лучшие смесители
Председатель - "он", "оно" или "она" - воздействовал
на мой мозг чем-то вроде гипноза, желая создать обстановку, в которой я
чувствовал бы себя свободно. Доктор Симмонс тоже, бывало, ласкал животных
и разговаривал с ними, прежде чем приступить к неожиданным для них и
иногда болезненным процедурам, которые были необходимы.
Это обычно срабатывало. И со мной тоже сработало. Я знал, что мистер
Кощей вовсе не хирург-ветеринар моего детства... но созданная им видимость
пробудила во мне ответное чувство доверия.
Когда мы вошли, мистер Кощей поднял глаза. Он кивнул Джерри и
взглянул на меня.
- Садитесь.
Мы сели. Мистер Кощей вернулся к своему бюро. На нем лежала моя
рукопись. Мистер Кощей поднял ее, выровнял по обрезу и положил обратно.
- А как идут дела в твоем собственном округе, Люцифер? Есть проблемы?
- Нет, сэр. Ну, обычные жалобы на работу кондиционеров... Ничего
такого, с чем бы я не справился сам.
- Ты хочешь править на Земле в это тысячелетие?
- Разве мой брат не предъявил на сей счет своих претензий?
- Яхве предъявил, да... Он уже провозгласил остановку времени... и
срыл все до основания. Но я не обязан разрешать ему начинать перестройку.
Ты хочешь получить Землю? Отвечай?
- Сэр, я предпочел бы работать с совершенно новым материалом.
- Ваша гильдия всегда предпочитает начинать с начала. Разумеется,
никто при этом не думает о расходах. Я мог бы передать тебе Гларун на
несколько циклов. Что скажешь?
Джерри с ответом не торопился.
- Я оставляю этот вопрос на усмотрение Председателя.
- И правильно делаешь, так и надо. Тогда мы обсудим его позже. Скажи,
а почему ты заинтересовался этим творением, принадлежащим твоему брату?
Должно быть, я задремал, потому что увидел щенков и котят, игравших
во дворе, чего уж никак не могло быть. Я слышал, как Джерри говорит:
- Мистер Председатель, почти все, что относится к человеческой
природе, - чудовищно, за исключением способности мужественно переносить
страдания и храбро умирать за то, что они любят и чему верят. Истинная
сущность предмета любви и предмета веры значения не имеет; значение имеет
лишь отвага и смелость. Это уникальные качества человека, возникшие
независимо от создателя человечества, который сам ничем подобным не
обладает, насколько я знаю, ибо является моим братом... и у меня таких
качеств тоже нет.
Вы спрашиваете, почему это животное и почему я? Я подобрал его на
обочине дороги, бездомного, и, забыв о своих собственных муках - слишком
тяжких даже для него! - он отдал все оставшиеся силы героической (и
бессмысленной) попытке спасти мою "душу", согласно тем канонам, в которых
он был взращен. То, что его попытка была изначально глупа и бесполезна,
ничего не значит: он трудился изо всех сил ради меня, веря, что я нахожусь
в страшной опасности. Теперь, когда ему плохо, я просто обязан отплатить
ему тем же.
Мистер Кощей опустил очки на нос и внимательно поглядел поверх оправы
на Люцифера.
- Ты не назвал причин, почему я должен вмешаться в действия местной
администрации.
- Сэр, разве в нашей гильдии не существует правила, которое требует
от Художников доброты в обращении с существами, обладающими свободой воли?
- Нет.
Джерри выглядел совершенно обескураженным.
- Сэр, должно быть, я плохо усвоил то, чему меня учили.
- Да, полагаю, что так. Есть лишь принцип артистизма - а вовсе не
закон, - что с творениями, обладающими свободой воли, следует обращаться
соответственно. Но требовать доброты - значит ограничивать ту степень
свободы Художника, ради которой свобода воли вкладывается в эти творения.
Без возможности возникновения трагических коллизий личности, порожденные
нашим актом творения, будут всего лишь големами.
- Сэр, я полагаю, что понял вас. Но не будет ли Председатель так добр
и не разъяснит ли, в чем смысл соответствующего обращения с творениями?
