– О! – удивилась я.– Еще ни одну из учениц «Гринвуда» не приглашали на ужин в особняк, – пояснила миссис Пенни. Я продолжала просто смотреть на нее. Полное отсутствие ликования с моей стороны шокировало ее. – Ты не понимаешь? Миссис Клэрборн звонила, чтобы пригласить тебя на ужин. За тобой заедут в шесть двадцать. Ужин начинается ровно в шесть тридцать.– Вы сказали ей, что я приду?– Ну конечно! Как ты можешь подумать о том, чтобы не пойти? – спросила миссис Пенни. Она с минуту смотрела на меня, ее лицо дергалось. – Ведь ты пойдешь, правда?– Я немного нервничаю, – созналась я.– Ну, это все естественно, дорогая, – проговорила пожилая женщина с облегчением. – Какая честь. И это одна из моих девочек! – воскликнула она, хлопая в ладоши. Ее улыбка внезапно улетучилась. – Но мне придется наказать твою учительницу рисования. Ей следовало знать.– Нет, вы не должны этого делать, миссис Пенни. Если вы ее накажете, я не пойду к миссис Клэрборн, – пригрозила я.– Что?– Я скажу мисс Стивенс о правилах и прослежу за тем, чтобы мой отец дал соответствующее разрешение, но я не хочу, чтобы у нее были из-за меня неприятности, – твердо заявила я.– Что ж… Я… Если узнает миссис Айронвуд…– Она не узнает.– Ладно… Только обязательно скажи своей преподавательнице и получи разрешение, – сдалась миссис Пенни. Она помолчала, и счастливая улыбка снова вернулась на ее лицо. – А теперь пойди-ка выбери что-нибудь миленькое, чтобы надеть на ужин. Я прослежу за тем, чтобы машина была здесь в шесть двадцать. Мои поздравления, дорогая. Одна из моих девочек… моих девочек, – бормоча это, экономка заторопилась прочь.Я перевела дух. Я ничего не могла поделать, меня всю трясло. Как странно, подумалось мне. Это всего лишь ужин. Мне ведь не придется сдавать экзамен или проходить собеседование.Но теперь, когда мне стала известна мрачная история Клэрборнов и причина слепоты Луи, я не могла не спрашивать себя: зачем я пошла на звук этой нежной, печальной музыки и вошла в ту комнату?
Естественно, удержать в секрете мое приглашение оказалось невозможным, даже если бы я и хотела. Миссис Пенни преисполнилась решимости оповестить всех об этом, и через некоторое время все девочки в общежитии знали о звонке миссис Клэрборн. Жизель пришла в дурное расположение духа. Она думала, что я знала об этом еще во время чая, но скрыла от нее.– Мне приходится узнавать о моей сестре от посторонних, – заворчала Жизель, вкатывая кресло к нам в комнату. Как обычно, Саманта стояла рядом с ней, готовая по первому зову исполнять ее просьбы.– Я только что вернулась с этюдов. Мы были на реке с мисс Стивенс. Так что я сама только что об этом узнала, Жизель.– Целый день на этюдах с мисс Стивенс. Прелестно. Она посмотрела на платья, которые я разложила на кровати, чтобы выбрать одно из них с помощью Эбби.– Все выглядит так, словно ты спланировала это заранее. Ты, должно быть, знала об этом.– Нет, не знала. Я только что достала платья, правда, Эбби?– Да, – отозвалась та, не спуская взгляда с раздраженной Жизель.– А почему она приглашает только тебя? – потребовала ответа сестра.– Не знаю, – призналась я.– Потому что ее внук хочет, чтобы ты пришла, так? – быстро продолжала она. Иногда от нее ничего невозможно было скрыть. Ее ум так часто пробирался через лабиринты интриг и разочарований, что порой она угадывала ходы лучше профессионального шпиона.– Думаю, так, – согласилась я.– Он тебя даже не видел и хочет снова с тобой встретиться. Чем вы там вдвоем занимались?