— Вы ведь так ничего и не рассказали? — прошептал он. — Капитану.
— Нет.
Лицо его не изменило выражения, но Лессис почувствовала, как он внутренне содрогнулся.
— Но почему?
Лессис улыбнулась; краем уха она услышала верещание летучей мыши, которая возвращалась с задания.
— Сержант Дьюкс, вы сильный человек и у вас доброе сердце. Я думаю, что вас просто сбили с пути эти горячие головы из Талиона. Я заранее предполагала от этих людей что-то подобное. Вы слишком переутомились, вот и все.
— И все это вы скажете в своем рапорте? Если мы вернемся.
— Я не стану упоминать об этом инциденте в рапорте, сержант. И потом, еще неизвестно, доживу ли я до этого рапорта.
— Не понимаю.
— Легионам нужны такие люди, как вы, сержант, и не мое это дело — губить вашу карьеру. Инцидент исчерпан. Считайте, я все забыла. Постарайтесь забыть и вы.
Он стоял, мотая головой; в нем все еще кипел гнев, — Вы околдовали нас, всех солдат, они словно оцепенели.
— Они герои, сержант, так же, как и вы сами. Их будут помнить и петь о них сотни лет. Он скорчил гримасу.
— Да, но мы уже будем мертвые. Талионцы насчет этого были правы.
— Мы не умрем, я попытаюсь что-нибудь сделать. Главное, это собраться с духом. Враги теперь ослабят охрану. Они думают, что мы уже где-то по дороге на юг, преследуемые черной кавалерией.
Дьюксу очень хотелось, чтобы так оно и было.
— Все, чего я прошу, сержант, это чтобы вы, когда придет время, сделали свое дело. А время, думаю, придет скоро.
Вернулась третья летучая мышь и, сев ей прямо на волосы, пропищала свой коротенький рапорт.
Дьюкс вздрогнул и отвернулся.
Лессис погладила маленькому созданию голову и отпустила охотиться в небо.
Теперь она знала не только где разыскать Трембоуда, но даже каким образом ускользнуть, когда она его схватит.
Пробил час сделать завершающий ход.
Лессис с Дьюксом проверили дорогу и, убедившись, что на ней никого нет, направились к воротам. За ними шли солдаты, все десять, в туниках и простой обуви, с обритыми головами, как у воинов Теитола. Солдаты были связаны вместе ремнями багутов, от шеи к запястью, как и любая другая группа невольников, держащая свой печальный путь через степи к этим адским вратам. Только ремни их, в отличие от ремней невольников, были без узлов.
Сзади ехали двое конников, раздетые до пояса, как батуты, с саблями в ножнах у пояса.
Дьюкс также был одет, как багут; в руке он держал плеть, которой щелкал над головами «рабов», осыпая их отборной багутской руганью.
Лессис внимательно оглядела сборище. Кажется, она ничего не упустила.
Дьюкс в точности походил на погонщика рабов: такая же резкость в лице, хотя для кочевника он выглядел слишком белокурым и бледным.
В сумках у всадников была дюжина коротких мечей, спрятанных до поры до времени.
Лессис постоянно ощущала, что, пока они выбираются из тумана, за ними наблюдают десятки глаз. Теперь все зависело от ретивости часовых: станут ли они поднимать тревогу. Подобные группы приходили довольно часто, хотя эта свалилась вроде бы ниоткуда.
По одному-единственному сигналу горна десятки лучников могли выйти на крепостные валы, и тогда не миновать гибели. Лессис старалась не думать ни о лучниках, ни о стрелах, ни о том, что она будет чувствовать, когда они вонзятся ей в спину.
Но горн так и не заиграл.
Наконец они достигли ворот. Дьюкс постучал в них рукояткой плети, и изнутри в ответ промычали:
— Кто идет? Лессис ответила на резком наречии Теитола:
— Невольники, хорошие сильные невольники для Рока. Открывай.
Изнутри послышался шум.
У солдат, остановившихся перед воротами, напряжение выросло до предела.
Если бы их сейчас раскусили, то истребили бы в считанные секунды. Или того хуже — взяли в плен.
Часовой возвратился.
— Начался комендантский час, ворота можно открыть только по специальному разрешению.
— У меня есть предписание, дурачина. От самого Трембоуда.
— Ага, очередная работа доблестного Трембоуда? Нынче ночью только про него и шумят! Он здесь всего несколько часов, а все уже с ума посходили.
Лессис пожала плечами.
— Эти рабы его, но он еще должен за них заплатить. Маленькая дверца, вделанная в ворота, приоткрылась; скрипнули несмазанные петли.
— Заткни свой недовольный рот, женщина! Чтобы какие-то багуты жаловались на доблестного Трембоуда!
— Доблестный Трембоуд должен мне за этих людей. Если он впредь собирается покупать в кредит у работорговцев Гана, пускай расплачивается.
— Да заплатит он тебе, не волнуйся. — Часовой исчез. Парень был низкорослым, но плотным и сильно походил на беса. Глаза его были неестественно велики и, казалось, вылезали из черепа; рот и зубы размерами также явно не подходили для его челюсти.
