Во всех направлениях со скоростью триста пятьдесят миль в час понеслась последняя волна.
Это была не просто волна. Кажется, все море поднялось на высоту более чем сто пятьдесят футов и закрыло небо. Казалось, море начало сворачиваться в рулон. Волна забросила судно на самый верх, но все продолжала расти, пока не достигла высоты сто семьдесят футов. Внизу, так далеко, что кружилась голова, обнажилось дно моря.
— Стойте рядом со мной! — воскликнул Эдвард, обхватывая Рохейн за талию.
Девушка уцепилась за него изо всех сил.
— Прощайте все! — прокричал Бард, стиснув зубы.
Время замедлило течение или им так показалось. И тут Рохейн поняла: подобная напасть и раньше обрушивалась на Эрис.
… к востоку, в двух милях от моря, находится очень любопытное место. Древние остатки корабля застряли в щели между двумя скалами.
Ждет ли их рыболовный корабль такая же судьба? На две мили быть вынесенным в долину реки. Разбитое судно с покалеченными трупами на борту, застрявшее в скалах гораздо выше уровня моря.
Со звоном, очень похожим на звук лопнувших струн, стали разваливаться снасти. Кейтри прижалась к Люти. Рот Вивианы открылся от страха да так и остался открытым.
Рохейн потянулась к девушке, но в этот момент их вместе с принцем Эдвардом внезапно бросило вперед.
Его рука оторвалась от талии Рохейн.
Томас сорвался вниз почти с вертикальной палубы.
Судно перевернулось и рухнуло в море.
Над морем шел дождь из пепла. Он продолжался и продолжался, и не было ему конца.
Солнце, больше не желтое, приобрело глубокий бирюзовый цвет, такой же, как у морской воды. Ни одному смертному не приходилось видеть подобного заката. Яркий, фантастический, угрожающий. По горящему оранжевому шелку небес плыли рубиновые розы, топазовые замки, букеты тающих настурций. Сам горизонт пылал зловещим огнем.
После того как исчезло солнце, в грязном воздухе засияли радуги. Вокруг луны образовался изумрудный нимб. Такова была эпитафия погибшему острову Тамхания. Красота эта распространится по всему Эрису и будет повторяться ночь за ночью. А там, где пепел коснется почвы, он даст толчок новой жизни. И она станет эхом того, что когда-то случилось.

ГЛАВА 7
БУШУЮЩЕЕ МОРЕ
Тимьян и волна
Спят вулканы в глубине, недвижимы.
И они давным-давно были живы.
Лавы пламя через край билось, тлело.
Замерло теперь оно, догорело…
Той горы багряный пыл ныне — небыль.
Конус кратером слепым смотрит в небо.
«Дремота», таптартаратская песня

Все это время, сквозь подъемы и падения, оглушающий грохот, холод, приступы головокружения и тошноты, бесконечный страх, что она вот-вот захлебнется, и нехватку воздуха, от которой перед глазами уже плясали красные пятна, под рукой у Рохейн была единственная опора — кусок деревянных снастей, на который она возлагала большие надежды.
Еще одно усилие, и плавучий кусок дерева зацепил что-то внизу. Рохейн опустила ноги и почувствовала дно. На кончиках пальцев она осторожно двинулась вперед, преодолевая течение. Дерево оказалось довольно тяжелым и оттягивало руки. Зачем она его несет с собой? Почему бы его не выбросить? Вытерев свободной рукой глаза, залитые водой, девушка огляделась. Кольцо с листиками несколько сместилось, потому что именно оно зацепилось за согнутый гвоздь на том куске снастей, который помог продержаться в воде. Подарок Торна спас ей жизнь.
Девушка наклонилась и освободила кольцо из медного плена, потом добрела до земли и упала в кучу мусора на линии прилива.
Тело скрутило от спазмов, и Рохейн вернула морю воду, наполнившую ее легкие. Одетая только в белую сорочку, Рохейн ползала по берегу, словно кусок мертвенно-бледной водоросли. Где-то в море или под водой плавало ее платье — безголовый и безрукий призрак среди еще более ужасных теней.
Ночь была теплая. Девушка немного обсушилась в песке и подняла ноющую голову. Где-то между камней она услышала веселое журчание воды. То был небольшой водопад, стекающий со скалы. Он напоминал рассыпавшуюся горсть блестящих пуговиц. Рохейн припала к струе и долго пила прозрачную, чистую воду. Когда она наклонилась, ей на лицо упали два амулета, висевших на цепочках на шее. Как она была благодарна богам за то, что сохранили их.
Девушка села и с удивлением осмотрелась. Берег был не скалистый. Дальше на холме росли деревья, чьи основания покрывал зеленый дерн. Под беззвездным небом огромная волна, вынесшая Рохейн на берег, отступила. Сначала она захватила землю, а когда уходила, прошлась по ней мощными когтями, оставив после себя вывороченные с корнем деревья, огромные валуны, вспаханную землю, пучки водорослей самых разных цветов и обломки кораблекрушения.
