– И часто эхо отвечает тебе?
– Оно не отвечает мне.
– Как не отвечает? – усомнился Эрсол.
– Если это не эхо, – дрожащим голосом сказал Минк, – то кто же это говорит?
– Я же сказал – Сурс.
– Сурс?!
– Послушай, Шонгили, это же было эхо.
– Да ну?
«Сурс!»
– Боже мой! – отчаянно завыл Эрсол. – Господи, забери меня отсюда!
– Уже недалеко. Ход сужается и ведет наверх, наверное, скоро выйдем на поверхность, – ободрил их Шон.
И они вышли. Пригнувшись, группа потерпевших выбралась наружу на склоне холма. В лицо ударил холодный ветер, шел снег. Шон изо всех сил сдерживал дрожь.
– Эй, Шонгили, не знаю, как тебе, но гусиная кожа говорит сама за себя. Вот. – Эрсол накинул свой свитер на плечи Шона. – Клотворти, у тебя, кажется, были запасные штаны? Муни, давай хотя бы твои носки.
Они постепенно экипировали Шона, потом спустились с холма. Поднявшись на следующий, охотники увидели чахлую поросль кустов и озеро, которое успело по берегам схватиться льдом. Это было то самое озеро, возле которого их бросила Шинид, только теперь они оказались на противоположном берегу.
– О, это не твоя сестра? – завопил Эрсол, указывая на какие-то фигурки вдалеке.
«Твоя сестра» он произнес как ругательство. Шон не обратил на его тон никакого внимания, зная, что временами Шинид может становиться поистине невыносимой. А этим ребятам нужен был хороший урок, который могла преподать только она.
Шон сложил ладони рупором и закричал изо всех сил. Одна из фигурок дернулась и принялась вертеть головой во все стороны.
– Шинид! – снова позвал Шон.
Ее имя раскатилось надо всем озером. Потом в ответ раздался пронзительный свист, который подтвердил, что Шинид не только услышала их, но и увидела.
– Идем.
– Может, мы пойдем к кому-нибудь другому? – неуверенно спросил Минк.
Шон посмеялся про себя, пока они спускались с холма. Эта встреча каким-то образом успокоила его, как не успокоило купание. А может, нужно было и то, и другое. Планета сперва утешила Шона, а потом показала, что ему следует делать. Определить новоприбывших гостей каждого на свое место и защищать.
На полпути к Килкулу они встретили Клодах в окружении толпы в белом. Словно мама-утка с выводком. «Белые туники» бросились к ним.
– Бедняги, мы слышали ваши крики!
– Быть не может, – буркнул Муни. – Мы не могли орать так громко.
– Это было ужасно, – признался Клотворти сестре Агат. – Я до сих пор дрожу.
– Бедненький, ты просто замерз. Охотники поведали остальным инопланетникам о кошках, единорогах и своих несчастьях.
– Бедный мистер де Пью, – покачал головой брат Сланец. – Что с ним? Клодах пожала плечами.
– Похоже, он повздорил с Сурсом.
– Благодать? – поразился брат Сланец. – Это из-за Благодати?
– Конечно, нет, – раздраженно откликнулся брат Глина. – Это было бы.., жестоко.., правда?
– Грех, – твердо сказала сестра Огненная Гора. – Он согрешил против планеты, и она наказала его.
– Прекратите немедленно! – возмутилась Клодах. Не только охотники измучились за этот день. – Сурс ещё не додумался до грехов.

