Дли
нный хвост развевался по ветру, лениво обмахивая бока.
- Мне нравится облик волка, - сказал я, роя землю. Мои когти скрежетали по к
амням - я точил их для дальнейших убийств.
- Он чересчур понравился тебе, - сказал Кае. - Это плохо.
- Что ты имеешь в виду? - спросил я, глядя на него своими мерцающими глазами
, надеясь этим взглядом пробудить в нем ужас. Но ничего не вышло.
- Ты подвергаешься опасности слиться с тем аналогом, который воплощает
твою психическую энергию в данный момент. Хотя такая энергия податлива,
со временем прочность облика возрастет, подавляя желание принять иную ф
орму. Пробудь волком слишком долго - и ты обнаружишь, что пойман не только
обличьем, но и характером этой твари.
- Ерунда, - возразил я, но не очень убедительно и так невнятно, что лишь под
твердило замечание Каса.
- Ты опровергаешь свои собственные слова.
- Я эспер, - сказал я.
- Ну и что?
- Я знаю толк в таких вещах.
- Но не понимаешь особенностей вселенной подсознания. Здесь хватает ло
вушек, которые в два счета поймают тебя - да-да, именно тебя, учитывая твое п
рошлое и твое ментальное состояние.
Я копнул землю.
- Так помоги мне понять, - выдавил я наконец, обуреваемый сомнениями. Мне н
е хотелось верить его словам. Я предпочел бы бежать, рвать мясо и играть с
самками в темноте логова.
- Ментальные ландшафты Ребенка населены лишь созданиями из легенд и ми
фов. Он много читал об этом с тех самых пор, как выучил буквы, просмотрел со
тни кинолент. Это было ему интересно, поскольку он надеялся найти цель бо
лее привлекательную, чем та, что связана с христианским мифом о Втором Пр
ишествии, который он относил к себе.
- Но тот волк совсем не мифическое создание, - возразил я. В волчьем обличь
е говорить по-человечески было нелегко.
- Есть одна тибетская легенда о монахах, превращенных в волков. Это были
люди, которые любили роскошь и предали истину своей религии. Они были жад
ны до женщин, вина, драгоценностей и еды - до всего, что служит для наслажде
ния. После того как они надругались над детьми, их Бог пришел к ним в облич
ье демона и предложил им бессмертие в обмен на души. Он учинил им испытани
е, желая знать, полностью ли они предались злу или есть еще в их душах что-н
ибудь хорошее. Но все девять монахов с жадностью ухватились за бесконечн
ую земную жизнь, пожертвовав нирваной, вечной жизнью на ином плане бытия.
Тогда Бог дал им бессмертие и сокрушил их души. Но дал бессмертие в облике
волков, злобных, всем ненавистных тварей, которые не могут познать женщи
ну и вынуждены прятаться в темных логовах, тварей, неспособных ощутить в
кус вина или жареного мяса.
- А ты хочешь, чтобы я превратился в кентавра?
- Да. Чем чаще ты изменяешься, тем меньше вероятность, что тебя поглотит к
акой-нибудь мифологический прототип. А ты, преследуя цель, которой не дос
тичь в человеческом облике, близок к этому.
- Я могу сопротивляться.
- Ты не можешь, - возразил Кае, отбрасывая назад золотистые кудри. - Именно
ты, потому что всю жизнь, как и Ребенок, искал в неверной логике мифов опра
вдание собственному существованию.
- В христианском мифе, - поправил я, недоумевая, зачем спорю.
- Это тот же самый уровень. Христианский миф может поймать тебя так же ле
гко, как и любой другой. В любом мифе ты найдешь ту же простоту и привлекат
ельность, что и в христианских легендах. И ты никогда не покинешь этого ме
ста.
И тут впервые я вспомнил о Мелинде. Я выкинул ее из головы, забыл об интер
вью с ней в том, другом мире, о ее улыбке, ее стройном теле. А теперь эти восп
оминания заполнили мое сознание.
Через некоторое время Кае спросил:
- Так ты будешь?
- Что?
- Меняться.
- Я полагаю.., да.
- Тогда скорее. Я помедлил.
- Скорее.
И я изменился.
Мы шли через холмы, мы скакали под стальными грозовыми облаками. Мои зол
отые волосы развевались по ветру - хвост тоже.
Эта скачка была куда лучше, чем бег в волчьей шкуре, ибо даровала ощущени
е радости и свободы.
Однако Ребенка здесь не было. Мы искали везде. Обследовали даже ровный б
елый пляж, на который набегал прибой, разбрасывая раковины и разгоняя кр
абов. Отпечатки наших копыт остались в грязи болот, на жирном черноземе д
олин, на прибрежном песке. Мы поднимались на немногочисленные скальные п
ики и оглядывали эту часть мира в поисках пещеры и норы. Со временем, когда
стало ясно, что здесь нет ни комнаты с синим полом, ни выхода из подсознан
ия Ребенка, мы достигли завесы тумана, за которой скрывалась другая част
ь мира.
