, когда писал коринфянам: как мужу глава Христос, так жене глава муж? И когда называет мужа образом и славою божией, а жену — славою мужа?Фабулла. Растолкую, если ты сперва ответишь мне на вопрос: разве одним мужчинам дано быть членами тела Христова?Евтрапел. Отнюдь! Это дано всем людям — через веру.Фабулла. Как же возможно, чтобы голова, раз она одна, не принадлежала всем членам тела сообща? И далее: если бог создал человека по своему подобию, это подобие запечатлено в очертаниях тела или в дарах души?Евтрапел. В дарах души.Фабулла. Но тогда какое у мужчин преимущество перед нами? В котором из двух полов больше пьянства, ссор, драк, смертоубийств, грабежей, прелюбодеяний?Евтрапел. Но только мы, мужчины, воюем за отечество.Фабулла. Но вы же и в бегство обращаетесь сплошь да рядом, позорно бросив свое место в бою. И не всегда воюете за отечество, а чаще покидаете жену и детей ради грязного жалованьишка, добровольно, хуже всяких гладиаторов, предаете свои тела рабской необходимости либо умирать, либо убивать. И как бы ты ни хвастал передо мною воинской доблестью, любой из вас, если бы хоть однажды испытал, что такое роды, предпочел бы десять раз стоять в боевом строю, чем один раз родить ребенка; а мы родим да родим, не считая. В самом деле, на войне не всегда доходит до битвы, а если и доходит, не всякая часть войска в одинаковой опасности. Те, что вроде тебя, размещаются посредине строя, иные — в резерве, иные — в последних рядах, наконец, очень многих спасает бегство и плен.А нам нельзя иначе, как биться со смертью лицом к лицу.Евтрапел. Такие речи я слышу не впервые, только верны ли они?Фабулла. Слишком верны.Евтрапел. Хочешь, Фабулла, я упрошу твоего мужа, чтобы вперед он к тебе не прикасался? И ты будешь в полной безопасности.Фабулла. Это самое большое мое желание, если только ты можешь его исполнить.Евтрапел. А какая будет просителю награда, если он достигнет успеха?Фабулла. Дам тебе десять говяжьих языков прямо из коптильни.Евтрапел. Да, это лучше, чем десять соловьиных. Я согласен. Впрочем, сделку будем считать заключенной не раньше, чем совершим договор по всем правилам.Фабулла. Требуй вдобавок любого поручительства и какого ни вздумаешь обеспечения!Евтрапел. Все будет, как ты желаешь, но спустя месяц.Фабулла. А почему не сейчас же? Евтрапел. Охотно объясню: боюсь, что за месяц твои желания переменятся, и тогда тебе придется платить двойную награду, а мне делать двойную работу — сперва убеждать, потом разубеждать.Фабулла. Хорошо, пусть будет так. А пока продолжай доказывать, почему мужской пол лучше женского.Евтрапел. Вижу, что у тебя на уме единоборство, а потому в настоящее время полагаю более разумным уступить. Сразимся в другой раз, когда я буду вооружен и приведу с собою подкрепление: ведь если дело решают речи, тут и семерых мужчин против одной женщины мало.Фабулла. Да, природа вооружила нас языком. Впрочем, и вы не безъязыкие.Евтрапел. Пожалуй. А где твой малютка?Фабулла. В соседней комнате.Евтрапел. Что он там делает? Капусту варит?Фабулла. Болтун ты, болтун! Он с кормилицей.Евтрапел. Про какую такую кормилицу ты мне толкуешь? Разве бывает другая кормилица, кроме матери?Фабулла. Ну, конечно! Так повсюду принято.