— Вы увидите такое, что вначале не сможете понять и во что даже не поверите. Все, о чем я вас прошу, — это подчиняться моим приказам. Просто верьте мне, парни, как вы всегда верили мне в других боях. Следуйте моим указаниям, и все будет в порядке.Он замолчал. Эта речь мало походила на те, которые он обычно произносил перед боевым знаменем. Он чувствовал беспокойство своих солдат, но у него не было времени что-либо объяснять.— Роты С, D, Е и F, рассредоточиться вдоль восточной стены. Роты Н, I, J и К — к западной стене. Роты А и В вместе со знаменами остаются в центре, в резерве. Майор О’Дональд! Подойдите ко мне, пожалуйста! А теперь бегом на позиции, мальчики!Через мгновение лагерь напоминал потревоженный улей, строй нарушился, и все солдаты устремились на свои места.— В чем дело, полковник? — спросил Пэт, подходя к Эндрю.— Слушай, Пэт, я не могу сейчас все тебе объяснить — я и сам еще не разобрался, что происходит. Просто подождем и поглядим, что к чему. Давай пойдем на огневую позицию и посмотрим представление.Два командира, сохраняя внешнюю невозмутимость, направились в расположение артиллеристов. Вскоре они пришли к батарее, где О’Дональд установил медные «наполеоны», стрелявшие двенадцатифунтовыми ядрами.— Они подходят все ближе, — прошептал Пэт. — Боже, да их там, наверно, тысячи.— Так и есть.— Идут! — раздался возбужденный крик одного из солдат.На вершине холма в полумиле от них показался одинокий всадник, державший в руках знамя со скрещенными мечами. Через несколько секунд его поглотил людской океан, так как вслед за ним холм заняли тысячи пехотинцев. Слева от них появилась колонна всадников.— Самые поганые пехотинцы южан, каких я когда-либо видел, — фыркнул О’Дональд. — Совсем не держат линию — должно быть, это отряды местной милиции.О’Дональд обернулся к своим людям:— Заряжай картечью, запал на четыре секунды!— Обожди, — негромко сказал Эндрю. О’Дональд опять повернулся к Эндрю:— Слушай, полковник, дорогуша, мои люди свое дело знают.— Пэт, — спокойно ответил Эндрю. — Я здесь старший офицер. Не спорь со мной. Сам увидишь, когда они подойдут ближе.Эндрю заставил себя улыбнуться, не желая, чтобы его сочли самодуром, не слушающим других. Мгновение помедлив, артиллерист приказал своим людям подождать.— Полковник, если это милиция, мы обратим их в бегство еще до того, как они подойдут на ружейный выстрел.— У них нет ружей, — тихо сказал Эндрю.— Что?— Смотри сам.Вражеское войско продолжало наступать, всадники ехали в том же темпе, что и пехота. Постепенно в общей массе стало возможным различить отдельных людей.— Что это за дьявольщина? — выдохнул Пэт.— А черт его знает, — ответил Эндрю, все ещё пытаясь улыбаться.Солдаты Тридцать пятого громко зашумели при виде столь необычного врага,— Ты профессор истории, — воскликнул Эмил, подходя к Эндрю, — так будь любезен, пожалей мой рассудок и скажи, кто это такие.— Я надеялся, что ты мне это скажешь, — ответил Эндрю. — Не могла же буря забросить нас в Аравию, а эти люди выглядят европейцами, а не неграми или азиатами.— Ну, выглядят они, как будто их занесло сюда из Средневековья. Черт возьми, ты посмотри на их оружие и доспехи. Это же музейные экспонаты!— Я знаю, доктор, — тихо отозвался Эндрю, — я знаю.Что же это все-таки за чертовщина? Он был по-прежнему в недоумении. Он мог поклясться, что перед ним войско десятого или одиннадцатого века.— Смотрите, там, на вершине холма! Вы это видите? — воскликнул Пэт.