* * *

– Что? Что они сделали?! – взревел доктор Лузон, так что у людей на противоположном коме едва не полопались барабанные перепонки.
– Лицензия компании «ТКС» закрыта, а шаттл конфискован.
– Этого не может быть! – Лузон стукнул костылем по толстому ковру. На планету не переправилась и половина запланированного количества гостей, а сам он не успел отобрать необходимых агентов, чтобы как следует насолить местным жителям. Макем ни разу не доложил о ходе операции с тех пор, как улетел на Сурс, потому Лузон понятия не имел, попало ли на планету «Азиатское Экзотическое и Эзотерическое общество». Они так стремились поймать единорогов, поскольку о свойствах их рогов ходили легенды – исцеляют хвори и повышают потенцию. А ещё усы рыжих котов, обладающие такими же качествами. Лузон передал им и список лекарственных растений, который включал едва ли не всю растительность планеты. Если эти ребята возьмутся за работу, леса будут вырублены, кусты выкошены, а трава выщипана, никто и глазом не успеет моргнуть. Но сперва нужно было доставить на поверхность всех необходимых исполнителей!
– Какой-то гад покопался в автопилоте и сумел настроить дистанционное управление.
– Но это противоречит конвенции о частных кораблях! У нас было судно, отвечающее всем требованиям…
– Уже не отвечающее, Лузон. Наши кредиты заморожены, а все поступления – деньги, почта и переговоры – отменены или возвращены отправителю.
Мэттью Лузон засопел и едва сдержался, чтобы не зашвырнуть ком в декоративный камин. Он не мог понять, как такая надежная и тщательно спроектированная операция с «ТКС» оказалась рассекреченной и загубленной на корню? Кто виноват? Если только этого тупоумного Макема не потрясли за шкирку, когда он попал на планету… Его злобные размышления прервал зуммер кома.
– Да! – Он тут же спохватился и спросил уже спокойней. – Да?
– Вас спрашивает Торкель Фиске, – доложил томный голос больничной секретарши.
– Ах, этот. – Гнев Мэттью разгорелся с новой силой. – Пусть зайдет. Пусть! Мой дорогой капитан Фиске, как мило, что вы выкроили минутку, чтобы навестить инвалида.
Вошел прекрасно одетый и улыбающийся Фиске. Лузон сразу заметил, что он доволен, как кот, обожравшийся сметаны. Мэттью показалось, что нежданный гость едва ли порадует его. Это чувство укрепилось, когда Фиске фамильярно выбрал напиток, отхлебнул и бросил в рот одно из лакомств, которыми больница щедро снабжала богатого клиента.
– Я пришел к вам, доктор Лузон, потому что вы могли не знать последних новостей, – заявил Фиске, нагло ухмыляясь. Он снова пригубил напиток и взял маленькое пирожное.
– Боюсь, что медики утаивают нежелательные новости, чтобы я не волновался, пока не окрепну, – ответил Лузон. – Но если дела у кого-то идут плохо, всегда находятся доброхоты, которые оповещают об этом всю галактику.
И мило улыбнулся, чтобы до гостя дошел его намек.
– Значит, я оказался прав. Вы ещё не слышали о похищении.
– Каком похищении? – Лузон подался вперед, а его сердце радостно затрепетало.
– С Гала-Три, на котором, как вы знаете, прекрасная служба безопасности.
Фиске победно усмехнулся, радуясь тому, что прекрасная служба безопасности ударила лицом в грязь.
– Неужели? Какая незадача!
– Да, все в шоке. Я имею в виду тех, кто считал, что у Мармион де Ревер Алджемен в галактике всего один враг.
– Да ну? – воскликнул Лузон, с трудом скрывая радость. Его натужный ужас заставил Фиске расплыться в широкой улыбке.
– И.., никогда не догадаетесь, кого захватили вместе с ней!
– Даже и пробовать не буду. – Лузон весь подобрался в своем инвалидном кресле.
– Майора Янабу Мэддок-Шонгили…
– Бравого майора?
– И…
– Неужели есть ещё жертвы? Какой кошмар!
– Баника Рурк и юный Диего Этеридж-Метаксос.
Лузон задрал брови к потолку.
– Есть в мире справедливость! Вот уж воистину есть! – Радостно покивав, он вгляделся в ухмыляющегося Фиске. – И кто провернул эту операцию?
– Некий капитан Ониди Лучард.
– О! Знаменитый.., я имел в виду печально знаменитый! Я слыхал, что он парень не промах, но чтобы обвести вокруг пальца службу безопасности Гала-Три… Слов нет. Ну?
– Что ну?
– Тела найдены?
– Какой вы кровожадный, доктор, – с упреком ответил Фиске. – Выкуп, который назначили…
– За Алджемен? – недоверчиво хмыкнул Лузон. – Ни шиша они не получат!
– Что вы имеете в виду? – нахмурился Фиске. Лузон только рукой махнул, словно услышал очевидную глупость.
– Мой милый Фиске, Мармион Алджемен – одна из самых богатых женщин галактики. Она твердо придерживается соглашения, не то что эти трусы на «Янтарном Единороге».
– Какого ещё соглашения?
– Ну, джентльменского соглашения против вымогателей, конечно. Вы наверняка слышали, что действительно богатые люди выработали закон о выплатах и выкупах? Чтобы предотвратить массовые похищения ради огромных выкупов. Хороший выход, и после того провала на «Янтарном Единороге», сто лет назад, никто больше не связывался с соглашением.
– Но.., но… Лучард хитер. Он что-нибудь придумает.
– Не думаю, раз уж он закогтил Мармион де Алджемен, – заявил Лузон и снова презрительно хмыкнул. – Эй, что это вы?
Красавец гость заметно побледнел под загаром.
– Значит, Мэддок и эти ребята тоже умрут?
– Естественно. Денег-то у них нет… – Мэттью поднес жадовый набалдашник трости к губам. Прохлада драгоценного камня была такой приятной и успокаивающей, что помогала ему думать. – Если только Лучард не замахнулся на Сурс. – Доктор ещё сомневался в этом предположении, пока не взглянул на Фиске. – Только не говорите, что это была ваша затея! – скривился он. – Скажите.., как выглядит Лучард?
– Я не виделся с Лучардом, – отрешенно ответил Фиске, и Лузон понял, что тот что-то быстро обдумывает.
– Но разве не вы говорили мне, что Лучард жутко заинтересовался теми кусочками минералов, которые доставили с планеты?
Понятное дело, они оба помнили, что Фиске ничего подобного не говорил: это было только предположением. Но похищение этой троицы с Сурса наверняка имело целью получить жирный куш от Шонгили. Лузон никогда бы не поверил, что пират затребует всю планету, но он не мог не порадоваться, что за все его несчастья на Сурсе один человек расплатится сполна – Шон Шонгили.
– Он наверняка из кожи вон вылезет, чтобы спасти своего ещё не рожденного ублюдка, – промурлыкал Лузон. – Куда же вы, Фиске? Вы сообщили мне такие интересные новости.
Но за Торкелем уже захлопнулась дверь. Лузон значительно приободрился, когда начал набирать номер на коме.

