Одарив Айви быстрой, неловкой улыбкой, я выскользнула в заднюю дверь. Лучше я пройду через кладбище и поймаю автобус на соседней улице.
Ночной весенний воздух был холоден, и я дрожала, надежно закрывая сетчатую дверь. Груда «клякс» у меня под ногами стала напоминанием, ценность которого я категорически не оценила. Чувствуя свою полную уязвимость, я скользнула в тень ближайшего дуба, чтобы подождать там и дать глазам приспособиться к безлунной ночи. Точно такая же темень будет теперь царить почти до рассвета. «Боже, благодарю тебя за малые милости, коих Ты нас удостаиваешь».
– Привет, мисс Рэчел! – донеслось тоненькое гудение, и я повернулась, одно мгновение думая, что это Дженкс. Но это был Джекс, старший сын Дженкса. Малолетний феек весь день составлял мне компанию. Даже не помню, сколько раз я этого самого Джекса чуть было не прихлопнула, пока его любопытство и приверженность «долгу» раз за разом приводили его в опасную близость к моим ножницам. Его отец тем временем спал.
– Привет, Джекс. Твой папа уже проснулся? – спросила я, предлагая ему руку, чтобы на нее присесть.
– Мисс Рэчел, – заговорщическим тоном обратился ко мне юный феек. Мое дыхание участилось, когда он приземлился. – Вас там уже ждут.
Тут мое сердце глухо забухало.
– Сколько их? Где?
– Трое. – Джекс аж светился бледно-зеленым от волнения. – Там, впереди. Здоровенные парни. Вашего размера. Воняют как лисы. Я увидел их, когда старик Кизли сгонял их со своего тротуара. Я бы еще раньше вам рассказал, – торопливо продолжил Джекс, – но они не переходили через улицу, а мы уже похитили все оставшиеся у них «кляксы». Папа велел не тревожить вас, пока кто-нибудь через стену не перелезет.
– Это хорошо. Ты прекрасно справился. – Джекс взял на крыло, как только я пошла дальше. – Я все равно собиралась срезать через внутренний двор и сесть на автобус с той стороны квартала. – Тут я прищурилась в слабом свете и ухитрилась слегка щелкнуть Джекса по заднице. – Ладно, Дженкс, – негромко сказала я, ухмыляясь от почти подсознательного раздраженного рева, который донесся от старого обгорелого пня. – Давай за работу.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Прелестная женщина, что сидела напротив меня в автобусе, поднялась на выход. Затем, помедлив в проходе, она встала слишком уж близко ко мне, и я подняла голову от Айвиной книжки.
– Таблица 6.1,– сказала женщина, когда я встретила ее пристальный взор. – Там есть все, что вам необходимо знать. – Глаза ее закрылись, и она слегка задрожала, словно бы от удовольствия.
Смущенная, я в темпе пролистнула в конец.
– Мать моя женщина, – прошептала я. Там была таблица аксессуаров с указанием их предполагаемого использования. Мое лицо загорелось. Нет, я не была ханжой, но некоторые из этих аксессуаров… к тому же, использовать их с вампиром? С ведьмаком еще куда ни шло. Да и то если он был умопомрачительным красавцем. Без крови. Да, может быть.
Я вздрогнула, когда женщина пригнулась в проходе. Подаваясь совсем близко ко мне, она уронила в мою открытую книжку черную визитную карточку.
– На случай, если вы захотите хотя бы минуточку, – прошептала она, одаряя меня быстрой понимающей улыбкой. Однако я этой улыбки решительно не поняла. – Hoвички сияют как звезды, принося с собой самое лучшее. Я была бы не прочь поиграть вторую скрипку в твою первую мочь. И я смогла бы тебе помочь… впоследствии. Порой они забываются. – Тут по лицу ее пронеслась вспышка страха, быстрая, но вполне реальная.
Разинув рот, я могла только молчать как рыба, пока женщина вставала, шла по проходу и спускалась по лестнице.
Дженкс подлетел поближе, и я резко захлопнула книжку.
– Привет, Рэчел, – сказал он, приземляясь на мою серьгу. – Что почитываем? С тех пор, как мы сели в автобус, ты носа из этой книжонки не высовывала.
– Ничего, – ответила я, чувствуя, как бешено колотится мой пульс. – Послушай… та женщина. Она из людей, верно?
– Та, что с тобой разговаривала? Угу. Судя по запаху, из вампирской свиты. А что?
– Да ничего, – сказала я, заталкивая книжку на самое дно своей сумочки. Больше я эту пакость читать на публике точно не собиралась. К счастью, на следующей остановке мне было выходить. Не обращая внимания на непрекращающиеся расспросы Дженкса, я зашагала прямиком в продуктовый отдел торгового центра. Длинное пальто хлопало меня по лодыжкам, пока я погружалась и толкотню предрассветной толпы народа, вышедшего за покупками. В личину пожилой дамы я облачилась в ванной, надеясь на сей раз отвадить всех, кто мог бы меня узнать. И все же я сочла благоразумным затеряться в толпе, прежде чем я направлюсь в ВБ: убить малость времени, набраться отваги, подобрать шляпу для замены одной из шляп Айви, которую я вчера потеряла, а также купить немного мыла для прикрытия любого ее запаха, какой мог па мне задержаться.