- Тут нет ничего сложного, Люцифер. Для творения, которое действует в
пределах своих возможностей, правила, которыми ему надлежит
руководствоваться, должны быть либо известными заранее, либо такими,
которые можно определить методом проб и ошибок, с условием, что ошибки не
будут иметь фатальных последствий для личности. Короче, творение должно
получить возможность учиться на собственных ошибках и обогащаться опытом.
- Сэр, именно в этом и заключается суть моей жалобы на брата.
Взгляните на рукопись, которая лежит перед вами. Яхве положил в ловушку
приманку и тем соблазнил это творение принять участие в соревновании,
выиграть которое оно просто не могло, а затем объявил игру оконченной и
отобрал у него выигранный приз. И хотя это крайний случай, однако он
типичен для обращения Яхве со своими творениями. Игры Яхве таковы, что его
творения практически никогда не могут выиграть. В течение шести тысяч лет
я получаю тех, кто проиграл... и многие из них прибывают в ад в
кататоническом состоянии от ужаса - ужаса передо мной, перед вечностью
предстоящих мучений и пыток. Они не в состоянии понять, что им лгали. Моим
терапевтам крайне трудно переориентировать этих несчастных олухов. А это
уже совсем не смешно.
Казалось, мистер Кощей не слушал. Он откинулся на спинку старого
деревянного кресла, которое громко скрипнуло, - да, я знаю, что и скрип он
извлек из моих воспоминании, - и снова бросил взгляд на мою рукопись. Он
почесал лысину, окаймленную седой порослью, и издал раздраженный звук -
полусвист-полугудение. И это тоже было заимствовано из моей памяти о
докторе Симмонсе, хотя и представлялось чем-то совершенно реальным.
- А это творение-женщина - та, что служила приманкой, - она тоже
обладает свободной волей?
- На мой взгляд - да, мистер Председатель.
(Боже мой, Джерри, неужели же ты не знаешь?)
- Тогда думаю, можно предположить, что это творение не удовлетворится
заменой чем-то похожим. - Он снова погудел, а потом присвистнул сквозь
зубы. - Стало быть, придется копнуть глубже.
Кабинет мистера Кощея и так показался мне совсем небольшим. Теперь же
присутствующих стало больше: еще один ангел, очень похожий на Джерри, но
старше и со спесивым выражением лица, столь противоположным заразительной
жизнерадостности Джерри; еще какой-то пожилой тип в длинном пальто и
широкополой шляпе, с повязкой на одном глазу и с вороном на плече; и еще -
кто бы вы думали? - Сэм Крумпакер, жулик из Далласа, будь проклято его
нахальство! За спиной Сэма маячили еще три мужика - ребята весьма
откормленные и все смутно знакомые мне. Я догадывался, что когда-то имел с
ними дело.
И тут я вспомнил. Это у них я выиграл по сотне (или по тысяче
долларов) в том совершенно идиотском пари.
Я снова пригляделся к Крумпакеру и разозлился больше, чем когда-либо.
Этот тип напялил на себя мое лицо!
Я повернулся к Джерри и громко прошептал:
- Видишь вон того парня? Того, который...
- Заткнись!
- Но...
- Молчи и слушай!
Говорил брат Джерри:
- И кто же тут жалуется?! Или вы хотите, чтоб я проводил такие
испытания в образе Христа? Да сам факт, что некоторые из них способны
вынести такое, показывает, что тут нет ничего особенного: семь целых и
одна десятая процента в последней серии, если не считать големов! Что,
разве плохо? Кто бы говорил!
Старикан в черной шляпе сказал:
- Все, что меньше пятидесяти процентов, я считаю провалом.
- И кто поднимает гвалт? Тот, кто проигрывает мне в каждом
тысячелетии? Как ты обращаешься со своими творениями, это твое дело, а то,
что я делаю со своими - мое!
- Вот потому-то я сюда и явился, - буркнула большая шляпа. - Ты ведь
нахально использовал одно из моих.
- И вовсе не я! - Яхве ткнул большим пальцем в сторону человека,
разом похожего и на меня, и на Сэма Крумпакера. - Это вон тот! Мой шаббес
гой! [иноверец, которого богатые евреи нанимают для выполнения запрещенной
в субботние дни работы] Грубовато сделано? А чей он парень? Ну?