— Ну, показывай, что у тебя за товар, — рявкнул он, появляясь с плетью.
Солдаты опустили глаза, сохраняя молчание и покорность.
— Так-так, — сказал часовой и выдернул из колонны молодого светлокожего парня.
— Предатели с побережья, — сказала Лессис, бросая взгляд за ворота, пока стражник ощупывал «пленника».
— Что, собирался куда-то в другое место? Небось не хочется к нам, а?
Отрежут тебе кое-что и посадят в славненькую такую клетку. Полгода максимум, и тебе крышка. Хотя Рок все равно истребит всех ваших на побережье.
Лессис заметила, что другие стражники в караулке играют в кости; никто из них не обращал внимание на происходящее у ворот. Часовой пихнул солдата обратно в строй и затем обменялся долгим медленным взглядом с Дьюксом, который подался вперед, чтобы оттолкнуть стражника от «рабов».
Глаза их яростно сверлили друг друга. Часовой смачно сплюнул и повернулся к Лессис.
— Ладно, давай сюда предписание.
Лессис сунула руку под плащ, но вместо бумаги вытащила оттуда кинжал и всадила стражнику в горлу; тот забулькал, и Дьюкс прикончил его, ударив сзади по голове и повалив на дорогу.
«Невольники» сгрудились вокруг лошадей; послышался лязг оружия. Каустрэп, кузнец, нагнулся и поднял меч часового; остальные уже вломились внутрь.
В караулке завязалась короткая схватка. Стражники по-прежнему увлеченно играли в кости, когда на них, будто снег на голову, обрушились воины Марнери.
Помогла внезапность, стражников быстро вывели из строя, а оружие их забрали себе.
Отряд Лессис веером развернулся возле ворот, продолжая оставаться невидимым для вражеских глаз. В этот час на нижнем этаже горной крепости было тихо. Разве что можно было наткнуться на какого-нибудь случайного стражника, одиноко шагающего дозором.
Лессис порадовалась за своих летучих мышей; план места они передали довольно точно. За главными воротами глубоко в гору уходил широкий проход со сводчатым потолком. Вдоль прохода тянулись многочисленные деревянные двери со стальной арматурой. Светильники через каждые пятьдесят шагов были здесь единственным освещением.
Лессис послала Лагдален назад, за ворота, чтобы дать сигнал остальным солдатам и драконам, поджидавшим внизу.
Те вышли из укромного места и двинулись вверх, к воротам, которые распахнули, чтобы их пропустить.
Но в последний момент наверху кто-то выглянул и увидел драконов. Мгновенно раздался сигнал тревоги.
Оказавшись за воротами, Лессис повела отряд по проходу, выходящему к основанию широкой лестницы. Распахнулась дверь и внезапно появился какой-то бесенок, несущий поднос с бокалами. Из зала за ним несся шум, исходящий от многочисленных бесов. Бесенок остановился как вкопанный, глаза на его сплющенной рожице вылезли из орбит; затем он с грохотом уронил поднос и принялся вопить.
Стрела арбалета, выпущенная драконопасом Релкиным, вошла ему в глотку, и бесенок рухнул на каменный пол. Лессис осторожно прикрыла дверь, за которой пировали бесы; они так и не оторвали глаз от своих тарелок.
Но наверху несомненно уже подняли тревогу, и надо было двигаться быстро.
Стараясь не шуметь, они взбежали по ступенькам на лестничную площадку, а затем на третий этаж.
Шума здесь тоже хватало. Двери открывались и закрывались, из коридоров слышались голоса. Над собой они услышали грохот шагов по лестнице и чьи-то громкие разговоры.
А затем кто-то внизу обнаружил мертвого бесенка. Последовал яростный рев, шум усилился, бесы заволновались.
— Быстро, — скомандовала Лессис, устремляясь бегом по лестнице на четвертый этаж.
Она начала уставать. Сказывалась долгая, утомительная погоня.
— Газак! Дракон! — завопил чей-то голос; повсюду с треском захлопали дверей. Теперь рев голосов доносился со второго этажа.
— Газаки! Драконы!
На четвертом этаже им встретилась пара стражников; глаза у тех полезли на лоб; стражники развернулись и побежали при виде Лессис в окружении Кесептона, Уилда и Каустрэпа со сверкающими клинками в руках.
Открылась еще одна дверь, оттуда появился человек, но, заметив Несесситас, идущую следом за Каустрэпом, отшатнулся и запер дверь изнутри. Лессис остановилась; сделать сейчас ошибку было смерти подобно. Она взглянула налево, потом направо и выбрала правую сторону. На первом же повороте, где коридор разветвлялся в двух направлениях, им повстречались пять бесов и стражник; те мало что соображали от страха. Другого стражника словно ветром сдуло.
Сверкнули мечи, Кесептон положил ближайшего беса, остальные бросились наутек, и стражник за ними. Лессис и прочие двинулись следом по коридору.