Без своего обычного мечтательного колебания я уверенно прошагала мимо отдела с амулетами. Я могла сделать псе, что мне требовалось, а если кто-то меня искал, именно десь они стали бы сидеть в засаде. «Но ведь никто не станет ожидать, что я куплю себе пару сапожек», – подумала я, сбавляя ход у витрины. Кожаные портьеры и приглушенный свет яснее названия магазина сказал мне о том, что он обслуживает вампиров.
«Что за черт? – подумала я. – Ведь я живу с вампиршей». Местные продавцы не могли быть хуже Айви. А у меня хватало здравого смысла, чтобы не оставить позади никакой крови. Так что, игнорируя жалобы Дженкса, я вошла в магазин. Мои мысли мигом переметнулись от Таблицы 6.1 на красивого, кокетливого продавца, который, приглядевшись ко мне сквозь очки в деревянной оправе, мигом разогнал по сторонам всех остальных работников. Табличка с именем у него на груди гласила ВАЛЕНТИН, и я ложками ела его внимание, пока продавец помогал мне выбрать славную пару сапожек, сильными, холодными пальцами шурша по моим колготкам и лаская мои ступни. Дженкс, угрюмый и раздражённый, ждал меня тем временем у входа, в горшечном растении.
Господи, прости и помилуй, но этот Валентин был сущая прелесть. Должно быть, все это просто входило в вампирские должностные инструкции– носить черную одежду и знать, как флиртовать, в то же самое время не претендуя ни на какую близость с клиентами. Но ведь посмотреть не мешало, разве не так? Я ведь могла просто посмотреть, по-прежнему не вступая в клуб, верно?
Но стоило мне только выйти из магазина в новых слишком дорогих сапожках, как я поразилась собственному внезапному любопытству. Айви уже призналась мне что ею движет не иначе, как запах. Возможно, все они выделяли феромоны, чтобы подсознательно успокаивать и заманивать в свои силки ничего не подозревающих клиентов. Так им было бы куда проще соблазнять свою добычу. Я получила подлинное наслаждение от общения с Валентином, расслабленная так, как будто он был моим старым другом. Я позволила его голосу и рукам такие фамильярности, каких обычно нипочем никому не позволяла. Старательно выбрасывая из головы эту неприятную мысль, я продолжила слоняться в толпе покупателей.
Мне пришлось зайти в «Биг-Черри» купить соус для пиццы. Люди бойкотировали все магазины, которые торговали помидорами– хотя зловещая их разновидность, «Ангел Т-4» давным-давно сгинула, – а потому их можно.
было купить лишь в специализированных торговых точках, для которых не имело никакого значения, даже если половина населения всей Земли отказывалась переступить их порог.
К дверям кондитерского магазина меня, как ни странно, привела мысль о нервозности. Все знают, что шоколад унимает нервную дрожь; по-моему, на этот счет даже исследование провели. И на пять славных минут Дженкс перестал трепаться, поедая купленную ему мной карамель.
Зайти в «Галантерею-парфюмерию» было просто необходимо– я бы нипочем больше не стала пользоваться мылом и шампунем Айви. А это привело меня непосредственно к парфюмерному отделу. С неохотной помощью Дженкса я подобрала себе новые духи, которые помогали бы скрывать остаточный аромат Айви. Ближе всего оказалась лаванда. Дженкс сказал, что я воняю как целая парфюмерная фабрика после взрыва в лавандовом цеху. Такое его заявление мне не очень понравилось, но я была готова на все, лишь бы не приводить в действие инстинкты Айви, – душиться лавандой, купаться в ней, пить и есть ее с маслом.
За два часа до рассвета я опять вышла на улицу и направилась к зданию архива. Мои новые сапожки оказались восхитительно тихи– они словно бы несли меня по-над тротуаром. Валентин был прав.
Я без малейших колебаний завернула на пустынную улицу. Заговор пожилой дамы по-прежнему работал – что вполне могло объяснять косые взгляды в кожаной лавке. Впрочем, если бы меня вообще никто не увидел, вышло бы еще лучше.
ВБ очень тщательно подбирает себе здания. Почти все конторы на этой улице придерживались человеческого графика и закрылись еще вечером в пятницу. В двух кварталах отсюда гудел транспорт, но здесь все было тихо. Я оглянулась, проскальзывая в проулок меж зданием архива и соседней башней страховой компании. Мое сердце вовсю колотилось, пока я проходила мимо той самой противопожарной двери, где меня чуть было не угрохали. Я бы не потрудилась вторгаться в здание через нее.
– Видишь водосточную трубу, Дженкс? – спросила я.
– Сейчас проверю тут по округе, – отозвался он, улетая вперед на небольшую разведку.