Рохейн показалось, что невдалеке между стволов она видит двух человек, а может, русалок.
Скользя по черной от пепла грязи, Рохейн прошла вперед и вдруг увидела чьи-то ноги.
— Вивиана! — ахнула она.
Девушка почувствовала невероятное облегчение. По крайней мере еще один человек выжил. Больше не о чем и мечтать.
Вивиана застонала. Рохейн помогла ей освободиться из сплетения веток и водорослей, поймавших девушку в свои сети, словно рыбку. Исцарапанная, кровоточащая, в одной шелковой рубашке, служанка не могла говорить. Единственным звуком, нарушавшим тишину, был звон металлических побрякушек, прикрепленных к поясу. Каким-то образом они сохранились в этом кошмаре.
Рохейн, поддерживая Вивиану за талию, подвела ее к водопаду.
— Попей чистой воды.
Девушка попила, и они вместе отправились осматривать местность. Когда соленая вода ушла, стало ясно, что волна оставила их на середине стены из закругленных скал, спускавшихся к морю.
Рохейн старалась разглядеть сквозь туман очертания людей, которые померещились ей.
Два силуэта, сливающихся друг с другом, еще более темные на фоне ночного мрака.
Торн обещал, что кольцо с листиками позволит ей увидеть правду и не дать чарам обмануть себя.
Из горла Рохейн вырвалось рыдание, из глаз ручьем полились слезы. В пепельной ночи две фигуры замедлили шаг и повернулись. Одна из них, Кейтри, заплакав, бросилась в объятия Рохейн.
— Девочка моя, — опять и опять повторяла хозяйка, не в силах оторваться от служанки, потом наконец спросила: — Кто с тобой?
Вивиана, закашлявшись, села на песок. Человек, сопровождавший Кейтри, принял знакомые очертания мага Люти, опустившегося перед Вивианой на колени.
— Держись, — повторял он. — Держись.
— Вы видели остальных? — спросила Рохейн.
— Нет, — ответила Кейтри.
Люти сказал:
— Недалеко отсюда стоит дом. Идите туда.
— Они не откажутся помочь? — жалобно спросила Рохейн.
— Там никого нет, — ответил Люти. — Одна из тех, кто раньше жил там, обладала даром предвидения и, уходя, оставила немного еды и все необходимое для тех, кто попадет в беду. Судя по всему, женщина знала, что подобное случится. Я догадываюсь, где мы находимся. На мили вокруг здесь больше не найти ни одного человека.
— Откуда вы знаете, мистер Люти? — спокойно спросила Рохейн, начиная догадываться, что это за место.
Вода затопила короткий берег у подножия скалы между обиталищем холодных рыб, не нуждающихся в воздухе, и жилищем существа, которое без дыхания умирает. Там сидела русалка. Ее тело блестело от морской воды. Никакая грязь не приставала к блестящим чешуйкам большого раздвоенного хвоста, мраморной белизне тонких рук, зелено-золотым прядям цвета молодых листочков ивы, стекающим по сильному грациозному телу.
— Она подняла меня, — сказала Кейтри, внезапно успокоившись, — и принесла на берег.
— А теперь, малышка, ты должна отдать мне гребень, — сказал Люти, протягивая руку за блестящей вещицей. — Пришло время его вернуть.
Впервые Рохейн заметила, как постарел маг. Словно прошли десятки лет.
— Вы пытались это остановить, правда? — спросила она, все поняв. — Хотели справиться со злобными птицами. И на это ушла ваша жизненная сила?
— Да, миледи. — На лице Люти появилась угрюмая усмешка. — Но раньше или позже это все равно случилось бы. Пожалуй, — он посмотрел на сверкающий силуэт русалки, — я даже рад, что раньше. Она слишком долго ждала. Я тоже.
— Нет! — Из горла Кейтри вырвалось рыдание. — Вы не должны уходить, сэр. Там живут опасные чудовища. Марул…
Люти улыбнулся и поцеловал ее. Под морщинами его лицо, когда он смотрел на море, было опять молодым, мужественным и мягким.
Девочка замолчала.
Взяв гребень и выпрямив спину, Люти пошел вниз по склону. Он двигался медленно, но с удивительной легкостью. Казалось, годы уходят от него с каждым шагом, и к воде он подбежал, как совсем молодой человек. Наконец Люти подошел к девушке, и над ними разлилось сияние. Взмахнув хвостом, русалка без брызг ушла под воду. Люти повернулся, поднял руку в жесте прощания, а потом последовал за ней.
Кейтри плакала. Море обняло сначала икры мага, колени, потом бедра и плечи. В конце концов вода накрыла голову. С тех пор ни один смертный не видел Люти.
Побеленный, крытый железом домик стоял на скале над небольшой затопленной гаванью. Заброшенный сад был обсажен рябиной, теперь превратившейся в дикие заросли. В огороде преобладало одно растение — остро пахнущий тимьян, заглушивший все остальные посадки, кроме пастернака и моркови.
Калитка открылась легко, дверь тоже была не заперта. Хорошо защищенная от непогоды и сильных морских ветров, она не позволила проникнуть внутрь пеплу. Девушек встретил толстый слой обычной пыли.
