https://wodolei.ru/brands/1marka/ 
А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

— Твой отец… — слабым голосом начал Винсент.— Он никогда не узнает об этом, а даже если бы и узнал, то все понял бы, — произнесла Таня. — У нас может оказаться так мало времени впереди. Перм простит нам. Она снова прильнула к нему, и вопрос, который возник у него в связи с только что сказанным ею, моментально вылетел у Винсента из головы. Нежно сжимая друг друга в объятиях, они опустились на траву.
— Все, как я вам говорил, — произнес Калинка после того, как за молодыми людьми закрылась дверь.— Это не может быть правдой, — отрезал Илья. — Никто никогда не слыхал о таких вещах. Это мир наизнанку: крестьяне, побеждающие знать, Церковь, не имеющая власти, люди, сражающиеся ради освобождения других людей! Нет, такого мира не может быть. Ибо всегда было так, что крестьяне работают, знать жиреет, а Церковь богатеет.— Но они в своем мире устроили все иначе.— Он мог солгать нам, — вмешался Василия.— Мне так не кажется, — заявил Борис.— Почему ты так думаешь?— Я каждый день бываю в лагере янки, помогаю перевозить дрова. Их однорукий вождь и другие, которые носят сабли, — сначала я думал, что они принадлежат к знати. Но я ни разу не видел, чтобы кто-нибудь из них ударил другого янки. Я даже замечал, что простые солдаты иногда с ними спорят, а носящие сабли прислушиваются к этим словам. Если кто-нибудь из нас возразит боярину хоть одним словом, его ждет смерть.— Он прав, — ровным тоном заметил Нахатким, и все повернулись к нему. — Янки не такие, как мы. Они все ведут себя как знатные, гордые люди, но большинство из них в то же время добры. Никто из них ни разу не ударил кого-нибудь из наших. Многие не жалеют времени, чтобы помочь нам. Я видел, как один янки взял у пожилой женщины вязанку хвороста и отнес ее до дома. Какой знатный человек поступил бы так? Их целитель лечит детей. Наши ученые целители лечат только знать и оставляют крестьянских детей помирать от болезней. А священники? Когда они прошли сквозь этот туннель света, с ними не было ни одного священника.Все согласно закивали.— Что скажешь, Калинка? — обратился старик к хозяину. — Ты знаешь их лучше всех.— Старый Нахатким не ошибается. И этот юноша, Готорн, говорит правду, как и Кин. Кин ничего не говорил об этой Декларации, когда я спрашивал его. Наверно, он пока не хочет, чтобы мы об этом знали. Но из того, что я узнал о Готорне, я понял, что его священники научили его, что правда — это большая добродетель, а убийство, как ни странно, — величайший грех.— Так вот почему он так печален, — тихо сказал Нахатким.— Он излечится, — весело ответил Калинка, обменявшись улыбкой с Людмилой.— Так вы поселили его у себя для того, чтобы он вылечился? — расхохотался Петров, один из родственников Калинки. — Или для того, чтобы заполучить сына и иметь возможность побольше узнать у него про янки?— Он хороший человек. Я был бы счастлив, если бы он стал членом моей семьи, — с чувством произнес Калинка. — А насчет сведений о янки — если мышка не слышит через стенку, она прогрызает в ней дырку.Эти слова вызвали общий смех. По части собирания полезных сведений все они в подметки не годились Калинке.— Ну, услышали мы это, и что? — воскликнул Василия. — Вы все знаете, что я сплю и вижу, как бы схватить за глотку боярина и душить его до тех пор, пока из него не выйдет весь тот пот, который мне пришлось пролить, работая на него, но было бы безумием так поступить. Этот юноша рассказал нам о мире нашей мечты, но что мы можем сделать? Если бы мой владыка Уфар услышал хоть одно слово из того, что было тут сказано, в тот же день мы все висели бы на дыбе у его дворца.— Пока мы бессильны, — тихо сказал Калинка. — Но что будет завтра? Может, что-нибудь произойдет, что подвигает янки помочь нам. Может, из-за них и наш народ станет мечтать о Декларации независимости. Но если мы решим воплотить в жизнь наши сокровенные желания, нам не обойтись без их поддержки. А сейчас Кин слишком доверяет Ивору. Хотя, если говорить о боярах, Ивор не так уж плох, получше, чем его отец.— Или отец его отца, Грозный, — добавил Нахатким.— Но ситуация изменится, — уверенно заявил Калинка. — Раньше или позже либо Раснар переубедит Ивора, либо Ивор сам повернется против янки, боясь их машин, растущего богатства и популярности в народе.— А что вы думаете про янки и тугар? — задумчиво спросил Нахатким, и, услышав запретное слово, все смолкли.Жестокая порка ждала того простолюдина, который осмелился бы произнести слово «тугары» в присутствии священника или боярина. А тому, кто упомянул бы о тугарах в разговоре с янки, грозило сдирание кожи.