Я в более медленном темпе за ним последовала, внимательно прислушиваясь к слабому постукиванию по металлу, которое стало доноситься до меня только теперь. Капитально наслаждаясь притоком в кровь адреналина, я проскользнула меж мусорным баком размером с грузовик и целым поддоном картона. Улыбка изогнула уголки моего рта, когда я заприметила Дженкса, сидящего на изгибе водопроводной трубы и постукивающего по ней каблуками своих сапожек.
– Спасибо, Дженкс, – сказала я, снимая с плеча сумочку и пристраивая ее на сыром от росы бетоне.
– Нет проблем. – Дженкс перелетел чуть дальше, усаживаясь на самом краю мусоросборника. – Едрена вошь, – простонал он, зажимая нос. – Ты знаешь, что здесь такое? – Я бросила на него взгляд. Ободренный этим взглядом, Дженкс начал перечисление: – Трехдневной давности лазанья, пять разновидностей йогуртов, жженый попкорн… – тут он заколебался и закрыл глаза, принюхиваясь, – как его к югу от границы делают, миллион оберток от леденцов. А еще у кого-то здесь порочное пристрастие к суперломтям бурритоса.
– Слушай, Дженкс. Заткнись. – Негромкое шипение колес по тротуару мигом привело меня в полную неподвижность. Но даже лучшему прибору ночного видения было бы очень тяжело меня здесь засечь. В проулке так жутко воняло, что о верлисах мне вообще не стоило беспокоиться. Но даже при всем при том я подождала, пока на улице все затихнет, прежде чем порыться у себя в сумочке в поисках заговора фиксации и перышка. От укола острого треугольничка на конце перышка я невольно подпрыгнула. Затем выдавила требуемые три капельки на амулет. Они впитались немедленно, и деревянный диск засветился слабой зеленью. Тут я выпустила воздух из легких, понятия не имея о том, что все это время его там задерживала. Ни одного разумного существа, кроме Дженкса, в сотне футов вокруг меня не было – да и насчет разумности Дженкса у меня имелись серьезные сомнения. Здесь я могла достаточно безопасно обратить себя в мышку.
– Слушай, последи вот за этим и скажи, мне, когда он покраснеет, – сказала я Дженксу, пристраивая диск у ободка мусоросборника.
– А зачем?
– Просто последи, блин, – прошипела я. Сидя на стопке картона, я развязала шнурки новых сапожек, сняла носки и поставила голую ступню на бетон. После дождя прошлой ночью было холодно и сыро, и из меня невольно выскользнул удрученный писк. Бросив быстрый взгляд в конец проулка, я спрятала свои сапожки за бачком с обрезками бумаги и накрыла их зимним пальто. Испытывая примерно те же ощущения, что и «серный» наркоман после лишения наркотика, я присела на корточки в водосточном желобе и достала из сумочки пузырек с зельем.
– Пора идти, Рэчел, – прошептала я, вдруг припоминая, что я так и не позаботилась о чаше для приготовления соляного раствора.
Я не сомневалась, что Айвй будет знать, что делать, если я покажусь дома в качестве мышки, но никогда не даст мне возможности исправить такую дурацкую оплошность. Соляной раствор шумно забулькал в чашу, и я убрала пустой кувшин в сторону.
Крышечка от пузырька отправилась прямиком в мусоросборник, и я вздрогнула, выдавливая еще три капельки крови из ноющего пальца. Но весь мой дискомфорт мигом развеялся, как только кровь смешалась с составом, и вокруг стал подниматься аромат теплого луга.
В животе у меня сжималось, пока я перемешивала смесь в пузырьке, раз за разом нежно по нему ударяя. Затем я нервно вытерла руку о джинсы и взглянула на Дженкса. Составлять заговор не так просто. А самое сложное – поверить в то, что ты все сделала верно. Когда дело доходило до этой части, ведьму от колдуна отделяла только отвага. «Я ведьма, я ведьма, – твердила я себе, чувствуя, как холодеют мои ступни. – Я все сделала верно. Я превращусь в мышку и буду способна совершить обратное превращение, нырнув в соленую воду».
– Обещай, что не скажешь Айви, если у меня ничего не получится, – попросила я Дженкса, и он ухмыльнулся, в жуликоватой манере натягивая шляпу на глаза.
– А что ты мне за это сделаешь?
– Хорошим клопомором твой пень не опрыскаю, Феек вздохнул.
– Ладно, валяй, – отважился он. – Я бы хотел вернуться домой, прежде чем солнце станет сверхновой. Фей-ки спят по ночам– ты же знаешь.
Я провела языком по пересохшим губам, тщетно силясь придумать в ответ какую-нибудь остроумную реплику. Раньше я никогда не трансформировалась. Я ходила на занятия, но плата за обучение никогда не стоила покупки трансформационного заговора профессионального уровня, а страхование ответственности никогда не позволяло нам, студентам, пробовать наши собственные зелья. Н-да, страхование ответственности. Вы непременно это полюбите.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66