Если не произойдёт чего-то неожиданного. И если разгону не помешает груз. Как он успел заметить, трюм был заполнен под завязку.
Ну, да, господа контрабандисты порожняком ходят, лишь, если здорово прижмёт к ногтю судьба. И обычно в пути не задерживаются. Значит, впереди ещё трое или четверо суток безделья. Как правильно заметил Рокшар, транспортник контрабандистов — это не лайнер Лиги, где к услугам пассажиров все возможные развлечения.
Но лайнер Лиги до Раст-Танхам добирался б не четверо, с небольшим, суток. Лайнеру Лиги на это потребовалось около месяца. Корабль Даль — разведки мог бы добраться вдвое быстрее, была б необходимость. Пилоты — люди ко всему привычные, Но и для них два дня — минимум. Самый минимум. А господа контрабандисты обычно выделывать головоломные трюки не спешили. Рисковали с оглядкой. Но, как он слышал, обычно, когда на хвосте у транспортников с Раст-Танхам, висели крейсера Лиги, контрабандисты забывали всю свою осторожность, и спасало их лишь мастерство пилотов.
Прикрыв глаза, Илант попытался заснуть. Это не удалось. За несколько недель, проведённых на Софро, он успел отдохнуть и отоспаться за пару прошедших лет. Усталости не было. А заснуть без этого ощущения, ему было уже не дано. Он достал из кармана подвеску серьги, стал рассматривать её на свет. Подвеска была тонкой, изумительной работы. Юфнаресс был прав, стоили они более чем прилично. Год далеко не нищего существования, по минимуму. Илант положил украшение назад и вздохнул.
— Спишь? — раздался знакомый голос.
В дверях застыл медик Оллами. Внимательные глаза смотрели привычно мягко и изучающе.
— Нет, — откликнулся юноша, — не спится.
Илант присел на ложе, уступая часть пространства для гостя.
— Ты чего просился на Эрмэ? — спросил Яко, присаживаясь рядом, руки медика тихонечко двигались, ладонью поглаживая ладонь. — Знаешь, юноша, я б не рекомендовал.
— Отчего?
— Ты знаешь, что такое Эрмэ?
— Понятия не имею, — проговорил Илант, — но мечтал бы узнать. Расскажешь?
Медик отрицательно покачал головой.
— Не скажу. Скажу лишь, что тебе там делать нечего. Такой ответ устроит?
— Нет. — мотнул юноша головой, и, поймав внезапную мысль за хвост, спросил медика вновь, — Яко, ты ведь полетишь ещё на Рэну?
— Если полетит мой капитан. — откликнулся тот.
— Я напишу письмо. Передашь его Да-Дегану?
Медик отрицательно покачал головой.
— Я не та птица, что может влететь к нему в дом, — заметил скромно. — Мы люди разного круга, Илант. Не думаю, что смогу.
— А другие? Пайше, Гайдуни?
— А за других, Илант, я не могу поручиться.
Илант склонил голову, вздохнул устало. Медик, вздохнув, положил руку на плечо юноши.
— Не вешай нос. — проговорил тихо, — Я, в общем-то, просто хотел узнать как твоя рана. Не беспокоит?
— Нет, — ответил Илант, немного помолчав, — я о ней почти забыл. Спасибо, ты — мастер.
— Спасибо скажи своим предкам и молодости, Илант.
Юноша тихонько рассмеялся, вспомнив Локиту. Говорить ей слов благодарности не хотелось. Он достал серьги — подвески, спросил:
— Сколько это стоит? На Раст-Танхам.
— Много. — ответил медик, удивляясь. — У меня нет таких денег, что б я мог купить.
— А ты знаешь кого-нибудь на Раст-Танхам, кто б мог купить? За нормальные деньги. Это всё, что у меня есть.
— Знать — то знаю. Но зачем тебе это? Тебе ведь стоит только заглянуть к Гайдуни, и....