Признавайтесь!
Мистер Кощей постучал по моей рукописи и сказал человеку с моим
лицом:
- Локи, сколько раз ты появлялся в этой истории?
- Смотря как считать, сэр. Восемь или девять, если говорить о личных
контактах. Или все время, если вы учтете, что я потратил четыре недели,
дабы довести до нужной кондиции ту рыженькую училку, что падала на спину и
страстно пыхтела при появлении этого жалкого ничтожества.
Джерри положил мне на плечо свою огромную лапу.
- Молчи!
А Локи продолжал:
- А Яхве мне так и не заплатил!
- С чего бы я стал тебе платить? Кто из нас выиграл?
- Ты смухлевал! Я же подловил твоего чемпиона, твоего ханжу-фанатика,
который был уже готов треснуть, как спелый орех, но ты взял да вмешался со
своим Судным днем. Вон он сидит! Спроси его! Спроси, готов ли он, как и
раньше, клясться твоим именем? Или хочет крыть тебя последними словами?
Валяй спрашивай! А потом гони монету! Мне нужно оплатить счета за оружие.
Мистер Кощей спокойно произнес:
- Объявляю эту дискуссию не соответствующей порядку ведения
заседания. Данный офис не место для улаживания споров по заключенным пари.
Яхве, принципиальное обвинение в твой адрес заключается, видимо, в том,
что ты проявляешь непоследовательность, разрабатывая и применяя правила
игры с собственными творениями.
- А мне что, целоваться с ними, что ли? Не разобьешь яйца - не
получишь яичницу.
- Речь идет о совершенно конкретном случае. Ты проводил проверку на
прочность. Было ли это необходимо с художественной точки зрения - спорно.
Однако в конце испытания ты одного забрал на небеса, а вторую бросил, чем
наказал обоих.
- Правило одно для всех. Она под него не подходила.
- А разве не ты тот самый Бог, который повелел, чтобы скоту,
обмолачивающему зерно, обязательно заматывали морду, дабы не вводить его
во искушение?
И тут я обнаружил, что стою на бюро мистера Кощея и гляжу прямо в его
неимоверно огромное лицо. Думаю, это Джерри поставил меня туда. Мистер
Кощей спросил:
- Это твоя?
Я взглянул туда, куда он указывал взглядом. И мне показалось, что я
теряю сознание. Марга!
Маргрета, холодная и мертвая, заключенная в глыбу прозрачного льда в
форме гроба. Глыба занимала большую часть бюро и уже начинала подтаивать,
роняя капли прямо на поверхность бюро.
Я хотел броситься к ней, но не смог даже пальцем пошевелить.
- Думаю, свой ответ я получил, - продолжал мистер Кощей. - Один,
какова судьба _э_т_о_й_?
- Она погибла в бою во время Рагнарока. Она заслужила цикл пребывания
в Валгалле.
- Нет, вы только послушайте его! - вмешался Локи. - Рагнарок еще не
окончен! И на этот раз я намерен выиграть его! Эта pige [девушка, девица
(дат.)] моя! Все датские девки дают дрозда будь здоров, но эта - чистый
динамит! - Он самодовольно ухмыльнулся и подмигнул мне. - Верно я говорю,
а?
Председатель очень тихо сказал:
- Локи, ты утомил меня. - И внезапно Локи не стало. Даже его стул и
тот исчез. - Один, ты можешь освободить ее на часть цикла?
- На сколько? Она заработала право на Валгаллу!
- На неопределенное время. Это творение объявило о готовности мыть
грязные тарелки "вечно" для того, чтобы заботиться о ней. Конечно,
сомнительно, понимает ли оно, сколько это - "вечно"... и все же его
история подтверждает серьезность его намерений.
- Мистер Председатель, мои воины - как мужчины, так и женщины, -
погибшие в честном бою, равны мне. Они не рабы, и я горд, что я - всего
лишь первый среди равных. У меня нет возражений... если она согласна.
Мое сердце заныло. И тут Джерри через всю комнату шепнул мне:
- Не лелей слишком больших надежд. Ведь для нее прошло уже более
тысячи лет. Женщины легко забывают...
