода и
ухода, все продумал и просчитал. Он привык полагаться только на себя.
Неделю назад, когда мы нашли Марковича в одном из амстердамских сенсорпр
итонов, у него уже начинались проблемы с психикой после трёхдневного пре
бывания там и испробования всех видов сенсорнарков. У мафиози были больш
ие проблемы с конкурентами и даже с друзьями, и белый свет ему стал не мил.
В притоне он пытался забыть об обрушившихся на него неприятностях и о то
м, что слишком мало осталось способов для их разрешения. Маркович уже не н
адеялся жить долго и решил спрятаться от проблем, подобно страусу, тольк
о голову он зарывал не в песок, а в сенсоршлем. Пару дней мы пичкали его мед
икаментами, приводя в приличное состояние. Мы знали, что Маркович может с
вести нас с кем-нибудь из руководителей «раскольников», которые, по наши
м сведениям, занимаются распространением «голубичных» наркотиков. Мы о
чень популярно разъяснили Марковичу, что он нас перепутал с теми, кто соб
ирается предоставлять ему адвокатов или судей и кого интересуют его гра
жданские права, а также жизнь и здоровье. Когда мафиози со всей ясностью п
онял, как он влип, и уяснил, что ему надо бояться нас больше, чем кого бы то н
и было, он стал нашим союзником. В знак доброй дружбы он устроил нам встреч
у с «раскольником» Дитрихом Вольфом.
Обычная для венецианского лета жара сегодня спала, небо хмурилось низки
ми тучами, повеяло прохладой. Стулья в кафе были из прозрачного пластика,
так что казалось, сидящие на них зависли в воздухе, очертания сидений и сп
инок угадывались по красным пунктирным линиям. Такие же линии очерчивал
и и стол, намекая, что пицца, кофейник, тарелки и чашки вовсе не левитируют.
Кроме нас посетителей больше не было. Быстрый и проворный официант, умел
о лавируя между невидимой мебелью, подлетел к нам, расставил фужеры со сл
абыми коктейлями.
Ц Что ещё желают сеньоры? Ц широко улыбаясь спросил он.
Ц Ничего не желают, Ц недовольно буркнул Маркович.
Ц Есть и то, что не предусмотрено прейскурантом, Ц хищно поведя длинным
горбатым носом, произнёс официант. Ц Как насчёт щепотки «птичьего пуха
», сеньоры?
Ц Провались, макаронник поганый! Ц зарычал Маркович так, что улыбку буд
то сдёрнуло с лица официанта. Этот клиент и внешне, и по манерам сильно нап
омнил итальянцу пытавшуюся растянуть титанитовые прутья клетки горилл
у из мюнхенского зоо.
Ц Сеньоры неправильно поняли, Ц жалко пролепетал он.
Ц Сеньор сейчас закусит твоей печенью, ублюдок!
Официанта как ветром сдуло. А угрюмое лицо Марковича немного просветлел
о Ц он наконец дал хоть небольшой выход своему дикому и необузданному н
раву.
Ц Минута осталась, Ц сказал я, показывая Марковичу часы. Ц Где?
Ц Придёт, вонючий колбасник, Ц уверенно заявил Маркович, действительн
о мечтавший, чтобы Дитрих Вольф появился здесь и ему бы досталось на орех
и по полной программе.
Воздух вдруг стал упругим, и его стало немножко не хватать. Чья-то мягкая
лапа коснулась сердца. Знакомое чувство.
Ц Придёт, колба…
«Клинок Тюхэ»!
Ударом ноги в падении я сшиб Марковича с сиденья, и он скатился со ступене
к на краю площади за мгновение до того, как пули забарабанили по стенам до
ма четырнадцатого века. Я переместился и нырнул в арку, найдя там укрытие.
Шестернев тоже успел уйти из-под обстрела. Грохот Ц самонаводящаяся ми
ни-ракета не нашла объект и разнесла витрину магазинчика. На мостовую по
сыпались осколки веницианских карнавальных масок.
Били с двух точек Ц из окна дома напротив и с крыши церкви. Мы где-то проко
лолись и угодили прямиком в ловушку. Правда, получилось, что в ловушку поп
али всё-таки не мы, а те, кто пришли за нашими жизнями.
Ц А-а, Ц коротко прокричал киллер, прежде чем шмякнуться всем телом о мо
стовую. Я начинил его пятком пуль из моего ЭМ-пистолета. За второго мы взя
лись с Шестерневым вместе. Гангстер исчез в глубине комнаты, из которой в
ёл обстрел.
Ц Уходим, Ц я огляделся. Опасность миновала, но никто не гарантировал, ч
то надолго. Я поднял на ноги ругающегося Марковича, и мы кинулись прочь.
Получасом позже гиперзвуковая «Камбала» оторвалась от взлётной полосы
, пробила низкий облачный покров, сверху выглядевший бесконечной арктич
еской пустыней.
Ц Концы обрублены, Ц вздохнул я. Ц Твоими заботами? Ц осведомился я у
Марковича, забившегося в угол самолёта.
Ц Ну да, Ц захрипел мафиози. Ц Они чокнутые, эти «раскольники», я же пре
дупреждал! С ними нельзя иметь никаких дел! Они убирают компаньонов! Они у
шли в глубину так сильно, что, по-моему, даже сами наверняка не знают, где пр
ячутся. Недоноски! Я ни при чём!
