Мы зарегистрировал девять сбитых самолётов и один повреждённый, и шесть бандитов возвращаются к себе в амбар, коней.— Понял, принял, «Орёл». Что ещё происходит сейчас?— Ничего, ведущий «Кабан».— Где ближайший танкер?— Можете заправиться от Оливер-6, вектор ноль-ноль-пять, расстояние двести, конец.— Понял тебя. Звено, это Бронко. Соберёмся и направимся на заправку. Выстраивайтесь за мной.— «Два». «Три». «Четыре».— Как дела у нас?— Скиппи сбил одного, — доложил его ведомый.— Дакки сбил двух, — сообщил лидер второй пары.— «Призрак» сбил двух и одного повредил.«Не все в порядке с арифметикой, — подумал Уинтерс. — Черт побери, может быть, парни на АВАКСе что-нибудь напутали». Вот почему на истребителях стоят видеозаписывающие приборы. В общей сложности, удачное утро. Лучше всего то, что они нанесли изрядный урон «Фланкёрам» китайских коммунистов и, наверно, подорвали уверенность их пилотов. Подорвать уверенность лётчика-истребителя почти так же хорошо, как и сбить его, особенно если им удалось сунуть в мешок командира их эскадрильи. Это разозлит уцелевших пилотов, но одновременно заставит их усомниться в самих себе, в их доктрине и их истребителях. И это хорошо. * * * — Какие новости?— Пограничная оборона сделала всё, что можно было ожидать от них, — ответил полковник Алиев. — Главная новость заключается в том, что большинству наших людей удалось уцелеть. Общее количество убитых меньше двадцати, и пятнадцать раненых.— Что им удалось переправить сейчас через реку?— По моим сведениям, части трех механизированных дивизий. Американцы сообщили, что китайцы навели шесть мостов и они действуют полным ходом. Так что мы можем ожидать, что количество китайских частей, переправившихся на нашу сторону, будет быстро увеличиваться. Разведывательные части китайцев продвигаются вперёд. Мы поймали некоторых в засады, но пленных пока нет. Направление их движения в точности соответствует тому, как мы предвидели, равно как и скорость наступления.— Есть хорошие новости? — спросил Бондаренко.— Да, товарищ генерал. Наши ВВС и американские друзья изрядно расквасили нос китайским военно-воздушным силам. Мы сбили больше тридцати их истребителей, потеряв только четыре наших, и два пилота катапультировались. Нам удалось захватить шесть китайских лётчиков. Их отвезли на запад для допроса. Маловероятно, что мы получим от них полезную информацию, хотя я думаю, что наши ВВС будут выпытывать у них технические детали. Их планы и цели совершенно очевидны, и они в точности следуют своим планам или даже немного опережают их.Все это не являлось неожиданным для генерала Бондаренко, но тем не менее было неприятным. Его разведывательное управление хорошо справлялось со своей работой и докладывало ему, что им стало известно и чего они ожидают. Однако все это походило на метеорологический прогноз зимой: «Да, сейчас холодно, и да, идёт снег, и нет, мороз и снег в ближайшее время, вероятно, не прекратятся, и как жаль, что у вас нет тёплого пальто». Бондаренко получал практически идеальную информацию, но он был не в силах изменить ситуацию. Очень хорошо, что его лётчики сбили столько китайских истребителей, но главным для него было остановить китайские танки и бронетранспортёры с пехотой.— Когда мы сможем атаковать с воздуха их передовые части?— Мы начнём операции «воздух-земля» сегодня вечером — удары нанесут наши штурмовики Су-39, — ответил Алиев. — Но…— Но что? — потребовал Бондаренко.— Не будет ли лучше дать им продвинуться вперёд с минимальным сопротивлением с нашей стороны в течение ещё нескольких дней? — Это было смелым заявлением начальника его оперативного управления. В то же время оно было правильным, после недолгого размышления решил Геннадий Иосифович. Если его стратегическим намерением было заманить противника в глубокую ловушку, зачем тратить силы до того, как ловушка будет полностью готова? Это ведь не Западный фронт в июне 1941 года, и у него не было Сталина, сидящего в Москве с метафорическим пистолетом, приставленным к его голове.Нет, сейчас в Москве правительство будет выходить из себя, поднимая политическую бурю, возможно, требуя немедленного созыва Совета Безопасности ООН, но все это всего лишь реклама. Его работа заключалась в том, чтобы победить этих жёлтых варваров, и сделать это с использованием войск, находящихся в его распоряжении, с наибольшей эффективностью. А это означало, что нужно заманить их дальше. Это означало, что нужно сделать их командующего таким же уверенным, как задира на школьном дворе, презрительно взирающий на мальчика, который младше его на пять лет. Это означало заразить их тем, что японцы называли в своё время «болезнью победы». Пусть они почувствуют себя непобедимыми, и тогда можно будет наброситься на них, подобно тигру, прыгающему с дерева.