Евтрапел. Хуже примера ты и назвать не могла, Фабулла. Повсюду грешат, повсюду играют в кости, повсюду ходят к продажным девкам, повсюду обманывают, пьянствуют, беснуются.Фабулла. Так решили друзья. Они говорят, что надо пощадить мои годы, еще совсем молодые.Евтрапел. Если природа дала силу зачать ребенка, она, без сомнения, дала силу и на то, чтобы его выкормить.Фабулла. Пожалуй, что верно. Евтрапел. Неужели ты не ощущаешь, какая сладость в этом имени — «мать»? Фабулла. Ощущаю. Евтрапел. Если б могло так случиться, согласилась бы ты, чтоб другая женщина была матерью твоего ребенка?Фабулла. Ни за что!Евтрапел. Почему же тогда переносишь больше половины материнского звания на другую?Фабулла. Что ты говоришь, Евтрапел! Я ни с кем не делю своего сына. Одна я ему мать, вся целиком, и больше никто.Евтрапел. Нет, Фабулла, тут сама природа возражает тебе прямо в глаза. Почему земля зовется общею родительницей? Оттого только, что производит на свет? Гораздо важнее другое: она вскармливает все, что породила. Что рождает вода, воспитывается в воде. Нет па земле ни единого рода животных или растений, который та же земля не кормила бы своими соками; и нет такого животного, которое не кормило бы своего потомства. Совы, львы, гадюки воспитывают своих детенышей, а люди своих — бросают? Ответь мне, сделай милость, что может быть безжалостнее, чем подкинуть ребенка из отвращения к обязанностям воспитателя?Фабулла. Даже слушать об этом гнусно!Евтрапел. А делать, выходит, не гнусно. Если крохотного младенца, еще обагренного материнскою кровью, еще дышащего материнским дыханием и взывающего к матери о помощи тем голосом, который, говорят, способен тронуть и дикого зверя, если этого малютку ты отдаешь женщине, быть может, и телом не здоровой, и нравом не безупречной (да к тому же, несколько жалких монеток ей дороже всего твоего ребенка), — разве он не подкидыш?!Фабулла. Мы нашли женщину вполне здоровую.Евтрапел. Об этом пусть судят врачи, а не ты. Но пусть даже она ничем тебе не уступает, пусть даже лучше тебя, если угодно. Неужели, по-твоему, нет никакой разницы, пьет ли младенец влагу, сродную ему и близкую, согревается ли он привычным уже теплом, или вынужден привыкать наново ко всему чужому? Пшеница, брошенная в другую почву, вырождается в овес или полбу; лоза, пересаженная на другой холм, меняет свойства; растение, выдернутое из родимой земли, вянет и умирает (поэтому, если только возможно, его переносят с места на место вместе с родною почвой).Фабулла. А я слышала, что наоборот — растения после пересадки и прививки теряют дикие свойства и отлично плодоносят.Евтрапел. Но не сразу после рождения, дорогая Фабулла. Настанет время, если будет на то воля божья, когда ты проводишь из дому своего юношу, чтобы он напитался знанием словесности и другими, более серьезными знаниями; впрочем, это уже скорее дело отца, нежели матери. А нежный возраст надо оберегать. И если для здоровья и крепости тела пища всего важнее, то особенно важно, какими соками напитывается тельце слабое и нежное. Ведь и тут приложимы известные слова Флакка: Запах, который впитал еще новый сосуд, сохранится Долгое время. Гораций, «Послания», I, II, 69—70. Перевод Н. Гинцбурга.