На холме появилось несколько лошадиных упряжек. Эндрю не смог удержаться от нервного смеха.— Это их артиллерия, Пэт. Катапульты — они приволокли катапульты.Три офицера уставились друг на друга в немом изумлении.— Мне кажется, кто бы это ни был, настроены они серьезно.— Он прав, полковник. Это не похоже на дружественную встречу.Эндрю согласно кивнул, наблюдая за тем, как наступает вражеское войско. Они шли беспорядочной толпой. Из конной колонны вырвались полдюжины всадников, которые поскакали вдоль строя ополченцев, выкрикивая какие-то команды. Крестьяне отозвались воинственным криком, и вдруг вся их армия замерла на месте в нескольких сотнях ярдов от позиций Тридцать пятого полка.Вечерний бриз донес до Эндрю звуки церковного песнопения.Из высокой повозки, которая ехала в конном строю, вышло несколько человек в длинных рясах, расшитых золотом и серебром. Каждый из них держал цепь, на которой покачивался дымящийся горшочек. Раскрутив горшочки над своими головами, они пошли вдоль рядов ополчения. Тысячи людей как один упали на колени.— Они молятся, — прошептал Пэт, осеняя себя крестом, как и многие из его подчиненных.Подняв бинокль, О’Дональд внимательно посмотрел на неприятеля.— Странно, похоже, они крестятся задом наперед, — задумчиво сказал он как бы самому себе. — Не пора ли нам что-нибудь предпринять, дорогуша? — добавил он, поглядывая на Эндрю. — Готов поспорить на что угодно, что после молитвы эти оборванцы попрут на нас.— Что ж, ладно, — спокойно ответил Эндрю. — Заряжай ядром и стреляй в воздух.— И что, это заставит их очистить холм?— Делай, как я говорю, но держи наготове картечь, на случай если я ошибаюсь.Не дожидаясь ответа, Эндрю развернулся и направился в центр лагеря.— Тридцать пятый Мэнский, примкнуть штыки! Послышался тот самый звук, который предшествует битве, когда пять сотен штыков одновременно вынимаются из ножен и прикрепляются к мушкетам.— Все роты, кроме А и В, заряжай!Были извлечены сотни шомполов. С патронов сорваны бумажные оболочки, порох засыпан, пули вогнаны.— Роты А и В, заряжать холостыми и занять позицию позади артиллерии!Солдаты нервно поглядывали на своего командира, гадая, что он задумал.— Роты с С по К, стрелять только по моей команде! Всем взять оружие на плечо. Я лично пристрелю любого, кто направит мушкет на неприятеля без моей команды!Происходило что-то совершенно невероятное, и весь полк, потеряв дар речи, молча взирал на своего командира.Эндрю обратился к солдатам рот А и В, выстроившимся в две шеренги позади пушек О’Дональда:— Я думаю, они не понимают, кто мы такие. Если нам удастся хорошенько их напугать, не проливая крови, мы сможем потом начать переговоры. Они не ждут этого, так что, когда я скомандую, цельтесь в воздух и дайте мощный залп. Потом посмотрим, что будет происходить. — Один из них едет к нам, сэр, — сказал Ганс, стоявший рядом с Эндрю. Старый сержант не отходил от него ни на шаг, как всегда, когда в воздухе пахло порохом.Одинокий всадник, державший знамя со скрещенными мечами, галопом устремился к их позиции.— Ганс, держи палец на курке своего карабина и не спускай с него глаз.Эндрю взобрался на вершину укрепления и спустился с другой стороны. Всадник был уже близко. Он как будто сошел со страниц романа Вальтера Скотта, подумал Эндрю, — прямо рыцарь в доспехах, скачущий с предложением о сдаче. Но этот всадник больше походил на нищего, чем на рыцаря. Его доспехи представляли собой всего лишь дюжину тяжелых пластин, прикрепленных к кожаной куртке. На поясе у него висел меч, а в руке он держал тяжелое копье, зловеще блестевшее в красноватом свете солнца.