– Жизель! – Я переводила взгляд с Эбби на Саманту, потом на сестру. – Мы ничего не делали. Я поговорила с ним пару минут, послушала, как он играет, и ушла. Я и так нервничаю из-за этого всего, так что не усугубляй положение. Правда в том, что я и идти-то не хочу, но миссис Пенни сделала из этого событие века.– Мне нравится светло-голубое платье, – сказала Эбби. – Оно элегантное, но не слишком парадное.– О, это просто замечательно для скромного ужина со слепым парнем, – съехидничала Жизель, не спуская с меня глаз. – Ты там будешь чревоугодничать, а нам остается довольствоваться местной дрянью.– Мы едим не дрянь, – вспыхнула Эбби.– Судя по всему, ты к такому привыкла, – парировала Жизель. – Увези меня отсюда, Саманта. Здесь воздух благоухает богатством, это слишком для наших бедных ноздрей.Эбби побелела и хотела было ответить Жизель хлесткой фразой, но я посмотрела на нее и покачала головой.– Не расстраивайся, Эбби, – посоветовала я. – Именно этого она и добивается.– Ты права, – отозвалась моя подружка, и мы снова вернулись к моему гардеробу.Голубое платье было элегантным. Вырез сердечком открывал буквально на дюйм впадинку между грудями, но мы решили, что с моей золотой цепочкой и медальоном выглядеть он будет скромным. Эбби одолжила мне пару золотых сережек и золотой браслет. Мы решили, что мне следует зачесать волосы назад и заколоть их. Я легко провела по губам помадой и обрызгала себя одеколоном с запахом жасмина, который мне одолжила миссис Пенни, и, наконец, вышла в холл ждать машину. Миссис Пенни оглядела меня в последний раз и выразила одобрение моему внешнему виду.– Это исторический момент, – продолжала она. – Запомни каждую деталь. Мне не терпится услышать об этом. Я буду тебя ждать, хорошо?– Да, миссис Пенни, – согласилась я.Эбби улыбнулась мне:– Хорошо проведи время.– Спасибо, но я так нервничаю, что дрожу, словно кролик.– Тебе не о чем волноваться, – заверила Эбби и подмигнула мне. – Твой талисман на счастье все еще с тобой?Я засмеялась. Я спрятала талисман в туфлю, и он остался со мной.– Машина пришла, – объявила миссис Пенни. Я заторопилась на улицу. Бак ждал возле машины, открыв для меня дверцу. Когда он обернулся ко мне, его глаза расширились, в них мелькнуло одобрение, но он ничего не сказал. Я забралась в машину, а Бак торопливо обошел ее и сел за руль. Миссис Пенни стояла на ступеньках и махала нам рукой, пока мы трогались с места. Когда машина отъехала подальше, Бак повернулся ко мне:– Ты очень мило выглядишь.– Спасибо.– Я здесь всего три года, – продолжал он, – но впервые везу девушку из «Гринвуда» на ужин в особняк. Ты родственница Клэрборнов?– Нет, – ответила я и засмеялась.Когда мы приехали в усадьбу, он торопливо подошел и открыл передо мной дверцу.– Спасибо, – поблагодарила я.– Желаю приятно провести время.Я улыбнулась в ответ и торопливо стала подниматься по ступеням. Дверь открылась прежде, чем я успела подойти к ней. Отис кивнул мне.– Добрый вечер, мадемуазель, – приветствовал он меня, склоняясь в поклоне еще ниже обычного.– Добрый вечер.Я вошла, дворецкий закрыл дверь.– Прошу сюда, мадемуазель.Дворецкий повел меня по коридору, потом мы повернули направо, и следующий коридор привел нас в глубь западного крыла – к столовой. В отличие от других частей дома, это крыло было сумрачней. На стенах – темные обои, на окнах – темные занавеси, пол покрывал темный ковер. Картины на стенах представляли собой мрачные изображения сцен на реке и в протоке, затянутой призрачным испанским мхом, покачивавшимся под порывами сумеречного ветра, и Миссисипи в самом широком своем месте, ее вода цвета ржавчины, корабли и лодки влекут за собой собственную тень. Среди портретов, попавшихся мне на глаза, преобладали изображения суровых предков, взирающих на зрителя с выражением неодобрения и осуждения.