— Мне нельзя к Гайдуни, — проговорил Илант. — Мне, совсем никуда, нельзя. Мне надо исчезнуть, скрыться, раствориться как соль в воде. Мне нужна помощь, Яко.
Медик Оллами недоверчиво качнул головой, посмотрел на драгоценности, повертел их в руках, вернув назад, пожал плечами.
— Ничего не обещаю, — проговорил он задумчиво, — но помочь попробую.
Он посидел ещё пару минут рядом, потом поднялся и ушёл. Илант опять откинулся на ложе, примостил голову на закинутой под затылок руке. Предстояло решить, что же делать далее.
Тянуло домой, на Рэну, там были дела. Там был он нужен. Прикрыв глаза, он стал вспоминать текст писем, слова — оборотни, которые несли свой особый, особенный смысл, чем дольше вспоминал, тем более уверялся, что Локита не осталась в стороне от знаменитого рэанского бунта. Просто не могла быть в стороне. И Юфнаресс тоже. Если она отдавала приказы, то он их выполнял.
Эколог! А какое это было прикрытие! Никто ничего так и не заподозрил. Ни Хэлан, ни Ордо, а его хорошо знали оба, и оба считали другом. Илант чуть заметно вздохнул. Юфнаресс легко манипулировал обоими, сея обиды и рознь, но ни один этого не заметил. Хотелось и смеяться и плакать, и хотелось вертеться волчком. И, отчего-то, он чувствовал себя запутавшимся в интригах, как муха в паутине. А ещё внезапно, как озарение, пришло воспоминание.
Они, трое подростков, собирали спелые сочные ягоды, сидя на земле. Они трое — Лия, он и Рэй. Да-Деган сидел на сером, вросшем в землю камне невдалеке, наблюдая за ними. Иридэ, рыжего сорванца Иридэ уже не было. И им было понятно, что никогда и ничто его не вернёт. Просто так получилось... просто так произошло... просто на спрятанный в горах отель сошла лавина. Они это не обсуждали, но знали все и оттого молчали, чувствуя, что в их маленькой компании появилась пустота.
А около Да-Дегана стоял Юфнаресс Антайи, стоял и молчал, глядя вдаль — на равнины лугов, казавшиеся морской равниной, на ряды виноградников, на далёкий белоснежный купол, казавшийся плавающим над островом облаком. Потом появился Хэлан. Он казался усталым и расстроенным, и не подошёл как обычно к ним, детям. Тоже застыл рядом с Да-Деганом, и тоже молчал.
— Ну? — спросил Да-Деган жёстко, так что в голосе зазвенел металл, — чего молчите, координатор? Сказать нечего? Тогда идите к детям. Они вам рады. А я обойдусь без вашего сочувствия, без стояния над душой, без вашего покаянного молчания. Мне оно ни к чему.
И Хэлан пошёл. Шел он медленно, долго, и присев в траву рядом с Рейнаром, все так же медленно набрал горсть ягод. Но есть не стал. Его пальцы медленно и неторопливо, машинально, разминали ягоды по одной, выпуская сок. Лия смотрела на него, прищурив глаза, и как-то не по-детски взросло. Впрочем, она была старше всех, эта маленькая фурия с манерами мальчишки, как Иридэ — младше. Хэлан посмотрел на неё устало, протянул руку, что б притянуть к себе и обнять, но она не позволила. Вскочила на ноги, как ошпаренная, отошла на пару шагов.
— Мне не нужно Ваших сочувствий, — произнесла неожиданно зло и резко, словно вторя воспитателю, — я без них обойдусь.
Хэлан тихо вздохнул и принялся бросать в рот ягоды, сначала машинально, одна за одной, потом, словно поймав себя на нерациональности, забросил с горсти весь остаток и посмотрел на руки. Руки были в ярко — алом соке, словно в крови. Сок стремительно темнел, становясь густо — синим, и всё ж, пока он был свежим, он был ярок как кровь. Хэлан невесело, вымученно улыбнулся и, откинувшись, лёг в траву. Подошёл Юфнаресс, посмотрел на координатора.