Ц Поверим, Ц кивнул я. Мне казалось, что Маркович не врёт.
Опять мы вытянули пустышку.
Дни проходили за днями, складывались в недели. Мы с Шестерневым неустанн
о порхали из конца в конец земного шара (тьфу, какие у шара концы?), метались
из одной страны в другую, с континента на континент на принадлежащей МОБ
Су «Камбале». Нас интересовали следы «раскольников» и церкви «Последне
й ночи». Подтверждались полученные на Марсе данные о том, что именно они с
вязаны с Найдёнышем.
После Гонконгского криза основная штаб-квартира церкви «Последней ноч
и» была разгромлена силами правопорядка. Но были арестованы и доставлен
ы в заведения психиатрической реабилитации только пешки. Ангел земного
воплощения Аграхам Сокрушающий как сквозь землю провалился. Притом не о
дин, а вместе со всеми ближайшими помощниками и помощницами. На их след на
пасть никак не удавалось. Равно как и на след «раскольников»
Мы выходили на торговцев «голубичными» наркотиками, разгромили нескол
ько сетей торговцев зельем, уничтожили ряд структурных ячеек, но в руки п
опадались только пешки. «Раскольники», равно как и «ночники», действовал
и с невероятной изворотливостью и нечеловеческой осторожностью.
Было понятно, что где-то у них есть основные базы, где и творятся основные
действа. Хода туда нам не было.
Занятие оказалось далеко небезопасным. Засада в Венеции была не первой.
В Мехико нам пришлось куда туже. Там мы сцепились, наверное, с ротой голово
резов, пришлось отступать, оставляя за собой трупы и ничего не добившись.

По этим же направлениям работала полиция, спецслужбы.
На «раскольников» и «ночников» была объявлена всемирная охота. Успехи у
моих коллег были не лучше. А последствия их действий Ц куда печальнее. В М
адриде наркодельцы расстреляли трёх сотрудников Европола при попытке
накрыть одного из руководителей раскольничьих ячеек. В Санкт-Петербург
е группа МОБС из четырёх сотрудников погибла, проникнув в тайный храм «н
очников» и напоровшись на объёмную бомбу. В общем противник пока обыгрыв
ал нас. Ещё одна проваленная операция не слишком много добавляла к общем
у разгромному счету.
По прибытии из Венеции в Москву я соединился с Чаевым и доложил ему о наши
х «успехах».
Ц Вы мастера провалов, Ц оценил шеф нашу работу. Ц Пора уже молодёжь уч
ить искусству постоянно засыпаться и оставаться живыми.
Ц Подождём до лучших времён, Ц буркнул я.
Ц Вы меня не огорчили, поскольку ничего лучшего я уже и не жду. Брали бы пр
имер с Диксона. Он кое-чего нашёл. Он ждёт тебя.
Ц Сегодня буду.
Ц Ох, оперативники, Ц покачал головой Чаев и отключил связь.
Интересно, что там нашёл наш эксперт? Просто так Чаев не стал бы меня выдёр
гивать в Асгард, зная, сколько у нас дел.
Ц Ну что, двигаем в Асгард, Ц сказал я.
Ц На ночь глядя? Ц поморщился Шестернев.
Ц Ещё напомни, что тебе после провала отдых положен… Вставай.
До Асгарда мы добрались ночью. Ведущего эксперта нашего научного центра
я нашёл там, где и ожидал Ц в его подземной пещере-лаборатории. По-моему, о
н месяцами не выбирался оттуда на свет божий. Застал я его за странным зан
ятием. Он размешивал деревянным поленом булькающее, вонючее, болотно-зе
лёного цвета содержимое здоровенного медного котла.
Ц Ведьмино варево? Ц спросил я, морща нос от резкой вони, идущей от котла.

Ц Приворотное зелье, Ц поддакнул Шестернев.
Ц Умники, Ц заворчал Диксон. Ц Пересмешники… Это биоактивная белкова
я субстанция с четвёртой планеты Альфа-Денеба. Чаев притащил. Удивитель
ная вещь. При определённых условиях образует прогиб в энергоинформацио
нной структуре.
Ц Какой такой прогиб?
Ц Тебе, Аргунов, не понять, Ц Диксон ещё поболтал поленом, с любовью погл
адил котёл, а потом уронил своё тело в кресло, схватившись за стрелку.
Ц Чего ты Чаеву наплёл о своих успехах, что он нас чуть ли не с акции выдер
нул? Ц спросил я.
Ц Так его, Ц стрелка угодила в самый центр мишени. Ц Акция, говоришь?.. Ар
гунов, вместо того, чтобы делом заниматься, у меня голова забита вашими ак
циями, кризами… В общем, «голубичный» криз проходит несколько стадий. Вз
рыв Ц это кульминация, завершение. Но перед этим накапливаются едва зам
етные помехи в жизни, накапливаются сбои, изменения. От зарождения до взр
ыва проходит от двух до четырёх суток.
Ц Что за помехи накапливаются?
Ц Берём четырехсуточный цикл, Ц Диксон вдавил клавишу, и в СТ-проёме по
ползли кубики и диаграммы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36