Один конец длинного дубового стола накрыли на три персоны. Стол освещали два серебряных канделябра с белыми свечами, трепетали язычки пламени. Люстра над столом чуть светилась. Отис подошел к стулу справа от меня и отодвинул его, показывая мне мое место.– Благодарю вас, – произнесла я.– Мадам Клэрборн и месье Клэрборн сейчас будут, – объявил дворецкий и оставил меня сидеть в одиночестве в торжественной комнате. Очень долго царила мертвенная тишина, а затем я услышала знакомое постукивание трости миссис Клэрборн, пока она шла по коридору и поворачивала в столовую.Она надела длинное, почти до лодыжек, черное платье. Угольный цвет ее наряда лишь больше подчеркивал серебро остановившихся часов, висевших у нее на груди. В ее прическе ничего не изменилось, но хозяйка дома сменила бриллиантовые серьги на жемчужные и надела браслет с жемчугом. Ее пальцы по-прежнему унизывали все ее кольца.– Добрый вечер, – произнесла миссис Клэрборн, проходя на свое место во главе стола.– Добрый вечер. – После того как Отис подвинул ей кресло и пожилая женщина села, я добавила: – Благодарю вас за то, что вы пригласили меня на ужин.– Это не я, – быстро проговорила она. Сейчас я видела ее близко, и ее нос показался мне еще острее. Ее бледная кожа выглядела почти прозрачной. Я могла видеть тоненькие голубые вены на щеках и висках, а полоска усов над верхней губой стала ярче и темнее. Она благоухала жасмином, забивая аромат моего одеколона.– Я не понимаю, – сказала я.– На этом настоял мой внук. Как правило, я не приглашаю на ужин девушек из школы. Слишком немногие из них этого заслуживают, – пояснила старуха. – Я не знала, что вы выходили и встречались с ним во время чая.– Я услышала, как ваш внук играет на рояле, когда ходила в туалетную комнату и…– Миссис Пенни должна была ясно дать понять, что я…– Бабушка, ты же не станешь себя плохо вести, правда? – услышали мы. Я обернулась и увидела стоящего на пороге Луи. В отличие от миссис Клэрборн у него не было трости, которая помогала бы ему передвигаться по коридорам и комнатам, и, насколько я поняла, у него не было и провожатого.Луи выглядел очень красивым в пиджаке и черном галстуке, волосы он зачесал назад.– Я не веду себя плохо, – пробормотала миссис Клэрборн. Ее внук улыбнулся и подошел точно к своему месту за столом.– Не стоит удивляться, Руби, – пояснил он, ожидая, пока Отис отодвинет ему стул. – Я так давно хожу по этому дому одной и той же дорогой, что протоптал колею в этих полах, и никому не позволено ничего менять в этих комнатах.– Вот почему я не разрешаю гостям заходить в эту часть дома, – быстро вставила миссис Клэрборн. – Если кто-то передвинет стул или развернет стол…– Да зачем же кому-то, особенно Руби, делать это, бабушка? – поинтересовался Луи. Та вздохнула и кивнула дворецкому, который начал ужин с того, что налил каждому по бокалу воды.– Разве сегодня не подадут вина? – забеспокоился Луи.– Я не угощаю вином девочек из «Гринвуда», – твердо ответила миссис Клэрборн.Луи спрятал улыбку.– Но, бабушка, ведь сегодня у нас особенный ужин?– К несчастью, да, – отозвалась пожилая женщина и повернулась ко мне. – Луи также настоял на том, чтобы в меню сегодня были акадийские блюда.