А Председатель продолжал:
- Надеюсь, структура тканей еще не уничтожена?
Яхве пробормотал:
- Кто же уничтожает копии документации...
- В случае необходимости - восстановить.
- И кто оплатит расходы?
- Ты. Расценивай это как штраф, который должен научить тебя уделять
больше внимания принципу последовательности.
- Ой! Или я не выполнил все свои пророчества? А теперь он говорит,
что я непоследователен! И это справедливость?
- Нет. Но это Искусство. Александр! Смотри на меня!
И я глянул в его огромное лицо. Его глаза завораживали меня. Они
росли и росли. Я наклонился и рухнул в их бездонную глубину.
29
Нет памяти о прежнем; да и о том, что будет, не
останется памяти у тех, которые будут после.
Книга Екклесиаста 1, 11
На этой неделе мы с Маргретой с помощью нашей дочки Герды устроили
дома и в ресторанчике настоящую скандинавскую уборку, так как Фарнсуорты -
наши техасские друзья, наши самые дорогие друзья в мире - собрались нас
навестить. Для меня и Марги приезд Джерри и Кейти - рождественские
праздники и Четвертое июля вместе взятые. И для наших детей - тоже. Сибил
Фарнсуорт ровесница нашей Инги, обе девушки - хорошие подруги.
На сей раз случай особый - они привезут с собой Патрисию Меримаунт.
Пат - почти такой же старый друг, как Фарнсуорты, и милейшее существо во
всей Вселенной - старая дева из сельских учительниц, но ни чуточки не
чопорная.
Фарнсуорты сыграли огромную роль в нашей судьбе. Мы с Маргой
проводили в Мексике медовый месяц, когда грянуло землетрясение,
разрушившее Масатлан. Мы не пострадали, но выбраться оттуда оказалось
жутко трудно: паспорта, деньги, дорожные чеки - все пропало. На полпути
домой мы познакомились с Фарнсуортами, и эта встреча изменила все -
трудности исчезли как по волшебству. О, я вернулся в Канзас гол как сокол,
если не считать бритвы (она представляла для меня чисто сентиментальную
ценность:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56
на мой мозг чем-то вроде гипноза, желая создать обстановку, в которой я
чувствовал бы себя свободно. Доктор Симмонс тоже, бывало, ласкал животных
и разговаривал с ними, прежде чем приступить к неожиданным для них и
иногда болезненным процедурам, которые были необходимы.
Это обычно срабатывало. И со мной тоже сработало. Я знал, что мистер
Кощей вовсе не хирург-ветеринар моего детства... но созданная им видимость
пробудила во мне ответное чувство доверия.
Когда мы вошли, мистер Кощей поднял глаза. Он кивнул Джерри и
взглянул на меня.
- Садитесь.
Мы сели. Мистер Кощей вернулся к своему бюро. На нем лежала моя
рукопись. Мистер Кощей поднял ее, выровнял по обрезу и положил обратно.
- А как идут дела в твоем собственном округе, Люцифер? Есть проблемы?
- Нет, сэр. Ну, обычные жалобы на работу кондиционеров... Ничего
такого, с чем бы я не справился сам.
- Ты хочешь править на Земле в это тысячелетие?
- Разве мой брат не предъявил на сей счет своих претензий?
- Яхве предъявил, да... Он уже провозгласил остановку времени... и
срыл все до основания. Но я не обязан разрешать ему начинать перестройку.
Ты хочешь получить Землю? Отвечай?
- Сэр, я предпочел бы работать с совершенно новым материалом.
- Ваша гильдия всегда предпочитает начинать с начала. Разумеется,
никто при этом не думает о расходах. Я мог бы передать тебе Гларун на
несколько циклов. Что скажешь?
Джерри с ответом не торопился.
- Я оставляю этот вопрос на усмотрение Председателя.
- И правильно делаешь, так и надо. Тогда мы обсудим его позже. Скажи,
а почему ты заинтересовался этим творением, принадлежащим твоему брату?