Раскрылась очередная дверь; Лессис услышала шум празднества и оживленный гомон множества людских голосов.
Перепуганные бесы в одежде прислуги бежали с воплями впереди них. Какой-то солдат в черной форме Туммуз Оргмеина выхватил меч, но тут же был убит Лиеполом Дьюксом.
Скоро они достигли широких двойных дверей. Из-за них раздавался гул многочисленных голосов. Сигнал тревоги досюда еще не долетел.
Лессис повернулась к ближайшему дракону; им оказался Базил из Куоша.
— Сэр Базил, будьте добры, выломайте эти двери!
Блеснули клыки, Базил шагнул вперед и уперся в двери плечом. Они покачнулись, но выстояли. Базил ругнулся, отступил назад и бросился снова. Тут уж двери не выдержали. Распахнулись они так внезапно, что огромная туша Базила пролетела вперед, опрокинулась и громыхнулась на пол прямо перед четырьмя сотнями пар перепуганных глаз.
Над распростертым драконом стоял стражник и держал церемониальную пику, но он был так ошарашен, что через секунду просто рухнул в беспамятстве.
Зал превратился в ад. Двести жен стражников возопили в едином вопле. Их мужья либо кричали заодно с ними, либо пытались выхватить оружие и защищаться.
Стол, за которым сидел чародей Трембоуд, был самый ближний от входа.
Трембоуд, надо отдать ему должное, не стал удивляться слишком долго. В одну секунду он осознал опасность, понял, на какой неслыханный риск пошла ведьма, встал и, вырвав Беситу из кресла рядом, бросился к ближайшим дверям.
Принцесса вскрикнула в шоке, на полуслове оборвав диалог с женой верховного смотрителя по поводу фасонов в Кадейне.
Краем глаза она увидела дракона и девушку с решительным выражением лица и коротким мечом в руке, которая прыгнула на стол, загораживая Трембоуду путь.
Чародей ругнулся, выпустил Беситу из рук, и она рухнула на пол.
Лицо девушки Бесите было смутно знакомо; кажется, она ее видела в Марнери, девушка из какой-то высокопоставленной семьи, служит в Новициате. Пока принцесса лежала на полу, пытаясь отдышаться, она видела, как Трембоуд с кинжалом набросился на девушку и одновременно попытался ударить ее ногой.
Девушка увернулась от кинжала и парировала удар своим собственным.
Трембоуду пришлось уйти в сторону, чтобы избежать следующего броска.
Какая-то женщина, убегая, споткнулась и толкнула Трембоуда в бок. Он схватил ее и отпихнул от себя; она закрутилась волчком и повалилась на девушку.
Они вместе упали на пол.
Беситу рывком подхватили с пола и через служебный вход потащили из зала.
Когда принцесса скрылась за дверью, Лессис была всего в нескольких ярдах позади, отчаянно пытаясь протиснуться сквозь толпу впавших в панику женщин.
Лессис была на грани того, чтобы закричать от расстройства. Ведь на этот раз они были так близко! Она показала на служебный вход Кесептону, стоящему на другой стороне зала.
— Через эту дверь! — прокричала она.
Кесептон стал расталкивать благородных дам, не обращая внимание на рвущиеся платья и кружева.
Лессис освободилась от вцепившейся в нее жирной тетки, неистово надрывавшей глотку. Остальные тоже пробивались через толпу, чтобы присоединиться к ним.
Стол с грохотом опрокинулся, и тарелки с приборами разлетелись по сторонам.
Сталь зазвенела о сталь; это стражники, наконец-то собравшись с духом, вспомнили про оружие, выхватили мечи и вступили в бой с нежданным противником.
Драконы тоже вооружились мечами, и абсолютно все, включая столы, в момент было изрублено в щепки.
В дальней части зала голосила толпа мужчин и женщин, скопившихся перед окнами. Некоторые пытались спастись через них.
Лагдален была теперь рядом с Лессис; они устремились по служебному коридору и проникли в главные кухни через широкий дверной проем с распахнутыми настежь дверями.
Здесь их встретил еще больший хаос. Бесы и поварята полезли на стены.
Шеф-повара скрючились под столами.
В дальнем углу Трембоуд отворил низкую дверь, ведущую в винный погреб.
Сперва он протолкнул внутрь Беситу, затем проскользнул сам и насмешливо поманил Лессис рукой.
Ведьма оказалась у двери секундой позже и услышала, как задвигаются тяжелые засовы. Ее попытка удержать их заклинанием была сорвана: чародей разрушил ее чары и вбил засовы на место.
Сердце у Лессис опустилось; засовы изнутри означали, что из погреба есть другой выход. Она оглядела помещение безнадежным взглядом. Никакая магия не могла открыть эти засовы меньше чем за час. Значит, снова придется ломать.
Драконы уже подошли. К несчастью, дверь была слишком низкой, чтобы дракон мог как следует упереться в нее плечом. Хвостолом попробовал один раз, но или дверь была слишком крепкой, или сам он был не в состоянии ударить изо всех сил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59