Эндрю бросил беглый взгляд на солнце. Что-то с ним было не так. Оно выглядело слишком большим. Он переключил свое внимание на всадника, который остановил лошадь в нескольких ярдах от него.Всадник встал в стременах и внимательно осмотрел лагерь. Затем он обратился к Эндрю:— Kakomu bojarinu vy podchinyaetes?Озадаченный Эндрю не нашелся, что сказать в ответ.— Nemedlenno mne otvechayte! Boyare Ivor i Boros trebuyut vashey nemedlennoy sdachi.Эндрю протянул ему правую руку.— Я полковник Кин из Тридцать пятого Мэнского добровольческого полка, армия Соединенных Штатов.Всадник натянул поводья и заставил лошадь отступить на несколько шагов.— Vy yazychniki, vy ne govorite na nashem yazyke. Zdavaytes!В его голосе Эндрю услышал нотки страха. Что-то в языке и одежде всадника казалось ему неуловимо знакомым. Как будто он пытается разглядеть какой-то предмет, находящийся на дне глубокого пруда.Вдруг он уловил знакомое слово в речи этого человека. Надо было как-то найти с ним общий язык. — О’Дональд, подойдите сюда!Увидев рыжебородого верзилу-ирландца, спускающегося с укрепления, всадник попятился еще на несколько шагов.— Ты говорил, что видел, как они крестятся?— Так точно, полковник.— Сделай то же самое.Сохраняя торжественное выражение лица, О’Дональд поднял правую руку и осенил себя крестом по католическому обряду.— Vy nad nami izdevaetes! — проревел всадник. Наклонившись вперед, он плюнул на землю и, развернув лошадь, галопом поскакал к своему войску.— Я думаю, нам лучше вернуться, — воскликнул О’Дональд и, схватив Эндрю за плечо, поволок его обратно за укрепления.Ты совершил ошибку, — заметил Эмил, стараясь перекричать рев неприятельского войска.— Какую?— Потом тебе расскажу! — И, качая головой, доктор вернулся к медицинской палатке.Эндрю захотелось послать ему вдогонку ругательство, но на это не было времени. Неожиданно он сообразил, в чем заключалась его ошибка, и тихо выругал самого себя.— Они идут, полковник! — закричал Ганс. Эндрю обернулся.Тысячи пехотинцев двинулись вперед, а конница легким галопом поскакала по направлению к берегу.— Только по моему приказу, Пэт! — крикнул Эндрю. — Роты А и В, готовься!Сотня ружей, нацеленных в воздух, взлетела на плечи. Эндрю посмотрел на врага. До них было меньше двухсот ярдов. Еще несколько секунд и…— Огонь!Из ружей вырвалась полоса пламени и дыма, гром от залпа разнесся по всему полю.Наступление ополченцев замедлилось, они почти остановились.— Давай, Пэт! Напугаем их по-настоящему! О’Дональд отодвинул в сторону своего артиллериста, схватил спусковую веревку и дернул.«Наполеон» изверг язык пламени и облако дыма. Над полем прогремел настоящий гром.Они оказались в дыму, поэтому Эндрю взобрался на вершину укрепления, чтобы лучше видеть, что происходит. Солдаты внизу разразились торжествующими криками. Легкий морской бриз разорвал пелену дымаКрестьянское войско бежало назад, многие в панике бросали свои вилы, дубины и копья. Это была полная и безоговорочная победа!Ухмыляясь, Эндрю сверху посмотрел на О’Дональда:— Я же тебе говорил, что это сработает!— Точно, какое восхитительное зрелище! — расхохотался ирландец.Спустившись вниз к своим солдатам и хваля их за проявленную стойкость, Эндрю не мешал им бурно радоваться. Победа без пролития чьей-либо крови была даже лучше, чем обычная победа.— Что ж, следующий ход за ними, — философски заметил Эндрю, возвращаясь в расположение артиллеристов.