В буфете в углу они нашли бедную, но чистую одежду. В другом ящике лежали непромокаемые рыбацкие принадлежности, перчатки, талтри и прочные башмаки. Там же находились ножи, вилки, свечи, трутница, ведро, чтобы набирать воду в роднике, топор и лопата. Нашелся даже мешок подплесневевшего овса. Девушки сварили его в котелке, подвешенном над огнем, и получилась вполне съедобная каша. Подле стен стояли кровати с тюфяками, набитыми соломой. При свете одной зажженной свечи три девушки легли спать, подперев на всякий случай дверь.
Тишина снаружи угнетала. Ни единого звука не доносилось за стенами домика, ни лая лисы, ни уханья совы, ни даже завывания ветра. Листья неподвижно висели под тонким слоем пепла.
Подруги никак не могли оправиться от потрясения. Увидеть, как разрушился целый остров, сверх всяких ожиданий выжить в таком шторме, почти утонуть, потерять друзей и товарищей, а потом оказаться совсем одним — стольких приключений хватило бы на целую компанию, а не на трех слабых девушек. По молчаливому соглашению потерпевшие кораблекрушение избегали разговоров о трагедии, невольными участниками которой стали. Они выжили, а теперь им предстояло выстоять.
— Кажется, предыдущие обитатели дома были щедрыми людьми, раз оставили так много всего, — решила Кейтри, поудобнее укладываясь на соломенном тюфяке.
— Они убегали в спешке. Почему эти люди вообще ушли отсюда? — заинтересовалась Вивиана.
Она быстро взглянула в окно, как будто ожидала там увидеть злобную тень.
— Нужно каким-то образом сообщить Его величеству, что мы живы, — сказала Рохейн. — Но как это сделать, ума не приложу. — Она убрала со лба просоленные волосы. — Я сильно устала.
Девушки еще немного послушали давящую тишину, укутавшую домик в звуконепроницаемое одеяло. Свеча стала мигать.
— Я чувствую, что вокруг бродит опасность, — проговорила через некоторое время Вивиана. — Слишком уж здесь тихо и спокойно. А от тумана впечатление еще более угнетающее. — Она фыркнула. — И запах серы вокруг. Фу! Только тимьяну удается его немного перебить.
Рохейн согласилась:
— Да, действительно, ощущение опасности витает здесь. Боюсь, эта ночь окажется бессонной. Давайте скоротаем ее, — предложила она. — Кейтри, расскажи нам что-нибудь, дорогая.
Девочка оперлась спиной о стену, накинув на плечи одеяло, и начала рассказывать о человеке, который только одну ночь, как ему показалось, танцевал со Светлыми. Но когда наступил рассвет, выяснилось, что он отсутствовал в мире людей шестьдесят лет. Человек ступил на землю королевства смертных и почувствовал, что его шаги становятся все легче и легче, а потом он взлетел в воздух и упал на землю простой кучкой пепла.
Кейтри замолчала. За пределами дома не было слышно ни единого звука.
Девочка вздохнула.
— Понимаете, — пояснила она, — он не возвращался из Светлого Королевства так долго, что его жизнь на земле уже должна была закончиться. Время там и здесь течет по-разному.
— Очень красивая сказка, — заметила Вивиана. — Но на самом деле — сплошная фантазия, как и все сказки о Светлых и злодеях.
Впадая в дрему, Рохейн думала о том, как много вопросов ей следовало задать Люти, пока тот не ушел. Где находится берег, на который они попали? Что приключилось с остальными судами? Почему здесь не живут смертные? Где принц Эдвард? Выжили ли остальные, Томас?
Ах, Томас! Я, наверное, всегда буду горевать, что добросердечного эрта не будет рядом. Если они все погибли, то большей частью из-за того, что именно я зажгла маяк.
Вина тяжким грузом легла на ее плечи…
До ушей девушки донеслись приглушенные рыдания Кейтри. Слишком много им всем досталось.
А потом Рохейн позволила себе подумать о Торне, и пронизывающее, сладкое чувство потери охватило ее.
О, мой рыцарь, я скучаю по твоим прикосновениям, по твоей нежности. Как мне послать весточку? Окажусь ли я опять когда-нибудь рядом с тобой?
Над всеми этими вопросами повис еще один, не имеющий ответа. Дом на горе казался Рохейн знакомым.
Неужели я здесь была раньше?
В течение этой ночи Рохейн несколько раз просыпалась от тишины. Или ей так казалось? Как бы хотелось проснуться от лая собаки во дворе. Какое-то время она лежала, глядя в потолок, хотя разницы не было никакой, открыты у нее глаза или закрыты, потому что в комнате было темно, хоть глаз выколи.
Наконец пришло время рассвета. Воздух стал сначала серым, потом посветлел.
— Ночью мне снилось, что в дверь дома бьется крыльями птица, — сказала Кейтри, проснувшись.
Рохейн инстинктивно посмотрела на потолок, словно через него могла увидеть небо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58