— Когда-нибудь они все равно узнают, — прошептал старик. — Поскольку они не принадлежат ни к знати, ни к Церкви, Ивор не сможет заступиться за них всех. Позволят ли они отдать тугарам на корм двух из десяти?— Думаю, что нет, — ответил Борис. — Все знают, в какой ярости был их однорукий вождь, когда этот юноша Готорн попал в плен. Он приказал всем своим людям отправиться на битву, чтобы освободить его. Меня это поразило, ибо неслыханно, чтобы знатный человек обеспокоился когда-нибудь судьбой простолюдина, если только это не женщина, к которой он испытывает влечение. Кин не будет сложа руки смотреть на то, как более сотни его людей уводят на убой.— Но противиться тугарам было бы безумием, — с горечью сказал Нахатким. — Если погибнет один тугарин, в отместку они убьют тысячу. Если янки будут драться, все Суздальцы попадут в убойные ямы.— Так ты считаешь, что мы должны обо всем забыть, ничего не предпринимать и оставить наши мечты о свободе? — В голосе Калинки звучал нескрываемый сарказм. — Мы знаем, что Церковь собирается однажды ночью застать их врасплох и перебить спящими. Я подозреваю, что Ивор хочет использовать их как помощников в борьбе с Церковью и с его соперниками, а потом он все равно их предаст.— И что ты хочешь сказать? — перебил его Василия.Калинка поудобней устроился на стуле и улыбнулся:— Разве не очевидно, что нам тоже пора строить свои планы. До появления янки я и не подозревал, что может существовать мир, отличающийся от нашего. Теперь я услышал, что все может быть устроено по-другому, и мечтаю о таком же для своего народа.— А орда? — тихо спросил Нахатким.— Они еще в трех годах отсюда, и мы многое можем успеть до их прихода, если объединимся с ними.Во взглядах, направленных на Калинку, смешались восхищение и испуг.— Ты слишком размечтался, — дрожащим голосом сказал Борис. — Мотылек, который порхает рядом с огнем, может опалить крылья, Калинка. Будь осторожен, или все мы сгорим вместе с тобой.— Посмотрим, — ответил Калинка, обводя комнату лукавым взглядом.
Послав своего коня в галоп, Музта издал торжествующий вопль, ибо они наконец-то попали туда, куда так стремились.Первый снег выпал уже полмесяца назад, и в юртах зароптали. Их переходы всегда были рассчитаны так, что они достигали городов с большими запасами скота еще до прихода зимы. К их приходу там уже были готовы дрова и прочая дань, так что сборщикам свежего мяса оставалось только собрать корм.Музта опередил основное войско почти на две недели, желая лично удостовериться, что и на этот раз все готово к их приходу. И вот он уже рядом с городом.В этом походе они выиграли почти год, но путешествие выдалось тяжелым. Многие погибли от потери сил, огромное количество лошадей пало, а от выживших коней остались кожа да кости.Но, может быть, они наконец опередили эту эпидемию среди скота и уж здесь смогут наесться вдоволь, пока не наступит весна. Восстановив силы, они двинутся дальше в обычном темпе. Не исключено, что он решит добираться до Руси еще два года, а не один, как было первоначально задумано.Доскакав до вершины холма, он посмотрел на город внизу. Ну и странное же дело с этим скотом, подумал он. Все тугары, которые странствовали по этому миру, Валдении, были похожи друг на друга, у них была единая речь, общие обычаи, одинаковая одежда.Но скот, который оставался на одном месте, отличался от живущего в других местах. Города майя вызывали у него особый интерес. В небо возносились крутые пирамиды — самые большие строения из всех, что ему доводилось видеть. Их высота в тридцать с лишним раз превосходила рост тугарина.На вершинах пирамид горели яркие огни, и ветер доносил до него аромат жареного мяса. Эта порода скота, единственная из всех, ела себе подобных. Эта мысль вызвала у него легкое отвращение.Тула подскакал к вождю орды.— Сегодня вечером мы хорошо попируем, — возбужденно воскликнул он.— Будем надеяться, — спокойно отозвался Музта. — Но где же Кубата? Он должен был встретить нас здесь.Словно в ответ на вопрос кар-карта из городских ворот вылетела группа всадников и направилась к их холму.— Пахнет неплохо, — весело заметил Тула, показывая на дым, поднимающийся от пирамид.Музта ограничился тем, что утвердительно хмыкнул.Вокруг них кружились снежные вихри, мешая вождям разглядеть то, что происходит в городе.Кубата скакал к ним изо всех сил, и у Музты появилось дурное предчувствие.— Что-то не так, — бросил Тула.— Сейчас все узнаем.Старый генерал натянул поводья и остановил своего коня рядом с кар-картом.— Мор, мой господин, — выдохнул он.— Как это? Мои вестники были здесь в начале года, и все было в порядке! — вскричал Музта. — Первые сборщики мяса приезжали сюда месяц назад, и они сказали, что скот здоров.— Мор начался только вчера. По какой-то непонятной причине он перемещается так же быстро, как и мы.