– Я сам ей скажу, – пылко заговорил тот. – Мы начнем с ракового супа, затем будет гумбо с уткой. А на десерт я заказал апельсиновое крем-брюле, любимое блюдо в Новом Орлеане.– Звучит замечательно, – сказала я. Миссис Клэрборн тяжело вздохнула, потом неохотно кивнула, и ужин начался. Хозяйка дома говорила мало. Луи хотел узнать о моих картинах и попросил меня описать ту, что была продана через художественную галерею во Французском квартале. Он никогда не был на протоке и хотел послушать о жизни на болотах. Множество раз, пока мы беседовали, миссис Клэрборн прищелкивала языком и неодобрительно поглядывала на меня, особенно когда я описывала бабушку Катрин и ее знахарство.– Интересно, смог бы знахарь помочь мне вновь видеть, – громко заметил Луи. Его бабушка в ответ разразилась целой тирадой:– Я не пущу шарлатанов в этот дом. Вся округа наводнена лжелекарями и бездельниками. К сожалению, река привлекает людей такого сорта с тех пор, как появились первые колонисты. У тебя лучшие доктора.– Которые мне ничем не помогли, – с горечью заметил Луи.– Они помогут. Мы должны… – миссис Клэрборн замолчала, не закончив фразы.Луи медленно повернулся к ней и улыбнулся:– Верить? Это ты собиралась сказать?– Нет. Да. Верить в науку, в медицину, а не в мумбо-юмбо. В следующий раз, знаешь ли, мы будем ужинать с человеком, верящим в вуду, – бросила миссис Клэрборн. Я затаила дыхание. На мгновение воцарилась тишина, потом Луи рассмеялся.– Как ты заметила, у моей бабушки обо всем строгие суждения. Так легче жить, – печально добавил он. – Мне самому и думать не нужно.– Никто никогда не говорил, что ты не можешь думать сам, Луи. Разве я не согласилась пригласить эту юную леди на ужин?– Да. Спасибо, бабушка. – Луи повернулся ко мне. – Тебе понравилась еда?– Это было божественно.– Так и должно было быть. У меня самый лучший повар в Батон-Руже.– Тебе хочется послушать, как я играю? – спросил Луи.– С удовольствием послушаю.– Хорошо. Ты извинишь нас, бабушка?– Я приказала школьному шоферу заехать за девушкой ровно в девять. У учениц «Гринвуда» есть домашние задания, и у них строго определенное время для отхода ко сну.– Я сделала все домашние задания, – быстро вставила я.– Но тебе все-таки следует вернуться пораньше в твое общежитие, – настаивала миссис Клэрборн.– Который сейчас час, бабушка? – поинтересовался Луи. – Который час? – требовательно повторил он. Я затаила дыхание. Неужели она скажет: пять минут третьего?– Отис, который час? – окликнула миссис Клэрборн дворецкого, стоящего в дверях.– Половина восьмого, мадам.– Тогда у нас достаточно времени, – констатировал Луи. – Пойдем в музыкальный салон. – Он встал.Я посмотрела на миссис Клэрборн, сидевшую с очень несчастным видом, и тоже поднялась с места.– Благодарю вас за превосходный ужин, миссис Клэрборн.Ее тонкие губы изогнуло гротескное подобие улыбки.– Да, пожалуйста, – быстро откликнулась она. Луи согнул локоть, и я, обойдя стол, просунула свою руку под его.– Так, любимые духи бабушки, – заметил он с улыбкой. – Кто-то тебе подсказал, не правда ли?– Миссис Пенни, наша экономка, – призналась я. Луи засмеялся и повел меня из столовой в свою студию. Он так уверенно шел по дому, словно все видел. Когда мы вошли в комнату, молодой человек без колебаний подошел прямо к роялю.– Садись рядом, – предложил Луи, давая мне место на своей скамеечке. Я села, и он заиграл что-то нежное и негромкое. Казалось, мелодия перетекала на клавиши из его пальцев.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49