Пришла пора расстаться с кентавром Касом, хотя мне и хотелось пребыват
ь здесь в облике получеловека-полуконя. Он рассказал мне, как распростит
ься с обликом кентавра, оказавшись за туманной стеной, я внимательно выс
лушал его и обещал все в точности исполнить.
В следующем ландшафте я снова принял человеческий облик, хотя сбрасыва
ть прежний мне было неимоверно жаль. Здесь вообще отсутствовала жизнь - н
и единого существа, облик которого я мог бы принять, так что не стоило и во
лноваться относительно возможности слияния с каким-нибудь мифическим
персонажем. Это была страна разрушенных черных гор и скал самых причудли
вых форм. Солнечный свет отражался от зеркальных камней и становился удр
учающе темным, коричневого оттенка. Воздух был неподвижен, как в закупор
енном сосуде, не потревоженный даже малейшим дуновением ветерка. Ни звук
ов, ни движения. На небе, всегда отвратительно желтом, как темная горчица,
ни облачка.
Я шел вперед.
Гладкие ониксовые скалы холодили мои босые ноги. Когда я карабкался на
них, мои пальцы извлекали из сверкающей поверхности противные звуки, сов
ершенно невыносимые в мертвой тишине.
Это место мне совсем не нравилось, я стремился поскорее выбраться отсю
да. Но именно здесь я нашел Ребенка, нашел то место, где он был заключен в св
оем безумии...

Глава 4
Проделав по черной
стране долгий путь, я добрался до скального разлома тысячу ярдов длиной
и три ярда шириной, сужавшегося ближе ко дну до двух футов. Внизу, примерно
в трехстах футах, мерцал синий свет. Он походил на ласковый отблеск текущ
ей воды, но после однообразия унылого ландшафта, через который я пробира
лся последние несколько минут, и этот неяркий свет больно резал глаза.
Я крикнул, и внизу зашелестело эхо, но ответа не последовало. Если именно
здесь и ждал меня Ребенок, связанный своей ненормальностью, окруженный
безымянными демонами, то он не был способен отозваться.
Я свесился через край и посмотрел на дно разлома. Потом отрастил крылья,
как у тех, похожих на летучих мышей, тварей с горы. Сначала я спускался пла
вно, раскрыв крылья, но вскоре мне пришлось постепенно сворачивать их, по
мере того как стены сближались. Последние несколько футов я пролетел кам
нем и упал на синий пол, который оказался ледяным.
Справа, футах в трех от ледяного пола, в скале был высечен проход, уходящ
ий в глубь камня. Я лег на живот и пополз по мерцающему льду. Было холодно, н
о неудобства я не испытывал, к тому же воздух приятно освежал. Еще сотня фу
тов - и черный каменный свод резко ушел ввысь. Я оказался в пещере, в которо
й мог встать во весь рост.
Поднявшись на ноги, я пересек пустое пространство и пошел туда, где инкр
устированный льдом камень открывал путь вниз. Там я обнаружил лестницу,
грубо вырубленную во льду, осторожно спустился по ней и очутился в темно
й комнате с синим полом, и она не была пуста - посреди нее сидел Ребенок, и ег
о аналоговое тело было таким же, как настоящее.
И...
И мерзкие создания ползали вокруг него, вычерчивая бессмысленные круг
и. Эти воплощения неотвратимого зла ужаснули меня, хотя я и знал, что они н
е могут причинить мне вреда. Они походили на скорпионов, размерами превы
шавших длину руки. На спинах топорщились острые пластины, с каждой сторо
ны туловища шевелилось по двадцать паучьих ног. Ядовитые хвосты на конце
раздваивались, и на каждом из зубцов было по три острых как иглы шипа. Тва
ри не устремлялись в мою сторону, не шевелили антеннами, окружавшими их ж
валы, - словом, не проявляли никаких признаков того, что заметили мое прису
тствие.
Они все ползали и ползали, их ноги шуршали по льду.
Количество тварей не оставалось постоянным. То их было меньше дюжины, т
о вдруг становилось больше сотни, словно морозный воздух порождал их, по
том тридцать, снова дюжина, две дюжины... Как я ни вглядывался, так и не смог
уловить момента, когда они появлялись или исчезали, хотя число их меняло
сь с каждой секундой. Мне казалось, будто я нахожусь в комнате смеха, вокру
г кривые зеркала, и тварь на самом-то деле всего одна, а множатся или исчез
ают только ее отражения - в зависимости от того или иного угла поворота зе
ркал.
- Ребенок, - позвал я.
Сморщенный гном не ответил, не обратил на меня внимания. Он созерцал кош
марных скорпионов, которые чертили вокруг него круги, держа его в повино
вении.