Вонзив в коня шпоры, Музта развернулся.— Что ты собираешься делать? — воскликнул Тула, преграждая ему дорогу.— Мы должны опередить этот мор, — сказал Музта как бы сам себе.— Наш народ истощен, — возразил Кубата, — а снега будет все больше.— Надо остаться здесь, — заявил Тула. — Если придется, съедим весь скот до наступления весны.Музта перевел взгляд на Кубату, который кивнул, соглашаясь со словами Тулы.— Мой карт, останься здесь хотя бы до таяния снегов. Наши лошади, наши женщины и дети снова наберутся сил. Тогда мы быстро поскачем дальше. Мы сможем преодолеть двухлетний марш за год и прибудем в Русь до того, как там появится этот мор.Музта снова посмотрел на город. Он понимал, что если там разразилась эпидемия, то половина скота, включая множество жирных особей, погибнет, а орда сожрет остальных.Это вызовет некоторые трудности, подумал он. Пока большинство сохраняло надежду остаться в живых, а их вождям вообще не грозило попасть в убойную яму, никто не сопротивлялся им вот уже сотни поколений — с тех пор, как появился первый скот.Правда, до конца зимы все может поменяться. Однако другого выхода нет, мрачно заключил Музта.— Вот что я приказываю, — неохотно произнес он. — Мы остаемся здесь на зиму, пока солнце не растопит снега. Затем орда поскачет со всей возможной скоростью, чтобы покрыть двухлетнее расстояние за год и к следующей зиме оказаться на Руси.Тула улыбнулся, но то, что было у него на сердце, осталось невысказанным. Решение кар-карта спасло его самого, так как если бы Музта продолжал настаивать на своем, то скорее всего его ожидало бы свержение. — А вестники нашего прихода?— Да, следует послать их как можно быстрее к восточным городам майя с сообщением, что мы прибудем туда в начале лета. Потом пусть отправляются в Русь, чтобы там все приготовили для нашей зимовки.— Они нас пока не ждут, — заметил Кубата. — Ведь мы придем за два года до срока.— Пусть наши вестники скажут им, что хоть мы и придем раньше, у них все должно быть готово. Пусть оповещатель возьмет с собой любимцев, говорящих на русском языке, и отправляется сегодня же вечером. Он должен нестись со скоростью ветра, чтобы успеть туда до того, как снег завалит все дороги.— Не пора ли закусить, господин? — осведомился Тула, показывая на город.Музта смерил его ледяным взглядом.— Не раньше, чем сюда подойдет весь мой народ, — ответил он и, пришпорив коня, исчез в снежной вьюге. Глава 9 Раснар сверлил взглядом солдата, сидящего на другом конце стола. Нацепив свою лучшую улыбку, Патриарх открыл стоявшую перед ним небольшую коробочку, достал золотую монету и бросил ее своему гостю.— Я не за этим сюда пришел, — отозвался солдат. В его голосе Раснару послышались саркастические нотки.— А за чем же? — с наивным видом поинтересовался Патриарх. — Неужели просто поболтать?Медленно подбирая русские слова, рядовой Хинсен заговорил:— Я не дурак. Я знаю, что вы или знать убьете нас всех.Язычник говорил с ужасающим акцентом, и Раснар с трудом его понимал.— Мне нужны гарантии того, что я останусь в живых в обмен на мои услуги.Раснар согласно кивнул.— И еще золота, серебра или женщин? — хитро улыбнулся он.Хищный блеск в глазах Хинсена выдал его с головой, хотя солдат и пытался сделать вид, что слова Патриарха его не заинтересовали.Раснар рассмеялся.— У меня найдется для тебя работа, и вознаграждение будет щедрым, — произнес священник, разливая чай в две чашки. — Я всегда вознаграждаю своих друзей по заслугам.
Эндрю поднял глаза от лежащих перед ним бумаг и подкрутил фитиль лампы, освещавшей его хижину. В комнате было прохладно, так что он открыл дверцу печи Франклина и подбросил туда еще одно полено. Зима длилась уже полтора месяца, но после первых холодов наступило потепление, напоминавшее бабье лето. Хорошая погода держалась до сегодняшнего утра, когда зарядил холодный ливень.На прошлой неделе из своих странствий наконец-то вернулся Тобиас, и хвастливые истории, рассказываемые матросами «Оганкита», взбудоражили весь лагерь. Море, как они и подозревали, было внутренним, и Русь располагалась на его северном краю. Оно почти нигде не превышало ста миль в ширину, но до его южного берега отсюда было почти пятьсот миль. С востока и запада море окружали бескрайние степи. По пути на юг они почти никого не видели на берегу, но затем…— Карфагеняне, — пробормотал Эндрю, впервые услышав отчет Тобиаса об их путешествии. Архитектура и корабли, судя по рассказам капитана, очень напоминали описания Карфагена и его испанских колоний. К сожалению, никаких отношений с этим городом установить не удалось, так как, едва завидев «Оганкит», они выслали целый флот галер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57


А-П

П-Я