— Хэлан, — проговорил эколог негромко, — у вас нет времени, поднимайтесь, надо ехать. Через три часа в порт придёт «Арстрию». Там Ордо. Вы должны его встретить. Должны всё сказать. Сами. — Юфнаресс кивнул в сторону Да-Дегана, — Неужели вы заставите его?
Хэлан молча поднялся на ноги, машинально, словно робот, потрепал их, мальчишек, по волосам.
— Вы правы, — проговорил неожиданно тихо, — надо идти...
Но, прежде чем уйти, он вновь подошёл к Да-Дегану.
— Дагги, — проговорил отчаянно, словно вымаливая прощение, — когда пришло предупреждение, я облазил весь отель, я искал его. Мы оба. Я и Эльния. Мы не оставили ни одного неисследованного уголка, поверьте... Мальчишки не было в отеле... Он, видимо, куда-то улизнул.
— Не надо мне ничего говорить, — отозвался Да-Деган спокойно, на лице не дрогнул ни один мускул, но лицо это было таким, что казалось неживым — бледным, измученным, осунувшимся, — вы объясните это Ордо, объясните, как так случилось, что Вы здесь и живы, а его сына уже нет. Если сможете... Вы и Эльния. Оба. А меня просто оставьте в покое. Я не хочу вас видеть. Не хочу ничего слышать и знать. Будьте добры, Хэлан, уезжайте.... И не появляйтесь хотя бы несколько дней. Дайте мне привыкнуть.
Юфнаресс, подойдя к Хэлану, положил руку на его плечо.
— Пойдёмте, Хэлан, — настоятельно проговорил он, — пойдёмте, у нас нет времени.
... Юфнаресс, который был так спокоен, словно ничего не произошло. Юфнаресс, который, всего лишь выполнил один из обычных приказов Локиты.
Илант поджал губы и, не веря, мотнул головой. Юфнаресс... Он всегда держался в тени, всегда был, тих и незаметен, ходил, глядя исключительно под ноги. Юфнаресс, у которого были такие больные и усталые глаза, с явственно видными прожилками кровеносных сосудов, словно он не спал ночами. Юфнаресс, что почти никогда не расправлял плеч и страшно сутулился. На Софро он стал иным, развернулись плечи, и оттого казалось, что он вырос. Но глаза всё ж оставались усталыми и потерянными. Так хорошо умеющие лгать глаза...
Илант тяжело вздохнул. Никогда ранее он не считал эколога способным хоть на какой-то поступок. Вялый, словно только что пробудившийся от долгой спячки, Юфнаресс у всех рэан вызывал, разве что, усмешку. А усталые глаза вызывали неизменное сочувствие у всех, кто его знал. И никто и никогда не мог предположить, что он способен... весьма на многое.
И даже Хэлан, немало времени проводивший рядом с Антайи в силу служебного положения, не мог предположить, что за внешностью, вызывающей у всех только полуулыбку прячется оборотень. Хитрый, сильный, способный на многое, если не на всё.
Последняя мысль вызвала улыбку. Как ни странно, но последнего приказа Локиты Юфнаресс не выполнил. Его он выкинул с Софро, попросту взял как щенка и отправил с глаз долой на первом подвернувшемся боте. Что б не мозолил глаза.
Знать бы ещё зачем. И почему. И что это было — признак своеволия или укол внезапно проснувшейся совести. А из всех произошедших событий, участником которых был Антайи, можно было положить, что совести в том имелось не более чем в щепке. И свойственно ему было милосердие тигра, а не человека. Впрочем, свойственно всё это было и Локите. Вспомнив, как она торговалась с Корхидой, Илант усмехнулся. «Хотите Рэну? — прошептал он, передразнивая её интонации, — Вам Рэну, мне — Лигу?»