С самого своего первого погружения в его подсознание я не ломал голову
над причинами появления тех или иных ментальных аналогов, составлявших
его внутренний мир. Я принимал их как данность, что-то делал, затем искал п
уть наружу, путь к свободе и возвращению в собственное тело. Сейчас, наблю
дая за этим странным парадом, я начал размышлять о том, что же представляе
т собой это скопище монстров. Почему сущность Ребенка, его энергия и разу
м уловлены в этом месте, привязаны к этому малому кусочку вселенной его п
одсознания? Что такое эти скорпионы, которые окружают его и несут свою зл
обную стражу?
Я присмотрелся к ним повнимательнее и обнаружил, что они не столь реаль
ны, как кентавр или волк. Они менялись, как будто были жидкими, и внутри них
бурлили фрагменты образов. Теперь для меня не составляла секрета их исти
нная природа.
Человеческое сознание состоит из трех частей: Эго, или Я, Супер-эго - свер
х-Я и Ид - Оно.
Первое - это то, что мы есть и что проносим через всю жизнь. Второе - то, что м
ы думаем о себе и в чем пытаемся убедить других. Третье - это все то, чем мы х
отим быть и что хотим делать, но о чем - под страхом общественного осуждени
я или из-за конфликта между нашим сверх-Я и чувством вины - никогда не дерз
аем помыслить. Это то самое Оно, в котором обитают темные устремления чел
овеческой души: жажда крови и желание терзать плоть, сексуальные вожделе
ния, в том числе извращенные, побуждение к каннибализму. Мы подавляем Оно,
и большинство из нас даже не осознает, что Оно в нас живет, как червь в ябло
ке, - столь всеобъемлющ для нас покров цивилизованности. Так вот эти скорп
ионоподобные монстры и были вожделениями Ребенка, его уродливыми желан
иями, которые он, как и все, подавлял. Я не взялся бы утверждать, каким образ
ом они вырвались на свободу, как окружили его, но у меня появилась пара мыс
лей на сей счет. Вероятно, размышляя о себе как о Христе Второго Пришестви
я, Ребенок не мог сделать вид, что Оно не существует. Вероятно, в конце конц
ов, чтобы поддержать свой божественный статус, он должен был оторвать Он
о от других составляющих разума, отделить его от Я и сверх-Я. И теперь эти в
ожделения пытались воссоединиться с его разумом, установить контакт с э
фирными частями его мыслительных процессов, которым они принадлежали.

Или, возможно, Оно было выброшено из его разума, когда он стал терять рас
судок. Как бы то ни было, монстры-вожделения нашли его и окружили своим зло
м. Он удерживал их на расстоянии своей психической энергии, не будучи спо
собен признать, что они - его часть. (Интересно, он все еще вынашивал идею Вт
орого Пришествия или предпочел какую-нибудь другую мифологическую лег
енду?) - Ребенок, - снова позвал я.
И снова не получил ответа.
Если бы я мог освободить его, хотя бы на миг войти с ним в контакт и добить
ся пусть небольшого просветления, то, вероятно, заставил бы его открыть в
ыход в сознание, дорогу, которая выведет меня наружу. Но пока вокруг снова
ли скорпионы, а Ребенок был поглощен созерцанием этих забытых вожделени
й, я не мог дотянуться до него.
В третий раз с тех пор, как я впервые проник в его разум, я сотворил меч из
воздуха и, шагнув вперед, располосовал первого попавшегося на пути скорп
иона. Он исчез. Я убивал каждую тварь, появлявшуюся в поле моего зрения.
Они кричали, щелкали жвалами, царапали ледяной пол.
Я не знаю, как долго продолжалось сражение. Может быть, много дней - хотя з
десь не было закатов и восходов, - но я не чувствовал усталости, не нуждалс
я в пище и питье. Со временем число скорпионов стало уменьшаться, и наконе
ц исчез последний из них. Я знал, что они сгинули не навсегда, потому что та
кже являлись сгустками психической энергии, и, следовательно, их невозмо
жно было уничтожить окончательно. Но пока их круг распался.
Ребенок сидел на льду, по-прежнему глядя туда, где еще недавно марширова
ли скорпионы, но теперь не было ничего, кроме изрытого льда. Осторожно при
близившись, я тронул его за плечо:
- Ребенок! Тишина.
- Ребенок! Отзовись!
Он посмотрел на меня. Заморгал. И вдруг его безумие, прорвав оболочку, ни
зверглось прямо на меня!
Я был окружен расчлененными людскими телами, оторванными руками и нога
ми, окровавленными губами, выбитыми зубами, обожженной плотью, вырванным
и глазами. Отвратительные монстры надвигались на меня, хватали, старалис
ь опрокинуть, укусить и сожрать мою нереальную плоть.
Я вновь оказался на грани безумия. Лишь недавно мне удалось преодолеть
его, с трудом сохранив разум; если я оступлюсь и снова рухну в эту бездну, в
ыхода из нее мне уже не найти. Дважды обезуметь - это слишком, и во второй ра
з никакая логика мне не поможет.
Я прорывался сквозь толпу монстров, через кошмарное скопище мертвых му
жчин и женщин.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17