Должно быть, я задремал, потому что увидел щенков и котят, игравших
во дворе, чего уж никак не могло быть. Я слышал, как Джерри говорит:
- Мистер Председатель, почти все, что относится к человеческой
природе, - чудовищно, за исключением способности мужественно переносить
страдания и храбро умирать за то, что они любят и чему верят. Истинная
сущность предмета любви и предмета веры значения не имеет; значение имеет
лишь отвага и смелость. Это уникальные качества человека, возникшие
независимо от создателя человечества, который сам ничем подобным не
обладает, насколько я знаю, ибо является моим братом... и у меня таких
качеств тоже нет.
Вы спрашиваете, почему это животное и почему я? Я подобрал его на
обочине дороги, бездомного, и, забыв о своих собственных муках - слишком
тяжких даже для него! - он отдал все оставшиеся силы героической (и
бессмысленной) попытке спасти мою "душу", согласно тем канонам, в которых
он был взращен. То, что его попытка была изначально глупа и бесполезна,
ничего не значит: он трудился изо всех сил ради меня, веря, что я нахожусь
в страшной опасности. Теперь, когда ему плохо, я просто обязан отплатить
ему тем же.
Мистер Кощей опустил очки на нос и внимательно поглядел поверх оправы
на Люцифера.
- Ты не назвал причин, почему я должен вмешаться в действия местной
администрации.
- Сэр, разве в нашей гильдии не существует правила, которое требует
от Художников доброты в обращении с существами, обладающими свободой воли?
- Нет.
Джерри выглядел совершенно обескураженным.
- Сэр, должно быть, я плохо усвоил то, чему меня учили.
- Да, полагаю, что так. Есть лишь принцип артистизма - а вовсе не
закон, - что с творениями, обладающими свободой воли, следует обращаться
соответственно. Но требовать доброты - значит ограничивать ту степень
свободы Художника, ради которой свобода воли вкладывается в эти творения.
Без возможности возникновения трагических коллизий личности, порожденные
нашим актом творения, будут всего лишь големами.
- Сэр, я полагаю, что понял вас. Но не будет ли Председатель так добр
и не разъяснит ли, в чем смысл соответствующего обращения с творениями?
- Тут нет ничего сложного, Люцифер. Для творения, которое действует в
пределах своих возможностей, правила, которыми ему надлежит
руководствоваться, должны быть либо известными заранее, либо такими,
которые можно определить методом проб и ошибок, с условием, что ошибки не
будут иметь фатальных последствий для личности. Короче, творение должно
получить возможность учиться на собственных ошибках и обогащаться опытом.
- Сэр, именно в этом и заключается суть моей жалобы на брата.
Взгляните на рукопись, которая лежит перед вами. Яхве положил в ловушку
приманку и тем соблазнил это творение принять участие в соревновании,
выиграть которое оно просто не могло, а затем объявил игру оконченной и
отобрал у него выигранный приз. И хотя это крайний случай, однако он
типичен для обращения Яхве со своими творениями. Игры Яхве таковы, что его
творения практически никогда не могут выиграть. В течение шести тысяч лет
я получаю тех, кто проиграл... и многие из них прибывают в ад в
кататоническом состоянии от ужаса - ужаса передо мной, перед вечностью
предстоящих мучений и пыток. Они не в состоянии понять, что им лгали. Моим
терапевтам крайне трудно переориентировать этих несчастных олухов. А это
уже совсем не смешно.
Казалось, мистер Кощей не слушал. Он откинулся на спинку старого
деревянного кресла, которое громко скрипнуло, - да, я знаю, что и скрип он
извлек из моих воспоминании, - и снова бросил взгляд на мою рукопись. Он
почесал лысину, окаймленную седой порослью, и издал раздраженный звук -
полусвист-полугудение. И это тоже было заимствовано из моей памяти о
докторе Симмонсе, хотя и представлялось чем-то совершенно реальным.
- А это творение-женщина - та, что служила приманкой, - она тоже
обладает свободной волей?
- На мой взгляд - да, мистер Председатель.
(Боже мой, Джерри, неужели же ты не знаешь?)
- Тогда думаю, можно предположить, что это творение не удовлетворится
заменой чем-то похожим. - Он снова погудел, а потом присвистнул сквозь
зубы. - Стало быть, придется копнуть глубже.