Глава 14


НА ПИРАТСКОМ КОРАБЛЕ

– Мне не хотелось бы касаться болезненной для вас, Неймид, темы, – сказала Мармион, когда пленники успокоились и обговорили последний визит пиратов в лазарет. – Но, может, вы вспомните ещё какие-нибудь сведения о вашей бывшей супруге, которые могут нам пригодиться?
Неймид показал в угол комнаты, где, как он считал, находится подслушивающее устройство. А потом заговорил таким трагическим голосом, что все поняли – астроном надеется, что каждое слово будет передано его половине. Мармион показалось, что он не решается напрямую обращаться к Дине на людях, потому пользуется случаем высказать все, что он о ней думает, опосредованно.
– Говорят, – начал Неймид, – что мы никогда не знаем тех, кого любим, по-настоящему. Когда мы с Диной впервые встретились, я думал, что никого ближе её у меня нет. Дело не в том, что она была красива и умна и живо интересовалась моей работой, но она была такой кипучей, страстной, чего, увы, мне всегда недоставало. Любовь ослепила нас. Мы разговаривали часами. Я рассказывал ей о моем деле, а она первые годы была достаточно открыта со мной. Ее родители умерли, когда она была ещё девочкой. В шестнадцать лет она вышла замуж. Этот денежный мешок, этот паразит и научил её видеть в деньгах смысл жизни… Хотя, возможно, я и не прав. Она довольно легко относилась ко всем прежним бракам – по обстоятельствам или ради выгоды – кроме нашего. Я искренне верю, что она действительно меня любила, по крайней мере, в первое время.
Неймид вздохнул.
– Она так отчаянно стремилась быть нужной кому-нибудь. Ее семью Интергал выслал с Земли и отправил на колонизированные экспериментальные планеты. Ваш Сурс, собственно, – это один из ранних опытов Интергала. Многие семьи были разлучены и расселены на разные планеты – в интересах противоборствующих политических сил. Прапрадедушка Дины происходил из островного народа и служил в военизированном подразделении. Она считает, что он был большим патриотом, но похоже, что он просто принял новые правила игры и постепенно стал одним из лучших интергальских шифровальщиков. Потом он женился на девушке, которая предпочла делать карьеру в Компании, а не торчать на колонизированной планете.
Неймид помолчал, потом продолжил:
– Дина утверждает, что её предкам не давали возможности подняться наверх из-за принятого в Интергале непотизма, но я думаю, что это несколько преувеличенное мнение. Как бы там ни было, они так и не разбогатели, и, когда родители Дины умерли, ей пришлось самой устраиваться в жизни. По секрету она мне сказала, что сперва решила изучить ситуацию. Потом, когда она встретила нужных людей, её наблюдательность и сообразительность помогли стать сперва секретарем, диспетчером, потом компьютерным взломщиком, чем она и занималась до тех пор, пока не повстречалась с первым мужем. По-моему, она считала, что таким образом защищает накопленное и честно заработанное. Но я и не предполагал, что она связана с пиратами, пока меня не притащили на этот корабль.
– Разве вы не спрашивали её о работе? – удивилась Мармион.
– Спрашивал, конечно, а она отвечала, что работает специалистом по грузоперевозкам… Диего громко фыркнул.
– Наверное, следовало сказать «грузоувозкам», – пошутил Неймид, чем заслужил одну из самых милых улыбок Мармион. – Так она объясняла отлучки и странные исчезновения. Она так интересовалась астрономией: возникновением и развитием планет, да и любыми прикладными аспектами науки. Мне это казалось таким безобидным и таким естественным…
Плечи Неймида печально поникли.
– И бесспорно, она такая привлекательная, – обратился он к Диего.
– Ха!
– А умная, дальше некуда! – добавила Банни. – Этот спектакль «хороший-плохой следователь» стар как мир, с бородой, длиннее усов дядюшки Шимуса.
– К несчастью, мы поддались на него, поскольку не знали, где правда, а где фарс, – заметила Яна.
– Ах, как бы я хотела, чтобы Медженда хотя бы на минуточку оказался на Сурсе… – мечтательно зажмурилась Банни.
– Не будь такой злорадной. Он же только играл отведенную роль, и когда не на работе, то вполне может оказаться неплохим парнем. Если только не будет тешить свои комплексы с помощью кулаков, – сказала Мармион, поглядывая на распухшие лица юной пары.
– «Преступник, без сомнения, достоин осуждения, в чем мы не сомневаемся нимало», – неожиданно пропел Неймид прекрасно поставленным басом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34