Фабулла. Тело не очень меня тревожит — был бы дух таков, как хотелось бы.Евтрапел. Это, конечно, благочестиво, но далеко от философии.Фабулла. Почему?Евтрапел. А почему ты, когда режешь овощи, недовольна, если нож тупой, и велишь его наточить? Почему выбрасываешь иглу с иступившимся острием — ведь искусства шить это не отнимает.Фабулла. Нет, конечно, но неудобное орудие — помеха искусству.Евтрапел. Почему те, кто дорожит остротою зрения, избегают плевелов и лука?Фабулла. Потому что они портят глаза.Евтрапел. А разве не душа видит?Фабулла. Душа; кто лишился души, тот уже ничего не видит. Но что делать плотнику, если топор не в порядке?Евтрапел. Значит, ты признаешь, что тело — орудие души?Фабулла. Пожалуй.Евтрапел. И не будешь спорить, что если тело не в порядке, душа не действует вовсе или действует с неудобством для себя?Фабулла. Похоже, что так.Евтрапел. Хм, кажется, я повстречался с философским умом. Теперь представь себе, что душа человека переселилась в тело петуха, — смогла бы она говорить так же, как говорим мы с тобою?Фабулла. Никогда!Евтрапел. Отчего?Фабулла. Оттого, что нет языка, губ и зубов, похожих на человеческие, нет ни голосовых связок, ни трех хрящей, приводимых в движение тремя мышцами, к которым тянутся нервы из мозга, ни глотки, ни человеческого рта.Евтрапел. А если — в тело свиньи?Фабулла. Тогда душа хрюкала бы, как хрюкают свиньи.Евтрапел. А если — в тело верблюда?Фабулла. Кричала бы по-верблюжьи.Евтрапел. А в тело осла, как случилось с Апулеем?Фабулла. Наверно, ревела бы по-ослиному?Евтрапел. Несомненно, Апулей сам это подтверждает. Он хотел воззвать к Цезарю и сморщил губы, насколько смог, но выдавил из себя только «О!», слова же «Цезарь», как ни старался, произнести не сумел. А в другой раз, не надеясь на память, надумал записать историю, которую услыхал, но, глядя на твердые и тяжелые копыта, отбросил это истинно ослиное намерение.Фабулла. Как же иначе!Евтрапел. Стало быть, если воспалены глаза, душа хуже видит, если забиты грязью уши — хуже слышит, если простужена голова — хуже чует, если окоченели пальцы — хуже осязает, если поврежден дурной влагою язык — теряет вкус.Фабулла. Нельзя не согласиться.Евтрапел. И не по иной какой причине, а только потому, что повреждено орудие.Фабулла. Видимо, да.Евтрапел. И ты не станешь возражать, что вред по большей части причиняют еда и питье.Фабулла. Не стану. Но какое отношение это имеет к здравому рассудку?Евтрапел. А какое отношение имеют плевелы к зоркости глаза?Фабулла. Они повреждают орудие души.Евтрапел. Верный ответ. Но объясни мне вот сколько нечетко, обозначает ум, чистый от всякого сношения с чувственными вещами.Фабулла. В чем же различие между ангелом и душою?Евтрапел. В том же, в чем меж слизняком и улиткою, или, если угодно, черепахой.Фабулла. Но тогда тело — скорее жилище души, чем ее орудие.Евтрапел. Ничто не мешает неотъемлемое орудие называть жилищем. К тому же суждения философов на этот счет расходятся. Одни утверждают, что тело — одежда души, другие — что жилище, третьи — что орудие, четвертые — что гармония. Но какое суждение ни выскажешь, из него следует, что дурное состояние тела — помеха действиям души. Возьмем первое: что для тела одежда, то для души тело. Как много значит для телесного здоровья платье, показал собственным примером Геркулес Супруга Геракла Деянира послала мужу одежду, пропитанную кровью кентавра Несса, убитого Гераклом (коварный кентавр, умирая, уверил Деяниру, что его кровь обладает силой приворотного зелья). Едва надев эту одежду, Геракл почувствовал нестерпимую боль, а снять одежду уже не мог — она приросла к телу. В конце концов он покончил с собою, взойдя живым на погребальный костер.