Кабинет мистера Кощея и так показался мне совсем небольшим. Теперь же
присутствующих стало больше: еще один ангел, очень похожий на Джерри, но
старше и со спесивым выражением лица, столь противоположным заразительной
жизнерадостности Джерри; еще какой-то пожилой тип в длинном пальто и
широкополой шляпе, с повязкой на одном глазу и с вороном на плече; и еще -
кто бы вы думали? - Сэм Крумпакер, жулик из Далласа, будь проклято его
нахальство! За спиной Сэма маячили еще три мужика - ребята весьма
откормленные и все смутно знакомые мне. Я догадывался, что когда-то имел с
ними дело.
И тут я вспомнил. Это у них я выиграл по сотне (или по тысяче
долларов) в том совершенно идиотском пари.
Я снова пригляделся к Крумпакеру и разозлился больше, чем когда-либо.
Этот тип напялил на себя мое лицо!
Я повернулся к Джерри и громко прошептал:
- Видишь вон того парня? Того, который...
- Заткнись!
- Но...
- Молчи и слушай!
Говорил брат Джерри:
- И кто же тут жалуется?! Или вы хотите, чтоб я проводил такие
испытания в образе Христа? Да сам факт, что некоторые из них способны
вынести такое, показывает, что тут нет ничего особенного: семь целых и
одна десятая процента в последней серии, если не считать големов! Что,
разве плохо? Кто бы говорил!
Старикан в черной шляпе сказал:
- Все, что меньше пятидесяти процентов, я считаю провалом.
- И кто поднимает гвалт? Тот, кто проигрывает мне в каждом
тысячелетии? Как ты обращаешься со своими творениями, это твое дело, а то,
что я делаю со своими - мое!
- Вот потому-то я сюда и явился, - буркнула большая шляпа. - Ты ведь
нахально использовал одно из моих.
- И вовсе не я! - Яхве ткнул большим пальцем в сторону человека,
разом похожего и на меня, и на Сэма Крумпакера. - Это вон тот! Мой шаббес
гой! [иноверец, которого богатые евреи нанимают для выполнения запрещенной
в субботние дни работы] Грубовато сделано? А чей он парень? Ну?
Признавайтесь!
Мистер Кощей постучал по моей рукописи и сказал человеку с моим
лицом:
- Локи, сколько раз ты появлялся в этой истории?
- Смотря как считать, сэр. Восемь или девять, если говорить о личных
контактах. Или все время, если вы учтете, что я потратил четыре недели,
дабы довести до нужной кондиции ту рыженькую училку, что падала на спину и
страстно пыхтела при появлении этого жалкого ничтожества.
Джерри положил мне на плечо свою огромную лапу.
- Молчи!
А Локи продолжал:
- А Яхве мне так и не заплатил!
- С чего бы я стал тебе платить? Кто из нас выиграл?
- Ты смухлевал! Я же подловил твоего чемпиона, твоего ханжу-фанатика,
который был уже готов треснуть, как спелый орех, но ты взял да вмешался со
своим Судным днем. Вон он сидит! Спроси его! Спроси, готов ли он, как и
раньше, клясться твоим именем? Или хочет крыть тебя последними словами?
Валяй спрашивай! А потом гони монету! Мне нужно оплатить счета за оружие.
Мистер Кощей спокойно произнес:
- Объявляю эту дискуссию не соответствующей порядку ведения
заседания. Данный офис не место для улаживания споров по заключенным пари.
Яхве, принципиальное обвинение в твой адрес заключается, видимо, в том,
что ты проявляешь непоследовательность, разрабатывая и применяя правила
игры с собственными творениями.
- А мне что, целоваться с ними, что ли? Не разобьешь яйца - не
получишь яичницу.
- Речь идет о совершенно конкретном случае. Ты проводил проверку на
прочность. Было ли это необходимо с художественной точки зрения - спорно.
Однако в конце испытания ты одного забрал на небеса, а вторую бросил, чем
наказал обоих.
- Правило одно для всех. Она под него не подходила.
- А разве не ты тот самый Бог, который повелел, чтобы скоту,
обмолачивающему зерно, обязательно заматывали морду, дабы не вводить его
во искушение?