— Андрей, пошли несколько самолётов и передай, чтобы они не слишком рисковали в своих атаках. Мы можем уничтожить их военно-воздушные силы — но позволим их наземным силам сохранять своё преимущество в течение ещё некоторого времени. Пусть они продолжают насыщаться за богато накрытым столом.— Согласен с вами, товарищ генерал. Это неприятная пилюля, которую нам придётся проглотить, но, в конце концов, им придётся обломать зубы — при условии, что наше политическое руководство позволит нам поступить именно таким образом.— Да, сейчас это главный вопрос, не правда ли? Глава 52Глубокая битва Генерал Пенг пересёк реку Амур и вторгся в Россию, находясь в своём командном бронетранспортёре, далеко отставшем от первого полка тяжёлых танков. Он подумывал о том, чтобы воспользоваться вертолётом, но оперативное управление предупредило его, что битва в воздухе идёт не так хорошо, как эти глупцы в штабе ВВС пытались заверить его. Он чувствовал себя неловко, пересекая реку в бронированном транспортёре по плавающему мосту — подобно кирпичу, привязанному к воздушному шару, — но он всё-таки сделал это, продолжая слушать доклад начальника своего оперативного управления о развитии наступления.— Американцы бросили в бой большое количество своих истребителей, и вместе с ними прилетели их самолёты Е-3 с радиолокаторами, направляющими действия истребителей. Действуя вместе, они представляют грозную силу, им трудно противостоять, хотя наши коллеги в штабе ВВС утверждают, что у них есть тактические приёмы, которые помогут справиться с американцами. Я поверю в это, когда увижу результаты собственными глазами, — заметил полковник Ва. — Но пока это единственная плохая новость. Мы опережаем свой план на несколько часов. Сопротивление русских слабее, чем мы ожидали. Захваченные нами пленные крайне разочарованы тем, что их лишили артиллерийской поддержки.— Неужели? — спросил Пенг.— Да, у нас десять пленных, захваченных на их оборонительных позициях, — мы увидим их через несколько минут. У них были туннели, по которым они собирались скрыться, и у выходов из туннелей стояли наготове бронетранспортёры, чтобы увезти их в тыл. Они не рассчитывали удерживать свои укрепления в течение длительного времени, — продолжал полковник Ва. — Они планировали отступать, а не обороняться до последнего, как мы предполагали. Мне кажется, что у них не хватает храбрости для боя, товарищ генерал.Эта информация привлекла внимание Пенга. Всегда важно знать боевой дух противника.— Кто-нибудь из них остался в своих укреплениях и отстреливался до конца?— Только один из укреплённых бункеров. Это стоило нам тридцати солдат, но мы всё-таки захватили их в плен. Может быть, их бронетранспортёр, который должен был увезти солдат в тыл, повредили наши снаряды, и у них не было выбора, — высказал своё мнение полковник.— Я хочу увидеть один из этих бункеров прямо сейчас, — приказал Пенг.— Конечно, товарищ генерал. — Ва опустился вниз и отдал приказ водителю. Бронетранспортёр тип 90 качнулся вправо, удивив военного полицейского, пытавшегося регулировать движение машин, но он не стал возражать. Четыре длинные хлыстовые антенны на углах бронетранспортёра сказали ему, что это за машина. Командный бронетранспортёр съехал с проторённой дороги прямо к уцелевшему русскому бункеру.Генерал Пенг вышел наружу, наклонив голову при выходе из люка, и пошёл к почти нетронутой старой броневой башне. Очертания башни — перевёрнутая сковородка — напомнили ему, что башня снята со старого танка ИС-3. Когда-то это была мощная боевая машина, но теперь она превратилась в раритет. Группа сотрудников разведывательного управления стояла у входа. Они вытянулись при виде генерала.— Чем мы взорвали его? — спросил Пенг.— Мы не взрывали этот бункер, товарищ генерал. Они покинули его после того, как произвели пятнадцать выстрелов из орудия и примерно триста из пулемёта. Они даже не уничтожили бункер, перед тем как мы захватили его, — доложил капитан-разведчик, делая жест генералу в сторону люка танковой башни. — Здесь все безопасно. Мы проверили бункер, мин-ловушек здесь не оказалось.Пенг спустился вниз. Перед ним была комфортабельная маленькая казарма, полка для больших танковых снарядов, большое количество патронов для двух пулемётов. На полу валялись гильзы от орудия и пулемётов, обёртки полевых рационов. Бункер выглядел весьма комфортабельным, с койками, душем, туалетом и большим запасом продовольствия. «Ради этого стоило сражаться», — подумал генерал.— Как они ушли отсюда? — спросил Пенг.