Он проснулся от внезапно навалившейся на тело тяжести. Потом его мотнуло так, что он едва не слетел с узкой койки. В коридоре вовсю верещали сирены. Корабль маневрировал, выписывая окружности и дуги, постоянно меняя направление движения. Вцепившись пальцами в бортик кровати, что б не снесло прежде времени, Илант умудрился спустить ноги на пол, но выпускать из рук опору было б преждевременно. Пол и потолок, вращаясь, поменялись местами, а потом ещё и ещё. От головоломных трюков закружилась голова. «Всё, приехали», — мелькнула окаянная мысль. Потом отключился вопль тревожных сирен, но кульбиты не прекращались. Корабль словно выплясывал в пространстве странный, безумный танец похожий на шаманскую пляску. Ускорение то росло, то уменьшалось, то вновь росло. Казалось, что пилот сошёл с ума и решил покончить с собой, да и со всеми остальными таким вот экзотическим способом. Вцепившись, что было сил, в тонкий, но прочный металлический поручень, закреплённый у стены, Илант выполз в коридор. И едва не столкнулся с Яко. Медик чувствовал себя на порядок увереннее.
— Что случилось? — спросил Илант, пытаясь перекричать шум, что царил вокруг.
— Да ничего... сторожевики Лиги... прорвёмся... — ответил тот и стал пробираться далее.
Илант последовал за ним, чувствуя, что остаться одному будет невмочь.
— Что им надо?
Медик мотнул головой, видимо пытаясь, что-то ответить. Корабль вновь поменял траекторию движения, словно уходил из зоны доступной орудиям крейсеров. Иланта вжало в стену, и он почувствовал, что ещё одно-два мгновения таких нагрузок, и он срастётся с ней. Впрочем, если быть объективным, перегрузки были весьма и весьма терпимы. Пилот, как умел, избегал запредельных значений ускорения, щадя груз и экипаж. Рывки и толчки были неприятны, опасны, но... не смертельны. Следуя за Яко, Илант вдруг понял, куда они пробираются, когда заметил в конце коридора ряды спасательных капсул, снабжённых автономными системами жизнеобеспечения, на случай непредвиденной аварии. Яко втолкнул его в одну из них, сам занял соседнюю.
— Вот теперь и поговорим, — услышал Илант его голос из динамиков, — здесь оно спокойнее. Правда? Что ты хотел спросить? Я не расслышал в шуме.
Илант отметил, что в голосе медика не слышно паники, видимо, бродячая жизнь приучила ко всему. Была ещё нотка иронии.
— Крейсера Лиги, что им надо? — спросил Илант, смущаясь оттого, что не видит лица собеседника.
— Того же, что и всегда. Что б мы оставили Лигу в покое. Ты же знаешь, нас не любят.
Потом раздался короткий смешок, короткое ругательство и короткая божба.
— Яко? — проговорил Илант, — что-то случилось?
— Ничего. Это ещё ничего. Крейсера Лиги в подмётки не годятся крейсерам эрмийцев. Вот те б дали шороху. Прорвёмся, — проговорил медик уверенно. — За пультом Рокше, а у него, видимо, предки были с крылышками, если судить по тому, как он летает. Он их уделает. Отстанут.
— А если нет?
— Полетим на Софро, — рассмеялся медик, — с почётным эскортом и по зелёному коридору. Как видишь, вариант не из худших. Дали Небесные! Какое счастье, что Лига — это Лига!
— Ага, — поддакнул Илант, — и отправят тебя куда-нибудь в дальнюю колонию лечить местный народ. Тебя это восхищает?
— Умиляет до слёз. — отозвался Яко. — Если б то были эрмийцы, нам, как минимум, перерезали горло. Видишь, всё не так плохо.
— Ну, нет, я на Софро не хочу. Тебя, может, и не тронут, а меня грозились отравить. — тихо проговорил юноша. — Так что если прорвёмся, я этого вашего Рокше на руках носить буду. И вечно помнить.
— Тогда молись, — посоветовал медик. — Если, конечно, умеешь.
«Молись», — подумал Илант и тихо качнул головой. В богов, способных отозваться на молитвы, он не верил, и пережитки прошлого его не интересовали.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88