. (О цветах, о родах шерсти и меха не стану и говорить.) А способна ли одна душа износить много тел, так же как тело изнашивает много одежд, — это пусть рассматривает Пифагор Пифагорейцы верили в переселение душ.

.Фабулла. А было б недурно, если б, в согласии с Пифагором, мы могли менять тело, как платье: в зимние месяцы надевали бы тело упитанное и плотное, летом — пореже и похудее.Евтрапел. Но было бы, пожалуй, не слишком ладно, если б, подобно телу, которое, сносив множество одежд, в конце концов изнашивается и само, душа, сносив множество тел, в конце концов состарилась и скончалась.Фабулла. Да, конечно.Евтрапел. Насколько существенно для здоровья и подвижности тела, в какое платье оно одето, настолько же существенно для души, какое носит она тело.Фабулла. Если тело — одежда души, люди, как я посмотрю, наряжены очень пестро.Евтрапел. Да, верно. И все-таки во многом от нас зависит, удобно ль одета наша душа.Фабулла. Об одежде — будет. Теперь скажи о жилище.Евтрапел. Чтобы мои речи не казались тебе досужею выдумкой, Фабулла, знай, что сам господь Иисус называет свое тело храмом. А Петр-апостол свое тело называет шатром. Многие объявляли тело гробницею души (считая, что σώμα Тело (греч.).

говорится вместо σήμα Могила (греч.).

), иные — тюрьмою ума, иные — караульным постом и словно бы крепостью. Если душа безупречно чиста, она обитает в храме. Кто не связан любовью к телесному, души тех живут в шатрах и готовы в любой миг выбежать наружу, если кликнет командующий. Кто безнадежно ослеплен гнуснейшими пороками, так что никогда уже не устремится за веянием евангельской свободы, души тех лежат в могиле. А кто тяжко борется с пороками и еще не может достигнуть желанной цели, души тех заключены в тюрьме и часто взывают ко всеобщему избавителю: «Выведи душу мою из темницы, дабы исповедала душа имя твое, господи» «Псалтирь», CXLI, 7 (перевод отличен от синодального).

. Кто ведет жестокую битву с Сатаною, кто неусыпно, днем и ночью, оберегает себя от козней нечистого, который рыщет вокруг, словно лев в поисках добычи, душа тех расположилась в крепости, на посту, которого нельзя покинуть без приказа начальника.Фабулла. Если тело — жилище души, очень многие души, как я посмотрю, живут скверно.Евтрапел. Да, в домах с протекающей кровлею, темных, дымных, сырых, ветхих, дырявых, открытых всем ветрам, наконец, трухлявых и заразных. А ведь Катон говорит, что первое условие для счастья — хорошее жилище.Фабулла. Все было б ничего, если б дозволялось вселиться в другой дом.Евтрапел. Нет, пока не позовет тот, кто назначил нам это жилье, двинуться с места нельзя. Но если нельзя переселиться, то искусством и трудом жилище души можно сделать удобнее — так же, как в домах меняют окна, настилают полы, выкладывают мрамором или забирают деревом стены, огнем или курениями гонят прочь плесень. Всего труднее это в старческом теле, которое уже грозит обвалом. А всего больше пользы приносит, если должную заботу прилагают к детскому телу, и вдобавок — с самого рождения.Фабулла. Ты требуешь, чтобы мать была не только кормилицею, но и врачом.Евтрапел. Да, требую, — во всем, что касается выбора и строгой меры в пище, питье, движениях, сне, купаниях, смазываниях, растираниях, одежде. Знаешь ли ты, как много людей страдают неисцелимыми недугами и изъянами — падучей, худосочием, расслабленностью, глухотой, переломами поясницы, вывихами рук и ног, тупоумием, — единственно из-за небрежности и легкомыслия кормилицы?Фабулла. Странно, почему ты сделался художником, а не францисканцем. Ты так прекрасно проповедуешь!Евтрапел. Ты сперва стань клариссою Кларисса — монахиня ордена, основанного святою Кларой в 1212 г.

— тогда и прочту тебе проповедь в рясе францисканца.Фабулла. Я бы очень хотела узнать, что же это такое — душа, о которой мы так много слышим и говорим, хотя никто ее не видал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82