— Вот по этому туннелю, — ответил молодой капитан, провожая его на север по туннелю. — Как видите, русские подготовились ко всему. — Туннель шёл под гребнем холма к крытому месту для стоянки — скорее всего бронетранспортёра. Это подтверждалось глубокими следами колёс на грунте сразу за бетонной стоянкой.— Сколько времени они продержались?— Мы захватили бункер меньше чем через три часа после начала обстрела. Наша пехота окружила орудийную установку, и вскоре после этого русские скрылись, — сообщил капитан командующему армией.— Понятно. Отличная работа нашей штурмовой пехоты. — Затем генерал увидел, что полковник Ва перевёл командный транспортёр через вершину холма к концу туннеля, дав ему возможность подняться внутрь.— Куда теперь? — спросил Ва.— Я хочу посмотреть, что сделали наши ракетные установки с их артиллерийскими орудиями.Ва кивнул и передал приказ генерала командиру бронетранспортёра. На поездку потребовалось пятнадцать минут, во время которых машину бросало из стороны в сторону. Пятнадцать тяжёлых артиллерийских орудий по-прежнему находились на своих позициях, но два, мимо которых прошёл Пенг, были опрокинуты и повреждены контрбатарейным огнём. Позиция, которую они посетили, была почти не тронутой, хотя несколько ракет упало поблизости, так что три мёртвых тела продолжали лежать рядом со своими орудиями, в лужах почти высохшей крови. По-видимому, большинство артиллеристов сумело спастись. Рядом с каждым орудием была вырыта траншея глубиной два метра, с забетонированными стенками. Обстрел всего лишь поцарапал их. Также поблизости находился большой бункер для боезапаса с рельсами, по которым снаряды доставлялись к орудиям. Дверь в бункер была открыта.— Сколько снарядов они успели выпустить? — спросил Пенг.— Не больше десяти, — ответил другой офицер из разведывательного управления, на этот раз майор. — Наш контрбатарейный огонь был великолепен. Всего в русской батарее было пятнадцать орудий. Одно из них успело сделать двадцать выстрелов, но это все. Мы вывели их из строя меньше чем за десять минут. Радиолокационные установки, следящие за огнём противника, действовали блестяще, товарищ генерал.Пенг кивнул, соглашаясь с майором:— У меня тоже создалось такое впечатление. Эта батарея была бы непобедимой двадцать или тридцать лет назад — хорошая защита для артиллеристов и большой боезапас, но они не предвидели, что противник сможет определить координаты их позиции так быстро. Если батарея расположена неподвижно, Ва, она подвергается опасности уничтожения. — Пенг оглянулся по сторонам: — И всё-таки инженеры, выбравшие место и построившие эту позицию и другую, такую же, были талантливыми специалистами. К сожалению, теперь все это устарело. Каковы наши полные потери?— Примерно триста пятьдесят убитых и шестьсот двадцать раненых, — ответил начальник оперативного управления. — Это обошлось нам недёшево, но потери меньше, чем мы ожидали. Если бы русские стояли до конца и продолжали сражаться, потери были бы намного более серьёзными.— Но почему они отступили так быстро? — спросил Пенг. — Нам это известно?— В одном из бункеров мы нашли письменный приказ, разрешающий им отступать, если положение осложнится. Это удивило меня, — заметил полковник Ва. — Из истории известно, что русские обороняются очень стойко, и об этом узнали немцы. Но это было при Сталине.Тогда у русских была железная дисциплина. И мужество. Судя по всему, сегодня ситуация иная.— Их отступление было проведено умело, — заметил Пенг. — Мы должны были захватить больше пленных.— Они бежали слишком быстро, товарищ генерал, — объяснил полковник.— Тот, кто сражается и потом быстро уходит, — процитировал генерал Пенг, — сохранит жизнь, чтобы сражаться снова. Имейте это в виду, полковник.— Это верно, товарищ генерал, но тот, кто быстро отступает, не представляет непосредственной угрозы.— Поехали дальше, — сказал генерал, направляясь к своему командному бронетранспортёру. Он хотел увидеть линию фронта. * * * — Так в чём дело? — спросил Бондаренко у лейтенанта. Юноша пережил тяжёлый день, и то, что ему сейчас приходилось стоять и докладывать командующему театром военных действий, не улучшало его самочувствия. — Вольно, молодой человек. Вы живы. Все могло быть гораздо хуже.— Генерал, мы могли бы держаться и дальше, если бы нам обеспечили хотя бы небольшую поддержку, — сказал Команов, не скрывая своего разочарования.— У нас не было такой возможности. Продолжайте. — Генерал показал на карту на стене.— Они переправились вот здесь и шли через эту седловину и через хребет, чтобы атаковать нас.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179