— Мне кажется, что они уже придумали свой ход, — бесстрастно ответил Ганс. Он показал на левый фланг неприятеля. Три повозки, на которых располагались катапульты, выдвинулись вперед. Крестьянское войско наконец прекратило бежать и застыло на вершинах холмов в полумиле от них.Захваченный этим зрелищем, Эндрю наблюдал, как был отведен рычаг катапульты. Затем рычаг поднялся вверх, и катапульта издала громкий скрип. Через несколько секунд выстрелили и две другие катапульты. Огромные камни, вращаясь, взмыли в воздух, и, казалось, неподвижно застыли в небе.«Похоже на выстрелы из мортир», — подумал Эндрю, удостоверившись, что все три снаряда упали слева от них.Три камня достигли верхней точки полета и, не переставая вращаться, обрушились на «Оганкит». Проклятье, они хотят потопить корабль!— Ладно, Пэт, — сдавленным голосом произнес Эндрю. — Похоже, они не угомонились. Накрой их артиллерию.— Вот те слова, которых я ждал! — воскликнул Пэт. — Заряжай ядрами, ребята!Его канониры в охотку принялись за дело: забили в жерла двенадцатифунтовые ядра и навели оба орудия на врага.Пэт ходил возле пушек, давая указания поднять или опустить ствол и повернуть его вправо или влево.— Огонь по моей команде! — рявкнул он. — Первое орудие, огонь!Пушка подпрыгнула и откатилась на несколько шагов.— Второе орудие, огонь!Ядра со свистом полетели в цель. Одно попало в самый центр повозки с первой катапультой, и орудие опрокинулось. Второе в щепы разбило другую катапульту, от которой остались только груды обломков и обрывки веревок.На мгновение воцарилось оцепенелое молчание, затем его нарушил вопль ужаса напуганных ополченцев. Вся их решимость исчезла, и они обратились в паническое бегство.— Надеюсь, что теперь они отстанут, — самодовольно произнес Пэт, похлопывая по горячему стволу своей пушки.— Не думаю, — мрачно отозвался Эндрю и пошел вниз.«Что же это, черт возьми, за люди?» — размышлял он. Эндрю удалось-таки разобрать одно слово из тех, что сказал их парламентер, и у него зародилось страшное подозрение, в которое он никак не мог поверить.Этот человек сказал «бояре». И он понял, что ошибка О’Дональда, которую заметил Эмил, заключалась в том, что по сравнению с этими людьми ирландец крестился задом наперед. Но могло ли их занести в средневековую Россию?Где они были и кто были эти люди?
— Патриарх Раснар, мне не нужно религиозного толкования. Мне нужны ответы, а не поучения! Тебе не кажется, что все это напоминает Первые Летописи? Новые люди, прошедшие сквозь туннель света?Раздраженно фыркнув, боярин Ивор поднялся и ногой подбросил несколько углей в костер, из которого во все стороны полетели искры. Злобно выругавшись, он развернулся и пошел прочь от огня.— Но здесь все дело именно в религии, и Первые Летописи тут совершенно ни при чем, — возразил Раснар. Его расшитая золотом и серебром ряса развевалась на ночном ветру, когда он шел рядом со своим боярином.Боярин Ивор посмотрел на своего спутника. Как он его ненавидел! В течение четырнадцати лет после смерти своего отца он вел нескончаемую борьбу за власть с этим так называемым святым человеком. Он видел обрамленное густой черной бородой худое аскетическое лицо, на котором горели темные глаза.Отец Ивора отнял у Церкви светскую власть, но баланс сил был весьма непрочен, так как военной мощи Ивора Раснар противопоставлял умелую игру на людских страхах. Каждый из них нуждался в другом для того, чтобы вместе править крестьянами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57