И тут я обнаружил, что стою на бюро мистера Кощея и гляжу прямо в его
неимоверно огромное лицо. Думаю, это Джерри поставил меня туда. Мистер
Кощей спросил:
- Это твоя?
Я взглянул туда, куда он указывал взглядом. И мне показалось, что я
теряю сознание. Марга!
Маргрета, холодная и мертвая, заключенная в глыбу прозрачного льда в
форме гроба. Глыба занимала большую часть бюро и уже начинала подтаивать,
роняя капли прямо на поверхность бюро.
Я хотел броситься к ней, но не смог даже пальцем пошевелить.
- Думаю, свой ответ я получил, - продолжал мистер Кощей. - Один,
какова судьба _э_т_о_й_?
- Она погибла в бою во время Рагнарока. Она заслужила цикл пребывания
в Валгалле.
- Нет, вы только послушайте его! - вмешался Локи. - Рагнарок еще не
окончен! И на этот раз я намерен выиграть его! Эта pige [девушка, девица
(дат.)] моя! Все датские девки дают дрозда будь здоров, но эта - чистый
динамит! - Он самодовольно ухмыльнулся и подмигнул мне. - Верно я говорю,
а?
Председатель очень тихо сказал:
- Локи, ты утомил меня. - И внезапно Локи не стало. Даже его стул и
тот исчез. - Один, ты можешь освободить ее на часть цикла?
- На сколько? Она заработала право на Валгаллу!
- На неопределенное время. Это творение объявило о готовности мыть
грязные тарелки "вечно" для того, чтобы заботиться о ней. Конечно,
сомнительно, понимает ли оно, сколько это - "вечно"... и все же его
история подтверждает серьезность его намерений.
- Мистер Председатель, мои воины - как мужчины, так и женщины, -
погибшие в честном бою, равны мне. Они не рабы, и я горд, что я - всего
лишь первый среди равных. У меня нет возражений... если она согласна.
Мое сердце заныло. И тут Джерри через всю комнату шепнул мне:
- Не лелей слишком больших надежд. Ведь для нее прошло уже более
тысячи лет. Женщины легко забывают...
А Председатель продолжал:
- Надеюсь, структура тканей еще не уничтожена?
Яхве пробормотал:
- Кто же уничтожает копии документации...
- В случае необходимости - восстановить.
- И кто оплатит расходы?
- Ты. Расценивай это как штраф, который должен научить тебя уделять
больше внимания принципу последовательности.
- Ой! Или я не выполнил все свои пророчества? А теперь он говорит,
что я непоследователен! И это справедливость?
- Нет. Но это Искусство. Александр! Смотри на меня!
И я глянул в его огромное лицо. Его глаза завораживали меня. Они
росли и росли. Я наклонился и рухнул в их бездонную глубину.
29
Нет памяти о прежнем; да и о том, что будет, не
останется памяти у тех, которые будут после.
Книга Екклесиаста 1, 11
На этой неделе мы с Маргретой с помощью нашей дочки Герды устроили
дома и в ресторанчике настоящую скандинавскую уборку, так как Фарнсуорты -
наши техасские друзья, наши самые дорогие друзья в мире - собрались нас
навестить. Для меня и Марги приезд Джерри и Кейти - рождественские
праздники и Четвертое июля вместе взятые. И для наших детей - тоже. Сибил
Фарнсуорт ровесница нашей Инги, обе девушки - хорошие подруги.
На сей раз случай особый - они привезут с собой Патрисию Меримаунт.
Пат - почти такой же старый друг, как Фарнсуорты, и милейшее существо во
всей Вселенной - старая дева из сельских учительниц, но ни чуточки не
чопорная.
Фарнсуорты сыграли огромную роль в нашей судьбе. Мы с Маргой
проводили в Мексике медовый месяц, когда грянуло землетрясение,
разрушившее Масатлан. Мы не пострадали, но выбраться оттуда оказалось
жутко трудно: паспорта, деньги, дорожные чеки - все пропало. На полпути
домой мы познакомились с Фарнсуортами, и эта встреча изменила все -
трудности исчезли как по волшебству. О, я вернулся в Канзас гол как сокол,
если не считать бритвы (она представляла для меня чисто сентиментальную
ценность:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56